Салюты

Серёжа достаёт из пачки сигарету, чиркает зажигалкой, прикуривает. Табачный дым, выплывая из-за ряда белых зубов, запутывается в растрёпанных волосах, танцует в воздухе, заполняет собою лёгкие снова и снова. Его любимые сигареты. За окном темно, но сквозь эту тьму пробиваются окна жилых домов многоэтажек: кто-то внутри, как и он, не спит, зажигает свет, курит и смотрит на звёзды. А вдали – огромный, необъятный город, расшитый золотом электричества. Ночь сегодня особенно хороша, даже поэтична. Новый глоток никотина. Муравьёв-Апостол не был настоящим ценителем табачной продукции, но иногда, в моменты грусти или раздумий, он обязательно доставал припасённую пачку и делал несколько глубоких, будоражащих мозг затяжек. Его руки тряслись даже от такой небольшой дозы непривычного для него вещества, но ему это нравилось. Сигареты ставили жизнь на паузу, позволяли замечать что-то красивое, что-то невероятное прямо перед глазами. То, что спрятано в обычном режиме. Так было и в этот раз. Серёжа слышит какой-то треск и распахивает окно пошире, чтобы высунуться из него и, хватая всеми силами свежий ночной воздух, увидеть, что же там происходит. Сначала его взгляд не замечает абсолютно ничего, что могло бы его заинтересовать или удивить, но потом, подняв глаза к небу, он видит маленькие искры. Они рассыпаются, сгорая в своём полёте, и уже в следующую секунду исчезают из виду. А затем снова треск. Небо покрывается яркими вспышками. Невероятной красоты звёзды запестрили над Москвой, то зажигаясь всеми цветами радуги, то заливая темноту невероятным сиянием, то угасая, оставляя за собой хоть и недолгий, но яркий след. В небе расцветают салюты. Серёжа улыбается. Затянувшись в последний раз, он не отрывает взгляда от этого видения. Обычная химия, иллюзия красоты – но как же это, чёрт возьми, завораживает. В памяти мелькают моменты с Мишей. Они стояли на площади, где-то вдалеке от толпы. Он чувствовал его горячую руку, чувствовал, как его мягкие пшеничные кудри опускались на его плечо. Мишель сжимал пальцы крепче, его сердце всё чаще отбивало удары. Приятный запах сладкого шампанского, которым они совсем недавно приподнимали настроение, окутывал их, создавал атмосферу вселенского покоя и влюблённости. Их чувства, нахлынувшие на них так внезапно прошлой весной, со временем становились лишь крепче. Миша опьянял его, вносил в жизнь новый смысл, растворялся в нём и растворял его в себе. Он обнимал его плечи, целовал шею, громко смеялся, краснел от алкоголя и поцелуев. Серёжа любил его каждой клеткой своего тела, и с каждым вдохом это чувство становилось всё сильнее. В небе расцветали салюты. Серёжа знал, что он самый счастливый человек на этой планете, и в этот момент никто и ничто не могло этого изменить. Миша был рядом. И этого было достаточно. Улыбнувшись воспоминаниям, Серёжа тушит сигарету и бросает её куда- т далеко под треск очередного салюта. Ему несвойственен этот жест, так всегда делал Мишель, за что потом Серёжа выслушивал претензии от соседей. Но им было всё равно. Они были счастливы каждой выкуренной вместе сигаретой, каждым объятием, каждым стоном в их маленькой уютной спальне. Серёжа знал, что он самый счастливый человек на этой планете. Он простоял так ещё минут десять, а когда это ночное представление закончилось, прикрыл окно и вышел с балкона. Сегодня он будет спать один: Миша уехал ненадолго в Петербург по делам, но обещал вернуться, как только освободится. Его не было всего несколько часов, но Серёжа уже успел ужасно соскучиться по его касаниям, карим глазам и страсти к горячительным напиткам. Казалось, он собирал каждую деталь, связанную с Мишелем, и ставил её на отдельную полку в своём главном хранилище – в своём сердце. И теперь, когда любимого не было рядом, он доставал их и рассматривал, вспоминая всё, что они пережили вместе. Это походило на просмотр старых альбомов, закупоривших время на снимках. Но Серёжа знал, что для них время – ничтожная единица измерения, которая никогда не помешает им быть вместе. Серёжа выключил свет и упал на постель, раскинув руки. Сегодня Миша не с ним, но он знал, что совсем скоро они увидятся снова, и эта мысль заставила его улыбнуться. Серёжа закрыл глаза. В его сердце расцветали салюты.