Z-POP

      Четверо мужчин сидели на крыше многоэтажного дома на окраине крупного города. Этот район почти не изменился со времен великой трагедии. Все, как и прежде, тишина и покой, который нарушали редкие путники. Теперь у прохожих не было планов или целей. Лишь голод, утоляя который, они стремились найти хоть одного человека, способного наслаждаться видами умирающего мира, с печалью вспоминая хорошие светлые дни.       Прячась именно от таких путников, четверо друзей наблюдали, как дым от далекого пожара окрашивает закатное небо серыми оттенками. Никто не смел нарушить благоговейную тишину, погрузившись в свои мысли. Каждый думал по своему об одном — о погибшем друге. Он умер задолго до момента, когда все люди стали героями фильма «Поезд в Пусан», и сотни тысяч быстрых и упрямых чудовищ не открыли сезон охоты на людей. Кто-то все еще скорбел, кто-то скучал, а для кого-то было счастьем, что он все же не дожил до этого момента. Они жалели лишь об одном, что так упрямо цеплялись за жизнь, которая все равно закончится плачевно. Из размышлений всех четверых вывел громкий приближающийся крик. Пройдясь глазами по улице смуглый кореец первым обнаружил источник крика и причину столь громкого звука. По улице бежал мужчина средних лет, набравший невероятную скорость для своей тучной комплекции. А за ним толпа подминающих друг друга озверевших мертвецов, бегущих столь же стремительно. Мужчина кричал, потому что понимал, что ему не убежать. Дыхание уже сбивалось, делая крик еще более истеричным. — Пригнитесь! — громко прошептал наблюдательный мужчина, прежде сводящий толпы девушек с ума своим низким голосом, который слышали и понимали лишь его друзья. Он понимал, что сейчас не то время, чтобы выходить к людям. Для них это теперь было смертельно опасно. Конечно, его все послушались, даже тот, кто прежде был лидером всех в те уже далекие, хотя и не столь давние времена, когда они блистали на сцене.       — Минхо, как думаешь, он нас видел? — опасливо поинтересовался у него одногруппник, чье лицо, не смотря на отсутствие прежнего ухода и заботы, по прежнему оставалось невероятно красивым и женственным. Время шло, а лицо группы не менялось.       — Едва ли у него было время рассматривать пейзажи, — усомнился лидер группы, едва ли не лежа на крыше дома, где они устроились провожать еще один проблемный день.       — А вот это еще совсем не факт. Вспомни, как ты умудрился разглядеть открытый черный ход того дома через полквартала, когда за нами понесся тот урод, — вспомнил первый день конца света младший из четверки, все еще наблюдая из укрытия за несчастным бегуном, чья судьба уже была предрешена. Скорость его бега снизилась. Это было заметно по тому, как зомби медленно, но верно догоняли его, уже хватая за мокрую от пота одежду.       — Тогда за нами гнался один урод. И его отвлекали другие люди. А тут… У мужика реально нет надежды, — заметил лидер, так и не рискуя выглядывать, лишь внимательно прислушиваясь к хриплым крикам.       — Да уж. Никогда не забуду тот день. Если бы в тот момент кто-нибудь включил камеру, то мы получили бы все возможные награды просто за тот момент, — с горечью усмехнулся бывший рэпер группы, начавшей свой путь в городе, где теперь их рано или поздно настигнет конец.       — О, да. Особенно ты. Тот истерический крик был настолько сильный, что даже зомби оглохли. Как только мы до сих пор слышим, — тихо захихикал младший, прикрывая рот рукой, дабы не издать громких звуков.       — Тэмин! — тихо шикнул на него лидер группы. — Мы тут свидетелями чьей-то смерти стали, а ты ржешь, как полоумный, — он свирепо посмотрел на главного танцора группы, который даже в старой одежде, увешанный всякой непонятной хренью, которую только можно было использовать в борьбе с монстрами, умудрялся сохранить ту грацию и легкость, которая была присуща только ему.       — А что мне плакать? Я его даже не знаю, — пожал плечами Тэмин, убирая с глаз уже сильно отросшие, когда-то блондинистые, а теперь темные, как смоль, волосы. — Тут каждый день кто-то умирает. Это зомбиапокалипсис, а не Диснейленд.       Истошный крик отвлек их от возникшего спора. Теперь все четверо выглянули из своего укрытия, чтобы увидеть результат предсказуемого забега. Мужчина запнулся и упал. Он даже не успел хотя бы попытаться подняться на ноги, как его тут же подряда под себя уже собравшаяся толпа монстров. Те рвали его на куски, вгрызались в плоть, расталкивая друг друга, словно стая диких хищников. А мужчина продолжал кричать, уже не от боли, которой теперь было слишком много, но от страха, пока его сердце наконец не остановилось.       — Им будет его мало, — с неприязнью оповестил всех вокалист, что до сих пор заслужено носил звание «лицо» группы.       Мужчина был прав. Как только тело несчастного было сожрано, и его останки украсили узкую улочку, монстры начали кидаться друг на друга, пытаясь найти самого слабого и поглотить его. В этой битве выживет лишь половина, потому что сошедшие с ума от голода зомби наносили друг другу смертельные даже для них раны. Это действие было ужасающим, отвратительно противным, но зрители не могли отвести взгляд. Для них это было что-то вроде маленькой победы. Чем больше времени проходило с момента, когда людей было больше, чем чудовищ, тем чаще выжившие становились свидетелями таких стычек, где зомби пожирали друг друга. Оставались лишь самые сильные и быстрые, но и они были изранены, порой лишены каких-либо конечностей. Это давало преимущество живым, поскольку зомби теряли скорость и силу. Однако выглядело это действительно чудовищно.       — Шоу окончено, пора уходить. Уже вечер. Не хочу ночью шататься, — мрачно заявил лидер, все так же прячась от грызущихся мертвецов, сидя у самой горизонтальной поверхности крыши. Его инстинкт самосохранения все еще боролся на последнем издыхании, в то время как это чувство у его одногруппников умерло через пару дней после конца света. Именно благодаря ему все четверо еще живы.       Покинули они крышу быстро и незаметно, как и прежде. Теперь для них эта улица на несколько недель будет закрытой зоной, пока мертвецы не покинут ее в очередном спящем бессмысленном хождении, как это было прежде до появления неудачливого толстяка.       — Минус еще одно тихое местечко. Джунки, куда пойдем? Я домой хочу, — по-детски надул губки младший из четверки.       Их дом, где они первое время прятались от огромного количества чудовищ, заполонивших улицы Сеула, теперь был для них запретной зоной после того, как одна из фанаток случайно привела к ним толпу оголодавших чудовищ. Спасти девочку они не смогли. И уже две недели они ночевали в самых странных и мало предназначенных для этого местах. Крыши домов были одним из этих мест, но они подходили в редкие ночи, когда небо было ясным и не предвещало дождя.       — Можно пойти и посмотреть. Возможно, туда уже можно вернуться, — немного замялся лидер. — Минхо, как считаешь? Стоит попробовать? — решил он посоветоваться с тем, кому в голову приходили самые адекватные мысли по поводу спасения их жизней.       — Попробуем, все равно терять нечего, — с равнодушием ответил ему рэпер. Не понравился ему тон друга, но выхода иного они не видели. Поэтому четверо потерянных в этом мире друзей наконец пошли домой. Пусть это слово имело для каждого свое значение.