Пустота

Не знаю, когда я появился, возможно, это было за пределами такого понятия, как «время». Я был словно новорождённый ребёнок в теле взрослого мужчины. Меня окружал непроглядный мрак. Хотя, в нём и не на что было смотреть, ведь я находился в ещё неизведанной мне пустоте. Месте, столь реальном и фантастическом одновременно. Встав на неокрепшие ноги, я стал исследовать его. Ничего, только тьма. Стоп, нет, здесь есть что-то ещё. Я продолжал слоняться в пустоте, пытаясь найти хоть кого-то. Я точно чувствовал чьё-то присутствие. Огляделся — всё тот же мрак. Было ли холодно? Хм, на самом деле, я ничего не чувствовал, как и сейчас. В один момент до моего молодого сознания дошло — я слышал голоса в своей собственной черепушке. Мужские и женские, детские и взрослые. Они начинали нарастать. Их становилось всё больше и больше. «А-а-а! — раздался мой крик. — Прошу, остановитесь!» Казалось, что мои барабанные перепонки не выдержат этого. Но в один момент наступила тишина. Обесиленный, я рухнул на землю и уснул. Когда мои веки разомкнулись, я понял, что нахожусь в совершенно ином месте. Это была белая комната. Ни окон, ни дверей. «Что, чёрт возьми, творится?!» Мне никто не ответил. Я колотил стены, но никакого результата это не принесло. Я кричал, пытался повторить тот трюк с перемещением: ноль реакции. В один момент силы покинули меня и я, сев на пол, заплакал. Я не знал, кто я, где я, что происходит вокруг. Мне не давали покоя голоса, тихо звучащие в голове. Я медленно сходил с ума. «Почему ты здесь?» — послышался чей-то голос. Я даже не заметил, как отрубился. — Не знаю, отстань, — прошептал я и отвернулся к стене. Мне тогда казалось, что это был очередной голос в голове. Но когда он стал повторяться, прокралась совершенно маленькая мысль: я здесь не один. Резко открыв глаза и развернувшись, я увидел странное зрелище: в другом конце комнаты сидела девушка. Глаза абсолютно чёрные, даже белки, а волосы спутаны, словно воронье гнездо. Я открыл рот, но крик застрял в моём горле. -К-кто ты? — сумел выговорить я. — Все меня зовут Таня, так что, наверное, я — она, — безразлично отозвалось нечто. — А ты? — Я не знаю… Никто, думаю. Таня пристально посмотрела на меня, а потом сказала: — Нет такого понятия, как «никто». Все мы кем-то, да являемся. От известного бизнесмена до навозной мухи. Я попытался переварить эти слова. После недолгой паузы прозвучал мой ответ: — Но, следуя твоей логике, я могу являться никем, при этом быть кем-то. Думаю, мои слова удивили её. Я тихо рассмеялся: — Этот разговор бессмысленен. — Всё в мире бессмысленно, но, как ни парадоксально, в этом и есть его смысл. Наш разговор зашёл в тупик. Мы лишь смотрели друг на друга, изучая. — Где мы находимся? — спросил я. — В белой комнате. — А какие-нибудь подробности? Таня замолчала. Я последовал её примеру. *** Чуть позже я понял, что за нами следят. В уголках комнаты находились маленькие точки, которые оказались камерами. Таня назвала их «глазки-подглядки». Я был не против, это название меня слегка позабавило. Мы продолжали исследовать нашу комнату, попутно разговаривая друг с другом. Мы думали, что это поможет нам хоть что-нибудь вспомнить. Идея оказалась провальной. Когда мы это поняли, решили, что лучше всего в данной ситуации — лечь спать. *** После пробуждения я понял, что Тани нет в комнате. «Что случилось?» — вопрос, который крутился у меня в голове. Голоса не ответили. Смех отчаяния распирал меня. Моё ржание в пустой комнате с такими ненавистными мне стенами звучало, как разбитый вдребезги бокал. Мне так хотелось понять хоть что-нибудь. Вскоре Таня вернулась. Она не говорила со мной, как сильно я не старался разузнать побольше. Вместо этого она улыбнулась, будто говоря: "Ничего, скоро сам всë узнаешь"". И больше ничего. Вскоре меня забрали из комнаты. Это случилось внезапно. Меня вывели пару крепко-сложенных мужчин через потайную дверь. Мне завязали глаза, чтобы я не смог ничего разглядеть. Я чувствовал, как меня пристёгивают наручниками к какому-то стулу. Наконец они сняли повязку. Я увидел странную женщину. Комната была такой же белой, как моя и Тани, только намного больше и с разными оборудованиями. Я снова посмотрел на женщину. Она, очевидно, ждала чего-то. Незнакомка подозвала своего, как я понял, помощника. Они рьяно о чём-то переговаривались, после чего подсоединили какой-то странный аппарат ко мне. Я занервничал и, потеряв самообладание, я крикнул: — Кто вы, мать его, такие, и что здесь происходит?! Женщина ухмыльнулась: — Здравствуйте. Я — доктор Василиса Дарова. Сейчас мы попытаемся как можно глубже изучить работу Вашего мозга. Не волнуйтесь, боль будет адская. — Спасибо, долго придумывали фразочку? — злобно прошипел я. Люди в белых халатах забегали в разные стороны. Доктор Дарова разместилась возле экранов, показывающих, как я догадался, моё состояние. Я попытался шевельнуться, но ремни крепко обвили моё тело, словно змеи. Когда я попытался закричать, один из охранников «любезно» запихнул кляп мне в рот. Пальчики Даровой быстро забегали на клавиатуре. «Начинаем обследование», — громко сказала она. Машина включилась. В мой мозг словно воткнули миллиарды иголок. Доктор не соврала: боль была адская. Я пытался кричать, но из-за кляпа из моего рта доносились лишь мычания. Моё тело еле трясло, будто через меня пропустили электрический заряд. В то же время перед моими глазами представали разные размытые картинки. Вдруг всё исчезло. Я опять оказался в пустоте и спокойно вздохнул. «Наконец-то всё кончилось», — подумал я. В голове уже привычно звучали голоса, но я пытался их контролировать, что неплохо у меня получалось. После прозвучал чёткий крик: «Михаил Смирнов». — Прекратить эксперимент, — послышался голос доктора. Я открыл глаза. Сквозь пелену я почувствовал, что меня отстёгивают и уносят обратно в комнату. Там меня встретила Таня. — Живой? — тихо спросила она. — Насколько это возможно, — прошептал я. Мы опять остались одни в белой комнате с глазками-подгладками и надеждой на скорое спасение. *** Таня странная девушка. И не только из-за её внешности. Она редко говорила, а когда всё же открывала рот, то глупые вопросы и рассуждения лились из него, словно ей было пять лет. Хотя, я