***
Мама вызвала на разговор. И явно серьезный, раз она назвала меня по полному имени. Теребя край длинной футболки, я стою у двери. Хоть она и попросила одеться в классику, настроения не было из-за жары, стоящей на улице. С лица стекает пот, который я протираю бумажным платочком, ожидая приглашения матери. И наконец, спустя долгие десять минут, я слышу заветное «Заходи». Захожу, оказываясь в светлом прохладном кабинете матери. Я редко бываю тут, зная то, что она не любит, когда кто-то из членов семьи оказывается в её личном пространстве. Оглядываюсь по сторонам. Всё выдержано в монохромных цветах. Как она и любит. Тут чаще бывают её коллеги, нежели родные. Она указывает на черный стул, стоящий у края длинного стола. Я киваю и присаживаюсь на него. Мама оглядывает на меня и фыркает. По её лицу ясно, что она крайне не довольна моим внешним видом. Она откладывает бумаги, наводя небольшой порядок на столе. — Перейду сразу к сути, — неожиданно начинает мама, заставляя меня вздрогнуть. Я роняю ручку, которую принесла на случай подписания какого-либо договора в плане работы. Женщина поправляет свои светлые волосы и упирается руками на стол. Ей явно сложно говорить следующие слова, ведь она до сих пор томит. Обычно она довольно прямолинейна. И я этим качеством пошла именно в неё. Но сейчас ей нелегко. Неужели что-то случилось? Я продолжаю молчать и ждать её монолога. Она громко выдыхает. — Я выложила твою девственность на аукцион, — на одном дыхании выговаривает мама, сразу же продолжая, — покупатель уже нашелся, завтра состоится встреча. Я медленно открываю рот, теряя дар речи. Моё лицо вытягивается. Собственная мать продаёт девственность родной дочери без её соглашения. Да тут вряд ли кто-нибудь согласился бы. Но ведь в нашей семье нет такой острой нужды в деньгах. Я отвожу взгляд. По моим щекам стекают горячие слёзы. Резко встаю, громко задвигаю стул и убегаю. Это ужасно… Мама, зачем?***
Всё, как во сне. Весь вечер меня готовили к этому сеансу. Две женщины наводили на мне марафет. А зачем? Не проще ли показать себя с плохой стороны, тогда и покупка сорвется. А когда мне сказали, что в комнате будет присутствовать мама, я и вовсе закатила истерику. Я выяснила, что там будет присутствовать боже пяти человек. А зачем? Сердце сжималось только от мыслей продажности мамы. Я её не видела весь вечер. И надеюсь, что больше не увижу… После такого, особенно. А когда мне принесли бельё, в котором будет проходить всё действо, я и вовсе готова была разорвать его на мелкие кусочки. И тогда «служанки» решили, что мне подойдёт нежно-розовое бельё. Оно так и указывает на невинность и нежность.***
От меня пахнет жасмином. Эти женщины обмазали меня эфирным маслом и ушли. Я сижу в просторной белой комнате. Напротив меня огромное окно с видом на небоскрёбы оживленного мегаполиса. За кроватью — белая злополучная дверь, в которую должны войти «покупатели». По левую сторону от кровати, у стены, стоит белая кожаная кушетка, а справа — одинокий стул. Коленки дрожат от страха. Хочется просто сбежать. Кусаю губы до крови. Трогаю своё тело. Да, служанки постарались. На мне ни единого волоска, красивое нежное бельё, которое я бы с удовольствием носила, если бы не сегодняшний сеанс. Дверь открывается. Слышны голоса. К лицу приливает кровь от смущения. На меня будет смотреть мама, покупатель, так еще и другие! Сжимаю атласную ткань под собой в руках. Хочется сбежать. И как можно быстрее. Я вижу маму. Она в обтягивающем васильковом