Громкий

Янгблад громкий. Реально. В его гортань будто встроен рупор. Келлс никак не может привыкнуть к его пронзительному голосу. Иногда Бэйкера это бесит настолько, что он готов засунуть этому несносному, гиперактивному парню кляп в рот, но давайте оставим все эти кинковые замашки репера в покое. Когда Колсон и Доминик только познакомились, они довольно быстро притерлись друг к другу. Наверное, потому что Янгблад был самым ярким и узнаваемым пятном на той вечеринке. Весь в стиле гранж, с розовой копной волос и дурными очками. Криперсы с шипами как бы предупреждали, что лучше не нарываться. Окей. Келлс все понял. И может чуточку влюбился? Хм. Тогда, в пьяном угаре, Келли так и не понял, почему все говорят ему купить беруши. Потом само как-то дошло. Во-первых, не важно на сцене они или просто шатаются где-то, Дом просто оглушает его своим голосом. Он так воодушевлен, задыхается практически от эмоций и ни черта не контролирует свой голос, но у Келлса рука не поднимается сказать ему что-то типа "Ты заебал орать на всю Америку!" Во-вторых, своим громким и всюду узнаваемым голосом они нарываются на сумасшедших фанаток. Бэйкер не любитель спорта. Ему бы приземлить свой зад куда-нибудь уже и подремать часок другой, но сейчас они с Янгбладом убегают прочь от всего этого безумия. Харрисон крепко держит его за руку, бежит так, что пятки сверкают и ржет. Келлс еле поспевает, но почему-то смеется вместе с ним. А держаться с ним за руку прикольно. В-третьих. Ладно, это не так уж и плохо. Когда они заходят за алкоголем, сигаретами и едой в самый большой супермаркет города, Янгблад сразу пропадает из поля зрения репера. Становится как-то не по себе. Но... – КЕЛЛС!!! СМОТРИ ОНИ ПЕКУТ МАФФИНЫ С МИНДАЛЬНОЙ СТРУЖКОЙ! КАК ТЫ ЛЮБИШЬ. ДАВАЙ ВОЗЬМЕМ ПАРУ ШТУК. ИЛИ СРАЗУ ВСЕ! – кричит на весь магазин Доминик. Нашелся. В-четвертых, когда мы говорим о том, что Янгблад громкий, это значит, что он громкий 24/7. И вот этот четвертый пункт стал последней каплей. Ну, все. Сил нет. Бэйкер видит десятый сон. Удобная кровать и уютное одеяло – все, что нужно для счастья. В его номер вламывается никто иной как Доминик, мать его, Харрисон. Свеженький, бодрый. Кролик из рекламы "Дюрасел" нервно курит в сторонке. – Келлс, чувак, вставай! Там на завтрак английские панкейки! – орет на весь номер Янгблад. Колсон только зарывается в одеяло сильнее и накрывает голову подушкой. Келлс. Ненавидит. Когда. Его. Будят. Особенно вот так вот нагло, без предупреждения. Еще и одеяло стаскивают. Бэйкер подрывается с кровати, смотрит на обнаглевшего парня настолько устрашающе, что тот весь сжимается. Келлс утягивает Доминика в кровать, нависая сверху. – Ты меня знатно так подзаебал. Я прощал тебе все твои выходки, но будить меня так рано – это все равно, что получить пулю в лоб, – рычит Келлс. Он вжимает парня в кровать. Тот, на удивление, молчит, глазами своими хлопает зелеными. Келлс чувствует коленом чужое возбуждение. – Блять, чувак, поцелуй меня! – выдыхает Дом. В-пятых, Келлсу нравится, когда Янгблад громкий. Особенно в постели.