чувствую, что скоро также превращусь в такого взрослого ребëнка. Каждый день чёртовы эксперименты, которые походили на пытки, кругом одни белые стены, а из собеседника лишь девушка-мутант. — Как думаешь, сколько мы здесь? — спросил я. — Время понятие относительное, но если нас кормят один раз в день, то… — она остановилась, но после хихикнула. — долго. Очень долго. Хоть что-то. Я сидел в углу, прислонившись к стене. Конечно, у меня возникали в голове планы побега, но в основном они были связаны с той самой пустотой, но попадал я туда только тогда, когда меня подключали к машине пыток. — Таня, а что ты умеешь делать? — Дышать, моргать, видеть… — Хах, нет, я имею ввиду что-то необычное. Там, из глаз лазерами стрелять или ещё что…- охрипшим голосом сказал я. — Хм, ничего, что нам могло помочь, прости. *** Комната пыток снова ждала меня. Василиса медленно пила горячий кофе, записывая что-то в блокноте. Еë иссохшиеся, покусанные губы шептали непонятные слова, но как бы я не прислушивался к ним, они остались загадкой. — Здравствуйте, Василëк моей души, — наигранно сладко сказал я. — что у нас сегодня? Уколы? Ток? Ах, нет-нет, дайте угадаю, это будет- — Михаил, Ваши шуточки в данный момент излишни, если Вы продолжите в том же темпе, то я приму радикальные меры, — женщина поправила прядь золотистых волос. — Смех продлевает жизнь, как говорится, — тихо произнëс я, не решаясь разгневать ведьму. Да, ведьму, которая вместо того, чтобы разом отравить яблоком, одним взмахом руки погрузить в вечный сон, заставляет проходить через мучения день за днëм, коварно улыбаясь. Стул, к которому меня прикрепили на этот раз не содержал в себе каких-либо приборов. Хороший стул, крепкий. Интересно, из чего он? Где они берут их? У них есть специальные поставщики стульев? Погодите, как я вообще пришëл к таким мыслям? Общение с Таней до добра не доведëт. Комната была такой же белой, как и остальные, за исключением огромного окна, через которое на меня смотрела толпа незнакомцев. — Итак, Михаил, расскажите подробнее о своëм самочувствии, — напротив меня приземлился мужчина. Его внешний вид вызывал только отторжение. Если Василиск выглядела, будто еë держали в плену, кости так и норовили пронзить бледную кожу, то этот кабанчик, наверное, прописался в местной столовой. Жирный хрен даже сейчас уплетал пончик. Его пальцы-сардельки ухватились за салфетку, которую он положил себе на ноги. Чëртов интеллигент. — Как Вам сказать, сердечко не болит, в отличие от Вашего. Незнакомец противно улыбнулся. Пончик ему пришлось отложить. — Да, Василиса мне рассказывала, что Вам стоит подрезать язычок, хе-хе, но давайте говорить серьëзно, ну, взрослые же люди. Кстати, можете называть меня Михаилом Ивановичем. Ха, видите, мы тëзки, должны поладить. Для меня должно быть радостью носить одинаковое имя с противной свиньëй, которую хозяин должен зарезать на ближайший праздник? Да ещë и постоянно визжащей. Убейте. Я лишь хмыкнул. — Михаил, куда Вы отправляетесь, когда Вас подключают к машине? — Мишуня, а зачем интересуетесь? — Мишенька, так работа обязывает. — Мишулька, так держали бы меня в более приятных условиях, то мой длинный язык всë бы Вам рассказал вдоль и поперëк. Собеседник громко рассмеялся. — Ха-ха, Василисочка, а твои намного забавнее, чем у Петра, хе-хе. Что та девчонка, что этот парень. Василиск лишь сильнее нахмурилась. А может, она вообще пришла в ярость, я не помню этого. Единственная мысль, занимавшая мою голову в тот момент, была такова — есть такие же люди, как я и Таня, но… где? *** Девушка сидела на своëм любимом месте, пялясь на стену. Меня привели в нашу комнату позже обычного, разговор с Михаильчиком всë не ладился. Мои молчаливые ответы его не устраивали, а меня не устраивал весь он. — Что-то ты сегодня поздно, — медленно произнесла Таня. Я устало приземлился рядом с ней. — Хах, ждала меня? — с улыбкой спросил я. Она с минуту помолчала. Чëрные глаза упрямо смотрели вперëд. В тот момент, когда я уже собирался уснуть, Таня тихо спросила: — Ты же не бросишь меня как другие? Мои глаза расширились. Другие? До меня был кто-то ещë? — Таня, о чëм т- — Не нужно вопросов, просто ответь, чтобы я смогла уснуть этой ночью. Я заметил маленькие слëзы, которые текли по впавшим щекам подруги. В тот момент мне хотелось, чтобы она снова начала закидывать меня странными вопросами. Я глубоко вздохнул и ответил: -Да, я никогда тебя не брошу, Таня. *** Знаете, когда я пишу, что пытался уснуть — это наглая ложь. Простите кривого писателя. Ночами мою голову занимали многочисленные планы побега. А после того разговора моя бессоница начала брать верх. Порой мои глаза не смыкались пять дней к ряду. Я всë думал, размышлял, надеялся, анализировал эксперементы Василиска. В один момент меня озарило. Это был словно гром среди ясного неба, словно четырëхлистный клевер в саду. Идея не давала мне покоя, отчего казалась всë более реальной. А что, если они устраивают мне такие пытки для вызыва отрицательных эмоций? Впервые столкнувшись с экспериментами я не ожидал такого поворота событий, что вызвало намного больше эмоций, чем последующие попытки. И всех предыдущих настолько сильно изматывали, что те уже не могли выдержать это. Я оказывался в пустоте, чтобы хоть немного успокоиться. Что если я смогу направить эту силу на них? *** Таня всë больше начала занимать мой разум. Общее горе сближало нас. - Эй, - я окликнул подругу. Девушка пальцами вывожила разные узоры на стенах. - Что тебе, Миша? - А какие у тебя мечты? Таня резко посмотрела в мою сторону. Она забавно нахмурилась и сжала губы. - Хм, наверное, немного пожить. - Пожить? - Да, а ещë увидеть небо. Она одарила меня улыбкой. Я ответил ей тем же. *** Очередная пытка, но в этот раз я решил покончить с этим. Василиск с Кабаном стояли и смотрели на мои мучения. Ох, как я хотел, чтобы на моëм месте были они, чтобы их мозги поджарили, чтобы они кричали от боли и умоляли о пощаде. Я вспомнил Таню, что ей пришлось пережить, сколько она потеряла, еë мечты. Жаль, что мои воспоминания были покрыты пеленой. Но ничего, этой ненависти должно было хватить. Я направил еë на эти мëртвые души. Их лица даже не дрогнули. Нет, не надо, прошу, пусть это сработает. — Чтобы