***
Локи проснулся из-за ослепляющей боли в голове, его горло сжалось, а рот открылся в беззвучном крике. Он свернулся калачиком и на какое-то мгновение возрадовался, что хозяин не связал его на ночь перед сном, и прижал дрожащие руки ко рту, прикусывая кожу, чтобы не потревожить хозяина своей болью. Слезы потекли по его лицу, пока голова ныла от острой, пронзительной боли, которая заполнила все тело настолько, что он перестал чувствовать что-то помимо нее. Он даже не чувствовал вкус крови во рту, в тех местах, где зубы прокусили кожу. Не было ничего, кроме боли, знакомой и яростной. А потом проснулся Тор. Его хозяин сразу почувствовал, что что-то было не так, и откинул одеяло, которое прилипало к промокшему от пота и разрушенному болью Локи, чтобы осмотреть его. Тор не говорил. Он почти не издавал никаких звуков, когда он слез с кровати и направился в угол комнаты. Желудок Локи сжался от агонии, и как только его хозяин вернулся, Локи повернул голову, и его вырвало на половину кровати хозяина. Наконец, одна мысль преодолела его муки: страх и ужас пронзили Локи, как заряд молнии, но его хозяин лишь наклонился над Локи, избегая лужу желчи, и влил ему в рот прохладную горькую жидкость. После этого сильные руки подняли Локи и вынесли на широкий балкон. Он дрожал, вздрагивая из-за боли холодного воздуха одновременно, и Тор прижал его ближе к себе, устраиваясь в гнезде из одеял и подушек, которое он сделал для Локи. Локи не мог видеть небо, так как его лицо было спрятано в груди хозяина, но медленно тьма снаружи светлела, и холодная ночь уступила туманному рассвету, и Локи был слишком измотан, чтобы чувствовать что-то ещё, кроме стыда за то, что он сделал. Когда он поднял настороженный и мутный взгляд, то обнаружил, что его хозяин снова уснул, его рот был слегка приоткрыт, а руки все еще крепко обнимали одеяла и его питомца. Тем не менее, от легкого движения Локи Тор проснулся, моргая, поднимая руку, чтобы потереть лицо. Локи немедленно сжался, испуганный, полностью проснувшийся без боли, и осознавая, насколько он тяжелое бремя. Недостаточно быть жадной, бесполезной шлюхой. Он потревожил сон своего хозяина и испачкал постель. Несмотря на то, что лекарство все еще действовало, Локи продолжал чувствовать приступы боли в рогах и задавался вопросом, не накажет ли его хозяин, отломав оставшиеся их части. Тор зевнул, затем посмотрел на Локи. Он выглядел уставшим и слабым из-за недостатка сна. — Как твоя голова? — тихо произнес он, как будто его голос мог вызвать у Локи боль. Когда Локи понял, что происходит, то сразу затих. Вспомнив, как он произнес имя и звание своего хозяина Локи открыл рот, чтобы ответить, стремясь угодить Тору и показать ему, что он, в конце концов, не был бесполезен… но не смог издать ни звука. Его сердце мучительно сжалось. Казалось, что мир внезапно сузился до размера точки. — Локи? — спросил хозяин, нахмурившись. — Ты можешь сказать мое имя, милый? Кровь стучала в ушах Локи. Он снова открыл рот, но, к его ужасу, слова застряли в горле, и он мог только смотреть на Тора, когда вновь начал дрожать. Он говорил… Он был хорошим… Сделал то, что хотел его хозяин… Порадовал его… Так почему… — Ох, дорогой, — сказал Тор, его голос звучал не недовольно, а грустно, почти печально, и Локи не мог этого понять. — Тебя ранили так сильно, не так ли? Это было наказанием. Заслуженным, если не необходимым. Локи знал это. Он был непослушным и громким, и его прошлый хозяин должен был наказывать его, и Локи был благодарен… но Тор смотрел на него с горящими от жалости глазами, и Локи уже не был так уверен во всем этом. Когда он начал плакать, все его тело начало содрогаться, но ни один звук не сошел с его уст.***
