Haven

И вот опять. Последнее, что у него было, в очередной раз безжалостно отняли. Сначала его заперли дома, не давая встретиться с друзьями и ходить на любимую подработку. Потом отобрали телефон, лишая последней возможности какой либо социальной коммуникации, хоть и не в живую. Сейчас же Феликс стоит напротив зеркала, потерянным взглядом рассматривая обрубки только окрашенных волос на своей голове. Иначе тот хаос, что он внезапно обнаружил, едва проснувшись, не назовёшь. Вчера днем, приготовив с собой, упорным трудом заработанные деньги, подросток наметил путь в качественный барбершоп, менять имидж. По итогу, увидив себя с белоснежно-платиновыми волосами, подстриженным в стиле андеркат, Ли старательно сдержал восторженный визг, прикрывая рот рукой. Отдал за всю эту красоту большую для себя сумму и радостным маршем пошагал домой. Вечером, когда родители вернулись с работы, разделить подобные эмоции с сыном они не смогли. Единственный раз за три недели, когда они выпустили ребёнка из дома в парикмахерскую, в надежде, что ему отстригут отросшие "бабские лохмотья", но как оказалось, у их чада на этот счёт были свои планы. Отец орал на сына так, что по диким криками прибежали соседи из ближайших домов, а у матери из широко открытых глаз ручьями текли слезы разочарования. — Я тебя дома закрыл, чтоб ты с этими педиками больше не пересекался, и уж тем более не танцевал! Я телефон у тебя забрал, чтобы ты с эти пидорасом не переписывался, а ты, пока мамка с батей не видят, пошёл откровенно пидорством заниматься!!! Ты гей?? Вот скажи мне, ты гей? В моем доме нет места для гомосеков, я из тебя-то всю дурь повыбиваю! После резкого перепада звука с громкости на гробовую тишину с пристальным наблюдением родителей, Феликс замялся, и, уткнувшись глазами в пол, еле-разборчиво промямлил "—Н-нет, я не гей". Отец недоверчиво окинул взглядом, строго завершая разговор одним коротким : — Чтобы сейчас же всё убрал. — К-как? — Как хочешь, или как можешь. У меня возле душевой бритва стоит, заряжается. Главное мне к утру твоего крашенного уродства не видеть. Кое как сдерживая желание разрыдаться при отце, Ликс добирается до своей комнаты и валится на кровать, не сдержанно крича и плача в подушку. Настойчивый стук в окно. Уставший и зареванный Ли, не понимает, кого к нему принесло, так ещё и поздно ночью. Он дёргает ручку, тянет оконную раму на себя, давая свежему воздуху окутать помещение и слышит знакомый шепот. "—Феликс. Феееликс". Ёнбок невольно улыбается, увидив родного человека под окнами своего местообитания, откуда его не выпускают почти месяц. — Зачем ты пришёл? Если мой отец нас увидит, он обоих убьет! — Не рад меня видеть? А я вот тебя очень. Смотри, даже мармелад тебе принёс, твой любимый между прочим. — Чан, я люблю тебя. И невероятно скучаю. Но я боюсь своего отца. — Ты очень красивый. У тебя же новая прическа?! Тебе очень идёт. — Он сказал мне их сбрить. — Кого? Волосы? А если не послушаешь, что будет? Хотя с ним не стоит рисковать, но так поступать с родным ребёнком ненормально. Давай я тебя украду? Вот прямо сейчас прыгай, я тебя поймаю и мы пойдёт покупать тебе новые вещи и телефон. От младшего последовал добрый смешок и он расплылся в мягкой улыбке, рассматривая каждую деталь такого нужного человека. — Он опять найдёт меня, только на этот раз запугиваниями я не отделаюсь. Я безумно соскучился, Чан, но извини, его я боюсь больше. — Я всё понимаю, малыш, не нужно оправдываться. Я обещаю, что заберу тебя тогда, когда ты этого захочешь. Я тоже люблю тебя, Ликси. В этот момент дверь в комнату подростка яростно открывается и он снова слышит грубый