вы все здесь сдохли! -из последних сил крикнул я. Из приборов полетели искры, люди закричали. Все: доктора, охранники, учëные, их вопли резали мне слух. Кабан и Василиск пытались найти нужные кнопки, но без толку. Эти двое не смогли выдержать давления, из их ушей и глаз полилась кровь. Тëзка откусил себе язык. Окровавленная часть упала рядом со мной. Кости Василиск порвали кожу. Мясо, потоки крови и измученные крики грели мне душу. Остальные в комнате схватились за сердце и упали на пол. Стало тихо. Только истерический смех был слышен. Я не сразу понял, что это мой смех. Никогда не чувствовал себя так прекрасно. Хотелось петь и танцевать. Победа. На столе я увидел стопку документов. Возможно, в них я смогу найти правду. Схватив бумаги, я побежал в сторону нашей комнаты. Кабинеты, которые я видел, пока бежал, были пусты. Открывая практически каждую дверь, я натыкался на одинаковые комнатки, будто их делали под копирку. Муравейник. По дороге захватил пару курток, на случай того, если снаружи будет холодно. Мои усилия не были потрачены впустую. Я открыл очередную дверь и обнаружил Таню, сидевшую в углу. — Всë закончилось? — испуганно спросила девушка. Я улыбнулся и протянул ей руку. Она только широко распахнула глаза. — Не бойся, пойдëм. Таня аккуратно взяла меня за руку. Я побежал в сторону выхода. Наконец-то мы сможем ощутить свободу, больше не будет боли и мучений. Только я и Таня. И никого больше. Большие двери, ведущие наружу манили нас. Я повернулся к девушке. — Готова шагнуть за порог? Она хихикнула. — Веди меня. *** То, что предстало нашим глазам, казалось сказкой. Никаких белых стен, глаз-подглядок, серого кафеля. Только высокие сосны, снег, покрывавший землю, и звëздное небо. Небо… оно было так прекрасно. Далëкие огоньки сияли нам радостным блеском. И среди них красавица-луна. Таня ахнула. — Тут так холодно, — дрожащим голосом сказала она. Я протянул ей куртку. Девушка накинула еë на себя. Размер был явно не еë, Таня буквально утопала в украденной одежде. — Зима ведь, снег выпал, вот и холодно, — глупо ответил я. После недолгой паузы продолжил. — Нам нужно идти, неизвестно, когда нас хватятся. Моя подруга только кивнула. Взявшись за руки, мы отправились в неизвестное направление. Стояла тишина, только снег хрустел под ногами. Маленькая ладошка Тани крепко держала мою огрубевшую. Не было напряжения, которое мы испытывали в комнате. Я посмотрел на девушку: на еë спутанных волосах и ресницах покоились снежинки, маленькие, тонкие губки слегка дрожали от холода, а нос и щëки заметно покраснели. Я ускорил шаг, в надежде согреться. — П-постой, я что-то слышу, — Таня резко остановилась. Из далека доносился злобный лай собак. Сердце ушло в пятки, дышать стало невыносимо трудно. Звук всë приближался. Наверное, кто-то всë же смог выжить в здании. Я молча рванул вперëд, крепка держа Таню за руку. Она только тяжело дышала сзади, я же не мог даже моргать. В голове вертелась мысль, что одно лишнее движение может погубить нас. Собаки догоняли. Я уже слышал, как они пробираются сквозь сугробы. Осмотревшись, понял, что на деревья нам не забраться — ветки находились слишком высоко, да и мы выбились из сил. Таня начала замедляться, отчего я решил взять еë на руки. Она была лëгкой, но даже так моя скорость снизилась. Псы дышали в спину. Один из них наконец смог добраться до моей ноги. Резкая боль пронзила тело. Я упал на землю, истошно крича. Другие собаки принялись за руки и другую ногу. Я всë пытался направить на них силу, но что-то мешало. Приключение в здании настолько меня измотало, что даже ветку сломать мне было не под силам. Глазами я пытался найти Таню. Та медленно подходила ко мне. Нет, ей нужно бежать. Но девушка продолжала идти. — Ну же, усните, — спокойно сказала она. Звери перестали вонзать в меня острые клыки. Вместо этого они послушно легли на покрытый горячей кровью снег и погрузились в мир сноведений. Вот, в чëм была еë сила. Таня наклонилась ко мне. — Как ты, живой? — всë тем же спокойным голосом спросила она меня. — Да, только бы встать. Я попытался подняться на ноги, но одна рана была слишком глубокой. Мне пришлось оторвать часть штанины и перевезать еë, чтобы хоть как-то улучшить ситуацию. Таня помогла мне встать и согласилась побыть живым костылëм на то время, пока мы не найдëм, где стоит переночевать. Через пару часов блуждения по лесу и Таниных жалоб на холод, мы заметили свет фонарей вдалеке. Проходя мимо деревьев, нашим глазам предстал маленький придорожный магазинчик с заправкой. Старое здание, с грязными стенами и крышой из бежевого шифера. Рядом с ним светил древний уличный фонарь с серпом и молотом у основания. — Как поступим? Тихо, или как обычно у нас выходит? — я слегка рассмеялся. — Миша, а как эта штука светится? Она похожа на ту, что в небе, — проигнорировав мои вопросы, задумчиво спросила девушка. — Давай потом, сейчас в нашем приоритете раздобыть вещей, еды и лекарств, если повезëт. Ты сможешь провернуть тот же трюк со снотворным? Таня отрицательно покачала головой. — Не свезло. Хм, тебя одну отпускать — греха не наберëшься, а я весь в крови. Что-то судьба нас не любит или любит очень сильно, что мы стали для неë таким интересным шоу. Порешили на самом простом варианте: зайти, украсть, выйти. Но оставшиеся нюансы, по типу продавца или же возможных камер, заставляли продумывать дальнейшие действия более тщательно. Чувствуя, что уже поднабрался сил, я решил попытаться использовать телекинез, если не всë пойдëт гладко. Набрав морозного воздуха в лëгкие, мы зашли в маленькое помещение. Возле одной из стен висели многочисленные полки с разными вкусностями: чипсы, сухарики, баранки и ещë больше «быстрой» еды. Рядом со всем этим ассортиментом стоял дешëвый холодильник, в котором хранились напитки, включая алкогольные. На самом прилавке стэнд, обклеенный всеми возможными стикерами. На нëм, ожидая своей учести быть купленными, лежали жевачки, зажигалки и сигареты. Из кладовки к нам выбежала полная женщина лет сорока. Еë каштановые волосы были завязаны в короткий хвост, а глаза, уже сонные, раздраженно смотрели на нас. — Здрасте, чего хотим так поздно? — спросила женщина, громко зевнув. Но когда она посмотрела на меня, еë сон