На поле боя

Слова Шикамару звучали в голове Наруто тяжелым эхом. А сердце, уже не раз искалеченное, забилось еще сильнее. А потом осознание пыльным мешком ударило по душе. Нара. Чертов лентяй Конохи, по мнению ее жителей. Гений, по мнению Наруто и других людей, кто был более близко знаком с этим человеком. Узумаки хотелось упасть на колени прямо там, посреди поля боя и разреветься. От осознания, что он слепой и тупой. Потому что пока он бегал за последним Учихой, рядом был тот, кто понимал его. Видел сквозь маску вечного оптимиста и дурачка. Разглядел искалеченную душу одинокого и брошенного ребенка. Сироты, который отчаянно искал семью в других людях. Влипал в неприятности, чтобы заметили, пригрели и приняли. Любовь слепа, говорил ему крестный. Эх, как же Эро-санин был прав. Сам ведь бегал за Орочимару, пытался вернуть не только из-за уз дружбы и товарищества. Да, это Джирайя рассказал крестнику, напившись в зюзю и объяснив, почему не стоит бегать за идиотом Саске, ускакавшем за силой. Наруто запомнил. И бегал только потому, что обещал Сакуре. И Итачи-сану с Шисуи, беречь честь деревни, неся Волю Огня. Но теплые чувства к Учихе… остыли, а потом и вовсе пропали. Тогда, после возвращения из путешествия ему было не до романтики. Смерть Асумы, Джирайи, едва не умерший Гаара, новость о гибели Итачи. Последняя подкосила Узумаки еще сильнее, что и вылилось в тот приступ гипервентиляции. Потому что конкретно этого Учиху Наруто очень уважал и по-своему любил. И пусть он знал, что старший умирает от болезни, пусть он узнал о его плане, это не мешало ему скорбеть. А встретив воскрешенного юношу, он крепко обнял его, пытаясь спрятать горькие слезы. Наруто поклялся, что его тело он вернет в Коноху и похоронит на клановом кладбище. Итачи… мягко улыбнулся, пригладил светлые вихры и отправился за Кабуто. Наконец-то справившись с психованной богиней и отправив ее туда, где ей самое место, Узумаки первым делом заехал Саске по лицу. Потому что скотина. А затем стукнул сенсея. Для профилактики скрывания информации от собственного ученика. Потом Какаши перепало от Минато. Как оказалось, папа у него был довольно жестким, когда выходил из себя. Поэтому Копирующему натурально вынесли мозг. Когда все было высказано, вывихи вправлены, а царапины заживлены, они оглядели армию Альянса. Погибших было много, столько же пострадавших. Суна не выставляла много шиноби, но большая часть была не смертельно ранена, так что особых потерь они не понесли. В толпе Наруто смог найти Гаару и устало кивнул, а затем плюнул на все, растолкал людей и крепко обнял молодого Казекаге и его семью. Ответили ему тем же, теплыми объятиями и заверениями, что все хорошо. Туман, Камень и Облако понесли потери в пределах допустимого. Блондин с улыбкой заметил как Райкаге крепко, но очень осторожно обнял Киллер Би. В этом жесте было все: от благодарности, до облегчения, что брат жив и здоров. Все таки не такой уж Эй сухарь, каким пытается себя показать. Да, жесткий и прямолинейный. Но в глубине души он просто человек и слабость у него есть, пускай это и сводный младший брат, по совместительству джинчурики Хачиби. Коноха, в счастью, потеряла не очень много. Неджи получил травму ноги, но уже бодро ходил на костылях, как бы Тен-Тен не умоляла его не вставать. Гай, который выглядел как обугленное полено после открытия Врат, уже пришел в себя и теперь Ли тихонько всхлипывал в воротник его жилета. Майто тихо перебирал волосы воспитанника и успокаивал словами, что если все пойдет как надо, то через пару месяцев он снова будет бегать. Рок улыбался сквозь слезы, еще сильнее цеплялся за жилет учителя и снова плакал, но уже от счастья. Но джинчурики Кьюби сейчас интересовал только один конкретный человек. Которого, к счастью, он очень быстро нашел. Шикамару, полностью оправившись от травмы, раздавал указания, советовался с бабулей Цунаде и косо глядел на Орочимару. Наруто тяжело вздохнул. Горло саднило, словно он в пустыне три месяца провел. А в голове стоял полный туман. Узумаки из последних сил рванул к тактику и вцепился в него руками так крепко, что скорее всего, у Нара останутся синяки. Гордое дитя клана Теневиков опешил. — Наруто… ты чего? Все в порядке? Эй, все же хорошо, вы победили. — попытался успокоить товарища брюнет. По щекам блондина предательски побежали слезы. Вот так живешь всю жизнь и не замечаешь, что любовь всегда была рядом. Стоило всего лишь протянуть руку. — Я люблю тебя. Люблю, слышишь? Так сильно люблю, что боялся признаться. Думал, что оттолкнешь, пошлешь к черту и дружбе конец. Я ведь и не хотел за Саске бегать, после Долины не хотел, но бегал, потому что обещал. Прости меня, дурака такого. Я же слышал все. Те слова, что ты Шодаю сказал. Я люблю тебя, видят боги, люблю. — из последних сил прошептал подросток. Нара положил ладони на щеки парня и посмотрел прямо в заплаканные глаза. Темные, почти черные. Такие родные и, чего греха таить, любимые. — Я тоже. Я люблю тебя. Люблю, солнце. И никому больше не отдам. — устало прошептал Теневик, падая на колени и утягивая блондина в их первый поцелуй. К счастью, эту до дрожи личную сцену никто, кроме ребят из их выпуска не увидел. Одноклассники аккуратно закрыли своими спинами целующуюся парочку, дав им время прийти в себя и нацеловаться в сласть. Хихикали девочки и милостиво улыбались парни. В конце концов, можно было догадаться, что сердце Нара к противоположному полу не лежит. А в кого он влюблен… можно было и догадаться. Только ради блондина Шикамару забывал о своей лени и пофигизме. Это ли не доказательство? Когда Каге объявили окончание войны и победу почти никто не заметил, как Узумаки Наруто, сын Йондайме Хокаге, джинчурики Кьюби и дважды спаситель мира, осторожно сжимает ладонь ленивого тактика Конохи, чему последний совсем не сопротивляется.