тон отца. — Ты с кем-то разговариваешь? Ты зачем окно открыл? Родитель подходит ближе, проверить честность сына, выглядывает на ночную террасу, но никого там не находит. — Я тебя спрашиваю, для чего ты открыл окно? Бежать собрался? Я тебе устрою побег, на всю жизнь запомнишь. — Нет, я... я не хотел сбежать. Я просто комнату проветриваю. Я бы не прыгнул, я же... боюсь высоты. —он опустил голову перед отцом, тот плюнул гадкое "Так и знал что ты слабак" и опять хлопнул дверью, оставляя своего ребёнка съедать себя изнутри. Чан ушёл домой, оставив сладости на подоконнике, а Феликс, так и не успокоившись, уснул, тихо всхлипывая и набирая в лёгкие побольше воздуха. Глава семейства Ли, подслушав разговор сына с его ненавистным ему молодым человеком, решил снова взять ситуацию в свои руки. Когда парень уснул, родитель вооружился той самой бритвой и добрался до младшего, похабно уродуя ему причёску. Клочки волос разной длины, по завершению, были разбросаны по полу и кровати. Удовлетворённо осматривая свою работу, старший Ли довольно покинул помещение. Поняв, что произошло с его волосами, прощупав всю голову раз десять и убедившись в том, что это к сожалению не кошмарный сон, Феликс уселся в центр валяющихся обрезков волос, молча рыдая, позволяя эмоциям выйти наружу. Осознавая, что тот, кто это сделал сидит сейчас на кухне, что находится под его комнатой, и спокойно завтракает, не чувствуя за собой никакого угрызения совести, парню хочется убивать. Он идёт в ванную комнату, берет с зарядки бритву, на которой ещё остались его срезанные волосы, и очень грубым образом, нервно начинает срезать всё под одну длину. Ликс плачет, топает, руки трясутся, колени дрожат, но по окончании нежеланного самоистезания, он смотрит в зеркало и видит опухшего, заплаканного, сломанного ребёнка, которому не давали воли самовыражаться и сейчас он не хочет оставаться в этом месте и дальше знать этих людей. Ли, заходя в комнату, закрывает дверь, начиная скидывать в рюкзак вещи первой необходимости. Оставляет ключи от дома покоиться на рабочем столе, загребая в боковой карман все сладости, подаренные Чаном. Собираясь с силами, смотря на газон через открытое окно, из глаз бегут мелкие слёзки, а губы подрагивают перед страхом разбиться или исколечиться. Он кидает сумку первой, потом держась за оконную раму, приземляется ногами и руками, шипя себе под нос от боли. В крови адреналин, и может, сердце выскочит, но парень не остановится в паре шагов от цели. На протяжении часа он не останавливаясь бежал по городу, стараясь заворачивать в безлюдные закоулки, на случай, если его будут искать, и наконец, тяжело запыхаясь, он еле стоит в дверях студии своего возлюбленного. — Феликс?? Как ты добрался? Ты сам...? Но как? — Чан соскакивает с рабочего места, усаживая младшего на диван. Рассматривает очередную новую причёску на голове и озвучивает свой вопрос. — Это отец сделал? — в ответ усталый кивок. Старший молча целует его в макушку, забирая в объятия. — Малыш, ты очень сильный. Молодец, что ты не сдался. Мы со всем справимся, договорились? — снова кивок. — Ты без телефона? — Без. Я мало чего взял с собой. — Тогда мы можем пойти сейчас и купить тебе новый? — долгая пауза. — Чан, давай уедем? — Куда? — Я не знаю. Подальше отсюда, где они нас не достанут. — тишина. — Поехали в Корею? — Что? — Поехали в Корею? — младший долго переваривал такое спонтанное предложение и тихо неуверенно ответил: — Но я же не знаю языка?.. — Не переживай, я помогу тебе. — он обнимает ещё крепче, а Феликс жмется ближе, ощущая умиротворение и защиту. — Поехали.

Step out

Do what you want

It's now or never