***
— Да, точно вам говорю. — энергично закивал старый кузнец, потрясывая в воздухе сивой бородой, — Свалился вчера с небес. Мне девчушка рассказала, что постоянно на берегу ошивается. — И как же он выглядел, этот ведьмак? — А кто ж его знает, — пожал плечами старик, — я сам не видал, сталбыть. Она только сказала, будто у него волосы белые как молоко. Собеседник кузнеца, стоящий на фоне окна, сощурился — желтые глаза превратились в узкие горизонтальные щелочки. Едва слышно чертыхнулся, потер шею, оттолкнулся от стены ягодицами, выходя на свет. Внутренне вздрогнув, кузнец в который раз подумал о том, что Беренгар напоминал ему огромную лысоватую обезьяну — худой, жилистый, с непропорционально длинными руками и покатым лбом. И невеселым морщинистым лицом, по которому разлилась желчь. — Ладно, — ответил он, скривив рожу, — плевать на него. Спасибо за информацию про доспех. Поищу в этой вашей древней гробнице. Если что, займешься его реставрацией? — Вряд ли, милсдарь, — покачал головой кузнец. — Если легенда не врет, то его делали сами гномы с горы Карбон. У меня нет ни навыков, ни инструментов, чтобы разобраться в гномовской металлургии. — Ну да, — процедил ведьмак, — логично. Он вышел из хаты и бесшумно юркнул в вечернюю темноту. «Неужто сам Белый Волк посетил это захолустье? Он что, за мной? — внутренне похолодев от страха подумал Беренгар. — Он знает о том, что я работал на Саламандр?!» Ведьмак на миг привалился к плетеному забору, смачно плюнул на дорогу, отдышался. Одна эта мысль заставляла его чувствовать себя неуклюжим. Помотав головой, ведьмак снова высокчил на тракт, и неловко побежал прочь из деревни, в тихую живописную ночь. «Я даже не пойму, что хуже. Видеть его осуждение, этого святого выродка, или видеть его снисходительное прощение. Чертов идиот. Хотя… Вряд ли он вообще знает обо мне. — попробовал себя успокоить Беренгар, — Да, точно, он определенно не за мной. Если свалился с неба, значит сюда не собирался. Так люди не путешествуют. Я в безопасности.» Он услышал вдали фырканье фледеров, короткий шорох их толстых, неприспособленных для полета крыльев. В свете луны блеснул вытащенный из ножен меч. Не серебряный, стальной. Ловким движением ведьмак разбил о лезвие склянку, полную масла святого Григория. Жидкость цвета златозари потекла по клинку, заполняя дол как дождевой сток.***
Горячие капли струились по клинку, собираясь на кромке лезвия, сливаясь вместе и скользя вниз к перекрестью рукояти. Геральт коротко взмахнул, но не для того, чтобы сбить кровь, а чтобы отсечь атакующий его шипастый хвост. Из обрубка полился яд, с шипением разъедающий молодую траву. Виверна зашипела, оскалилась, Геральт рубанул наотмашь. Пасть разъехалась в стороны, башка чудовища запрокинулась и столкнулась с нижней челюстью на тыльной стороне шеи. Виверна упала на землю, подметая ту одиноко торчащим из глотки языком. Ведьмак на бегу вклинился между двух драконидов, рубя их широким круговым ударом. На пути Геральта с дерева сверзилась очередная виверна. «У меня нет на это времени!» — в сердцах воскликнул Геральт, разрубая ее с наскока, мощной вертикальной атакой раскраивая голову на две строго симметричных половинки. Стуча сапогами по гравию, ничуть не заботясь о типичной для ведьмаков скрытности, Геральт метнулся по дорожке, угрем просачиваясь между последних двух виверн, отсекая каждой по задней лапе. Оба чудища рухнули наземь, вздымая над собой клубы дорожной пыли. В которой едва-едва виднелась фигура убегающего ведьмака.***
Размытый силуэт нервно колыхался, подрагивал в туче пыли, будто бы скрытый густым, затхлым воздухом. Беренгар рванулся дальше, и одним махом снес противнику голову. Ударившись о колонну, та отскочила, завертелась на некогда отполированном полу. Замерла, разметав по полу черные волосы, сверкая мутными белесыми глазами: они отражали полный диск луны, видневшийся из двери входа. Они, и еще тонкие длинные клыки. — Брукса. — неприязненно бросил ведьмак. Он застыл в проходе, сверля взглядом пыльную черноту коридора. Кошачьи зрачки расширились, пытаясь пронзить тьму. Беренгару казалось, что он видит еще двух вампирюг. Ведьмак почувствовал как вспотели его ладони, заметил, как подрагивает кончик его меча. Он только покрепче за него ухватился. Две вампирицы — это уже серьезно. «Ну, ну, не трусь, конченый ты мудак! — прикрикнул на себя же Беренгар. — Монстров боишься, бандитов боишься, даже гребаных ведьмаков, и тех боишься. Пошел!» Но в итоге тихонько ругнулся и почесал коротко стриженый затылок. И в ярости ударил кулаком воздух, не решаясь сделать шаг вперед.***
Геральт сошел с лестницы. У него под каблуком хрустнул камешек. Беренгар вздрогнул, напрягся, повернул голову. Геральт увидел как над плечом, обутым в металл и кожу, загорелся кошачий глаз. Такой же, как у него самого. Такой же, как у всех их собратьев. Беренгар яростно вскинул брови, понимая, кто предстал перед ним. «А, сразу сюда приперся? Чтобы найти меня? — в панике закричал в сердцах Беренгар. — Чтобы прикончить за Саламандр?!» Геральт вышел из боевой стойки, выпрямился. Задрожал внутри, предчувствуя, что наконец получит ответы на свои вопросы. Узнает правду, за которую обагрил кровью улицы Вызимы и ее предместий. «Беренгар… загадочный ведьмак и изгой… — облегченно, с ноткой усталой радости подумал он. — Наконец-то я нашел его.» «Ведьмак и изгой» нарушил молчание первым, настороженный, не желающий еще хотя бы долю секунды терпеть эту мучительную неизвестность: — Что тебе нужно, — и презрительно сплюнул, — ведьмак?