Его хозяин молчал все утро. Он позволил Локи оставаться в постели (простыни уже поменяли, как и всегда, невидимые и незаметные слуги), пока сам сидел за столом. Накормив Локи завтраком и обработав раны на его ладонях, Тор проводил время за написанием писем и проверкой документов, но в основном он прижимал кончик ручки к подбородку и смотрел на небо, погруженный в свои мысли. Локи, несчастный и растерянный, попытался уснуть, но не смог. В конце концов, он выбросил все эти грязные, непонятные мысли из головы и встал с постели. Тор, поглощенный чем-то на своей странной яркой витрине, не заметил, как к нему подошел Локи. Но когда Локи опустился на колени, чтобы доползти остаток пути, и оказался между ног Тора, хозяин положил руку на голову Локи, останавливая его. Локи застыл, пока Тор нежно поглаживал его рога. Он прикусил губу: они больше не болели, но были чувствительными, и он чувствовал, что краснеет от прикосновения. Тор медленно спросил: — Локи… Ты знаешь, сколько тебе было лет, когда это… когда с тобой это сделали? Локи сглотнул. Он был молод, до своей первой течки, но его жизнь состояла из перепутанной коллекции болезненных воспоминаний, и он не думал о своем прошлом. Была четкая разница между до, когда он был домашним питомцем, послушным омегой, парой своего хозяина, и после, когда его первая течка показала, что он был чрезвычайно чувствительным и отзывчивым во время секса. Остальная часть его жизни состояла из борделей, и скамей для разведения, и долгих, ужасных, бесконечных дней обучения тому, как быть такой же шлюхой, какой он был сейчас. В ответ он покачал головой, понимая, что заблудился в своих собственных мыслях, но Тор жестом велел Локи залезть к нему на колени, что Локи с удовольствием сделал. Он наклонился и осторожно уткнулся носом в шею Тора, почувствовав облегчения, когда хозяин откинулся назад, поглаживая волосы Локи рукой и закрывая глаза. — Это жестоко, — сказал Тор, когда они уселись, и яд в его голосе заставил Локи вздрогнуть. Его руки сжали тунику Тора, его сердце вновь начало колотиться, но рука Тора на его талии была такой приятной, и хозяин отвернулся. — Это жестоко, — повторил он, — то, что сделали с тобой. Локи резко вдохнул. Его хозяин был зол, но не на него. Его хозяин злился из-за него. Потому что кто-то причинил Локи боль. Он сглотнул, не зная, как действовать, но Тор воспользовался моментом, чтобы повернуться к Локи и поднять руку, чтобы погладить его по щеке. Рефлекторно Локи повернул лицо к большой теплой ладони хозяина и поцеловал ее. — Мы найдем твой голос, — произнес Тор, его глаза были яркими и решительными. — Я услышу тебя… Услышу твой смех. Услышу твое удовольствие. Ты тоже хочешь этого, маленький? Локи кивнул, его глаза горели от слез. Он взял ладонь своего хозяина обеими руками и поцеловал костяшки его пальцев, пытаясь выразить свою благодарность. Тор вновь прижал Локи к своей груди и поцеловал его в лоб, а затем и оба рога. — Нужно что-то сделать, — сказал Тор мягко, казалось, только для него самого.***
Хозяин не трогал его уже пять дней. Тор внезапно оказался очень занят, и на долгое время Локи оставили одного. Каждую ночь Локи становился на колени у двери и ждал своего хозяина, и каждое утро он просыпался в кровати, засыпая на полу, а стороны кровати его хозяина была холодной и пустой. Его хозяин был обременен обязанностями, которых Локи не мог понять, и, кроме первых двух ночей, когда его хозяин заснул, когда Локи ему отсасывал, Локи совсем не доставлял удовольствие Тору. Он ел в одиночестве, сам умывался и мылся, листал книги, отданные ему хозяином, смотрел на небо снаружи и постоянно волновался. К концу пятого дня Локи измучился страхом, он был напуган тем, что слова жестокого омеги сбылись: Тор устал от него. Когда его хозяин вернулся в свои покои в тот день, еще даже не закончился закат, и Локи воспользовался возможностью проявить свою преданности, опустившись на колени и подставившись. Тор наклонился и рассеяно погладил его по волосам, а затем прошел мимо и сел на край кровати. Кровь Локи похолодела. Он немного подождал, а затем подполз к тому месту, где сидел Тор, и начал расстегивать его ботинки. Его руки дрожали. Он слышал собственное чересчур