платье с красиво уложенными светлыми волосами. Невероятная женщина. Рядом садится темноволосый парень с растительностью на лице. Он одет в классический костюм, что мне очень даже нравится. Но то, насколько он выглядит неухоженным — отталкивает. Он похож на цыгана. Справа от темного парня садится светловолосый. На нём красная клетчатая рубашка. Его взгляд направлен на меня. Но я сразу же отвожу взор, оглядывая подоконник. Слева появляется очень милая блондинка с ярким макияжем. Она приветливо улыбается, присаживаясь на стул. Её идеальная фигура прикрыта лишь белой полупрозрачной блузкой и обтягивающей юбкой. И наконец, появляется он. Противный покупатель. Он стоит уже в боксёрах, разглядывая меня. Я отвожу взгляд, прикрывая себя рукой. Но он удерживает меня за руку, продолжая осматривать «свой товар». Я смотрю на него. Потный, толстый и низкий мужчина. На его груди, покрытой влагой, красуются кучерявые темные волосы, которых у него больше, чем на голове. Он ухмыляется, замечая мой взгляд, полный отвращения. Наконец смотрю на его лицо. Под его носом эти противные девственные редкие усики, от которых блевать тянет. — Итак, надеюсь, что твоя мамаша меня не обманула, и ты действительно девственница, — говорит он, заставляя меня зажмурить глаза. И голос невероятно противный. Я умоляюще смотрю на маму, которая равнодушно смотрит в телефон. Перевожу взгляд на блондинку, которая продолжает улыбаться. Её глаза похожи на полумесяцы от улыбки. И всё же, она очень милая. На тех парней смотреть нет смысла. Я просто сижу. Мужчина пододвигается ко мне, касаясь внутренней части моего бедра. Сердце отбивает чечётку от страха. Я инстинктивно сжимаю их со всей силы, стараясь сделать ему больно, но он настойчив. Сжимаю губы, хмуря брови. Я со всей силы ударяю его в живот, похожий на студень. — Похоже, тебе следует показать, как нужно обращаться с мужчинами, — усмехается мужчина, подзывая блондинку, — мы с моей секретаршей покажем тебе, что нужно делать. Я в панике оглядываю комнату. Мама увлеченно печатает в телефоне, ей абсолютно наплевать на то, что здесь происходит. Темноволосый парень сидит с закрытыми глазами. Другой парень играет во что-то, ибо по его позе видно, что это довольно интересная игра. Перевожу взгляд обратно. Замечаю уже раздевшуюся блондинку. Её фигура невероятна. Почему же она именно с ним? Такая красивая, а спит с противным мужчиной. Она становится раком, глядя в мои глаза. Она проводит своей рукой по моей щеке и мягко улыбается. Смотрю за её голову. Этот толстяк уже входит в неё, заставляя блондинку приоткрыть рот от ощущений. Хочется кричать. Что вообще тут происходит? Я просто надеюсь на то, что это жалкий сон, и сейчас я проснусь. Но этого не происходит. Секретарша начинает стонать, но всем абсолютно плевать. Я вжимаюсь в подушку, жмуря глаза. Её красные пухлые губки приоткрыты в немом стоне. Потный мужчина начинает яростно вдалбливаться в девушку, из-за чего я закрываю уши. Эти шлепки потных тел делают только хуже. Я мотаю головой. Кажется, что это продолжается уже несколько часов. Но на самом деле, лишь жалкие минуты. Блондинка прикрывает глаза, но открывает ротик и выпускает язык. Она думает, что сможет меня возбудить… Но это ужасно. Слышится громкое хлюпанье и прочие непристойные звуки их выделений, заставляющие меня сойти с ума от моральной боли. Я готова бежать, но девушка держит меня за бедро. Её влажная рука делает только хуже. Финальные толчки, и она кончает с громким стоном и именем