Написано по песне: ERSHOV - ТОНЕМ
«Ты знаешь, что мы тонем, но тебе нужно ещё Оу, я очень близко к сердцу принимаю всё дерьмо Меня злят пустые мысли, но их поменять нельзя»
***
Глубокая ночь. Яркий лунный свет, словно прожектор, освещал лесную опушку, устланную навеки уснувшими телами. В центре, замерев, стоял высокий беловолосый юноша. Лёгкий ветерок разносил тяжёлый металлический запах крови, попутно врезаясь в пушистые перья белых крыльев. Бегающий взгляд больных гетерохромией глаз сменился с красно-голубых на простые серые. Случайный свидетель мог бы назвать юношу прекрасным ангелом, но образ портили массивные рога цвета индиго. С его рук струйками стекала чужая остывшая кровь, задерживаясь маленькими капельками на длинных, угольного цвета ногтях. Если забыть об увиденном ранее, то по одежде парня можно было легко спутать с обычным заблудившимся подростком не старше восемнадцати. — Мальбонте, верно? — незнакомый юношеский голос разрезал мёртвую тишину поляны, — Как же много душ ты сгубил… Обернувшись вполоборота, парень настороженно осмотрел чужака. Тёмно-каштановые волосы вышедшего под лунный свет юноши отдавали чёрными нотками. Не менее холодным, словно лёд, взглядом металлического цвета он скучающе осмотрел белокрылого. Одежду незнакомца скрывал чёрный плащ, плотно застёгнутый ремнём на тонкой талии. Пепельноволосый был уверен, что остальные элементы гардероба были в таких же темных тонах. Заметив чёрные крылья, парень сразу потерял интерес разглядывать чужака. — А ты ещё кто? Непризнанный? Иди отсюда по-хорошему, — отмахнулся Мальбонте, всем своим видом показывая неприязнь и недовольство от внезапного появления чужака. — Не угадал, хотя даже и не сильно пытался, — пожал плечами Незнакомец, — Я жнец… которому ты подпортил сегодняшнюю ночь, — рассматривая кончик призванного клинка, холодно произнёс брюнет. — Жнец? А, за душами пришёл, значит. Ну так забери их молча. Или тебя прописать в один список с ними? — Желаю удачи. Особенно хочу посмотреть, как ты попробуешь это осуществить, — фигура парня заметно напряглась, а глаза недобро блеснули фиалковым свечением. — Хм, а ты интересный. Неужто действительно не боишься смерти? — с поразительной скоростью Мальбонте оказался рядом с парнем, приставляя к его горлу кинжал. Жнец опешил внутри от мастерски бесшумного и быстрого сокращения дистанции, но внешне никак на это не отреагировал: ни одна ресничка не дрогнула, ни один мускул не сократился на его красивом лице. Перед ним, вроде бы, стоял ровесник, но такую мощную энергию чернокрылый видел впервые — это было что-то не ниже уровня серафима или архидемона. «Это настолько сильно бушует энергия в гибриде ангела и демона?», — удивился в своих мыслях жнец. — С чего бы я должен её бояться? — брюнет склонил голову набок в попытках убраться подальше от острого металла, — Мне дано задание поймать тебя. К слову, я имею полное право в случае сопротивления казнить тебя на месте — ты перешёл предел убийств, развязывая мне руки разобраться с тобой до суда. Так что убери зубочистку, пока я не снес тебе голову своей, — тихим, спокойным голосом предупредил жнец, сильнее сжимая в руке покрытый тёмной дымкой клинок. Мальбонте нехотя убрал оружие. — Зачем так много? — Незнакомец временно отозвал оружие. Сложив руки в карманы плаща, он начал медленно вышагивать по влажной траве, осматривая тела убитых. — Соболезнуешь им? — Мне жаль, но у меня нет времени на боль. — О как. Долгая история, одним словом не опишешь. Скажем так, восстанавливаю справедливость, — пожал плечами Мальбонте, напряжённо следя за каждым движением со стороны парня в чёрном. — Так себе оправдание моему испорченному дню… ну и им, думаю, тоже не особо понравилось, — сказал жнец, закрывая глаза лежащей у ног молодой шатенке, — У тебя ровно минута, чтобы придумать более значимую причину, — продолжил парень, собирая разноцветные огоньки душ во вновь призванный клинок. — Я просто в отчаянии… В