громкое дыхание, и вскоре его зрение затуманилось, и слезы навернулись на глазах. — Локи? Локи дернулся, как от пощечины, его дыхание ускорилось, и он не смог придумать ничего другого, кроме как прижаться к полу в уважении. — Локи, милый, что случилось? Он почувствовал руку на своем плече. Она опустился к его верхней части спины, и хозяин помог ему сесть. Локи зажмурился в ужасе. Он не знал, что делать, чтобы угодить своему хозяину. Тор осторожно поднял не сопротивляющегося Локи к себе на колени и усадил, придерживая его со скрещенными ногами на полу. Локи не мог сдержаться… Его тело реагировало на нежное прикосновение, тепло его хозяина, вероятность того, что хозяин все еще хочет его и не отправит обратно в приют. — Ты так сильно дрожишь, — произнес Тор, даже когда рот Локи открылся с тихим вздохом, а задница прижалась к бедру хозяина. — Ох, ты… Ох, дорогой, я забыл о тебе, да? Локи шмыгнул носом, прижимаясь ближе к хозяину, пока его тело содрогалось от беззвучных рыданий. Его глаза были закрыты, пока Тор поглаживал его шею, затем челюсть, дотронулся до щеки и приподнял его голову. Слезы стерлись, и, наконец, Локи посмотрел на своего хозяина. Выражение лица Тора было странным. Локи не знал, как его описать. Никто никогда не смотрел на него так: глаза взволнованы, нахмуренные брови, приоткрытый от нерешительности рот. — Мне жаль, — наконец сказал Тор. Локи застыл от удивления. Молчание нарастало, густое и странное, пока Тор снова не сказал: — Прости, милый, я не должен был оставлять тебя одного. Это… мой отец, он… но это не оправдание. Я должен был лучше о тебе заботиться… Ох! Локи бросился на Тора, крепко цепляясь за него. Хозяин не собирался выбрасывать его. Хозяин не устал от него, он просто был занят, Локи не собирались выкидывать. — Мой драгоценный мальчик, — сказал Тор, уткнувшись подбородком в голову Локи. — Ты был так добр ко мне, а я был ужасным хозяином, не так ли? Особенно после твоей тяжелой ночи. Мне жаль. Я позабочусь о тебе. Моя бедная, милая омега. Локи кивнул, не совсем понимая, не заботясь ни о чем, кроме уверенности, что хозяин все еще хотел его. — Завтра, — пообещал Тор, укачивая его. — Завтра я проведу весь день, ухаживая за тобой. О, вот и твое прекрасное мурчание, милый, вот так.***
На следующий день их ждал огромный завтрак. Они ели медленно, наслаждаясь всем, что было подано. Тор кормил Локи кусочками, намазанного маслом хлеба с беконом, а затем смешал фрукты и хлопья со сливками и покормил Локи с ложки. Он заставил Локи выпить полный стакан воды, все время внимательно наблюдая за ним, что заставляло Локи чувствовать себя очень тепло. Он соскучился по своему хозяину, очень сильно. После завтрака они долго принимали роскошную ванну, и Тор вымыл волосы Локи так ласково, что Локи промок от желания. Его хозяин никак не собирался трахать его, но прикосновения выдавали его намерения, и к тому времени, когда Локи был вымыт и высушен, он почти дрожал от предвкушения. Вместо того, чтобы отвести Локи из ванной комнаты обратно в свою спальню, Тор взял полотенце и маленькую темную бутылку с полки, и отвел его в соседнюю комнату, куда, как видел Локи, часто ходил его хозяин, но сам он там никогда не был. Комната оказалась кабинетом. Он был светлым и просторным, с большими окнами, занимавшими большую часть одной из стен, шторы были раздвинуты, чтобы впустить поток солнечного света. В конце комнаты был большой стол, а за ним — еще одно большое окно. Остальные стены были спрятаны за книжными шкафами, а там, где не было шкафов, весели карты и гобелены. Пол был покрыт пушистым ковром, и Локи поджал пальцы ног, едва коснувшись мягкого материала, когда Тор подвел его к двум красным креслам, расположенным лицом друг к другу, между которыми стоял низкий стол. — Я велел Сигюн перенести все мои встречи, которые должны были быть сегодня, — сказал Тор, — но на всякий случай.., — Тор провел рукой, и двери кабинета закрылись с щелчком. Комок страха упал в