мужчины на устах. Я жмурю глаза, пытаясь на смотреть на сие действо. Далее слышу противный гортанный рык «покупателя». Я наконец открываю глаза и замечаю струйку спермы на пояснице секретарши. Перевожу взгляд в сторону. На меня смотрит мама, от чего на душе совершенно ужасно. Брюнет тоже заинтересованно смотрит на блондинку. Я ужасаюсь. Это так противно. — Ай, — вырывается из моих уст, когда я чувствую холодные пальцы у себя на влагалище. Мгновенно сжимаю бёдра, из-за чего блондинка убирает руку, грустно улыбаясь. «Она даже не намокла», — слышится из её уст. Пользуясь случаем, когда они отвлеклись, я встаю с кровати и на ватных ногах выбегаю за дверь. Слышу возмущенные возгласы и крики. На душе стало легче от того, что я сбежала. И плевать, что без трусов и только в бюстгальтере. Стыд и смущение своего тела просто отошли на задний план. — Ты куда? — слышу знакомый голос по левую сторону от себя. На диванчике возле двери сидит моя родная тетя. Я обнимаю её, выпрашивая вывести меня отсюда. Но неожиданно она заламывает мне руки, подобно преступнику, и прижимает к стене. Становится больно не только физически, но и морально. Слёзы стекают по щекам. Предатели. Кругом предатели! — Меня наняли на случай, если ты захочешь сбежать, прости, — она уже было тянется к ручке двери, но я шепчу, — я сделаю всё, что сказано, но прошу, заберите мою маму оттуда. Дверь открывается и на меня грозно глядит мама. Она даёт мне смачную пощёчину, от которой по щеке текут слёзы. Тётушка усаживает мою маму на диванчик. По её лицу тоже текут слёзы. Но в этот момент блондинка затягивает меня обратно в комнату. Я дергаю плечом, пытаясь выбраться из хватки хрупкой, но сильной девушки. Слышу, как дверь закрывается на замок. Я остаюсь в комнате с совершенно незнакомыми мне людьми. Страх накатывает с головой. Колени трясутся, но девушка придерживает меня за талию, помогая дойти до кровати. Она снова мило улыбается, усаживая меня поудобнее. Её прохладные тонкие пальцы помогают раздвинуть ноги. До меня доносится её тихое «потерпи». Этот мужчина снова садится на край кровати. Я опять вжимаюсь в кровать, испуганно глядя на него. Он грустно усмехается и выдыхает. — Я понял, что я тебя не удовлетворяю, — начинает он, отводя взгляд в сторону окна, за которым видны небоскрёбы и оживлённые улицы, — тогда выбирай одного из моих сыновей. Он указывает рукой, покрытой противными волосами, на двух парней. И причём, они оба заинтересованно смотрят на меня. В голове строится план. Благо, мозги мне тоже достались от мамы. Пока я размышляю, на меня смотрят все в комнате. — Он, — я указываю пальцем на светловолосого. Парень кивает и встаёт с места. Я уже надеюсь на то, что сейчас все уйдут и я осуществлю свой план. Но народ и не планирует покидать помещение. Парнишка снимает с себя рубашку, откидывая её в сторону брата. Тот фыркает и отходит к двери. Я раздвигаю ноги, в надежде, что все удостоверятся в моей прилежности. Но неожиданно в глазах парня загорелся огонёк. Становится не по себе. Блондинка уводит толстяка к двери. Дверь с грохотом закрывается. В комнате не осталось никого. Только он и я. — Они ушли? — я наконец спрашиваю, заставляя парня оторваться от ремня на шортах. Он кивает, продолжая раздеваться. Я прикрываюсь подушкой и заявляю, — давай просто посидим и потом выйдем, сказав, что мы закончили? — Наивная, — он негромко смеётся, прижимаясь к моему ушку своими губами, — тут четыре камеры, и нас записывают. Блондин отрывается от меня, продолжая