отчаянии от того, что в этом мире не хватает сочувствия, любви, здравого смысла. Небеса и Ад погрязли в своих запретах, безжалостно плюя на чувства друг друга. От того, что нас, неравнодушных, всего лишь горстка. От того, что в мире столько жестокости, подозрительности и злобы. От того, что связи и статус могут превратить любого в слепую алчную пешку стоящих выше по званию. — От отчаяния стал массовым убийцей? — с сарказмом спросил Незнакомец. — Все тела, которые ты видишь… не я на них напал первым. Это была лишь самооборона. Они не смертные. Таких убийц посылают за мной буквально каждую минуту. Я незаконнорождённое дитя от союза ангела и демона. Я нарушение законов. Я ошибка вселенной. Я зло и добро… но я тоже хочу жить! Почему они так пытаются изжить меня с этого света? — надрывисто спросил Мальбонте, разводя руки в стороны и показывая на тела павших в бою существ. Пепельноволосый юноша помолчал, что-то обдумывая. Ещё раз оглядев лежащие тела, он набрался смелости и произнёс: — Как тебя зовут, жнец? — Мое имя — Сэмюэль. — Пожалуйста, Сэмюэль, помоги мне…***
«Бегают люди, все ищут свой выход Мой же не так уже выглядит мило Я хочу быстро, чтоб было не видно Выстрели в сердце, всё это было»
***
После встречи той ночью, Мальбонте, словно хвостик, увязался за жнецом. Парни хоть и выглядели, как ровесники, но пепельноволосый охотно прятался за спиной брюнета, как за каменной стеной. Лишённый родительской ласки и любви парень сам себе придумал новую семью: у запретного дитя появились последователи, а главным среди них стал чернокрылый Сэмюэль, ставший для парня словно старшим братом. — Всё больше и больше существ начинают находить твои взгляды привлекательными. Такими темпами ты скоро станешь их лидером. Тебе не страшно? Устраивая очередное собрание, ты рискуешь раскрыть своё местоположение. — Когда нечего терять, не боишься риска. Всего дорогого… я уже лишился. А что? Переживаешь за меня? — любопытно поинтересовался Мальбонте, коварно улыбаясь. — Оу, только не подумай, что это забота и что мы друзья, — поднимая руки вверх и отмахиваясь, быстро объяснился жнец. — А вот сейчас обидно было, — наигранно надулся белокрылый. — Ну прости, зато честно.***
«Этот прикол кто-то назовёт жизнью Baby, мне плохо — это не капризы Мой организм выделяет печаль Мама и папа, куда мне бежать?»
***
Ребята могли, как гром среди ясного неба, появиться из ниоткуда и так же бесследно скрыться. Демон с ангельскими крыльями и мрачный жнец — об этом дуэте уже начали ходить слухи. Охота и гонения начались с новой силой, усиливаясь в несколько раз, но Сэмюэль всё равно поддерживал планы нового друга — это была благая революция. Ребята старались избегать лишних жертв, но какой может быть переворот без крови? В какой-то момент энтузиазма парней стало не хватать, и их позиции стали ослабевать. Понимая, что лучше не станет — ситуация только усугублялась, Сэм решил воспользоваться своим положением в городе жнецов, перемещая юношу в безопасные места, осознанно сбивая со следа своих собратьев и не давая добраться до Мальбонте. Мальчики придумали хорошую идею, даже разыграли потрясающую инсценировку поимки пепельноволосого. — Я правда так похож на монстра? — грустно спросил пепельноволосый полуангел. — Ты понимаешь, что я рискую своим положением и жизнью? Я скрываю тебя, хотя мог оставить там, где твой дом. Если бы я считал тебя монстром, то давно бы уже выдал собратьям, и мы бы тебя уничтожили. Возможно, даже подключили бы начальство… от косы Смерти ещё никто не спасался. — Все думают, что я в заточении. Пускай так и остаётся, — грея руки в синем пламени, тихо произнёс Мальбонте. — Ответь, как дошло до того, что мы таскаемся везде вместе? Как дошло до того, что я, как мамочка, хожу и подчищаю за тобой все косяки? — устало спросил Сэм, наблюдая, как юноша играется с собственноручно призванной стихией. По плечам пробежалась неприятная волна мурашек от осознания того, что