живот Локи, но он оттолкнул его подальше. Его хозяин никогда не делал ему больно. Но если и сделает, Локи все равно будет ему благодарен. — Теперь нас не побеспокоят, — сказал Тор с легкой улыбкой. Он свернул полотенце и накинул его на одно из кресел, а затем осторожно усадил туда Локи, что заставило его почувствовать себя крошечным. Кресло было достаточно большим для двух человек и явно дорогим. Локи с осторожностью прикасался к нему и был рад, что хозяин постелил полотенце, чтобы оно оставалось чистым. — Можешь дотрагиваться до него, милый, — сказал успокаивающе Тор, и Локи так и сделал, расставив руки и дотрагиваясь до подлокотников. Они были чрезвычайно мягкими. Зачарованный, Локи провел пальцами по ткани. — Устраивайся удобнее, — сказал Тор с усмешкой, — и я расскажу, что мы будем делать сегодня. Он присел на низкий стол, пока Локи укладывал ноги в кресле, пытаясь найти положение, которое было бы естественным. — Расслабься, — произнес Тор, протягивая руку, и укладывая прядь волос Локи ему за ухо, и погладив его шею, прежде чем опустить руку ниже. — Я буду трогать тебя, — сказал Тор, проводя пальцами по бедру Локи. — Я буду трогать твой член и твою дырку и заставлю тебя чувствовать себя хорошо. Я хочу, чтобы ты наслаждался этим. И я хочу, чтобы ты достиг кульминации. Локи поднял голову при упоминании кульминации. Он все еще помнил, какое это было электрическое ощущение, когда его хозяин позволил ему кончить, насколько безумным, глубоким и всепоглощающим удовольствием это было. Одно упоминание этого заставило его член возбудиться, хоть Локи и пытался усмирить свое волнение. — Хочешь кончить снова, милый? — спросил Тор, взяв член Локи рукой и потрогав его. Рот Локи открылся со вздохом, а его веки задрожали. Он кивнул, почти обезумевший. — Хорошо, — сказал Тор, отстраняясь, а Локи продолжил держать ноги разведенными в стороны, чувствуя, как взгляд хозяина пригвоздил его к месту. — Твой член будет скован, пока я не решу, что ты заслужил разрядку. Локи сглотнул, немного поежившись. — Все, что ты должен сделать, — произнес Тор, — это сказать мое имя. Рот Локи тут же открылся, но он почувствовал знакомое удушье в горле, как и несколько дней назад, и сразу поморщился. Это не сработает. Он не может. — У тебя получится, — уверенно сказал Тор, и его руки снова оказались на бедрах Локи, широко разводя его ноги, пока не почувствовалась боль. — Я знаю, что ты сможешь, потому что меня это очень порадует, а ты хочешь меня радовать, не так ли, питомец? Локи нетерпеливо, беспомощно закивал и вздрогнул, когда Тор наклонился ближе, чтобы сказать: — Я заставлю тебя быть хорошим для себя. Тебе не нужно переживать из-за этого, милый. Просто повинуйся мне. Повиноваться хозяину. Локи мог это сделать. Он не хотел ничего другого, кроме как повиноваться ему. — Хорошо, — снова сказал Тор, слегка отстраняясь. — Можем начинать. Я хочу, чтобы ты держал себя открытым. Руки под колени, да, хороший мальчик, покажи мне твой милый член и твою маленькую голодную дырочку, дорогой. Норны, Локи уже был возбужден, уже начинал истекать смазкой, сразу понимая, почему его хозяин подложил под него полотенце. Тор долго смотрел на него, пристальный взгляд скользил вверх и вниз по телу Локи, и сам Локи пытался не нарушить позу и не прикрыться. Он уже очень долгое время не стеснялся, но голод во взгляде его хозяина заставлял его ощущать себя краснеющим омегой, у которого не было и первой течки. — Ты и вправду очень красивый, — сказал хозяин. Локи вздрогнул. О, он и не думал… А теперь его хозяин наклонился ближе, и Локи чуть не проглотил язык, когда мягкие губы прижался к кончику его рога. Тор неспешно и чувственно провел по нему языком, заставляя Локи дрожать, а затем хозяин стал целовать его уши, щеки, челюсть. Потом его шею, губы Тора были такими нежными, приоткрытыми достаточно, чтобы выдохнуть на кожу Локи, кончик языка высунут, чтобы попробовать на вкус. — Прекрасный, — пробормотал Тор, прижимаясь