Без любви нет жизни

Я выслушиваю короткое признание Чеса, смотрю на тебя, ты выглядишь задумчивым и серьезным. Кажется, ты вспоминал что-то из прошлого, как и Чес. Не удивительно, что у вас так много общего, вы полжизни вместе. Но ты ничего такого мне не рассказывал. Я чуть хмурюсь, но быстро убеждаю себя, что всё это в прошлом. Так ведь? — Твой сын ничего не знает, судя по его выражению лица, но зато я всё ещё помню. И я не могу выкинуть это из головы, — Чес вновь смотрит на тебя, его голос не такой, как всегда, слишком загадочный, вызывающий, и мне это не нравится, — поверь, я пытался забыть, но, как ты вчера удачно выразился, ни алкоголь, ни сигареты больше не помогают. Но знаешь, спустя столько лет я привык и даже смирился. Так что всё в порядке. Он снова привычно улыбается, а я нервно делаю глоток алкоголя. От чего-то эта ситуация сильно тревожит меня, я поднимаю взгляд, а глаза Чеса уже становятся мягкими и добрыми, какими я их увидел впервые, кривая улыбка и надменный развязный вид. Я чуть заметно выдохнул, тоже немного расслабившись, глядя в свой стакан. — Чес, мне жаль, — ты говоришь вполголоса, я не рискну сейчас посмотреть на тебя, — я не знал, что всё так серьёзно. — Да забей, чел, — Чес громко смеётся, — эт в прошлом. Я рад, что вы больше не будете будить меня по ночам со странными просьбами. — Когда я приходил ты ни разу не спал, — я усмехнулся, поднося стакан ко рту, он смотрит на меня, чуть качая головой, кажется, я его спалил. Ты тоже заметно расслабляешься, даже улыбаешься и выпиваешь вместе с нами. Кажется, ситуация стала мягче. Не хочу знать, что произошло между вами тогда. Пусть прошлое останется прошлым, никто из нас не хотел бы возвращаться туда. Время текло медленно, сумерки сменились полночью, а мы всё ещё сидели в прокуренном трейлере. Когда больше нет постыдных секретов между нами тремя, стало проще. Вы решили сыграть в карты, я тоже не отказался. В конце концов, мы с Чесом остались друзьями, и я всё ещё благодарен ему за всю поддержку, что он оказывал мне последние полтора года. — Туз. Я победил, — ты кладёшь карту поверх карты Чеса, и мы с ним уже в третий раз остались один на один, у меня явно меньше шансов, чем у него. — Ну что, малой, ходи, — Чес откладывает четыре карты в стопку "бито", я опускаю взгляд в свои, внимательно выбирая, что бы бросить. Какие карты остались у Чеса? Сказать точно сложно, пусть я внимателен, но не так, как ты. Не удивительно, что ты всегда побеждаешь. — Давай, Ди. Я знаю, что ты победишь, — твой голос придаёт уверенности, я улыбаюсь, едва заметно кивая. Что ж, начнём с дамы червей. Чес успешно отбивается девяткой крести, козырем, мне повезло, я кладу девятку пик, он вальта той же масти, у нас по одной карте, я ухмыляюсь, победно кладя последнего вальта крести, он чего-то выжидает, затем усмехается и кидает карту... король буби, я победил. — Вот видишь. Я никогда в тебе не сомневался, — твоя рука мягко ложится на моё плечо, губы растягиваются в тёплой улыбке. Я вижу твою гордость за меня, настоящую гордость, которую я ждал столько лет. — Спасибо, — вполголоса выдаю я, улыбаясь в ответ. Чес прекрасно видит наши переглядки, потому тактично встаёт, уходя к раковине, начиная мыть посуду с неизменной сигаретой во рту. Я бросаю на него короткий взгляд, пока ты встаёшь сзади меня и наклоняешься чтобы обнять за плечи. Прохладный воздух из открытого окна сменяется твоими тёплыми руками. — Я никогда не считал тебя бездарностью, — тихо говоришь ты мне в самое ухо, я замираю, вслушиваясь в твой голос, он - самая желанная музыка, — я горжусь тобой каждую секунду, каждый раз, когда ты говоришь о своих успехах я горжусь тобой. Я горжусь тобой даже когда ты просто выбираешь меня. Твоё дыхание обжигает мне ухо, тихий голос врезается в мозг, я не могу спокойно думать, когда твои распущенные волосы касаются моей щеки. По всему телу проходит приятная дрожь, и в голову вновь приходит мысль о том, что я готов сделать что угодно, лишь бы ты не уходил. Я прикрываю глаза, прижимаясь спиной к тебе, прислушиваюсь к быстрому сердцебиению и расслабляюсь. Тишина окутывает помещение, и никто не смеет нарушить её. Кажется, Чес просто смотрит на нас, докуривая свою отвратительно пахнущую сигарету. Я рад, что он ничего не говорит, я рад, что он понимает нас, как никто другой. Мысленно снова благодарю его, пока ты осторожно целуешь меня в