ветром сдуло. — Мы попали в очень затруднительную ситуацию и будем очень добры, если Вы окажете нам помощь без каких-либо сопротивлений, — мой голос слегка задрожал в конце, но всë же я смог произвести впечатление на незнакомку. — Чт- — Извините, но нам нужны кое-какие вещи. Не бойтесь, мы Вас не тронем. Полное лицо женщины заметно побелело, а пухлые губы задрожали. Она отошла в сторону, так что мы как можно быстрее начали собирать нужные припасы. Таня принялась за еду, я же взял аптечку и тëплую куртку продавщицы. Последняя смотрела на нас круглыми глазами. Наконец, отойдя от шока, она крикнула: — Что вы себе позволяете?! Лишний шум начал меня раздражать, в глазах двоилось, а ноги стали ватными. Я грозно посмотрел на очередную жертву обстоятельств. Та резко закрыла рот и схватилась за горло. Лицо еë стремительно краснело, глаза стали ещë шире. Через пару минут с ней было покончено, а мы отправились на ночлег. *** Мы шли рука об руку по разбитому асфальту. Снег на нëм потерял свой прекрасный, белый цвет и превратился в противную, коричневую слякость, мерзко хлюпающую под ногами. Поднялся лëгкий ветер, и мы уже не в силах терпеть такую погоду, решили, что место под очередными соснами подойдëт нам. Таня мирно ломала ветки, пока я обустраивал наш привал. Куртка послужила лежаком, рядом с ней раскинулись несколько пачек чипсов и баранок, а также пару бутылок воды, за исключением одной, в которую я решил слить немного бензина. Девушка молча подошла и кинула ветки перед моим лицом. Я посмотрел на неë. Она не выражала абсолютно никаких эмоций, будто из неë выкачали все оставшиеся силы. — Устала? — я задал ей вопрос, параллельно пытаясь зажечь костëр. — За что ты еë так? Ты ведь мог еë не убивать. На секунду мои руки зависли в воздухе. Потом я всë же кинул зажжëную спичку, и пламя осветило наш укромный уголок. Таня, поняв, что ответа от меня не дождëтся, присела рядом со мной. Я даже не заметил, как она уснула. Хрупкая девушка свернулась в клубочек, словно кошка, и мирно посапывала. На моих губах появилась лëгкая улыбка. Повернувшись к документам, я тихо вздохнул. Тайна скоро станет явью. *** «Номер: 00237. Имя: Смирнов Михаил Петрович. Возраст: 23 года. Пол: мужской. История появление силы: Впервые проявилась способность к телекинезу и телепортации в семь лет, когда объект пошëл в школу, где его всячески принижали другие обучающиеся. Из-за агрессивного поведения был переведëн на домашнее обучение. Далее агрессия только усиливалась. После инцидента, который повлëк за собой жертвы, был отправлен на лечение в психиатрическую лечебницу, где его нашëл доктор Волков. Попал на наблюдения ко мне, Дарове Василисе Ивановне, в возрасте двадцати двух лет, 8 июня 2017 года. Наблюдения: 23 октября 2017 год: Михаил не проявлял никаких эмоций первые несколько месяцев нахождения в лаборатории. Казалось, его разум находился в другом месте, а тело перешло на автоматический режим. Мы решили прибегнуть к шоковой терапии. Результат оправдал все наши ожидания, его разум будто оказался в совершенно ином месте. После данного эксперимента объект пришëл в сознание, но произошла частичная потеря памяти. 10 февраля 2018 год: Дальнейшие попытки не оправдали наших ожиданий. Мужчина не делал ничего необычного. Вместо вечной апатии начала проявляться агрессия. Объект не хочет идти на контакт. Но его связь с номером 00002, так же известной как Татьяна Гладкова, становится крепче. Из-за возникшей проблемы к нам был прислан Чесноков Михаил Иванович — психотерапевт высшего уровня». Это самая новая запись. Значит, сегодня двенадцатое или же тринадцатое февраля. Моя голова гудела. Информации было не так много, как я ожидал, но и она смогла меня немного порадовать. Я знал своë полное имя, возраст, короткие отрывки из прошлого. Я шумно выдохнул, но вспомнив, что не один, повернулся проверить девушку. Таня слегка дëрнулась во сне, но вставать, похоже, не собиралась. Размяв спину, я продолжил рыскать в документах. Семëн, Виктория, Денис, на каждом из этих листов красовалась красная надпись: «неудачно». Практически в самом низу я заметил знакомое имя. "Гладкова Татьяна Викторовна» — прошептал я одними губами. Еë папка была намного толще остальных. Достав нужные мне листы, я принялся за чтение. «Номер: 00002. Имя: Гладкова Татьяна Викторовна. Возраст: 17 лет. Пол: женский. История появления силы: В четыре года остановила стаю собак, заставив их уснуть. В семилетнем возрасте попала на наблюдения к Черному Петру Федотовичу, но после переведена ко мне. Причину не разглашали, возможно, Пëтр не хотел с ней заниматься». Глядя на огромную пачку с наблюдениями, я решил, что лучше выделить некоторые моменты. «Наблюдения: 3 марта 2008 год: Девочка не особо сопротивлялась переводу. Она спокойно идëт на контакт, так что все тесты пройдены успешно». «5 апреля 2008 год: Подселили к ней Семëна. Дети сдружились. Способности Татьяны так и не проявились». «19 сенятбря 2009 год: Семëн не выдержал, девочка же перестала активно идти на контакт». «26 декабря 2010 год: Появилась теория, что способность к успокоению животных и людей кроется в глазах. Завтра я и Мистер Волков проведëм операцию». «27 декабря 2010 год: Неудача». «11 августа 2012 год: Потеря очередного объекта наблюдения тяжело отразилось на Татьяне. Еë здравомыслие находится под вопросом. Наши беседы проходят безрезультатно. Я решила начать предпринимать тяжëлые меры». «28 июля 2015 год: Заметили закономерность. Татьяна проявляет способности, когда кто-то находится в опасности». " 10 февраля 2018 год: Татьяна не разговаривает ни с кем, кроме номера 00237, шоковая терапия не привела ни к каким результатов. Сегодня не было усыплено ни одной собаки. Кажется, что мы больше не сможем работать с данным подопытным». «Боже, — прошептал я. Медленно переваривая полученную информацию, я отправил все прочитанные документы в костëр. Осталась лишь потрëпанная тетрадь — личный дневник покойной Василисы. "Давай посмотрим, о чëм ты думала, пока пытала людей, Василиск». … Моë имя Дарова Василиса Викторовна. Мне всегда были интересны человеческий мозг и его способности. Наверное, из-за этого я и пошла работать в компанию Волкова. Никогда бы не подумала, что вокруг нас