к плечу Локи. Локи сморгнул слезы и стал пытаться сохранить свое дыхание ровным. Почему стал бы его хозяин… Это не имело смысла… Никто никогда не… Тор провел пальцами по плечам Локи, затем по ключице, после опустив их ниже, зажав один покрасневший сосок между большим и указательным пальцами, сразу смыкая зубы вокруг другого. Локи головой задел спинку кресла. Он втянул воздух, морщась, пока хозяин играл с его сосками, потягивая их пальцами, поглаживая языком и царапая зубами. Он сжал свои бедра пальцами, пытаясь не сопротивляться яркому удовольствию от того, как с ним играют. Хозяин, подумал он, практически отключаясь, Тор, ох, хозяин, пожалуйста. Он хотел сказать эти слова, но мог только задыхаться. Локи откинул голову назад, когда Тор вновь отстранился, а затем уложил обе руки ему на грудь, почти полностью накрывая ее, поглаживая вверх и вниз, от обнаженной шеи до подрагивающего торса, до напряженного живота, так близко, так близко… Локи прогнулся в кресле, когда Тор опять отстранился. Он полез в карман и вытащил маленькую бутылку из ванной комнаты, о которой Локи уже позабыл, а затем откупорил ее и вылил содержимое себе на ладонь. — Это просто масло, — сказал Тор, растирая его в руках, пока они скользкие не заблестели на свету. Потом он обхватил член Локи рукой. Хозяин, обезумевши думал Локи, закатывая глаза, хозяин, хозяин, хозяин. — У меня никогда не было такого прекрасного питомца, как ты, — сказал Тор, неспешно поглаживая член Локи. Присоединилась и его вторая рука, касаясь чувствительной дырки, пока первая все еще сжимала член. Из-за его рук все было таким горячим и скользким, что Локи показалось, что он теряет сознание. — Посмотри на себя, — сказал Тор с чем-то похожим на благоговение в голосе, — ты примешь все, что я тебе дам, не так ли? Локи был слишком переполнен ощущениями, чтобы даже кивнуть. Он прилагал все силы, чтобы не толкаться на встречу рукам хозяина. — Ты сдерживаешься, — сказал Тор, будто читая мысли Локи. — Это не годится, питомец. Я знаю, что это сложно… Тебя учили, что твое удовольствие неважно. Ох, если бы Локи мог кричать, он бы так и сделал, когда руки Тора замерли, сжимая его подрагивающий член. — Оно важно, — сказал Тор. — Оно важно для меня, значит, для тебя должно тоже. Я знаю, что это сложно понять, так что я помогу тебе. Трахни мою руку. Локи всхлипнул. Горячие слезы текли по его лицу, пока он повиновался, его руки скользили по вспотевшей коже, бедра дергались в такт движениям хозяина. Было так хорошо. Так невероятно, прекрасно. Его отверстие сжималось и истекало смазкой, а полотенце под ним внезапно показалось восхитительно грубым, касаясь его чувствительной кожи. Он снова сжался вокруг руки. Желание, запретная сладость, угрожало полностью поглотить его, заглушить мысли, его обучение и преданность своему хозяину, превращая его в жадную, эгоистичную шлюху, которая хотела только… которая хотела только… — Ах.. Н-н-гх… Локи вскрикнул, мягко и слабо, когда хозяин снова отстранился. Звук был таким неожиданным, что он резко закрыл рот, забывая о возбуждении, когда его охватил ужас. Тор поспешно наклонился и поцеловал его вспотевший лоб. — Это было чудесно, дорогой, у тебя так хорошо получается, — сказал Тор, и Локи почувствовал его улыбку на своей коже. Хозяин вновь отстранился и приподнял подбородок Локи, встречаясь с ним взглядом, а сам Локи попытался сосредоточиться на нем. — Все в порядке? — спросил Тор. Локи облизал губы и кивнул, хоть и чувствовал себя оторванным от собственного тела, паря в воздухе. — Хорошо, — ответил Тор. Он поцеловал Локи в щеку, а затем вновь сел на столик и снова обхватил рукой твердый покрасневший член Локи. — А-ах… — вскрикнул Локи, и на этот раз Тор не отстранился, а Локи начал трахать его руки с диким желанием, гонясь за жаром и звенящим удовольствием, которое стягивало его с каждым поглаживанием члена. Его руки соскальзывали с ног, он не мог удерживать позу, морщась в кресле как