стягивать шорты. Сердце начинает отбивать чечётку от страха. План не сработал. Я оглядываюсь по сторонам, в страхе пробегаясь взором по поверхностям комнаты. Становится не по себе. Я проиграла. Неожиданно пальцы парня касаются моего бедра, из-за чего я вздрагиваю и сжимаю атласную ткань белого цвета под собой. От влажности моих рук она мгновенно становится мокрой. Блондин смотрит на меня, слегка наклонив голову набок. Он приподнимает бровь, якобы пытаясь понять, что не так. Его тонкие длинные пальцы хватают меня за подбородок, заставляя взглянуть в его глаза. Я встречаюсь с взором красивых карих глаз, похожих на сладкий тягучий шоколад. Он по-доброму улыбается мне. Его глаза теряют прежний огонь похоти, но приобретают неожиданную нежность. Его тонкие брови становятся домиком. — Я постараюсь сделать этот процесс как можно менее болезненным, — шепчет он, обжигая мою шею горячим дыханием. По коже проходятся мурашки. Я прикрываю глаза, тяжело вздыхая. Ничего не могу сделать, кроме как кивнуть. Парень вновь улыбается, касаясь теплой ладонью моей спины. Я тихо хнычу, просто боясь этих ощущений. Но он продолжает пододвигать меня к себе. И теперь я нахожусь в полулежачей позе с раздвинутыми ногами. Блондин цокает, мотая головой. Я удивлённо смотрю на него, пытаясь понять, что же не так. Почему он просто не сделает это быстро? Почему просто не отпустит? Он кусает щеку изнутри, явно что-то обмозговывая. Он касается моих бёдер, приподнимая их. Я послушно поднимаю таз, пока он подкладывает под меня мягкую подушку, обитую белой атласной тканью. Наконец он довольно кивает, поглаживая меня по голове. Его пальцы перебирают мои волосы. Очень приятно. Даже забывается то, что происходило буквально полчаса назад. Парень отсаживается от меня, раздвигая мои бёдра. Становится вновь не по себе. Сердце начинает биться, как бешеное, дыхание и вовсе перекрыло. Я откидываю голову и жмурю глаза в отчаянии. Но неожиданно я чувствую приятную теплоту. Я удивлённо поднимаю голову и смотрю вниз. Блондин водит пальцами в этом заветном месте. Я в ту же секунду сжимаю бёдра и тянусь руками туда. Но он перехватывает мои ладони, заключая их в свою свободную руку. — Ты уже мокрая, — шепчет он, снова покрываясь этой умиротворяющей улыбкой, — но сначала лучше сделать это пальцами, тебе же потом будет проще, правда. Я киваю и снова откидываю голову назад, будучи полностью подчинённой истоме. Хочется ничего не чувствовать и лежать, как кукла в комнате маленькой девочки. Раздвигаю ноги, придерживая их потными от нервов ладошками. Парень довольно улыбается и что-то шепчет. Он проводит пальцами по половым губам, приближаясь палящим дыханием к внутренней стороне бедра. Чувствую, как в меня что-то вводят. Я выгибаюсь в спине, сжимая одной рукой ткань простыни, а на другую опираюсь. Из уст вылетает неожиданный тяжёлый стон. Блондин свободной рукой поглаживает мой живот, в надежде на то, что я расслаблюсь. От его прикосновений становится тепло. Свожу брови на переносице от этих неизведанных ощущений. Падаю на спину, прикрывая лицо руками. По щекам стекают слёзы. Неужели я это сделала? Противно от самой себя. Он начинает ускоряться, но я абсолютно ничего не чувствую, просто смотря на него. Водит пальцем под разными углами, изредка встречаясь взглядами со мной. Проводя влажной от натуральной смазки рукой меж губ, поглаживая клитор и вход во влагалище. Становится неприятно, и я тянусь рукой вниз. Но вдруг он оставляет мокрый поцелуй на клиторе, заставляя