Тетрадь переживаний

01.03.13

Спустя долгое время… Хэй, дневник! Спустя долгое время, я снова пишу тебе, но прежде должен официально поздороваться. Здравствуй, мой уважаемый друг времен вторых-третьих классов средней школы. Прости, что так долго не писал тебе. Странно, по моим подсчетам перерыв составляет шесть лет, но если судить по последней записи, то всего лишь год (совершенно не помню). Наверное, я нашел тебя на дальней полке и добавил запись о поступлении в университет. Хорошие были времена. Хотя ты же хочешь, я расскажу тебе о них? Внимательно слушай и запоминай. Начну, пожалуй, с середины первого курса, ибо предысторию ты знаешь. Ужасно холодно. Погода решила поиздеваться над жителями Кореи и закатила самую, что ни на есть настающую вечеринку. Party hard– если точнее. Самыми буйными гостями, конечно же, были снег и ветер. Сегодня они ушли в отрыв, громя и ломая все на своем пути. Совершенно не типичная ситуация для Кореи. Дон Хэ был не готов к таким забавам природы. Его любимая куртка очень хорошо пропускала ветер, словно автоматические двери покупателей, стремившихся попасть в магазин. До университета оставалось минут пять ходьбы, но ноги уже бунтовали и отказывались подчиняться сигналам высшей нервной системы. Умоляя свой организм потерпеть, Дон Хэ прибавил шагу, стремясь к очагу тепла – зданию университета, который он так любил. Фиши, как его называли друзья, переехал в Сеул лишь с одной целью – оставить свое прошлое позади. Мокпо небольшой город в провинции Чолланам, где Дон Хэ жил до окончания школы. Сказать, что он любил свое прошлое, значит сильно соврать, причем ложь эта будет сопоставима с грехом, который вряд ли можно отпустить. Его семья была не из бедных, но лишние деньги в доме никогда не водились. После смерти отца, Фиши тогда было тринадцать, начались проблемы. Мать перестала справляться по хозяйству, дом опустел, начались издевки в школе. Поэтому в пятнадцать лет Дон Хэ уже работал и знал приемы рукопашного боя. Еще через год умерла мама от тяжелой пневмонии легких, в то время Фиши казалось это абсурдным. Воспаление легких – от этого не должны умирать в XXI веке, но видимо Господь распорядился иначе. Со смертью матери Дон Хэ стал регулярно посещать церковь, молясь за упокой родителей. Маленький городок Мокпо разделился на два лагеря: взрослые и старики - те, кто поддерживали маленького сироту и подростки, высмеивающие проблемы парня. Именно поэтому сбежать из этого ада было лучшим вариантом. Сейчас назло каждому из врагов, Дон Хэ учится в одном из лучших университетов Сеула. За всеми издевками, сожалениями и состраданиями люди не замечали насколько умен и талантлив был мальчик, поэтому поступить на факультет безнес-аналитики не составило труда. Почему так? Он и сам ответить на этот вопрос не мог. Его любимым блюдом был рамен. Дон Хэ часто зависал в магазинах над полками с этим продуктом, набирал целую корзину, но потом, стоя на кассе, шел раскладывать все обратно, понимая, что только этим питаться нельзя, да и любовь к этому блюду можно легко потерять. Стипендии хватало и на общежитие, и на еду, даже на клуб раз в неделю Дон Хэ мог вполне раскошелиться. Но любовь к такому виду отдыха в нем явно отсутствовала. Совершенно не понимая глупую толпу, дергающую руками под музыку, Фиши предпочитал теплую комнату и интересную книгу. Фойе университета встретило студента теплотой, которая быстро согрела холодные руки, вызывая приятные покалывания. Сегодня было 15 февраля, все вышли с каникул и снова началась усердная работа. - Хэ, Рыбный! Рад тебя видеть! Ты как, хен? – со спины на Дон Хэ запрыгнул парень, чуть ниже ростом с большими и очень милыми щеками. - Привет, Тыква! Ну что, как каникулы? Много каши слопал? – студент