столько интересных экземпляров — телекинез, ясновидение, пирокинез, телепортации. Я прыгала от счастья. Но вскоре вскрылась правда — порой нахождение нужных отделов и генов требует серьëзных вмешательств. Что я думаю по этому поводу? Мне не особо это по душе, но когда очередной человек кричит от боли, вспоминаю дело с Дэвидом Веттером. Наука требует жертв. … Сегодня меня перевели в лабораторию номер семь. Работа не пыльная, всего лишь наблюдать за подопытными. Недавно поступил новый экземпляр — странный тип, ни на что не реагирует. Жалко Вику, хорошей девочкой была, из неë бы вышел отличный доктор с еë умением залечивать раны. Дома всë хорошо, девочки приготовили ужин, в ожидании меня. Самая лучшая часть дня — время с семьëй. … Никаких новостей, за исключением того, что начальство хочет моего увольнения. Конечно, людей мучают не они, их совесть чиста. И зачем я ввязалась в этот ночной кошмар? … Михаил очнулся, стал очень агрессивным, каким и был до попадания к нам. Не знаю, как на всë реагировать. Мистер Волков очень хочет узнать, куда и главное, как перемещается этот парень. Ох, жизнь, дай мне выходной. Потеряла в весе, в больнице мне сказали о возможной анорексии. Кто бы не заболел ей, будь на моëм месте. Смотреть, как мучаются другие — кошмар на яву. Хотя воспоминания не оставляют меня и во сне. Девочки сильно волнуются, Саша даже расплакалась, когда увидела меня. … Каждый раз, идя на работу, задумываюсь: а есть ли среди меня люди, жаждущие мести? Которые пристрелят меня в самый неожиданный момент, хотя пуля должна была предназначаться людям повыше. Отгоняю эти мысли тем, что родственники и друзья сами знали, на что идут. И всë же мне не по душе подход к поиску новых лиц. Все эти подставные шоу на тв, развешивания объявлений о поисках колдунов и гадалок, слежка. А после: " У Вас и вправду есть талант, подпишите здесь и здесь, мы Вас отведëм в нужное место». Настоящие сверхлюди нам, а шарлатаны и клоуны на тв, чтобы бабушки верили в эту чушь с актëрами, по которым психушка плачет. Вес всë не прибавляется. … Таня с каждым днëм увядает всë сильнее. На беседах редко проявляет интерес. После неудавшейся операции она сильно замкнулась в себе. Хотелось бы мне сжечь всë к чертям здесь, но если ты попал в отдел «22.5», то выйдешь из него вперëд ногами. Наташа и Саша сегодня устроили мне выходной. Разговор с Михаилом прошëл хорошо. Звания психотерапевта этот мужчина получил не зря. Завтра ещë один тест, я надеюсь, что последний. Мой перевод к Петру подтвердили, а он заручился мне устроить отпуск. … На этом записи обрываются. Хах, теперь у меня даже появилось чувство… жалости? Не-е-ет, скорее осталось противное послевкусие после прочтения записей этой стервы. Будто она хотела обелить себя в собственных записях. Я знаю, о чëм она думала, еë глаза выдавали ужасные мысли, творящиеся в этой маленькой черепушке. Мои руки сжались в кулаки, вспомнив кошмарные дни, проведëнные в компании Василиска и Кабана. Я поступил правильно, эти люди заслужили такой участи. Чтобы пройти в свой рай, нужно запачкать руки. Тетрадь полетела на съедение языкам пламени. Костëр быстро расправился с бумагами, отчего на душе стало спокойнее, и я лëг рядом с Таней. Сон пришëл ко мне довольно быстро. *** Утром меня разбудил шорох пакета. Еле разлепив глаза, я заметил Таню, которая безуспешно пыталась раскрыть пачку с баранками. Мой тихий смешок насторожил еë. Она резко обернулась и, поняв, что это я, надула щëки. — Ничего смешного. — Да? А как по мне довольно забавно. — Открой, — девушка кинула мне баранки. Я расправился с ними за считанные секунды и ухмыльнулся. Таня закатила глаза на мой жест и достала одну баранку. На еë лице читалась некая растерянность. — Смотри, — я также взял баранку. — кладëм это в ротик, закрываем его, жуëм и проглатываем. Всë просто! На примере показал подруге как же нужно поедать эти сладенькие штучки. Она повторила за мной. Медленно жуя, еë рот растянулся в довольной улыбке: — Вкусно! Завтрак выдался скудным, но даже его хватило на восстановление наших сил. Раны от укусов собак уже не так досаждали, так что встать я смог без лишней помощи. Обтряхнув куртку продавщицы от снега, я подал вещь Тане. Та с грустными глазами приняла еë, и мы зашагали в неизвестную нам сторону. Всю дорогу девушка молчала. Я бы сказал, что это нормальное состояние для неë, но напряжение, витавшее в воздухе, говорило обратное. В голове всплыл наш вчерашний разговор. Она злится на меня из-за той женщины? Глупость, Таня прекрасно понимает, другого выхода не было. Оставив я еë живой, то она непременно позвонила бы в полицию. И вообще, хорошо, что мы остались целы. Будто бы мне нравится убивать всех налево и направо, но так я смогу обеспечить нам спокойную жизнь. Нужно придумать, как взбодрить еë. Одна идея стукнула мне в голову, я коварно улыбнулся и, чуть отстав от Тани, начал воплощать еë в реальность. Девушка заметила моë отстутвие и обернулась. — Миша, что-то слу…- Бам! Снежок полетел в лицо подруги. Она посмотрела на меня большими, чëрными глазами. Секундное удивление сменилось радостным пониманием предстоящего веселья. — Ах, ты… получай! Снежок пролетел над моей головой, и я рассмеялся. В тот момент мы походили на детей. Плохие мысли отошли на задний план, освободив место под радость. Очередной снежок прилетел мне в затылок, и я повернулся, шуточно подняв руки. — Ладно, черноглазка, сдаюсь! — Ура! Девушка радостно запрыгала на месте, а я только улыбнулся. — Пошли уже, вроде взрослая кобыла, а ведëшь себя, как маленький ребëнок. — я помчался вперëд, зная, что эта фраза не останется забытой. *** К вечеру мы набрели на какую-то деревушку. Знак поржавел, так что еë название осталось в тайне. Опять встал вопрос о том, как нам запастись едой, чтобы никто не заметил. Таня резко выразилась по поводу использования силы. «Ни один человек не пострадает сегодня» — холодно сказала девушка. Так как уже стемнело, Таня предложила свою кандидатуру. Еë глаза могли остаться без внимания прохожих, да и одета она более-менее прилично. — Слушай, — Таня навострила уши. — когда найдëшь магазин, спокойно зайди внутрь. Осмотрись, попытайся провернуть свой трюк с усыплением, если не выйдет, то спроси у