Misery loves company

...Ты медленно расшнуровываешь мой корсет. Я стискиваю зубы, чтобы не умолять тебя быть быстрее. Мало того, что нас могут застать за непотребным занятием, так еще и я так сильно хочу тебя, что, кажется, чулки промокли от моих выделений. - Быстрее, черт тебя подери, - я уже не могу сдерживаться и разворачиваюсь, впиваясь в твои губы. Ты ухмыляешься - даже не смотря на то, что я с силой вжимаюсь в твой рот, ты ухитряешься улыбаться - и стонешь. Запуская пальцы в твои волосы, я с трудом справляюсь с оставшимися петлями на своей одежде и сбрасываю ее, заставляя тебя сделать то же недвусмысленными движениями. Твое тело такое теплое и нежное. Твой колкий характер всегда портит впечатление о тебе. Однако когда я смотрю тебе в глаза, а ты редко закрываешь их во время поцелуя, я осознаю, что ты гораздо глубже, чем кажешься на первый взгляд. Я не люблю вглядываться в тех, с кем сплю. Тем более, когда человек танцует со мной в одной труппе. Но сегодня мне вдруг захотелось узнать тебя больше, чем обычно. Я усаживаю тебя на столик, сбрасывая с него бесчисленные коробочки, баночки с пудрой, румянами, тенями...Все то, что помогает нам скрывать, кто мы есть на самом деле. Твой макияж вызывающе скромный - ты похожа на ангела. Когда на тебе была эта белая воздушная рубашка, которая сейчас жалким комком ткани валяется на полу, ты была изумительная, но признаю, что обнаженная ты еще прекрасней. Я целую твою шею, ощущая под губами твою сладкую, мягкую кожу, чуть терпкую и неприятную на вкус там, где ты воспользовалась духами. Прикусываю, безумно желая оставить на тебе метки своей страсти, но нельзя: менеджер убьет нас, если узнает. Воспоминания о Кевине заставляют меня поторопиться. Я поспешно прижимаю тебя к себе, настолько близко, насколько позволяет обстановка и остервенело трусь о твое тело. Твои соски твердеют и почти причиняют боль, касаясь моей кожи, и я не сдерживаю стона, хотя и пытаюсь заглушить его, прикусив губу. Я касаюсь пальцами внутренней стороны бедра и у меня сводит ноги. Я хочу чувствовать там твои руки. И...да, ты понимаешь с полуслова. Скользишь внутри меня тонкими, длинными, наманикюренными пальчиками, слегка царапаясь, я кусаю тебя в плечо. А потом заставляю тебя отстраниться и опускаюсь на колени. Я так страстно целую тебя, что ты даже стонешь мое имя. Когда мой язык оказывается внутри тебя, ты прижимаешь к себе мою голову, не позволяя мне дышать, но, Боже, как мне это нравится... Я хочу доставлять тебе наслаждение, моя Женщина. * * * Когда мы выходим на улицу, чтобы освежиться после такого страстного секса, я кашляю, чтобы скрыть свою неловкость от повисшей в воздухе тишины. Ты закуриваешь. Я жестом прошу у тебя сигарету, указывая на пачку, ты протягиваешь ее. Медленно вытаскиваю одну, обхватываю губами. Мелькает вспышка, и маленькое пламя греет мои щеки. - Значит, до завтра? Ты не представляешь, насколько двусмысленно это звучит. - До завтра. Мы расходимся в разные стороны. Два одиночества. Две великолепных актрисы, которые так бездарны в игре, которая называется жизнь.