попытался скинуть с себя «обезьянку-овощ», но ничего не вышло. Поэтому они так и пошли в сторону аудитории, где должна быть первая лекция. Дневник, ты же не знаешь про Тыкву. Сейчас расскажу. Не могу же я оставить тебя в неведении. Тыкву зовут Ли Сон Мин. Он мой однокурсник и по совместительству мой друг. Неплохой парень, немного стеснительный, правда, но это только с незнакомыми. Ты можешь меня спросить, почему «тыква»?! Но это правда (!) не бред сумасшедшего, наркоманское ведение или еще что-то в этом духе. У него анемия не в тяжелой форме, но таковая болезнь присутствует и, чтобы она не прогрессировала, он ест тыкву, в ней много железа (надеюсь, ты знаешь, что такое анемия). Это прозвище ему Реук придумал (о нем чуть позже). Сам я как-то решил попробовать эту чудо-кашу, но, скажу честно, такая дрянь… Как можно это есть, да еще с таким удовольствием? На первой паре к ребятам подсел Реук и нудная лекция стала чуть веселее. Дон Хэ не любил этого лектора. Он был зануда, совсем неинтересно читал, а еще обладал очень странным чувством расстановки интонации в тексте. Порой он делал паузу в середине предложения, словно там стояло многоточие, при этом «проглотив» предыдущие знаки препинания. Зато сессию почти все сдавали ему «автоматом». Он старый извращенец: любит красивых мальчиков, редко девочек. Поэтому если ты обладаешь незаурядной внешностью или просто милой мордашкой, считай «5» у тебя уже стоит. Донхэ всегда бежал из этой аудитории. Никогда не оставался с лектором наедине. Терпеть его не могу, знаешь, именно таких стоит называть пидарасами – это уже не любовь к противоположенному полу, а тупое насилие и издевательство. Отсидев свои первые три пары, Дон Хэ с чистой совестью отправился в столовую. Он и его два верных друга почти всегда ходили вместе. Несмотря на милую мордашку Сон Мина, он владел боевыми искусствами и мог любому в этом университете сломать шею в два удара, но применял силу в редких случаях. Реук был более домашний. Словно наша мамочка! Он готовит нам поесть, следит, чтобы все рефераты и конспекты были сделаны вовремя. Реук даже мне стирает, когда моя дырявая память дает сбой. В столовой, как всегда, было очень шумно. Большое количество народу с подносами в руках ходило туда-сюда, создавая толпу, а самое главное толкучку. В тот день я ждал его. Как всегда, он бы сел за дальний столик вместе с Йесоном и Кю Хеном. Хочешь спросить, откуда я знаю этих людей, и кто является предметом моего обожания? Ли Хек Дже, или Ынхек (не знаю, но все зовут его именно так). Он учится на третьем курсе, безбашенный и отвязный, веселый и очень красивый. Тот, в кого я влюблен с начала года. Йесон и Кю Хен – его друзья, но, по правде сказать, ими я особо не интересуюсь, поэтому больше сказать не могу. Дон Хэ сидел за столиком, слушая своих друзей, но даже невооруженным глазом было видно, что его внимание было приковано явно не к Сон Мину, яро размахивающему руками. Фиши наблюдал за столом, места за которым были еще пусты. Не прошло и 5 минут, как в столовую вошли трое парней. Таких, как они, можно было сразу найти в толпе, такой типаж притягивал чужие взгляды, заставлял сердца биться быстрее. И если ты, не подготовленный человек, и не привык видеть такое постоянно, то тебе лучше отойти, иначе можно влюбиться так, что выбраться из пучины чувств не получится. Такой волной накрыло Дон Хэ, еще в первый день учебы, когда его чуть не пришибло тяжелой дверью кабинета. Этот момент словно в тумане, и даже спустя какое-то время, Фиши не может вспомнить все с точностью до малейших деталей. Но так хочется! Тогда Ынхек был максимально близко к нему, можно было почувствовать его тонкий запах одеколона, рассмотреть необычный узор голубой радужки