продавца какие-нибудь овощи или фрукты — они всегда хранят их на складе или же на нижних полках. Если спросят про глаза — ты идëшь с костюмированной вечеринки. — Вечеринка? Что это? — Не суть важно. Попытайся отвлечь его. Помни, бьют — беги, дают — беги. Беги в любой непонятной ситуации. Хорошо? — я положил руки на еë хрупкие плечи и посмотрел глубоко в глаза, ожидая ответа. — Не волнуйся, а то поседеешь раньше времени, — она мило улыбнулась. Похлопав по плечам, я отправил девушку на миссию, которая могла стоить нам жизни. Кто сказал, что поход в магазин — простое занятие? *** Когда расстояние между нами стало довольно большим, я последовал за черноглазкой. Волнение не давало мне покоя. Таня практически не жила, она существовала. Еë отпускать, как маленького ребëнка с компьютером оставлять наедине. На улице не было ни души, что играла нам на руку. Словно все жители вымерли и оставили дома на растерзание природе. В конце дороги стояло маленькое здание с синей вывеской, на которой красными буквами просто и понятно было написано: «ПРОДУКТЫ». Таня встала. Наверное, готовилась к предстоящей миссии. " Не к добру это, не к добру» — прошептал я. Резко в далеке раздались крики женщин, которые пьянымы, заплетающимися языками пытались исполить прекрасную песню «Напилася я пьяна». Из-за этого поворота событий моë сердце ушло в пятки. Так и до инфаркта недалеко. Когда Таня зашла внуть, я быстрее подбежал к окну. Помещение было небольшим, что неудивительно. У дальней стены стояли шкафы с печеньями, макаронами, крупами. У другой, оставляя проход для продавца, гудели витрины с молчными продуктами. Я осмотрелся вокруг: в далеке шли, раскачиваясь в разные стороны, два мужика. Нам нужно было поспешить. На этот раз предлагать купить что-либо должна была довольно миловидная девчушка с пышними, кудрявыми волосами. Их разговор не был мне слышен, но судя по реакции продавщицы, чëрные глазки Татьяны вызвали у неë немалое удивление. Подруга по плану начала рассказывать про придуманную вечеринку-маскарад, и девушка спокойно выдохнула, а после наклонилась за капустой, лежащей в ящике на полу. Тем временем Таня взяла пару коробок с печеньем и выбежала, я последовал за ней. На крыльцо выскочила продавщица с криками: «Ловите! Воры!». Те мужики, которых я видел, уже подошли. Они схватили Таню. — Хэй, милая, давай это… не делай так, — еле выговорил первый. — Угу, — коротко промычал второй. Их руки находились не в самых прилычных местах. Они лапали Таню. Эти скоты посмели прикоснуться к ней. В венах закипела кровь. Извини, Танюша, но обещание придëтся нарушить. Мужики резко закричали. Их пальцы вывернулись, скривились. Каждая фаланга заняла непривычное для себя место. — Блять, какого хуя?! — А-а-а! За пальцами последовали руки, которые тоже походили на тряпичные. В конце концов я добрался до шеи. Хруст. Продавщица стояла в полном шоке. После тихо опустилась на землю и последний раз вздохнула. Я тихо подошëл к подруге. — Таня, они тебе не навредили? Она молчала. Слëзы катились по еë щекам. — Тань? Я попытался дотронуться до еë лица, но девушка поймала мою руку в воздухе. — Ты обещал. Я тебе поверила. Посмотри, что ты натворил! — еë тихий голос переходил на крик. — Я спасал тебя! Спасал нас! Разве мы должны попасться на такой глупости? — объяснялся я. — Ты обещал, что не бросишь меня! Но ты бросил! Ещë там, в лаборатории! Ты мог не убивать! Монстр! МОНСТР! Эти слова вызвали у меня недоумение. Что она имела ввиду? Разве она не видит, что это наилучший выход из нашего положения? — Танюша, хэй, я рядом с тобой. Я не брошу тебя. Ты будешь в безопасности, — мой голос слегка дрожал. Танин плач перетëк в громкие рыдания. Я поймал еë в свои объятия и начал успокаивающе гладить по голове. Первое время она вырывалась, но поняв, что силы не равны, сдалась. Мы простояли так несколько минут. Было удивительно, никто не вышел из домов, проверить, что же произошло. Всем было абсолютно плевать, но завтра, когда найдут три бездыханных тела, все резко поймут, какими же хорошими людьми были эти трупы, забыв, сколько неприятностей те принесли. Забрав тëплую одежду у мужчин, мы тронулись в путь. По дороге нашли чëрную машину. Она была довольно старой, одна дверь резко отличалась цветом от остальных. Наверное, тех пьяниц. Ключи, которые валялись в одном из карманов куртки, идеально подошли, отчего теория оказалась правдой. Я сел за руль, а Таня разместилась на заднем сидении. Есть выражение: «Глаза боятся, а руки делают». Этим можно охарактеризовать моë вождение. Пару раз наша машина предательски глохла, но дальше, когда я приноровился, дело пошло, как по маслу. Мимо нас проносились сосны, всë тянущиеся к небу и огромные поля, покрытые снегом. Дорога была неровной, отчего наша новая машина кряхтела и тряслась, как старая бабка, пытающаяся подняться по ступенькам в больницу за лекарствами от тремора рук. Я посмотрел в зеркало заднего вида. Таня сидела у окошка и тихо наблюдала за пейзажем. — Слушай, — начал я очередную сказку для ушей. — когда мы доберëмся до какого-нибудь города, то там станет намного проще. Больше людей — меньше проблем, понимаешь? Девушка ничего не ответила, лишь продолжила смотреть в окно. Я взглянул обратно на дорогу. Ничего, она поймëт. В нашу сторону ехал внедорожник. У меня возникло плохое предчувствие. Неизвестная машина остановилась, и из неë вышли двое человек. Я попытался ускориться, но моë тело не слушалось меня. Оно словно подчинялось кому-то другому. Мне хотелось крикнуть, предупредить Таню, но на рот будто повесили замок. Моя нога медленно нажимала на тормоз. Мы остановились возле незнакомцев. Это были две высокие, худые девушки с короткими волосами. — Выходите! — приказала одна. Моя рука открыла дверь машины, и я, изо всех сил сопротивляющийся неведомой силе, вышел к ним. Таня встала рядом со мной. — Вы что тут устроили?! — крикнула вторая. Она со всей силы размахнулась и ударила меня по лицу. — Вас кормили, поили, дали шанс выжить, а вы… вы… Мне хотелось ответить, но мой рот всë ещë держали закрытым. Щека начала гореть. — Саша, хватит, нам сказали покончить с ними как можно быстрее. — Нет! Прошу, открой этой скотине рот! — незнакомка, которую по всей видимости звали