Зеленое

— Любит, не любит. Любит, не любит… Любит. Опять, — виновато посмотрев на останки ромашки в руках, Флэки поежилась, тут же выронив их. Дурман прошел, оставив после себя только странное послевкусие. Цветочное. Она не в первый раз выдергивала все лепестки несчастного растения для того, чтобы узнать ответ. — Опять… Прости. Нелепо переминувшись с ноги на ногу, пальцами зачесав назад алые волосы, девочка запрокинула голову, ничком повалившись на спину. В густую траву газона, пропахшую мокрыми листьями. Небо было непривычно светлым. А парк был тих, как и обычно. Мало кто стал бы гулять по нему в рабочее время. Кроме нее. Здесь можно было поваляться на земле, подумать о чем-то своем, пособирать одуванчики… побегать от цыпляток, которых в городе в последнее время развелось действительно много. Они были повсюду, эти золотые комочки добра. Верещали, пищали, искали своих матерей и отцов в бесчисленных кустах. И, что самое забавное, находили. Странный это был город. Посреди леса, без дорог наружу, со своими порядками. Жило в нем, быть может, человек сто из тех, кого Флэки постоянно встречала на улицах. Но магазины и аптека всегда работали, школа тоже функционировала, а новые соседи никогда не появлялись. — Чего разлеглась? — рядом с ней примостился парень лет тридцати со знакомой зеленой шевелюрой, приветливо улыбнувшись: — Давно тебя не видел. — А?.. — девочка покосилась на него, с удивлением для себя не увидев на голове собеседника привычного берета. — А где? — Что? — непонимающе спросил тот, но тут же усмехнулся, лихо взлохматив свои патлы. — Да по дороге посеял. Сама знаешь, я не особо за этим слежу. — …ну да, — покраснев, кивнула Флэки, отвернув от него лицо, посматривая разве что украдкой на его извечную военную форму. — Небо хорошее. — Это да. Так чего разлеглась-то? — Флиппи, не раздумывая, плюхнулся на спину рядом с ней, зажав в зубах какую-то травинку и закинув ногу на ногу. Облака ползли перед его глазами, то и дело принимая формы животных. Вот бабочка, вот голубь, вот… что-то мутное и непонятное, темно-серое и едкое. Проморгавшись, парень с сожалением отметил, что это будущая грозовая туча, принявшая вид медведя. — Просто. Здесь так… тихо. Только цыплятки. И ты… теперь, — немного подумав выдала девочка, поежившись от того, что увидела. — Дождь будет… Страшно. — Не боись, разберемся. — Я и не боюсь. Было во всем этом что-то… неправильное. Неизменное. В пробуждениях каждое утро, в прогулках, в разговорах, в мультиках по телевизору, в страшных новостях. Но какими бы ни были известия, мир все равно оставался прежним: уютным убежищем в лесу на несколько десятков человек. В парке всегда было слишком тихо. Перевалившись на бок, Флиппи устало посмотрел на успевшую задремать подругу — и только пожал плечами, накинув на нее свой солдатский китель. Такой же бесформенный, как и все остальное. — …Чудачка, — невольно улыбнулся он, не став отворачиваться, подняв оборванный цветок. — Каждый раз одно и то же. Надо же. Надо же… Но они и правда давно не виделись. С тех пор, как у девочки закончились каникулы, она все чаще начала пропадать в школе, сидеть за учебниками и в целом прекращать наслаждаться столь скоротечной для кого-то жизнью. Какой это уже был год ее обучения? На памяти парня ничего не менялось уже не один десяток лет. И было в этом что-то странное. Только что? Спустя пару часов вдалеке что-то печально провыл гром, и Флиппи механически схватил вздрогнувшую всем телом и широко распахнувшую глаза девочку за запястье. — Страшно… — Все хорошо. Пошли, — протянул он, то и дело сам механически подергиваясь. Что-то упорно не давало ему покоя, свербело в душе, тянуло цепкие лапы откуда-то изнутри самого сердца. И почему-то так темно становилось… словно он на самом деле не в ветреном парке, а в душной комнате из одних стен. — Давай. Поднимайся. — Там гроза, да? Я боюсь, — Флэки рывком села, и китель скатился на ее острые колени. Только в этот момент парень отпустил ее руку, которую сжал чуть ли не до синяка, и поднялся на ноги сам, после чего помог девочке. — И дома… боюсь. — Не бойся. Твоя мама снова на сутках, я угадал? — зачем-то спросил Флиппи, накинув свою одежду ей на плечи и спешно направившись прочь из парка, ведя то и дело застывающую подругу за собой. — Всегда угадываю… — Да. И… не вернется до утра. Она никогда не ночевала дома. Вечная ночная работа в больнице… иной раз все это казалось парню какой-то злобной шуткой. Не мог же человек всю свою жизнь проводить там и совершенно не спать? В этом городе, похоже, мог. — Можем посидеть у меня, если хочешь, — предложил он, пожав плечами и на ходу сорвав с куста цветок розы. — Смотри, что есть. — Красота!.. — Флэки на мгновение отвлеклась от грозы, а потому пропустила второй раскат грома, тут же вдев белоснежный маленький бутон в свои алые волосы. — Красиво же, да?.. — заискивающе спросила она, тут же стушевавшись. — Да, красиво. Конечно, — потрепав ее по голове, Флиппи невольно улыбнулся в уже который раз. Прошли мимо белоснежные облака, и небо затянуло непривычной серостью. Повезло, что дома у парня было всегда уютно и безопасно. Особенно на крытой веранде, на которой они и расположились, оставив сушиться верхнюю одежду. Флэки в рубашке с длинными рукавами и джинсах примостилась на углу одного из плетеных стульев, смотря на экран телевизора. Легонько сдвинув ее в сторону и присев рядом, Флиппи, не дожидаясь разрешения, легонько приподнял все еще нервно ежащуюся девочку за талию, усадив на свои колени. Чтобы как всегда. — Все нормально, — обнадеживающе сказал он, устало смотря на действо на экране. — Видишь, гроза уже проходит, — бросив косой взгляд в сторону улицы, подтвердил свои слова парень, хотя на самом деле погода портилась все больше. — Скоро солнце выглянет, и будет не страшно… да? — Да, — быстро кивнула Флэки. — Смотри, там снова эта д… дикообразиха. — Ты про Чудика? Да… А рядом с ней Прапор, — особо не вдумываясь в сюжет незатейливого мультфильма, который они смотрели каждый вечер, ответил Флиппи. — Кажется, он сердится, да? Лучше отвернись, там явно будет что-то… плохое. — Хорошо. Девочка ткнулась ему носом в плечо, дожидаясь окончания очередной сцены убийства в этом, казалось бы, милом детском мультике, что всегда шел по телевизору в одно и то же время. Все же, он и правда ей нравился. А парень смотрел его просто за компанию, иной раз удивляясь тому, как за зеленой шкурой милого медвежонка могло прятаться такое чудовище… И болезненно прислушиваясь к собственному нутру, из которого упорно тянул вверх когтистые лапы желтоглазый монстр, даже не носивший имени. Может быть, он был не таким страшным, как искаженное ненавистью лицо Прапора на экране. Может быть. Но было у него иное преимущество — реальность.