висок, медленно отстраняясь. — Спасибо за гостеприимство, Чеснок, но нам пора домой, — ты хоть и поднялся, но твои руки всё ещё лежат на моих плечах, словно ты боишься отойти от меня хоть на одну минуту в этом доме. — Да, конечно, чел, я понимаю, — прокуренный голос звучит приглушённо, но слишком чётко из-за вновь наступившей тишины. Этот человек знал, какой район нужно выбирать: тут редко проезжали машины, было мало шума и редкие прохожие. Идеальное убежище. — Пока, Чес. Спасибо за всё, — я улыбаюсь, надевая кроссовки, пока ты накидываешь красную кожаную куртку. Он коротко машет в ответ, пока мы неспешно отдаляемся от его дома. Обернувшись, я вижу, как его фигура облокачивается о дверной косяк, возле лица мелькает огонёк, а через секунду выходит небольшое облако дыма. Я чуть улыбаюсь, поворачивая голову, чтобы видеть, куда я иду. Между нами стоит молчание, я держу руки в карманах, а ты за спиной. Какая-то лёгкая неловкость мешает мне начать какой-либо разговор, я всё ещё думаю о твоих словах, сказанных минут пятнадцать назад. Ты всегда гордился мной... как же эти простые слова греют мне душу. Я улыбаюсь, поднимая голову, сегодня такое ясное небо, что если бы оно было ближе, я смог бы увидеть в нём своё отражение. Я рассматриваю звёзды, выискивая созвездия. Когда-то этому научил меня ты, помнишь? Я был мальчиком, вы с Вики повздорили тем вечером, а когда заметили, что одного из детей нет, перерыли весь дом. Но я знал, что меня найдёшь именно ты, на крыше. Я тоже знал тайную лестницу туда. Ты сел рядом, укрывая меня пледом из гостинной ведь я был в пижаме. Вы ругались громко, мама разломала пару стульев, я испугался. Ты сказал, что это ерунда и вы уже помирились, приобнял меня и добавил: "Смотри, это созвездие лебедя, видишь? Он как-будто расправил крылья и летит куда-то. В твоём возрасте я любил придумывать истории созвездиям. Попробуешь?" Мы сидели там ещё несколько часов. Ты рассказывал, как выдумал, будто Близнецы оседлали Льва, и они вместе едут покорять Озеро грёз, созвездие, которое ты построил сам. Я всё ещё вижу его: пять точек, соединяющихся в неровный овал, а совсем рядом луна, как бы цветок на берегу. Пожалуй, это моё любимое созвездие. Я улыбнулся, перемещая взгляд на тебя, а ты слишком сосредоточенно смотришь себе под ноги. Чес сказал, что мы очень похожи, но я всегда видел больше различий. Хотя, может, это не так уж и плохо? До самого порога никто из нас так ничего и не сказал. Даже дома мы молча разулись и разошлись: я на кухню, а ты в комнату. Я поставил чайник, замерев над плитой. Теперь вместо приятного чувства остался осадок недосказанности, словно чего-то не хватило. Ты всё ещё остаёшься загадкой для меня, и, кажется, я никогда тебя не разгадаю. — Хэви до понедельника у друзей, а Вики задержится до завтра, проблемы с мотоциклом, — ты стоял в дверном проёме с телефоном в руках. Точно, мы же оставили их дома, я даже забыл о существовании мобильника. Я усмехнулся сам себе, ты поднял на меня глаза и я выдохнул. Кажется, ночь на этом не закончится. — Не против, если я попью чай с тобой? — ты подходишь к столу, кладя на него телефон и внимательно наблюдая за каждым моим шагом, я начинаю привыкать к этому. — Конечно, — я пожимаю плечами, отворачиваясь, чтобы достать чашки с полки над раковиной. Тихий скрип, один шаг, второй, я тоже слежу за тобой. Твоя рука ложится поверх моей, когда я касаюсь ручки твоей любимой чёрной чашки. Что ты задумал, хитрый лис? Едва мы ставим чашку на столешницу, ты приобнимаешь меня за талию, резко прижимая к себе. Я спиной вновь чувствую твоё тепло, невольно прикусываю и без того саднящую губу, прикрывая глаза, облокачиваясь о твою грудь затылком. Твои тонкие пальцы быстро сплетаются с моими волосами, почти невесомо стягивают с них резинку, и кудрявые локоны распадаются по плечам. Я наслаждаюсь твоими плавными движениями, не сразу замечая, как ты одним медленным движением заставил меня наклониться вперёд настолько, чтобы я опирался о столешницу для равновесия. Я не могу сопротивляться, когда ты так осторожен и точен. Кажется, что в твоей голове всю жизнь был план, как выбить меня из собственной колеи, потому что сейчас ты с таким спокойным видом заплетаешь мне косичку, пока я в двусмысленной позе стою перед тобой. Хочешь, чтобы я был похож на маму или тебе просто надо чем-то занять руки? Я ухмыляюсь, но больше ничего не делаю, мне