меня взвизгнуть. Блондин улыбается, вставая с лежачего положения. Он усаживается между моими бёдрами, укладывая свои теплые ладони на мою талию. Парень неожиданно отворачивается, пытаясь дотянуться до своей одежды. Я несколько смущённо смотрю на то, как он, наконец, кладёт на себя свои шорты. Он роется в карманах, шурша разными фантиками и монетками. Блондин достаёт то, что хотел. Я обращаю внимание на кусочек блестящей фольги и мгновенно покрываюсь краской. Он замечает это и наоборот, несколько дрязняще, машет пакетиком в воздухе. Шелест фольги отдаётся эхом в ушах. Парень тихо смеётся. Его мягкий и приятный смех заставляет расслабиться. Блондин разрывает пакетик зубами, сплёвывая оторванную фольгу. Он смотрит вниз, замечая свой стояк. И теперь настала его очередь покраснеть. Его руки натягивают полупрозрачный презерватив на член. Он несколько раз проводит вверх-вниз по нему, пододвигаясь ближе ко мне. Его пальцы снова касаются меня, осознавая то, что я неплохо так намокла. — Скажи, если будет очень больно, — шепчет он, водя членом по влажному влагалищу. Я жмурю глаза от того, насколько это тепло, мокро и приятно. Хочется прижаться к нему. Я развожу руки, немного приподнимая их. Блондин мило ухмыляется и наклоняется ко мне. Он прижимается ко мне всем телом. Его невероятно горячий торс сливается с моим немного дрожащим в единое целое. Обвиваю его плечи руками, прижимаясь ближе. Чувствую, как по телу проходит неприятное ощущение. Я жмурю глаза, из уголков которых стекают горячие слезы, которые больно щипают кожу. Сильно кусаю губу чуть ли не в кровь от боли, когда парень начинает медленно входить. Чувствую, как по бедру стекает горячая струйка крови. Ощущение его члена в себе заставляет краснеть от смущения, но при этом отдаёт сильной ноющей болью. Я мотаю головой от боли, пытаясь оттолкнуть блондина. Но это только раззадорило его. Из губ срываются болезненные стоны. Губы парня накрывают мои, пытаясь забрать боль через поцелуй. Такой влажный и мокрый. Он не насилует рот языком, а лишь нежно проводит им по поверхности, пуская стоны. Открываю глаза, которые покрыты пеленой слёз, в надежде встретиться с его взглядом. Но замечаю лишь его подрагивающие ресницы закрытых глаз. Он тоже зажмурил глаза. Тёплое и влажное ощущение доставляют ему физическую боль, но он старается этого не показывать. В паху сильно тянет. Мышцы живота напрягаются непроизвольно. Я отрываюсь от губ блондина и слышу стон, срывающийся с его уст. Между нашими губами растягивается тонкая ниточка слюны от влажного поцелуя. Выглядит пошло и непристойно. Наконец, колющая боль внизу живота сменяется наслаждением. Мне стало так хорошо, что я буквально выпадаю из реальности. Это ранее неизвестное чувство овладевает разумом. Я начала тихо постанывать от медленных, но в то же время ритмичных движений парня. Ощущаю большие тёплые ладони на своей талии. Тонкие пальцы больно сжимают узкую часть моего туловища, оставляя синяки. Но я не обращаю на это внимание, сосредоточившись на глубоких толчках и хлюпающих звуках где-то внизу. Я скрещиваю ноги за его спиной, позволяя блондину проникать как можно глубже. Меня придерживает его свободная рука, буквально насаживая на себя. Я стараюсь двигать бёдрами навстречу, получая уже откровенное удовольствие. Его тихие редкие стоны и тяжёлое дыхание ласкают мои уши. Я откидываю голову назад, пытаясь получить доступ к долгожданному кислороду. Но тут же чувствую, как парень оставляет мокрую дорожку из поцелуев