Сашей, кивнула в мою сторону. — хочу узнать, сожалеет ли он! Девушка, тяжело вздохнула. Мой рот стал подчиняться мне, но остальное тело так и осталось под властью новых «друзей». — Ты жалеешь, что убил стольких людей?! — Нет. -коротко и холодно ответил я. — Эти люди издевались надо мной, над моей подругой. Они получили то, что заслуживали. Ещë один удар. — Блядина, тебя спасли! — Саша повалила меня на землю, — Выродок, да ты должен был боготворить их! — она начала безостановочно бить меня ногой в живот. Из моего рта потекла кровь. Давно я не чувствовал боли, уже забыл, какого это. — Хватит, Саша, я согласилась взять тебя с собой только в благодарность за былую помощь. Дальше я сама. Удары прекратились. Я откашливал кровь. Органы ужасно болели, мне казалось, что эта тварь переломала мне несколько рëбер. — Х-хэй, — из последних сил обратился я к незнакомкам. — если у вас нет достоин-инство, это не значит, кхе-кхе, что у других его н-нет. В ожидании очередного удара, я зыкрыл глаза. Но его не последовало. Вместо этого я услышал звуки побоев рядом с собой. Нет. Нет-нет-нет-нет! Они не посмеют, эти уродки не посмеют еë тронуть. Я повернул голову. Мой взгляд упал на Таню, которую жестко избивали те девушки. Она не могла кричать, еë рот так же был парализован. Я попытался встать, но меня придавили к земле. Мне оставалось только смотреть, как единственного дорогого мне человека избивают. — Что, не нравится, когда твоим близким причиняют боль? — злобно спросила Саша, ударяя Таню в живот. — П-прекратите, — мой гнев закипал внутри, но разум медленно погружался в пелену. Сил едва хватало для дыхания. — Хах, ты сказал, что люди в лаборатории заслужили ту участь, — девушка без имени придерживала едва дышащую Таню, пока Саша наносила удары. — чем же вы лучше? В мире всегда нужно платить по счетам! — Х-хватит, — мой голос окреп. — Да, думаю, с этой сучкой достаточно, Марго, твой черëд. Саша отошла в сторону и закурила сигарету, пока еë напарница расправлялась с нами. — Все, кто попал в отдел 22.5 выйдут из него вперëд ногами, — спокойно произнесла Марго и начала душить Таню. Так, всë закончится здесь? Почему всë так несправедливо? Разве мы не заслужили быть счастливыми? Просыпаться каждое утро, смеятся? Таня… Как я хочу, чтобы в мире остались лишь ты и я. Чтобы не было боли, страданий. Никто не заслужил этого, кроме нас. К горлу подкатил комок. Я из последних сил прокричал: — СДОХНИТЕ, УБЛЮДКИ! Далее лишь темнота поглотила мой разум. Я потерял сознание. *** Было так спокойно. Мне показалось, что я вновь оказался в пустоте. Тьма окутывала моë тело, холодный ветер обдувал лицо, заставляя поморщиться. В далеке слышались крики. Опять идти? Но я так устал. «Пожалуйста, проснись», — смог разобрать отдельную фразу. Голос был высоким, принадлежал девушке. Что-то пронеслось в моей голове. Смутные воспоминания недавних дней. — Очнись! Я открыл глаза. Надо мной нависала Таня. В глазах двоилось. — Чт…что произошло? — тихо спросил я. Подруга громко выдохнула, наверное, я был без сознания довольно долго. — О-они просто исчезли, — слегка дрожащим голосом ответила подруга, а потом добавила. — Это был ты?  — Наверное. Кх, ты не могла бы мне помочь подняться? Просто голова страшно гудит. — Да-да, конечно, — Таня шустро закинула мою руку себе на плечи и попыталась поднять меня. Я присмотрелся к еë лицу поближе. Под носом и ртом были следы засохшей крови, синяки на лбу, шее и под левым глазом, волосы сильнее спутались в гнездо. Мне страшно было представить, в каком состоянии находится еë остальное тело. Подруга аккуратно посадила меня на переднее пассажирское сидение, а сама уселась на место водителя. На моë озадаченное лицо, она лишь слабо улыбнулась и сказала: — Не волнуйся, просто скажи, что нужно нажать. Ты сейчас не в том состоянии, чтобы вести. Таня слушалась моих поручений чëтко и без лишних слов. Всë это время на еë губах красовалась лëгкая улыбка, что не вязалось с полными грусти глазами. Во время поездки мы заметили странную вещь — все встреченные нами машины оказывались без водителей и пассажиров. Можно это списать на то, что было довольно поздно, и мы их не заметили, но какое-то странное чувство не давало покоя. Словно червяк поселился внутри живота и сейчас решил устроить себе вечеринку с танцами. Через пару часов дороги мы решили всë же переночевать в машине. Таня приказала мне лечь на заднее место, а сама расположилась на переднем, слегка откинув спинку сидения. Ночью меня одолевали разные мысли. Тихая радость от победы над психопатками сменилось необъяснимым волнением. Почему-то безлюдье меня пугало. Мои желания, адская боль в голове, а после все испарились, словно по щелчку пальцев. Это был… я? *** Утро встретило нас довольно приветливо. Радостные лучики солнца бегали по моему лицу. Раскрыв глаза, я заметил, что Таня уже давно встала и сейчас сидит за водительским местом. Движущиеся пейзажи за окном ясно давали понять, что девушка решила продолжить путь без моего ведома. Я слегка дернул рукой, на что подруга произнесла: — Уже проснулся? Ничего не затекло? — еë голос был слегка охрипшим от сна. Я молча потянулся и сел. — Давно не спишь? — Где-то час. Мы скоро приедем. — Таня продолжала мило улыбаться. — Куда? — мои брови полетели вверх. — Знаки показали, что какой-то город рядом. Я понимающе кивнул. Живот резко забурчал, так что я решил зря времени не терять и принялся за недавно украденное угощение. Печенье ничего особенного из себя не представляло, обычное овсяное, но мне хотелось проглотить всю коробку. Одну за другой я кидал себе в рот сладости, забыв, что Таня всë ещë здесь. — Ух ты, сильно проголодался. Мои щëки покраснели от стыда, но грязь и борода пытались это скрыть. Я предложил перекусить и подруге, на что она ответила простым: «Я уже поела, пока ты храпаку давал». В дороге между нами развязался разговор. Не то чтобы раньше мы всë время молчали, но впервые беседа приносила столько удовольствия. Мы обговорили нашу дальнейшую жизнь, куда нам пойти, что же делать, но не в грустном ключе. Моë сердце переполняли надежды и мечты, казалось, что сейчас у меня в руках силы всего этого мира. Пройдя через мучения, боль, ссоры, мы обрели покой. Я улыбнулся этой мысли