интересно, что ты будешь делать потом. Едва ты заканчиваешь, я чувствую твои пальцы на своей шее, потом ключицах, они забираются под футболку, я чувствую их прохладу, невольно выгибаясь, позволяя тебе зайти дальше. Я почти не слышу твоего дыхания, ты боишься, что я сейчас испугаюсь и сбегу? Ты меня сильно недооцениваешь. Я отпускаю столешницу, поднимаясь чуть выше, чуть ближе к тебе. Сейчас я не закрываю глаза, но и не смотрю прямо на тебя, лишь наблюдаю за твоей тенью в тусклом свете одинокой коридорной лампы. Едва уловимый запах кофе, которым ты всегда пахнешь, сейчас до боли родной, и я готов утонуть в нём. Твои руки задерживаются на моих ребрах, пересчитывая их, а я не могу стоять на ногах ровно, пока ты так своевольно дразнишь меня, и потому чуть приподнимаюсь на носочки. Немного погодя, я позволяю себе приобнять тебя за шею и слышу тихий смешок. Ты со мной играешь, чёртов засранец, испытываешь меня. Я бы ужасно разозлился, но одна из твоих рук крепко придерживает меня за бёдра, что б я не делал резких движений, и это вызывает немного другие эмоции, полностью заглушая злость. Эту затянувшуюся интимную тишину дерзко нарушает свист чайника. Ты раздражённо цокаешь, потому что тебе пришлось оторвать руку от моего тела, чтобы выключить газ. Мне нравится эта реакция и я издаю тихий короткий смешок, от чего рука на бёрдах сильнее сжимает их. — Тебе весело, Ди? — в твоём голосе звучит угроза, но я не напуган. Говорят, что нельзя смотреть в глаза диким животным, они могут воспринять это, как угрозу и напасть, но что мне сделает лис? Я нагло поворачиваю голову, ловя взглядом твои голубые глаза. Как я и думал, тебе нужен был только повод. Свободной рукой ты тут же хватаешь меня за подбородок, теперь не давая отвернуться, заставляя неотрывно смотреть на тебя. Я нервно сглатываю, потому что другая рука уже лежала на моём паху. Я предпочёл бы не смотреть на тебя сейчас, потому что знал, что точно покраснею, если буду делать это с тобой. Но ты, будто знал эту маленькую деталь, намеренно слишком крепко держал меня. Я не мог отвести взгляд, но и смотреть на тебя тоже не мог, а ты самодовольно ухмылялся, надавливая пальцами в самых чувствительных местах. Мои руки сами собой легли на столешницу, моя гордость была сильнее желаний, поэтому я стойко с вызовом в глазах смотрел на тебя, максимально расслабляясь, чтобы не дать тебе почувствовать власть, но ты умело подавил все мои попытки одним жестом. Едва пальцы скользнули под ткань, я тут же напрягся, хватаясь одной рукой за твоё запястье, как бы прося дать мне отвернуться хоть на секунду, хотя где-то в глубине мне не хотелось, что б ты отпускал. Но сохранять зрительный контакт больше не было сил, я закрыл глаза, сжимая губы в тонкую линию, чтобы не издать ни звука. — Нет, смотри на меня, — твоя рука без стеснения прошлась вдоль моего члена, задерживаясь у головки, я не сдержал сдавленный стон. Я не мог не подчиниться твоему голосу и медленно открыл глаза, встречаясь с твоим пристальным взглядом. Ты так красив в свете этой лампы, так красив с этой хищной полуулыбкой на губах, с этой горделивой усмешкой в глазах, и я готов тебе подчиняться. Почти. Не так-то просто подавить внутреннюю гордыню. Когда мы спали с Чесом, вёл всё равно я: я выбирал место, я первый целовал и я указывал, когда и что делать. Но сейчас всё было иначе, я впервые почувствовал себя загнанным в угол, но не мог сопротивляться. Я чувствовал каждое еле уловимое движение, ты прекрасно знал, где будет приятнее всего и пользовался этим. Ты пытался заставить меня стонать, но я изо всех сил подавлял свой голос. Я не мог нарушить тишину дома один, а ты явно не собирался потакать мне. Теперь я знаю, что у нас общего. Ты тянул за подбородок так сильно, что мне приходилось вставать на носочки. Я пытался отодвинуться, но едва я сделал полушаг назад, ты тут же сделал шаг вперёд, зажимая меня между твоими бёдрами и своей рукой, всё стало только хуже. Держаться с каждой секундой становилось всё сложнее, и я был готов вот-вот кончить, но ты то слишком замедлялся, вынуждая меня самого ставить ноги шире, то ускорялся настолько, что я невольно прижимался ягодицами к твоему паху, и я прекрасно чувствовал твоё возбуждение. Чёрт бы побрал твоё выражение лица сейчас, ты наслаждался каждым моим движением. В один момент я не выдержал, а ты мне позволил, но это было лишь частью твоей коварной игры.