глаза. После этого случая Дон Хэ прошел почти все парфюмерные в городе, но найти запах, хотя бы отдаленно напоминающий Ынхека, не удалось. Красивое трио приземлилось на свои законные места. Каждый день примерно в одно и то же время они повторяли свой действия вновь и вновь, а Фиши с любопытством наблюдал за ними, запоминая каждый Его жест и улыбку. Наверное, сейчас Дон Хэ может с уверенностью сказать, что Ынхек не любит зеленый горошек, а еще не ест рыбу. Именно этот факт стал причиной шуток его друзей. Еще интересно, что на протяжении того времени, что Дон Хэ наблюдает за Хек Дже, ни один его взгляд не был пойман. Ынхек словно не видит его, а может просто делает вид. Знаешь, дневничок, но так даже лучше. Не знаю, что было бы со мной, если бы он посмотрел на меня. Любой помидор позавидовал бы такому оттенку красного. Чертова особенность моего лица – краснеть, когда не следует. - Эй, он, кажется, тебя не слушает, - Реук засмеялся от разглагольствования Сон Мина, которые, в конечном счете, были никому не нужны. - С какого хрена, Фиши? Я тут перед ним душу изливаю… Эй! – Дон Хэ все также продолжал смотреть на предмет своего вожделения, пропуская знаки внимания друзей мимо ушей. Тыковка быстро смекнул, на кого смотрит его лучший друг, потому что тот настолько откровенно пялился в сторону столика с трио, что провести прямую от его глаз, до наблюдаемого места мог даже плохо видящий человек. - И кто из них? Кю Хен? - во власть Сон Мина попал совершенно новый секрет. Вызов принят. - Кто? – немного рассеянный взгляд Дон Хэ поймал ехидную улыбку друга. – А, нет. Он слишком странный! Ынхек. Это ужасно! Я не могу оторвать от него взгляда, давайте уйдем? - Кю Хен странный? Ага, тогда боюсь спросить, каким ты считаешь Йесона!? И что это нам надо уходить, ты все равно почти ничего не съел, - Сон Мин сделал глоток чая. В столовой этот напиток всегда был горячим и очень сладким, порой пить это «зелье» было просто не возможно. - Я не хочу есть. Пошли! – не дожидаясь ответа друзей, студент встал, при этом стул под ним отодвинулся с диким скрипом, от чего парень поежился и пошел в сторону кухни, куда обычно ставят грязную посуду. На выходе из столовой Дон Хэ еще раз глянул на заветный столик, но за ним уже никого не было. Пробежав по столовой быстрым взглядом и никого не увидев, Хэ пошел к друзьям, которые ждали его за дверью. - Ну и чем он тебе нравится? Я слышал, у него девушка есть, - глаза Сон Мина горели, он всегда любил «помочь» кому-то в любовных делах, при этом помощь была только в том, что Тыковка задавал миллионы различных вопросов. - Мин, отстань! Не буду я тебе ничего рассказывать, - лицо Дон Хэ не выражало никаких эмоций, он прибавил шагу, стараясь отделиться от надоедливого друга. - Такого быть не может, ты наблюдаешь за Ынхеком уже полгода. Думаешь, я тупой безглазый дебил? А вот хрен тебе! Давай, выкладывай свои дела сердечные, - кажется, теперь Минни было не угомонить. - А я, кстати, только сегодня заметил, - немного рассеянно сказал Реук. Его всегда можно было назвать Слоупоком. Он вечно самые очевидные факты замечал самым последним, иногда говорил невпопад, часто тупил на лекциях. - Ахаха, - Мин согнулся пополам, снова смеясь над такой невинностью друга. - Тыква, успокойся! Мне никто не нравится и хватит смеяться над Реуком, - Дон Хэ попытался взять ситуацию под контроль, но выходило плохо. - Не может быть! Быстро признавайся! – Сон Мин заломил руку Фиши, поднес карандаш (откуда он вообще у него взялся?) к горлу, показывая все серьезность ситуации. – Иначе, я проткну сонную артерию, - смех раздался у Дон Хэ над ухом, от чего он поежился. - Ладно, ладно. Но тебе не кажется, что здесь нас может услышать каждая собака? – парень окончательно