пожелай этот парень сейчас что-то сжечь — его яростное пламя могло легко уничтожить всё в радиусе десятка метров. Даже взрыв не наносил подобного разрушения, ведь температура синего огня в сотни раз выше привычного желтого. — Тебе просто скучно. Моя же цель — изменить этот прогнивающий до основания мир, — гася и зажигая пламя на кончике ногтя, словно играясь с зажигалкой, развлекался гибрид. — Все ради общего блага? — натянуто улыбнулся жнец. — Ради общего блага. Я хочу восстановить баланс и убрать эти дурацкие законы про ангелов и демонов. Не должно быть дискриминации: как бы высоко не поднялся демон… его мнение все равно будет на две головы ничтожней, чем мнение ангела. Я хочу, чтобы ангелы были искренними, не скрывали своих истинных чувств, боясь осуждения закона. Мы не выбираем, в кого влюбится. Почему мои родители должны были страдать из-за меня? — В задании на твой арест было сказано, что их убил… ты. — Ложь! — вспылил Мальбонте. Огонь в руке вспыхнул с новой силой, уподобляясь своему хозяину, а глаза заискрились сине-алым свечением, — Наглая, беспардонная, неприкрытая ложь. Я любил моих маму и папу, но их… они их убили! Убили прямо на моих глазах и выставили меня козлом отпущения. Жнец стал единственным близким ему существом. Мальбонте не мог позволить кому-то опорочить себя в его глазах.***
«Да, я холодный, и это неплохо Просто мне легче тогда, когда больно Просто вы все улыбаетесь песням — Это не честно, но так интересно».
***
— Что с тобой? Ты вообще хоть знаешь, как выглядит улыбка, или для тебя это просто слово? — непонимающе спросил полудемон. — У меня отключены эмоции, — меланхолично пожал плечами жнец. — Ну… совсем ничего не чувствовать скучно. — Совсем ничего не чувствовать прекрасно, когда ты чувствуешь себя отстойно. — М-да, с таким подходом к жизни у тебя просто отбоя от друзей не будет, — с сарказмом произнёс беловолосый. Жнец не особо расстроился от таких слов — Мальбонте не знал о его душевных ранах, полученных от предательства любимых и близких. Ему же и лучше. Эта боль принадлежит только Сэму, и вряд ли он ей когда-либо с кем-нибудь поделится. Отныне он закрытая книга. — Я одиночка. Тебе просто повезло. — О, так я твой друг? — заметно оживившись, весело спросил Мальбонте. — Возможно, — медленно кивнул жнец. — Что, я даже могу назвать тебя Сэмом? — Нет, только Сэмюэлем. В этом плане ничего не изменилось.***
— Человек умирает тогда, когда умирает последнее воспоминание о нем. Интересно, а как с нами? Я так понимаю, этот мир решил вычеркнуть нас обоих из своего списка и без пунктика «умер», — обронил вслух беловолосый парень разъедающие его изнутри мысли, задумчиво наблюдая за безжалостно сорванным соцветием алой розы. Комкая в ладони нежные лепестки, он сжал руку в кулак. — Так же и этот мир обращается с нами. Безжалостно и беспощадно. Сможет ли кто-то нас полюбить? — не ожидая ответа на свой риторический вопрос, белокрылый парень развеял лепестки по ветру. Подхватываемые свежим потоком ветра лепестки плавно улетели, оставляя после себя приятный цветочный аромат. — Не думаю. Нет к таким ни любви, ни доверия, — наблюдая, как скрывается из виду красный «дождь» из роз, — ответил Сэмюэль. — Я считаю, что любовь переоценивают, — обронил мысли вслух Мальбонте. — Любовь — это слабость. Таким образом мы даем себя сделать уязвимыми. Влюбиться можно в красоту, но полюбить — лишь только душу. Лично я... не влюбляюсь в работу, я её выполняю. Любовь — не для меня. Однажды обжегшись, второй раз в костёр не полезешь, — тихо произнёс жнец. Сэм встал, разминая крылья. Помедлив пару минут, он продолжил: — Я ведь не просто так сказал, что мне будет лучше одному. Не потому, что я так думаю, а потому, что вдруг я полюблю кого-нибудь, и мы расстанемся — я не смогу это пережить. Быть одному легче, потому что вдруг ты поймешь, что не можешь без любви? Вдруг тебе понравится кто-то настолько, что ты к ней привыкнешь? Что если ты привяжешься к кому-то, отдавая всего себя, а потом все исчезнет? Ты сможешь пережить такую боль? Потеря любви — это как повреждение органа, как смерть. Разница лишь в том, что смерть — это конец. А боль? Она может продолжаться вечно.***