буря, шторм, а затем хозяин опустился на колени — на колени, для Локи — и взял его член в рот. Руки Локи царапали подлокотники кресла, а ноги обнимали голову Тора, продолжая трахать рот своего хозяина, нервно и отчаянно, завывая, как животное. Он не знал, сколько уже раз ощущал себя на пике, но мешали стягивающие кольца и отстраняющийся с лукавой, довольной улыбкой хозяин с покрасневшими губами из-за посасывания члена его шлюхи. Когда Локи пришел в себя, чувствовал боль и усталость, а еще заметил, что он издавал тихие рваные звуки с каждым движением и не мог остановиться, прижимаясь к мокрому полотенцу под ним, двигая бедрами, в то время как его член подрагивал. Хозяин прижал к его губам прохладный стакан, и Локи пил и пил, умирая от жажды. Он захныкал и стал тяжело дышать, когда Тор осторожно поменял позу, цепляя его ноги за подлокотники кресла, чтобы раскрыть Локи, а затем ввел два пальца в подрагивающую истекающую дырку, прежде чем расстегнуть собственные штаны. Золото поблескивало у основания члена его хозяина. Тор тоже заковал себя. “Ох”, — было единственной мыслью Локи, перед тем как хозяин подхватил его под колени и вошел одним плавным движением. Тор поднял Локи с тихим, довольным вздохом, продолжая входить в бесчувственного раба, прежде чем отнести его к столу в конце комнаты и усесться там. Локи тихо застонал, извиваясь на члене своего хозяина, пока его собственный член терся о ткань туники Тора из лучшего шелка во всех Девяти Миров, слишком грубого для него. Тор успокоил его, растирая спину, а Локи смотрел в окно на широкое синее небо, продолжая беспорядочно насаживаться на член Тора, перед тем как навалиться на хозяина с подрагивающим стоном. Локи чувствовал, что разрушается, все исчезало, когда он обнял шею Тора руками, цепляясь за него, не заботясь о своем послушании, обучении, ненависти к себе. Время от времени он приходил в себя, тяжело дышал и скулил, трахая себя членом хозяина, получая удовольствие, крадя его, чувствуя головокружение и радость от члена в его нуждающейся дырке и от возможности потереть член обо что-то. Хозяин касался его, поглаживая, бормоча что-то милое, приятное, что Локи не мог понять. Он хотел этого. Он хотел. ——— Локи вздрогнул, испуганно застонав, когда он собственной рукой обхватил свой член. Хозяин накрыл пальцами руку Локи, направляя его вверх-вниз. — Локи, — произнес Тор, будто издалека, — ты можешь сказать мое имя, милый? Можешь быть хорошим питомцем и сказать имя своего хозяина? Локи тяжело дышал, опустив голову и закусив губу, продолжая получать удовольствие, двигая бедрами и сжимаясь на члене Тора. Тор сжал его сосок, и Локи вздрогнул, скуля. — А-ах, а-ан-гнх… Тор погладил его по шее и притянул ближе к себе, прижав их лбы друг к другу. — Я был бы так счастлив, если бы ты сказал мое имя, милый, ах, ты такой прекрасный на моем члене, самый чудесный из всех, кто у меня когда-либо был, и я хочу, чтобы ты чувствовал себя очень хорошо, дорогой. — М-м-м… А-ах… — Я знаю, что ты справишься, чудо. Ты и сам хочешь, не так ли? Ты хочешь чувствовать себя хорошо, я это знаю, ты так хорошо трогаешь себя, разве это не прекрасно? — Т… Т… — М-м, вот так, ах, боги, ты… Боги, зверушка… — Ах! Ах, ах, То… Тор-р-р… Тор-р… Локи всхлипнул, покачав головой, когда хозяин остановил его руки и убрал их с члена. Нет, нет, нет, он хотел… Ему нужно… Послышались тихие щелчки, когда кольца, сковывающие его член, были сняты. — Руки за голову, милый, ты можешь сделать это для меня? Локи был на волосок от того, чтобы кончить, и он дрожал, как лист на ветру, когда поднял руки и устроил их за головой, снова глядя в глаза своему хозяину, удерживая равновесие на коленях Тора только благодаря члену в собственной заднице. Тор провел одним пальцем по члену Локи от головки до яичек, и Локи вскрикнул «Тор!» и кончил, продолжая кричать, пока Тор обнял его и поглаживал во время кульминации. Казалось, это длилось вечно, нескончаемая, пьянящая пульсация