сдался натискам второго. Дневничок, ты думаешь, я поступил не правильно? Скажу честно, я немного побаиваюсь Минни, он, конечно, хороший, но его настырность бьет ключом, и если бы я не рассказал ему это тогда, он бы пошел к Ынхеку и стал бы выяснять все у него, а это не допустимо. Интересно, что мой рассказ, тогда стал слушать и Реук. Уж насколько он(!) нейтрален к этим историям, Сон Мину стоило бы у него поучиться. - Ничего не услышат. И вообще прекрати людей собаками называть. Это не красиво! – Минни состроил строгое лицо, но через несколько секунд снова расплылся в улыбке. - Блин, я не знаю с чего начать. Это так странно. Мысли в голове разлетаются, - Дон Хэ серьезно задумался. На самом деле его рассказ был давно готов. Он не раз его репетировал у себя в голове, представляя, как будет рассказывать Хек Дже. Но сейчас, было очень неудобно и стыдно, говорить об этом. Ведь он истинный натурал, который влюбился в парня. Хотя судить об ориентации Дон Хэ еще никому не приходилось, даже ему самому. У Фиши не было девушек или парней до этого. – В общем, все началось около полугода назад. Ты, Мин, верно подметил. Это был второй или третий день нашей учебы. Помните, меня оставил этот пидор у себя в кабинете? – в этот момент Мин перебил Фиши, говоря правильно имя лектора,- не суть! Тогда я еще не знал, кто он и, что он. Этот…стал ко мне приставать. Фу, он говорил о какой-то гадости и мерзости. Прекрасно понимая, что ударить я его не могу. Пришлось сбежать. Когда стоял в дверях он меня окликнул, сказал, что «5» мне не светит. Эта гребаная дверь ударила меня по плечу и начала медленно закрываться, в тот момент она оказалась ужасно тяжелой, оттолкнуть не получилось. Этот пидор стал на меня надвигаться, но тут появился Ынхек. Он открыл дверь, которая почти впечатала меня в дверную коробку и вытащил из рук (он почти дотронулся до меня) этой суки. – На последних словах Минни заулыбался и даже не стал поправлять имя лектора. - Так вот оно что. Фу! Как-то все тривиально и слишком эм… дорамно? И только не говори, что после этого ты влюбился в него? – Сон Мин всегда был за что-то нестандартное. Он человек, который терпеть не может мелодрамы и драмы – не его это. -Нет, я, что на бабу похож? Это пришло спустя какое-то время. В один момент понял, что много думаю о нем. Аж бесить начало, а сейчас как-то смирился, - Дон Хэ улыбнулся, видимо своим мыслям, и чуть сбавил шаг. - А по мне, так очень здорово. Почему нет? – Реук положил руку на плечо другу и одобрительно кивнул. - А по мне, так сопли. Мог бы влюбиться и не в него, тоже мне инновация: любить популярного парня универа, - этот голос парням был уже не знаком. По спине Фиши пробежался холодок, когда окончательно осознал, что кто-то их слышал от начала и до конца. Все трое очень медленно повернулись, боясь увидеть обладателя голоса. - ЭЭЭЭЭ, - все, что смогли сказать друзья. Это «ЭЭЭ» у нас получилось очень синхронно, знаешь, профи хористы бы одобрили. В тот момент, что-то внутри меня точно оборвалось. Причем оборвался предохранитель моей пофигистичности. После того, как увидел озадаченное лицо Хек Дже и ухмылку Кю Хена стало реально пофиг. Ведь теперь мучаться с придумыванием признания (не, это так, на будущее) совершенно не надо. Ок. Баба с возу, кобыле легче. Выражения лиц красивого трио просто поражали: Хек Дже был немного озадачен, но уголки губ были слегка приподняты, ухмылка Кю не могла не волновать, словно кошка увидевшая мышку, он облизнулся, лицо Йесона не выражало почти никаких эмоций, лишь легкий налет удивления. Сон Мина с Реуком передернуло. Они стояли как многовековые дубы, казалось, что вросли в пол. Хэ же был спокоен как удав, даже немного улыбался от всей парадоксальности картины. - Эх, Мин, ты