В стареньком, никому не нужном домике где-то на отшибе города, в полумраке трепыхалось от лёгкого сквозняка пламя одинокой свечи. Два парня сидели на старом потёртом деревянном полу, непонятно от чего конкретно скрываясь: от шумного осеннего ливня или от следующих по пятам посланников Ада и Рая. Охота велась лишь на одного из них, но второй неустанно играл роль группы поддержки, беспрекословно следуя за напарником, куда бы он не пошёл. Неловкое соприкосновение сухих губ. Первый и последний поцелуй. Инициатором оказался Мальбонте: парень придумал какой-то глупый эксперимент, толком даже не объяснив, что именно он проверяет. Сэму было максимально неуютно и волнительно — парень ничегошеньки не почувствовал. Сэм догадывался о повышенном внимании к себе со стороны пепельноволосого, только вот он не чувствовал ничего, кроме дружбы. Как рассказать об этом помягче, жнец не представлял, но решил сразу сказать правду, а не кормить белокрылого пустыми надеждами. — Ты же понимаешь, что я не люблю тебя, — печально произнёс жнец. — Тогда почему ты держишь мою руку? — Ты дорог мне, но не так, как тебе хотелось бы. Для меня ты хороший друг, ну, максимум, брат. Даже если я включу эмоции… ничего не изменится. — Тогда просто будь рядом.***
«Что будет дальше — я знаю прекрасно Мои мечты всё равно растворятся Выставят фото себе аватаром За это, надеюсь, нальются бокалы»
***
Они заигрались. Это уже не простая мирная революция и смена идеалов — власть испортила неокрепший юношеский разум Мальбонте, и полилась невинная кровь. Белокрылый парень перешёл черту, даже жнец не смог его остановить и направить. — Ты не можешь так просто уйти! — выкрикнул вдогонку взвинченный Мальбонте. — Кто же меня остановит? Ты? — вопросительно изогнул бровь чернокрылый брюнет. — Послушай, ты просто очень близко к сердцу принимаешь их переживания. Это простые смертные. Чего ты их вдруг жалеть начал? — Это ты меня послушай, ты хоть и пытаешься сделать благое дело, но ты явно потерял рассудок. Ты стал убивать за малейшее недовольство твоей идеей. Вспомни свою изначальную цель. Ты забылся. Это была последняя кровь на моих руках, дальше ты сам по себе. Я устал быть твоим коршуном, заметающим за тобой следы. Я тону. Я не хочу с тобой на дно, в темноту. Хватит! Я другой. Это не я! На этом наши дороги расходятся. Прости. — Ты не можешь меня бросить одного! — Ты не один. У тебя есть последователи. Потеря одного жнеца ничего не изменит. Мальбонте хотелось прокричать «Пожалуйста, не уходи. Ты не просто какой-то жнец. Ты мне дорог», но в спину уходящему жнецу было брошено лишь жестокое «Ну и катись отсюда. Предатель! Я не прощу тебя!».***
«Ты знаешь, что мы тонем, но тебе нужно ещё Оу, я очень близко к сердцу принимаю всё дерьмо Меня злят пустые мысли, но их поменять нельзя На тебя, на меня»
***
Он смог, у него получилось: жнец нашел способ спрятать Мальбонте и подарить ему шанс на новую жизнь. На нормальную жизнь без преследований и войны. Надо было лишь найти тело без сознания. Но для начала Сэмюэль решил опробовать этот способ на себе. Как жаль, что беловолосый парень перестал отвечать на его письма — Сэм продолжал ему писать и по сей день. Он слал письма каждый день, пусть так и не получив ничего взамен. Мальбонте стал его другом. Братом, о котором так мечтал парень. Родной душой… ну или Сэму так хотелось думать. Жнец не хотел, как раньше, так напрямую и открыто поддерживать его: их мышление и идеалы давно разошлись, дуэт распался, но брюнет искренне желал помочь другу исправиться. Интересно, как бы отреагировал жнец, узнай он, что Мальбонте прочёл и сохранил каждое его письмо… только вот написанные ответы безжалостно сжигались в синем пламени.***