удовольствия вырывалась из него, заставляя тело корчиться, наполняя его потоком энергии, затем оставляя полностью обессиленным. Остальное произошло в мгновение ока: он соскользнул на колени, растянулся у его хозяина и без подсказок заглотнул член Тора, на короткий миг осознав, что его заботит не удовольствие хозяина, а свое собственное, вес и вкус члена во рту. Кульминация хозяина стала для Локи неожиданностью. Он даже не заметил, что Тор освободил свой член. Через минуту он кончил снова, трясь о ногу хозяина, даже не осознав, что он делал это, пока оргазм не скрутил его живот и заставил его почувствовать себя полностью выжатым. Его подняли, положили на кровать, вытерли, а затем хозяин перевернул его и обнял Локи, засыпая. Он проснулся, его накормили фруктами и водой, а затем снова прижали к груди, заставляя опять заснуть. ——— Когда Локи полностью проснулся, на улице было темно. Он чувствовал головокружение и дезориентацию. Локи потер глаза, пытаясь избавиться от этого. Он выскользнул из постели и издал удивленный звук, когда его ноги слабо задрожали. Он так сильно хотел пить. Качаясь, он дошел до стола, на котором был ужин. Его руки дрожали, когда он поднес ко рту чашку с водой, немного пролив на себя. Затем он вновь дополз до кровати и прижался к спине посапывающего хозяина. Тор зашевелился от прикосновения и перевернулся, чтобы прижать Локи к себе. — Х-х-хоз-хозяин, — произнес Локи. Он сглотнул, нахмурился и попытался еще: — Т-Тор? — Если бы мы не были такими уставшими, я бы отсосал у тебя, пока ты снова не кончил, — сказал Тор и зевнул. Локи тихо и радостно мурлыкнул, потершись лицом о грудь хозяина. — Тор, — вздохнул он. Хозяин погладил один из его рогов и поцеловал в лоб. — Так хорошо, милый. Я так тобой горжусь. Локи захотелось съежиться, счастье закипело внутри него. Он был хорошим. Его хозяин был доволен. — Думаю, теперь ужин, — сказал Тор, медленно садясь. — Иначе нам будет хуже утром. Нет, не вставай, мы поедим в постели. На ужин было тушенное мясо со свежим хрустящим хлебом, а на десерт его хозяин взял небольшую коробку, которую он поставил на прикроватный столик, и улыбкой показал ее Локи. — Я попросил поваров приготовить особое угощение, — сказал Тор. Когда он открыл коробку, из нее шел пар, и нос Локи дернулся, когда тонкий знакомый, но непонятный запах поднялся в воздух. Его рога тоже отреагировали, маленькие комочки начали покалывать, и Локи без вопросов открыл рот, когда Тор наполнил ложку десертом и скормил его ему. Он был холодным. Локи чуть не выплюнул его от удивления, но затем на язык попала сладость и все растворилось нежными сливками и прохладным ощущением, а Локи открыл рот для следующей ложки. Он мурлыкал с ложкой во рту, поджимая губы, чтобы собрать весь крем, сразу же облизываясь. — Еще? — спросил Тор с искрой веселья в глазах, когда Локи положил руки на бедро хозяина и наклонился ближе, радостно урча. — Хозяин, — промурлыкал Локи, забираясь на колени Тору, чтобы удобнее принимать ложку, которую держал Тор. Глаза Тора загорелись озорством, когда он сказал: — Получишь еще, если скажешь мое… — Тор, — сразу оживился Локи. — Тор. — Хороший мальчик, — засмеялся хозяин и сунул ложку в рот Локи. — Это называется мороженым, — сказал Тор, когда Локи вздохнул и замурчал. — Рецепт взят из Йотунхейма, но нам удалось воссоздать его довольно хорошо. Конечно, никто не уверен, как йотуны сами готовили его. Локи моргнул и обхватил ложку ртом, так что Тор смог легко достать ее. Йотунхейм. Локи так редко слышал это слово. Царство было мифом и легендой, оно было настолько разрушено время войны, что ни одно живое существо не могло там выжить. Это была бесплодная земля. Даже Локи знал это. И все же, хоть эта странная еда была пережитком давно умершего царства, Локи был рад ее получить. Иметь что-то, каким бы незначительным или неуловимым оно ни было, из того места, которое он считал своим домом, — сладкий и холодный привкус этого места на его языке.