реально был прав, все ужасно напоминает дораму. Кстати, что там дальше должно быть по сценарию? Поцелуй? Румянец? Или же я должен уйти со сцены? – Фиши повернулся к другу, но когда увидел выражение хена, рассмеялся и с улыбкой повернулся к трио. - Я смотрю тебя, тоже забавляет эта ситуация? – Кю явно не мог ничего понять, Дон Хэ играл не по его правилам, все шло не так как в сценарии. - Конечно, забавит. А тебя разве нет? Я слышал, ты любитель подобного, ну что же, наслаждайся! – Рыбка перевел взгляд на Ынхека, - прости, что так вышло. Думал, тебя рядом не будет. Ладно, что сделано, то сделано. Буду жить теперь с чувством неразделенной любви, - Фиши заулыбался, повернулся и пошел в другом направлении от парней. Почти у самого входа в аудиторию, Дон Хэ одернули и развернули спиной к двери. Ынхек, видимо, бежал за ним от самого места встречи. - Это правда? – Хек Дже на сто процентов понимал, что это самый тупой вопрос, ответ на который можно узнать в данной ситуации. Но мысли покинули голову еще тогда, когда услышал свое имя, а за тем и весь монолог. - Ты думаешь, я могу так красиво врать? Увы, не суждено мне стать писателем, - Дон Хэ немного разочарованно улыбнулся, вспоминая про свой дневник. - Тогда заруби себе на носу! Я всегда был и останусь натуралом. Мужские задницы меня не привлекают, - в голосе чувствовались нотки раздражения и неприязни. Тогда, дневник, внутри меня что-то рухнуло. Он сказал, что моя симпатия ему не приятна. Эта была достойная причина, чтобы отступиться. Оказывается это так неприятно, когда тебе отказывают. В этот момент непонятный страх, отвращение, сожаление скручиваются в один большой темный ком, который грузом тянет твою душу вниз. Но помнится после того я ушел в глубокую депрессию. Отключился от всего мира и зажил виртуальной жизнью. Создал себе аккаунт в одной из тысячи социальных сетей. Не знаю, что тогда мной управляло, но цель была у меня одна: хотя бы виртуально стать другом Ынхека. Это было достаточно легко: другое имя, город, только возраст свой оставил. Было страшно отправлять ему заявку, но кликнуть по мышке все же не требует особых усилий – результат нервной деятельности, руки порой не слушались. Оставалось только ждать. Ли Хек Дже: - Мы знакомы? Ким Су Нам: - Привет! Нет. Хотел познакомиться, ты кажешься нормальным парнем. Ли Хек Дже: - Привет, в каком смысле? Ким Су Нам: - Судя по всему, ты любишь танцы?! Я тоже, мне про тебя рассказывали… Ли Хек Дже: - Кто? Что говорили? Ким Су Нам: - Да так, люди… Говорят, ты круто танцуешь. Ли Хек Дже: - Не знаю, но думаю можно доверять мнению тех людей :D Хочешь устроить батл? Ким Су Нам: - Нет, просто, подумал, что смогу найти родственную душу. Именно так начался наш разговор и затянулся на многие недели вперед. Могу сказать, что мы и вправду стали друзьями. Скажи, очень странная ситуация?! Он рассказывал о своих девушках (в тот момент я чувствовал себя крайне неприятно), друзьях, занятиях и увлечениях. С каждым разом мой разум осознавал, что быть рядом с ним мне точно не суждено. Бесполезно. Эта игра проиграна с самого начала. - Эй! – в первый секунды Дон Хэ засомневался, относятся ли этот возглас к его персоне, но когда голос назвал его по имени, парень обернулся. - Да?! – студент больше напоминающий лису или же ежа, чем человека, в компании трех молодых парней, менее похожих на животных, стояли в шагах трех от Фиши с ехидными улыбками на лицах. - Смотрите-ка! Какие мы робкие. Ну да, в принципе, я слышал все педики такие, - гиений смех ударил по ушам пока еще ничего не понимающего Дон Хэ, - и какого это – любить парня, который истинный натурал? Ты наверно так расстроился, что пошел подставлять свой зад под других, таких же, как ты - грязных