Сэм оказался на какой-то открытой поляне, залитой ярким, режущим глаза солнечным светом. Немного жмурясь, он попытался сморгнуть затуманенную пелену перед глазами — зрение прояснилось, как если бы вытерли грязное стекло. Не успев даже толком понять, где он находится, он утонул в омуте зелёных глаз. «Глаза — это зеркало души. Только посмотрите в глаза, и вы узнаете, что сейчас на душе у человека, из-за чего он страдает или радуется, что его волнует… Глаза передают наши чувства и не только, глаза — это наш характер, глаза — это наша сущность», — внезапно вспомнились слова одного из учителей. Жнец увлечённо вглядывался в цветную радужку стоящего перед ним парня. Глаза цвета весны. Такой, когда все расцветает, и на деревьях появляются зеленые листочки; когда все оживает, ведь именно зеленый цвет называют цветом жизни. «Какие красивые глаза. Какая красивая душа», — подумал жнец с нескрываемым интересом, продолжая беззастенчиво осматривать парня перед собой. — Сэми, ау, — обратился к жнецу незнакомый парень, при этом нагло щёлкнув пальцами прямо перед лицом, — Ты чего втыкаешь? — Как ты меня сейчас назвал? — опешил Сэм и слегка нахмурился, осматривая собственные руки. «Я в себя попал? Белый? Почему я… что с одеждой?» — подумал парень и заторможенно вернул взгляд на говорившего. — Сэми, ты меня пугаешь. Сначала завис на пару минут, а теперь на имя не откликаешься. Что, на тебя так «Вагат» повлиял? Или, может, — Ади забавно хохотнул, — Это моё присутствие так на тебя влияет. «Да я тебя впервые вижу, мальчик, а ты меня уже мало того, что по имени называешь, так ещё и слащавыми сокращениями», — жнец старательно подавлял нарастающее чувство возмущения. — Кстати, я придумал желание. Закрой глаза, — коварно заулыбался рыжеволосый, игриво изогнув брови. — Зачем? — Просто закрой, — настойчивее попросил зеленоглазый парень, сокращая между ними дистанцию. Сам не понимая почему, брюнет послушно подчинился. Почувствовав тёплое дыхание на своих губах, жнец инстинктивно дернулся назад, но что-то помешало: демон, предугадав реакцию «ангела», остановил его, придерживая за талию. Не давая отстраниться, он осторожно коснулся мягких губ. Сэм широко распахнул глаза от удивления, ощутив неожиданное тепло. Мягкое и нежное, практически невесомое, оно разнеслось по телу приятными, сладкими импульсами. Мгновение — и жар. Жар, пробирающий до костей, сжигающий обоих. В ушах поднялся шум, а сердце застучало так громко, что вот-вот сведет с ума. Стоило их рукам случайно соприкоснуться, как по телам пробежал электрический ток. Это был самый настоящий резонанс душ. Душ, буквально созданных друг для друга. Жнец думал, что это глупые сказки из школьных книг, но только что убедился в правдивости на личном опыте. Мгновение — и холод. Поцеловавший его парень медленно отстранился, забрав все тепло вместе со своими губами. Жнец едва не подался вперёд, безмолвно прося ещё хоть на секунду испытать эти ощущения вновь. — Ну вот, твой первый поцелуй принадлежит мне, можешь теперь бегать хвастаться. Хотя то, как ты мне отвечал… явно на новичка не тянет. Что ты скрываешь, ангелочек? — весело проговорил демон. Открыв глаза, он стал разглядывать реакцию «ангелочка», но тут же пожалел о подобном решении. Ади ожидал что угодно: смущение, гнев, разочарование, отвращение, обиду… да любой спектр эмоций, но никак не две блестящие дорожки на щеках. В голове брюнета как что-то щёлкнуло. Банальный поцелуй, но до того искренний и трепетный, что мир жнеца перевернулся. Настолько настоящий. Настолько живой. Настолько пробуждающий от глубокого сна. До того сильно захотелось быть кому-то нужным. Принадлежать так, чтобы уже ни у кого не оставалось лишних вопросов. Захотелось с кем-то поделиться переживаниями. Больше не хотелось задыхаться одиночеством. Ему нужна помощь, исцеление. На парня обрушился град ранее подавляемых чувств и мыслей, так старательно спрятанных куда подальше. Проснулась совесть, безжалостно сгрызая