938 пропущенных

— Хочешь, я покажу тебе в зеркале кого-то, кто тебе дорог? — спросил Бонт после минутной паузы. — Зачем тебе это? — предсказуемо насторожилась Вики, невольно обхватив себя руками. Ощущение присутствия кого-то постороннего в комнате настораживало. Девушка бездумно бегала глазами по помещению, будто пытаясь найти выход из возникшей ситуации, но посетивший её парень, похоже, совсем не читал атмосферу. — Будем считать, это вклад в нашу дружбу, — отмахнулся он, совершенно не обратив внимания на этот волнительный жест. Уокер замешкалась, на какое-то время отведя взгляд, но Бонт присел на корточки, всматриваясь в лицо новоиспечённой подруги. — Пожалуй, соглашусь, — наконец отозвалась девушка, выпрямляясь. — Ура, — искренне обрадовался белокрылый. — Кого тебе показать? Вики задумалась, подперев щёку рукой. Бонт терпеливо склонил голову набок, немного вскинув обе брови. — Покажи мне моего папу, — осторожно попросила Непризнанная, отдавая себе отчёт в последствиях. Она уже какое-то время совершенно не думала о Земле, всецело отдаваясь урокам и новым друзьям; даже учителя поверили, что девушка выпила злосчастное зелье, давным-давно выкинутое в окно. Поэтому Вики твёрдо верила, что увидеть отца ещё раз не будет для неё проблемой. Через какое-то время Бонт исчез, а на его месте образовалось окно уже знакомого Уокер дома, через которое та увидела лысую макушку отца. Тот судорожно набирал чей-то номер в телефоне и приложил аппарат к уху, вздохнув. — Кому это он звонит? — спросила скорее у самой себя Непризнанная. Мужчина вдруг повернулся, не опуская руки, и словно бы посмотрел в сторону девушки, явно почувствовав чьё-то присутствие. Та нервно пригнулась, прикрыв голову руками, но потом тут же встала, решив всё же проследить за отцом. Послышались гудки, затем тяжелый, полный боли вздох, а следом — вибрация, доносящаяся откуда-то из глубины дома. По рингтону Вики опознала свой телефон и шокированно обошла дом с другой стороны, оказавшись таким образом под окном своей бывшей комнаты. Она открыла форточку одним движением и ввалилась внутрь, приземлившись на мягкий коврик. Как она и думала, на весь дом трезвонил именно её телефон. Уокер быстро схватила его, отцепляя от зарядки, и с ужасом уставилась на имя звонившего контакта. «Папа». Она провела пальцем по пробежавшей строке и приложила аппарат к уху, едва не роняя его. — Алло? На другом конце дома что-то громко рухнуло на пол, и Непризнанная инстинктивно отшатнулась в сторону, не отпуская телефона. Она знала, что не сможет помочь упавшему от шока отцу, поэтому каким-то образом собрала свои мысли в порядок и решила вызвать скорую помощь. Звонок оборвался, явив ей экран блокировки и некоторые уведомления. Вики принялась судорожно прокручивать их в попытках вспомнить пароль от телефона, как вдруг её взгляд упал на строчку: «938 пропущенных от: Папа». Непризнанная вспомнила, как беззаботно говорила с отцом перед тем, как нажать на газ и ввязаться в приведшее к её же смерти ДТП. Он звонил ей по несколько раз каждый день как и до происшествия, как и после него. Первый раз — утром, чтобы убедиться в том, что Уокер-младшая благополучно добралась до университета. Второй — днём, после уроков. А третий — перед сном, чтобы пожелать спокойной ночи, ведь девушка жила в общежитии поближе к месту учёбы. Девятьсот тридцать восемь пропущенных… Отец продолжал звонить на этот номер все два с половиной года после смерти дочери. Чётко: утром, после обеда и вечером. Вики прижала ко рту ладонь, всеми силами пытаясь заставить себя не плакать, но не смогла — по правой щеке предательски скатилась одна-единственная, крошечная слезинка. Уокер, в конце концов собравшись и смахнув все уведомления прочь, нашла кнопку «экстренного вызова» и оставила запрос на неотложку; её бы всё равно не услышали на другом стороне провода. Вылезла наружу и по уже знакомому маршруту дошла до крыльца, заглядывая в окно и молча ужасаясь увиденной картине: мужчина, сидя в окружении осколков разбитого экрана телефона, держался за сердце, сжимая челюсть до скрипа. Его взгляд промелькнул по дочери, о присутствии которой он мог лишь догадываться, и затуманился; отец потерял сознание. От боли. От шока. От всего. Уокер тяжело вздохнула и вышла на тротуар, оглядываясь по сторонам. Вдалеке зазвучал рёв сирен, а соседние дома окрасились в красно-синие оттенки.