извращенцев? - Что? – зрачки Фиши расширились до такой степени, что глаза стали поистине черные. – Откуда вы…? - Об этом весь университет знает! О том, что ты на самом деле пидор несчастный! – снова этот смех, только людей было уже гораздо больше. Дон Хэ оглянулся, взгляд пробежал по толпе, где в глубине от взора не смог увильнуть и Хек Дже. Проглотив подступающий ком к горлу, Фиши развернулся и ушел с невозмутимым видом безразличия - так, как много раз уходил у себя в городе. Это толпа, сейчас ей нужно зрелище, но Дон Хэ точно был не клоуном, чтобы устраивать представления для этих голодных и бесчувственных животных. Уйти с видом, словно ничего не было – оптимальный вариант, чтобы хоть чуть-чуть отомстить этой мерзкой массе. Оправдываться, «качать» свои права или же говорить душераздирающие вещи – все это помогает только в фильмах и то не всегда. Наверное, прошло около сорока минут, когда поглощенного во тьму переживаний студента, нашли его друзья. Крыша университета была всегда открыта, но по непонятным причинам здесь никого никогда не бывало, поэтому это место стало логовом душевных страданий Дон Хэ. Он часто посещал это место и мог находиться там до глубокой ночи, пока охранники не выгоняли его. Конечно же, друзья знали об этой крыше и как только до них дошли сплетни, вызванные сегодняшним «происшествием», пришли сюда успокаивать раненую душу. Никто не хотел начинать разговор первым, но тишина давила еще сильнее. Сон Мин не выдержал: - Ты как? - Почти нормально, скоро приду в себя, - голос Дон Хэ охрип от долгого молчания, поэтому сначала пришлось прочистить горло. -Они кретины! Я не знаю, откуда они это узнали! – в голосе Сон Мина прослеживалась злость. Реук, поникнув головой, сел рядом с Дон Хэ, обнимая его за плечи в качестве поддержки. - Не стоило вам рассказывать об этом в холле, - Фиши сделал глубокий вдох. - Нет, это не так, - кажется, что Реук больше расстроился, чем его друг, - ты рассказал нам об этом около трех недель назад, почему тогда слухи поползли только сейчас, обычно обладатели такой информации для сплетен быстро делают свое дело. - Не мог же этот ублюдок все рассказать?! - Сон Мин точно был в ярости. - Не знаю, ничего не знаю… С каждым днем ситуация все ухудшалась и ухудшалась. Эти студенты, которым уже лет двадцать, вели себя словно дети малые. Они ждали от меня ответной реакции, но ее не было. Как ни странно, но Хек Дже вообще больше не появлялся мне на глаза, из-за этого в сердце вкрадывались сомнение, что слух (хотя это сложно было назвать им) пустил именно он. Ким Су Нам: - Как дела? Ли Хек Дже: - Паршиво, даже очень. Ким Су Нам: - С чего вдруг? Ли Хек Дже: - Помнишь, я рассказывал тебе о парне, который признался мне в любви? Я не признавался тебе в любви, просто сказал, что нравишься! Ким Су Нам: - Да. Ли Хек Дже: - Теперь весь университет знает, что он другой ориентации. Все над ним издеваются и глумятся! И боюсь, что в этом виноват я! Мы с друзьями как-то обсуждали эту ситуацию, наверное, кто-то слышал всю историю. Ким Су Нам: - Тогда подойди к тому парню и попроси хотя бы прощения. Ситуацию вряд ли исправишь. Ли Хек Дже: - Не могу. Ким Су Нам: - Почему? Ли Хек Дже: - Я не могу смотреть ему в глаза. Сердце невольно замирает. Они (глаза) сейчас такие грустные, взгляд отчаянный. Я стараюсь избегать его. Не могу. Ким Су Нам: - Он тебе нравится? Ли Хек Дже: - Глупый вопрос! Я натурал. Ким Со Нам: - Но при этом он тебе нравится? Ли Хек Дже: - Не знаю… и это ужасно с моей стороны, я причина всего этого! Ким Со Нам: - И все же извинись перед ним. *Ким Со Нам удалил свой профиль* Дон Хэ сидел на крыше, упиваясь своим разочарованием. В принципе, обидно было только за то, что спокойная университетская жизнь ему больше