Сердце не камень

22.((())) Чутким ухом Вика уловила, как на этаже звякнул лифт. Зорькин что-то сегодня задержался и прилично. Не доверять мужу она не могла, но обычно он ее предупреждал, где он, и с кем. О деловых встречах она знала всегда: вот так, стихийно, без предупреждения он мог задержаться только в двух случаях: что-то неожиданное случилось у Пушкаревых или его в паре со Ждановым совратил на очередной «мальчищник» Малиновский. Два женатика, Зорькин и Жданов, бывало, что долго противостояли Роману, но когда срывались, не выдержав подколок Малиновского, то этот срыв берегов не знал. Жданову, после таких загулов, доставалось от Киры на орехи по первое число. Жена Андрея вслух о вероятных любовницах говорила вскользь, но по стародавней привычке, подозревала мужа в изменах. Чего только ему не приходилось выслушать, но без криков и оскорблений, как прежде. В итоге он увозил свою любимую Зайку к родителям, или Пушкаревым. Чаще к Пушкаревым, там его примут, пожалеют и полечат от болезни под названием «тяжелое похмелье». Вики на любимого Ники привычки шипеть не имела. Только время от времени, прикладывала холодный компресс ко лбу мужа и с придыханием говорила: - Нашел с кем пить! Разве ты их перепьешь? А тебе голову беречь надо, это главное достояние семьи. - Вики, я честное пионерское, честно пил. - Это как, позволь поинтересоваться, можно пить честно? - Жданов с Ромкой по две, а я пропускал, эти две. А вот третью пил вместе с ними. Позже может пил каждую, я не помню уже. И бутербродов с маслом в таких заведениях не предлагают... - Вики, спасибо, что ты есть у меня! Молодец, что напомнила про мою голову! Ее действительно нужно беречь... Мы с мужиками просто общались, разговаривали... Ох...Дальше разносились стоны, больной принимал таблетку аспирина, которую жена услужливо приготовила вместе со стаканом воды. Тяжелое дыхание, вздохи. И, как правило, после такой дружеской встречи, на работу он идти не мог. С раннего утра жена ставила его в известность: - Лежи, не вставай. Президенту твоему позвонила, свое он от меня получил за твою недееспособность. Поставила в известность, что о работоспособности своего финдира он думать должен был вчера. Интересно, о чем вы говорили до полуночи? - Не помню… Кажется, мужики спрашивали про Пушкареву. Но я молчал. Да и не знаю я ничего про нее, родители ничего не рассказывают, она сама тоже ничем не делится…Сцена повторялась примерно раз в квартал. Одно и то же. Где же муж сегодня? Кира звонила только что. Жданов давно дома. С одним Ромкой Коля в бар не пойдет, значит, сделала вывод Виктория, что-то случилось у Пушкаревых. Отметила прибытие лифта, заняла эффектную позу в холле, опираясь одной рукой о стенку шкафа, вторую уперла в бок. Красное платье красиво очерчивало фигуру, Виктория это и без чужих комментариев прекрасно знала. Зло немного брало: приготовила ужин, со Светочкой сделала уроки. Почитала детям книжки. Хихикнула про себя: пусть издеваются и завидуют все, кому не лень: но ее двух курсов МГИМО вполне хватает на то, чтобы решить с доченькой задачки за первый класс!И где же этот гений Зима-Летто? Есть-то хочется! Бог с ним, она накроет на стол и будет наслаждаться вкуснятинками сама. Но тут и брякнула кабина лифта, извещая, что привезла ее мужа домой.Коля ввалился в дверь. «Абсалютна» трезвый! Но на ногах еле стоял, прямо таки свалился на канапе, гордость хозяйки. Открыл портфель, подал жене пакет с пирогами. Вика, осознавая серьезность момента, прекратила свои артистичные выступления. Взяла пакет и без кривляний и выкрутасов, нормальным голосом спросила: - Так, что случилось у Пушкаревых? - Во-первых, жрать хочу! - Что случилось? Не пугай меня! Почему ты пришел от тети Лены голодным? - Пушкарева приехала! На два дня. - И что теперь? Пушкаревы по этому поводу есть перестали? Или про твой аппетит забыли?Николай снял очки, положил их на стол перед диванчиком, уставшими, больными глазами посмотрел на жену. - Ты же знаешь, когда я волнуюсь, я не могу наесться, я все время голодный! - Так соскучился по подружке, что меня готов съесть!Вика засмеялась. - Вика, там не на что смотреть, не то что есть – кожа и кости! Анорексики лучше выглядят! Для сравнения скажу тебе так: Катька была значительно симпатичнее, лучше выглядела, когда пришла устраиваться в «Zima-Letto»! Мы с ней поболтали часа два, и я никак не мог привыкнуть к ней, вот такой. И еще, знаешь, что бросилось в глаза: Маргаритка копия моей крестницы. Вот один в один! С Алешкой ничего общего.Вика присела рядом с Колей. Любопытство уже брало верх. От слов мужа потеряла дар речи. Готова уже была на всех парах лететь к Пушкаревым, чтобы проверить все сказанное мужем. Знала, что он умеет пошутить, но сочинять не умеет. - И ты еще спрашиваешь, почему я голодный! Кормили меня, но от всего увиденного мне кусок в горло не лез. Даже я, привыкший к Пушкаревой с детства, не могу воспринять ее вид. Жизнь ее добивает, я так думаю. Сложилось впечатление, что живет одна, с детьми. Ничего толком не рассказывает, как раньше. Чужие мы с ней стали... - А ну-ка, Виктория Аркадьевна, поднимись с низкого старта! Корми меня и не вздумай прямо сейчас бежать удовлетворять свое любопытство. Ночь на дворе. Катька улетает в понедельник, успеешь съездить в воскресенье, или вместе съездим. С детьми.