и сказал: — Видишь, я тебя не бросил, теперь мы сможем быть счастливы. Таня кивнула, но ничего не ответила. Просто молчала. Молчала, что скоро покинет меня навсегда. Знак не ошибся, и мы вскоре въехали в какой-то город. Серые многоэтажки, покрытые грязью и граффити уныло стояли и смотрели на нашу проезжающую машину. Красочные, но совершенно безвкусные кафешки и магазины были пусты. Весь город был пуст. Ни одного человека, лишь только дворняги встречались у нас на дороге. Все мои мысли подтвердились — мы остались одни. Дыхание перехватило от осознания происходящего. Значит, я смог заставить всех исчезнуть? Чтобы каждый человек канул в небытие? Мои ногти вонзились в руку. Никогда не подумал бы, что моя сила настолько могущественна. Но всë же… Это ведь к лучшему? Теперь нам точно никто не помешает? — Ха… ха-ха-ха, все пропали, ха-ха-ха, — у меня началась истерика. Таня остановила машину и отвесила мне пощëчину. Воздух вернулся в лëгкие, я смог вздохнуть полной грудью. Девушка сказала, что нам нужно остановиться. Она бросила машину возле какого-то магазина одежды. Мы вошли внутрь. Везде висели разные кофты, свитера и, как ни странно, купальники. Запах мышей стоял в воздухе. Таня отвела меня к манекенам, а сама стала сооружать постель из одежды, а если просто — черноглазка скинула все свитера в одну кучу. — Иди сюда, — Таня приземлилась на бывший товар и похлопала рядом с собой. Я покорно подошëл и сел рядом с подругой. Мы молчали. Где-то в углу комнаты зашуршала мышь. — Знаешь, я не вижу разницы. -тихо сказала Таня. — Хм? Она тяжело вздохнула. — Миша, я не вижу разницы между заточением в том месте и этим миром, — более громко произнесла она. — Ч-что? Как? По твоему мнению, терпеть пытки и быть свободной — это одно и тоже? — Тогда бы я могла помочь людям, а не видеть, как они умирают. Знаешь, сейчас мы остались одни. Опять. Опять мечты о хорошем будущем, но не настоящем. Опять одиночество… — Но я рядом? Я- — Тебя нет, — холодно сказала Таня. — ты умер в больнице, я уже это говорила. Убив тех людей, ты потерял единственное, что у тебя было — душу. — То есть, я должен был позволить тем людям убить меня?! Убить тебя?! — я начинал злиться, — Чем их жизнь важнее твоей?! Они уже попробовали всë, а ты сидела в заперти, не зная реальной жизни! Я спас тебя! От переполнявшей меня ярости, я встал и начал ходить кругами. Таня спокойно смотрела на меня. — А нужно ли мне твоë спасение, если цена была столь велика? Тишина. Мы смотрели друг другу в глаза. Таня в мои, полные злобы, а я в еë пустые. Я не мог поверить, я сделал абсолютно всë, чтобы она была счастлива, но и этого недостаточно? Что за чëртовы капризы?! Все жертвы были во благо, я не сделал ничего плохого, только лишь спасал наши жизни. Она просто пока не поняла этого, да, она не осознает, что оставив я этих людей в живых, то они бы опять заперли нас в том помещении, опять начали пытать. Но сейчас, сейчас мы сможем забыть всë, свобода, покой, НАСТОЯЩИЙ РАЙ наконец достигнут. Никого, кто бы смог нам помешать, мне больше не надо пачкать руки. Таня счастлива, просто осознание не пришло к ней до конца, да, ей нужно время, чтобы понять, насколько я ей помог. — Я пойду в уборную, — она встала и направилась к женскому туалету. По пути она сказала. — Последние дни выдались довольно тяжëлыми. Тебе лучше поспать. Когда она ушла, я пнул стопку свитеров. На душе было мерзко. Таня разворошила старые раны, которые я с трудом зализывал. Лаборатория, место, где я очнулся, где появился на свет. Да, многое сохранилось в моей голове, но огромный кусок, связанный с воспоминаниями о прошлой жизни испарился. Кем были мои родители, кем был я сам, где жил. Только Таня смогла спасти меня, она подарила мне новые воспоминания. Еë потерянность, разум маленького ребëнка. Она стала для меня младшей сестрой, которую нужно оберегать от всего мира. И почему я разозлился на неë? Неприятно вышло. Сначала завожусь на ровном месте, а потом жалею. Я хотел пойти к Тане, попросить прощения. Нет, скорее всего она не пожелает меня видеть сейчас. Шестерëнки в моей голове закрутились. Подарок. Нужен какой-нибудь подарок для неë. Я быстро направился на выход. Улица встретила меня с диким ветром, из-за чего кругозор резко сократился до ближайших магазинчиков. Я положил глаз на какую-то сувенирную лавку. «Отлично, там точно можно найти что-то интересно» — вслух произнëс я. Медленно идя к нужному месту, я пытался удержаться на ногах. Ветер буквально сносил всë на своëм пути, а снежинки путались в волосах и ресницах. Шаг за шагом я подходил к маленькой лавке. Внутри на витринах стояли разные штуки на память: матрëшки, балалайки, расписная посуда и многое другое. Мой взгляд упал на красивый, белый платок, с вышитыми на нëм серебрянными цветами. На ощуп он был таким мягким и лëгким, что казалось в руках у меня находится маленькое облачко. То, что нужно для такой милой девушки, как Таня. С чувством выполненного долга я вернулся к нашей берлоге и осмотревшись, понял, что ничего не поменялось, а это означало, что подруга так и не вышла из туалета. Сердце упало в пятки. Снова плохое предчувствие давило мне на душу. Медленно подходя к нужной комнате, я стал молиться, что с Таней ничего не случилось. Постучал. Нет ответа. Ещë раз. Всë та же тишина. — Таня, я вхожу! — раздался мой крик. Аккуратно повернул ручку. То, что я увидел, повергло меня в ужас. Тело девушки лежало на полу, с еë рук стекала кровь. На зеркале красной жидкостью было выведено лишь одно слово: «Прости». … Тогда мой мир рухнул окончательно. Я подбежал к Тане, взял еë на руки, стал трясти, умолять проснуться, но ни один мускул девушки не дрогнул. Окоченевшее тело ясно давало понять, что уже слишком поздно. Я не помню, сколько продолжалась моя истерика, пока в моей голове не потвердился ужасающий факт — Таня покончила с собой. *** Я остался совершенно один. Всë, ради чего я хотел жить разрушено. Моë сердце, мой разум разбиты. Мне хотелось бы завершить рассказ какой-то моралью, но зачем? Не всегда получается так, как ты хотел? Порой добро в твоиз глазах, оказывается злом в других? Глупость. Всë в мире бессмысленно… Только одно имеет смысл. Место, где всë началось, и где всë закончится — пустота.