не светит. Всегда найдутся те крысы, которые будут подшучивать над выбором его сердца. Еще, что волновало этого молодого человека, насколько долго он будет любить Ли Хек Дже и как сильно. Мысли путались в голове. Ясно было одно: будет нелегко. - Чего тебе? – не отрывая взгляда от «пола», Дон Хэ обратился к Ынхеку. - Ты понял, что я тут? – Хек Дже сидел за небольшой постройкой на крыше, изредка поглядывая из своего укрытия. - Слишком громко хлопнул дверью и часто выглядывал, - поднять глаза и посмотреть на причину своих переживаний никто не решался. - Это все сквозняк! Знаешь, - на минуты Ынхек запнулся, активно зажестикулировал руками, а когда понял, что на него ноль эмоций, попросил поднять глаза, - п-прости. И снова молчание, такое едкое, словно кислота. Она прожигает последние остатки веры и надежды. "Прости" - это все, что он может сказать? В Дон Хэ была надежда. - В общем, я ничего такого про тебя не говорил. Только как-то обсудили это с Кю Хеном и, кажется, нас кто-то слышал, - речь его была прерывистая. От волнения он немного заикался. - И как ты предлагаешь исправить всю эту ситуацию? – в прошлый раз, чтобы избежать последующих издевательств, Дон Хэ уехал из города. - Наверно, как-то так… За несколько секунд расстояние между парнями сократилось в разы. В глазах Ынхека пробежало сомнение, но преградив ему путь наружу, закрыв глаза, он почти невесомо коснулся губ Дон Хэ. Совсем легкое прикосновение вызвало в Фиши целый фонтан эмоций, подзывающей сделать шаг дальше и глубже. Чуть приоткрыв губы, он позволил Хек Дже полностью овладеть ситуацией. Это был первый поцелуй Дон Хэ. Тот момент, который должен остаться в памяти любого человека на всю жизнь, то нежное и беззаботное чувство, которое всегда будет помнить сердце. Нет ничего приятнее любви, передаваемой через поцелуй. Хей, дневник! А ты знаешь, что я сейчас делаю? Нет, скорее всего, ты еще подавлен от всей этой истории. Знаешь, я тут понял, что «ничто на свете не достается даром. Если ты хочешь получить что-нибудь, то должен отдать взамен нечто равноценное. В алхимии это называется принципом равнозначного обмена». Ахаха, это не моя фраза, но она полностью описывает все произошедшее со мной! Чтобы получить – нужно отдать что-то равноценное. Я пожертвовал своей репутацией в университете, своими друзьями и будущей карьерой в Южной Корее (про друзей скажу чуть позже)! Зато сейчас я живу в замечательном городе Сидзуока и помогаю одному маленькому заводику по производству игрушек «подняться с колен». После рабочего дня меня забирает мой парень, и мы едем на побережье, где находится наш дом. Хочешь спросить какой парень? Что стало с друзьями, и почему я переехал? Парень – Хек Дже, тот человек, который в свои годы потрепал мне нервы и сердце, сейчас наполняющий мою душу любовью и радостью. Почему сбежали? Надоели слухи, решили, что и сами сможем выжить без высшего образования, сбежали в Японию и вот сейчас я работаю на заводе (относительно по моей специальности), а Хекки у дяди в магазине! Друзья разрешили наш побег, но пришлось с ними расстаться… в ближайшие каникулы они к нам прилетят. Я так соскучился по ним. Интересно, я еще когда-нибудь напишу тебе? Обычно, пишу тебе только о пессимистичных моментах жизни, но сейчас… я поистине счастлив! Пожалуй, лучше выкинуть тебя, чтобы был повод никогда больше не грустить, ведь жаловаться будет некому. Пучина голубых волн поглотила слегка потрепанную тетрадь, полностью исписанную шариковой ручкой. Бумага, запечатлевшая все самые печальные моменты жизни нашего героя, медленно погружалась на дно. Вскоре ее разъест вода и соль, превратят в непонятные обрывки. Тетрадь послужит печатью, закрывающая все ужасные воспоминания того счастливого парня.