Коля излишне строго посмотрел на жену, таким же строгим голосом сказал: " Вика, только прошу, держи язык за зубами. Никаких сплетен, ничего про Жданова. Понятно"? Вика, от природы будучи хорошей хозяйкой, сноровисто управлялась на кухне Пушкаревых. Попутно собирала всю ораву детей, и своих, и Катиных в парк, на аттракционы. Ждали Колю, на одной машине уехать не могли. И вот вся орда, под предводительством Сережки Зорькина и Катиной Маргаритки, рванула вниз по лестнице, когда увидели Колину машину. Катя сидела на стуле отца, пальцы сцепила в замок и положила на стол. Отрешенно смотрела в окно. - Счастливая ты, Вика. А как ловко управляешься с домашним хозяйством. Я так не умею: меня мама сильно ничему не учила, лишь бы читала. Вот такой неумехой и выросла. - Пушкарева, не прибедняйся! Зато вон какая умная, сколько мне в свое время тыкали в физиономию твоим красным дипломом МГУ! А уж по поводу моих двух курсов МГИМО я наслушалась! Особенно твой Жданов изощрялся! - Вика, он давно не мой! - Ой, как я устала от вас всех! - Чего это ты от нас устала?Катя продолжала следить за ловким движениями Виктории: без всякой суеты на столе оказались и тарелка с разогретыми пирогами, и сахарница, и вазочки с конфетами, медом, вареньем. Катя уже не стала акцентировать свое внимание на чашечках, ложечках, блюдечках и прочей атрибутике чаепития. И это все на чужой кухне!Катерина помнит, как ей приходилось сосредотачиваться, когда к ней в гости приходила свекровь. Собирала волю в кулак, почти как космонавт перед стартом: только бы ничего не уронить, не рассыпались, не разлить. Уставала от этого, как будто бы вагоны в ночную смену разгружала. И нелегко ей далось умение быть хорошей мамой: вовремя успеть все постирать, погладить, накормить. Без мамы, без няни. Все сама, сама… - Пушкарева, удовлетвори мое любопытство: ты одна живешь или с Михаилом? - Почему одна? С детьми. А что это так важно? - Ой, Пушкарева! Важно, очень важно! Женщина не может быть одна. Ей нужен муж. Понимаешь, муж нужен.Вика голосом выделила последние два слова: «Муж нужен». - Пушкарева, ведь ни для кого не секрет, в том числе и для моего Зорькина, что он был последним вагоном уходящего поезда, в который мне удалось заскочить. Мне даже обидно было. Расценивала так: что не повезло, так не повезло: был этот уходящий поезд совсем не СВ, а плацкартный! Вика засмеялась от души. - И все у нас получилось! Предложи мне любого раскрасавца, самого удачливого бизнесмена, я своего Ники ни на кого не променяю. Иногда вспоминаю, что греха таить, у кого я только в постели не побывала, но мне они ни за какие коврижки не нужны. Знаю я, Малиновский не только Коле моему говорил, что кто же знал, что из меня получится образцовая жена, мать, хозяйка! Детей я рожаю, и буду, рожать только от Зорькина. Помнишь фильм, старый, про дореволюционную Сибирь, как там с юности Анфиска изменяла мужу. А любовнику так и сказала: «Нет, дети от Кирьяна. И рожать я буду только от мужа». Я вот так же, ни разу мне не пришла мысль, что можно изменить мужу. Нет, никогда. А что было у меня в прошлом, в прошлом и осталось. Ни мне, ни Коле никто не нужен. Мы друг для друга. А вас всех хрен поймешь: любите одних, живете с другими, детей рожаете, прости Господи, сами не знамо от кого! Страсти у вас! Любовь! Тут, в начале недели с Кирой встречалась, так она опять не пойми где витает: сказала, да еще с таким гонором, что приехал Никита по делам ненадолго, но звонил, просил о встрече. Соскучился, видите ли, по ней, и по Юрке! Рассказала, что сын общается с Минаевым, любит его больше, чем родного отца. Скучает по Никите, зовет его папой. И сказала мне это таким довольным тоном, что я ни возмутиться, ни воспитательную речь произнести не успела . Вот зачем ей это нужно? Сам черт Воропаеву не поймет. Понятно же, что от Жданова она никогда не уйдет, особенно после рождения Светланки. Но Андрюшу, как и прежде на шаг от себя не отпускает, ревнует к каждой юбке, но без сцен. - Что? Катерина была на грани обморока . - Что? Бедный Андрюша! За что ему все это? - Пушкарева, о себе подумай. Выглядишь, как с креста снятая. Надо же... Андрюша… бедный Андрюша! И как-то по-бабски всплеснула руками, выражая возмущение.Вдруг Вика прикрыла ладошкой рот: - Господи, что я болтаю! Вот теперь-то, Зорькин точно мне язык отрежет, или еще хуже, выдернет с корнем. Ведь просил, предупреждал, чтобы я ни слова не говорила тебе о Жданове. Катя, (чуть ли не впервые в жизни Виктория назвала Катерину по имени, а не по фамилии), Катенька, только никому ни слова ни про Никиту, ни про Ждановых ! Я прошу тебя. Пусть они сами разбираются! Катерина отодвинула от себя чашку с чаем, положила голову на руки. - Кать, мне говорили, что твои девочки похожи между собой, как две капли воды. Я не верила. Увидела и обомлела - ведь точно похожи, как от единых отца и матери. - Колька сказал? Ну, так получилось, они мои ведь доченьки . Промолчала, что ее и Андрея.