Притворись моим (братом)

Карма был глубоко несчастлив внутри, изображая радость внешне. Ему приходилось каждодневно претерпевать боль. Юноша не болел, не страдал от каких-то травм. Он просто был влюблен. Многие считают, что влюбленность - это самое счастливое время. Чувства обостряются. И, кажется, что вокруг все цветет и дышит. И счастье кругом. Акабане не сомневался, что возможно, так оно и есть. Но это пока человек не знает, что взаимна его любовь или нет. Карма же сразу знал, что нет. Это случилось после поездки, и Маехара, не удержавшись, пошутил на тему того, что Манами идёт фамилия Акабане. Та густо-густо смутилась, из-за чего аловолосый всыпал парню по первое число, чтобы не шутил так больше. Уже тогда, он понимал, что в его отношениях к Окуде, что-то изменилось. Но он не знал, что именно. Пока девушка в одном из разговоров с ним не заговорила о чувствах. Они частенько общались за воротами школы, сидя на ближайшей скамейке и уплетая сладости. В этот момент, Карма мог в открытую рассматривать девушку. Её слегка растрепанные после учёбы волосы, которые вились на концах. Она вечно заплетала их в две косички, превращаясь в маленькую, беззащитную девочку. Такую всегда хотелось защищать. Юноша лишь на это усмехался, но его взгляд цеплялся за тоненькие, бескровные губы девушки, которые та любила покусывать от волнения. Акабане порой так засматривался, что когда Окуда поднимала на него встревоженный взгляд, тот переставал дышать. Приходилось выдавливать поспешную улыбку, которая больше была похожа на усмешку. - Карма-кун. - Манами была такой милой, когда чувствовала себя виноватой. Она нервно теребила юбку, сминая её своими руками. - Вы же знаете, что я к вам ничего такого не испытываю? Ну, не то, о чём говорит Маехара-сан. - Окуда немного опустила голову, боясь смотреть в сторону парня. И правильно, улыбка у него оселась, превратившись в кривую гримасу. Сердце тревожно билось и выло от плохого предчувствия. - Я отношусь к вам по-другому... - И как? - вопрос прозвучал хрипло и юноша подивился этому. Горло почему-то пересохло. Хотя до этого, они с девушкой пили коктейль. Губы у Манами, как раз были в нем, сделавшись розоватыми с "усиками" по краям. Аловолосому бы засмеяться с этого, но не хотелось. - Как к другу. - Уверенно проговорила она, посмотрев на него своими честными фиалковыми глазами. Юноша смог справиться с эмоциями, держа наготове фальшивую насмешливую улыбку перед ней. - К брату. После этих слов, маска дала трещину и он поспешил отвернуться, чтобы не показать свои чувства. Которые проявились в тот момент, в тот ужасный момент, когда девушка ясно дала понять, что любви между ними быть не может. Только дружба. И для него это был конец. И Карма старался быть хорошим другом. В своей манере, правда, но старался. Окуда постоянно поставляла ему всякие химикаты для его проделок, одаривая осуждающим взглядом и возмущаясь. Когда он попадал в передрягу, та с нежностью во взгляде, обрабатывала ему раны, снова возмущаясь своим нежным голоском. Янтарноглазый прикрывал глаза, наслаждаясь этим моментом. Моментом, когда они были едины. Когда были похожи на пару. В один из дней, юноша смог докопаться до девушки. В последнее время, та вела себя довольно странно, и даже смущалась по пустякам. Зависала на какой-то фразе и отворачивалась, словно забывая, что ведет беседу. Карму это тревожило. Акабане никогда её такой не видел и сердце стучало, как бешеное, при мысли, что это он причина её такого странного поведения. Но этому не суждено случиться. - Я влюбилась, Карма-кун. - Говорила она, болтая ногами. Сегодня, девушка была удивительна хороша собой. Распущенные, волнистые волосы мягко ложились на плечи и слегка колыхались при порыве ветра. Но самое главное: она была немного накрашена. И этим Манами напоминала восточную чарующую красавицу, которая пленяла Карму к себе всё сильнее. Он весь напрягся от этих слов, чувствуя, что дышать становится тяжело. - Карма-кун, мне немного страшно.. - та старалась не краснеть, улыбаясь своей светлой, чистой улыбкой. - Не могли бы вы, пожалуйста... Притвориться моим... От последней фразы сердце Акабане скакануло в небеса. Красноволосый ощутил, что не может сдержать своё смущение. В ушах всё зашумело, и он поддался вперёд, чтобы узнать. Его глаза радостно блеснули. Но этот блеск тут же пропал, когда он услышал окончание фразы. Счастливая улыбка оселась. - Что? - голос был мрачный, и юноша попытался убрать эти нотки. Девушка понимающе посмотрела на него. - Братом. Притворись моим братом, пожалуйста. - Проговорила она, в её глазах застыла мольба. - Троюродным можно. Я бы хотела иметь поддержку в этот день. Карма мрачно усмехнулся. Если девушка говорит о парнях при другом парне, то она не собирается рассматривать его в качестве потенциального спутника жизни. Особенно, как Манами, никогда не соберутся. Он усмехнулся. - Конечно, я для тебя и так, как брат. - Проговорил юноша, похлопав её по плечу. Та радостно улыбнулась. Со временем, юноша привык к боли в груди, когда видел Окуду с тем парнем. Он спокойно воспринимал их обьятья, хотя вся душа горела болезненным огнём. Привык. Видеть, как улыбается не ему девушка, как ласково не он трогает её волосы. Это заставляло парня ходить мрачным. Да, он знал, что вины Манами здесь нет. Она не заставляла его влюбиться, и парень не требовал от неё взаимности. Но так хотелось порой. Прижаться к ней, прикоснуться губами к голове и просто стоять. Да, звучит, сентиментально, но ему так нужна поддержка и успокоение от всей этой боли кругом. От одного сплошного одиночества. Иногда, ему снился тот роковой день, когда он понял окончательно, что им вместе не быть. Во сне, девушка шептала: "Притворись моим..." Её глаза светились нежной любовью к нему, губы тянулись, чтобы соединиться в сладостном поцелуе. И юноша отвечал на него, утопая в прекрасных ощущениях, вдыхая аромат духов девушки. Они отдавали лавандой. Мурашки пробегали по коже от этих нежных действий, прикосновений. Всё вокруг них, дышало любовью. Но это было только во сне. В жизни, Карма оставался для Манами братом, ответственно выполняя данную роль. Настолько хорошо он это делал, что во время свадьбы девушки, продолжал улыбаться, когда кричали "Горько". А всё внутри разрывалось и плакало, но он не мог ничего поделать. Не мог разорвать счастье Окуды, которая обнимала его на свадьбе, приглашая на "братско-сестринский" танец. Акабане не был эгоистом, и видел, как её уже муж заботится о ней. Сны после свадьбы больше не снились. И у него осталась только одна суровая правда жизни. Он мог быть рядом с ней. Но только как друг, которого она может всегда попросить о помощи. Который всегда её поддержит и не покинет. Не бросит. Не оставит в беде. Карма Акабане навсегда остался для Окуды Манами чем-то большим, чем просто другом. Настоящим братом, которого она любила всем сердцем. Сердцем истинной сестры.