Understanding

Такой же день. Один из многих. Дезмонд уже привык к опасностям, риску, почти постоянному пребыванию в "Анимусе". К бесконечным переездам с места на место, из одного укрытия в другое. И вот сейчас он и его друзья в очередной раз упаковывали аппаратуру, технику, провода... Казалось, этому занятию не было конца и края. Дезмонд, полный печальных мыслей, опустился на первую попавшуюся коробку. Достало. Всё достало. Он заметил, что в последние дни им стало овладевать какое-то отчаяние, чувство безысходности. Он просто перестал жить своей жизнью. Из задумчивости его вывел звук шагов и недовольный голос, раздавшийся над головой: - Ну? И что ты тут делаешь? Нам пора. Это был Шон. Единственный человек, к которому после смерти Люси Дезмонд почему-то испытывал тёплые чувства. Отец? Ему, по всей видимости, всё равно. Ребекка? Хороший человек и друг, но... Ассасин сам не понимал своих чувств. Он знал только то, что этот человек, его голос, светло-голубые глаза успокаивали, несмотря на язвительные насмешки и ироничные замечания. - Да... Я сейчас. Историк пожал плечами, развернулся и пошёл к выходу. Вдруг, как-то неожиданно даже для самого себя, Дезмонд вскочил и сжал пальцами краешек рукава рубашки Шона. Ухватился за этот так любимый им отрывок реальности, в которую редко возвращался. Только через несколько мгновений он осознал всю абсурдность своего действия и сразу же отвёл глаза. Но Шон не сопротивлялся. Он только слегка опустил веки. - Знаешь, ты... Ты мне нужен, - отчего-то прошептал Дезмонд. - Да, - с лёгкой улыбкой на губах ответил Гастингс.