на моей шее. Удостоверившись в том, что теперь я больше не чувствую боли, а наоборот, наслаждение, блондин медленно вышел и вновь вошёл в меня, постепенно набирая темп. С его уст срываются тихие стоны, а иногда и вовсе рык зверя. Я, наконец, расслабляюсь, благодаря чему парню становится легче входить в меня. Он входит во всю длину, а выходит лишь наполовину, якобы дразня меня. С уст непроизвольно срываются стоны наслаждения. Я тяну свою ладошку к его руке, переплетая наши пальцы. — Такая милая, — слышится его хриплый голос. Я буквально нахожусь в прострации, держусь за него, тяжело и томно вздыхая. Организм требует разрядки. Этой долгожданной разрядки. Вмиг забываются все те сегодняшние моменты. Ещё пару финальных толчков, и парень, наконец, кончает, находясь во мне некоторое время. Но я чувствую, что ещё неудовлетворенна. Я издаю недовольный стон, заставляя блондина вздрогнуть. Он улыбается, подкладывая руку под мою спину, и быстро двигается во мне. Жмурю глаза, прикрывая лицо свободной ладонью. Наконец оргазм накрывает с головой. Я, сама того не осознавая, выкрикиваю матерное слово, заставляя парня тихо засмеяться. Тело содрогается. По нему буквально проходит разряд тока. Мой первый раз, первый оргазм, первый мужчина. И всё это «покупатель», который сейчас же уйдёт. Я тяжело дышу, пытаясь прийти в себя. По лицу стекают слёзы. Чувствую на щеке нежный поцелуй, который чуть ли не слизывает горячую солёную слезу с кожи. — Уходи уже, — я подаю голос, заставляя парня приподняться на локтях. Он удивлённо смотрит на меня, — куда? — Поматросил и бросил, уходи, — я снова говорю, пытаясь встать с кровати. Но силы буквально покинули тело. Я тяжело дышу. Вижу, как парень начинает одеваться. Вот так бы сразу. Не нужно ничего говорить. Он «покупатель», а я товар. Чувствую знакомое тепло тела. Поднимаю взгляд, замечая уже одетого парня. Он стоит в тех самых шортах и в белой майке. В его руке рубашка. Он приподнимает меня, помогая надеть её на меня. Тело обмякло, я не могу даже руку поднять. Просто сижу, как кукла. На мне его рубашка сидит чуть ли не как платье. Блондин помогает мне встать, придерживая руками и уводя в сторону двери. Замечаю помятые мокрые простыни, небольшое пятно крови на ней… Ужасные воспоминания. Дверь открывается. Я вижу, как моя мама передаёт тому толстому мужчине какой-то диск, а он ей конверт. Сделка завершена? Но что за диск. Зачем? Кому от этого выгода? И вообще отпустите меня домой! — Наш секс был снят на камеру, — шепчет парень, наклоняясь ко мне, — я, как и мой брат, и отец питаемся энергией девственниц, — я удивлённо приоткрываю рот, — но есть такие чистые девушки, чья энергия чиста даже спустя долгие годы активной половой жизни, как например та блондинка, — он указывает на секретаршу, которая мило улыбается мне. — И ты тоже являешься такой, — его ладонь касается моей щеки, — и я выкупаю тебя у твоей семьи, хоть изначально это собирался сделать мой отец. Я падаю на диван в коридоре. Рядом сидит заплаканная мама, только губами выговаривая «Прости». Меня приподнимают за плечи, уводя в противоположную от мамы сторону. Слёз нет. Только ужасное паршивое ощущение товара. Блондин держит меня за руку. Смотрю вперёд. Вижу спину того толстяка, темноволосого парня и блондинки. Хочется сбежать. Но не получается? Тело не слушается. Я смотрю на наши руки. Встречаюсь с ним взглядами. Его взгляд уже не такой. Не нежный и милый. А невероятно холодный.«Что ты наделала, мама?» — проносится в голове.