заживо за поступки, совершённые ранее. Проснулась и боль. Открылись душевные раны. То, от чего Сэм так ловко скрывался ранее, сейчас настигло его вдвойне, тяжелым булыжником ударяя его по спине, заставляя беспомощно упасть на колени. Он, наконец, проснулся. «Что это?» — в панике подумал про себя Сэмюэль, схватившись за грудь. Взгляд лихорадочно бегал с собеседника на окружающую обстановку, внутри очень неприятно щемило, — «Это эмоции? Но как? Как ему удалось их включить против моей воли?». — Сэми, прости, если я тебя обидел. Просто мне показалось, что между нами что-то есть, вот я и захотел проверить. Ты, вроде, был не против моих знаков внимания… «Не против? Да я тебя впервые вижу. Что же ты ждёшь услышать от меня? Дурак… Сэм, не молчи… Он же ждёт ответа… Ладно, подыграю. Надеюсь, хозяин тела не против», — проносились ураганом мысли в голове жнеца. — Всё в порядке, я просто немного удивился, — как можно теплее произнёс «ангел». — Что аж расплакался? Я, вроде, не настолько плохо целуюсь, по крайней мере, пока жалоб не поступало, — произнёс незнакомый чернокрылый парень, задумчиво почесав рыжий затылок. — Прости, я правда подобного не ожидал. Давай вернёмся к этому разговору немного попозже, — Сэм постарался выдавить из себя максимально искреннюю и дружелюбную улыбку. Парень даже и подумать не мог, что это будет настолько тяжело, ведь улыбка его губы уже давно не трогала. Мальбонте был прав — он и правда забыл, что такое улыбаться, что такое радость, что такое смех. Эти эмоции стали настолько чужими, что он забыл, как ими пользоваться. Но, вроде, получилось правдоподобно. — Хорошо, — тепло улыбнулся Ади. Сердце замерло, а по телу пробежал табун мурашек. В это мгновение парню показалось, что ничего красивее на свете он ещё не встречал — такую улыбку он видел впервые. Сознание начало теряться, перед глазами вновь поплыло и почернело, тело перестало удерживать равновесие — он возвращался в свой холодный, лишенный тепла мир. Парень ещё долго будет вспоминать те секунды случайно***
— Сэмюэль, суд рассмотрел Ваше дело. Вы осуждаетесь за нарушение законов, за невыполнение возложенной на Вас миссии, за содействие и сокрытие убийцы. Однако, в связи с тем, что ни одна душа не пала от Вашего клинка, наказание будет смягчено. Вместо расщепления Вас понизят в ранге до 7 уровня, снимут около трёх веков до следующей реинкарнации, а также Вам и Вашим близким будут стёрты воспоминания обо всем, связанном с преступником. Им займутся другие жнецы. Работа будет выполнена, а баланс восстановлен, — произнёс холодный женский голос, отдавая потусторонним эхом, — Начинайте чистку. Парень не сожалел о происходящем с собой, не боялся за обретенного друга. Пусть Мальбонте и назвал его «предателем», но незадолго до ухода жнец подарил ему свою защиту — кулон с одной единственной аккуратной руной. Руной, позволяющей идеально скрыть своё присутствие от любого ангела или демона. Сэмюэль потратил месяцы на его разработку, так пусть теперь эти ищейки потратят годы на поиски беловолосого парня. Мальбонте не злодей — он просто запутался. Все имеют право на ошибку. Сэм подарил ему это право ещё в тот день, когда пощадил его и не исполнил арест. Перед глазами замелькали картинки, но они были как какая-то чужая киноплёнка. Парень не узнавал ни одного показанного воспоминания. С каждой секундой он забывал. Забывал, за что его пожирала совесть: бесследно исчезали услышанные имена и увиденные образы. Только один образ никак не хотел покидать сознание, не отпуская и удерживая как спасательная веревка над пропастью: огненно-рыжие волосы, насыщенные изумрудные глаза и такая красивая, неповторимая улыбка. Как ни старайся, а её было невозможно забыть. «Кто бы ты ни был. Я надеюсь, ты счастлив. Улыбайся почаще, у тебя это очень красиво получается. Спасибо, что вытащил меня из тьмы», — подумал брюнет, из последних сил цепляясь за сознание, но обволакивающая тьма оказалась сильнее.***