Black BMW

Pov Маргарита Мне было четыре года, когда отец бросил мать со мной на руках. Моя мама женщина сильная, поэтому, не долго горевала по моему отцу и мы стали жить самостоятельно. Было сложно, но мы справлялись. Я помогала матери по дому, когда стала подростать. К двенадцати лет я уже спокойно могла приготовить себе и маме поесть, купить некоторые продукты в магазине, на оставленные матерью перед работой деньги, самостоятельно делала уроки. Именно в этот промежуток времени однажды вечером маме позвонили. Тогда я сильно испугалась, потому что она рухнула на пол и сидела молча ни живая ни мёртвая. Ей звонили из полиции. Папу нашли мёртвым в постели с такой же мёртвой молодой любовницей. Маме позвонили, потому что они всё ещё были женаты. Мама похоронила его тихо, позвав лишь его мать, которая через два месяца после его похорон тоже умерла. Мне было четырнадцать, когда мама привела в нашу небольшую квартиру мужчину. Его звали Пётр Владимирович. Он понравился мне сразу. Добрый, опрятный, весёлый. От него веело домом. Я любила, когда он приходил к нам в гости. Меньше чем через год мама забеременела и Пётр Владимирович позвал маму замуж. Я была счастлива, мама тоже. Пётр Владимирович был состоятельным мужчиной, он, вообще-то, был начальником мамы. И старше на десять лет. Мы переехали в его большой двухэтажный дом, где он раньше жил со своим сыном от первого брака, с которым он поссорился пару лет назад и тот уехал к матери, вроде как поступать в универ. Совсем скоро сыграли свадьбу, я сменила школу, друзей, а потом мама вышла в декрет. Когда родилась Лиза, Пётр Владимирович был очень счастлив и много раз звонил своей бывшей жене в надежде связаться с сыном, который очень упорно игнорировал его. Я знала сына Петра Владимировича лишь по фотографиям в доме и по рассказам самого Петра Владимировича. Да и он, если честно, не интересовал меня особо, только Петра Владимировича было жалко, он правда любил сына и хотел с ним помириться. И жили мы тихо спокойно, пока этому сыну невздумалось вернуться в дом родной. Я не то, чтобы была против его появления, в конце концов, он сын Петра Владимировича и имел право здесь жить, но почему-то, новость о его возвращение меня огорчила, а при первой встречи я и вовсе решила его избегать. Он приехал на чёрном бумере, весь такой деловой, в чёрных очках, рваных голубых джинсах, белых кедах, и чёрной рубашке. Ключицы, которые я приметила благодаря тому, что верхние пуговицы рубашки он решил оставить не застегнутыми, выглядели для восемнадцатилетней меня очень привлекательно, а татуировки на руках, которые было видно опять же из-за подвернутых рукавов, заставили меня облизнуться. Но не смотря на это, вместо «хочу», в моей голове пробежалось «кабелина» крупными красными буквами. Я сдержанно выдохнула, пытаясь слиться с интерьером гостиной, пока Пётр Владимирович знакомил их с мамой и Лизой. К ребёнку, сын Петра Владимировича был приветлив, а вот к моей маме безразличен, но натянуто вежлив. Я хмыкнула, отметив, что неприязнь у него была, но он не собирался её показывать. Поэтому, когда подошла моя очередь знакомиться с ним, я решила относиться к нему как можно безразличнее, потому что на первый взгляд он мне был неприятен. В следующие полгода, а если быть точнее, восемь месяцев, общение у нас с ним так и не заладилось. Он не обращался ко мне или к маме плохо, он уважал мою маму, всегда был вежлив со мной и мамой. Лизу он любил, также как и Лиза его. Она постоянно спрашивает о нём и ждёт его, когда он вернётся с занятий(он был учителем математики и физики), после чего зависает у него в комнате почти всё время. У меня даже, не стану скрывать, появилась ревность. Это глупо, я понимаю, но раньше Лиза любила когда сказки на ночь читаю ей я, а теперь всегда истерит и зовёт Александра. Или, например, отказывается пить какао, который приготовил не он. Это жутко бесит. Раньше она любила мои блинчики с кленовым сиропом и всегда выпрашивала их, а теперь она даже и не вспоминает, что ела такое раньше. Бесит и задевает. Но, я пытаюсь сейчас на это особо сильно не обращать внимание, потому что, я в выпускном классе и мне нужно готовится к ЕГЭ. У меня хорошие оценки по всем предметам. Пятёрки и четвёрки, я правда учусь и стараюсь изо всех сил, чтобы мой аттестат был без троек, но, математика всё портит. В прошлом году я кое-как всё-таки смогла дотянуть оценки по математики на твердую четвёрку за год, но.. в этом, я не понимаю ещё больше, чем в прошлом и уже сомневаюсь, что аттестат у меня будет без троек. Уже конец февраля, на улице начинает всё таять раньше времени, вместе с моими надеждами. *** — Господи, ты выглядишь с каждым уроком отвратительнее,– прокомментировал мой внешний вид Алёша. Я слабо улыбнулась ему и кивнула. Я не спала до трёх ночи, решая домашнее задание по алгебре. Я постоянно делала ошибки и ответ был не правильным, приходилось перерешивать. Я тяжёло вздыхаю, в который раз представляя себя тупящую на экзамене и прикрываю на несколько секунд глаза. Алёша приобнимает меня за плечо и слегка прижимает к себе. — Мне мама репетитора по английскому наняла, почему бы тебе не сделать тоже самое? — У меня хорошо с английским. Алёша тихо посмеивается и мотает головой. — Я имею ввиду, найми репетитора по матеше. Чё такого? Отличники тоже не всегда понимают, – он пожимает плечами. Дело не в том, что я хочу быть первой во всем или доказать всем, что я сама могу справиться, просто, мне сложно находить общий язык с людьми, а с учителями так тем более. Не смотря на то, что я у них любимица, отношения у нас натянутые. Иной раз, они даже говорить со мной не хотят, но им проще. Они могут проигнорировать и отвлечься на другого ученика или сослаться на дела, а вот репетитору придётся выслушивать меня и просто так до окончания занятия ему от меня не смыться. Не то, чтобы я всегда была слишком приставучей, просто бывает, что такое случается и как бы, репетитор не сбежал от меня после первого же занятия. Или чуть позже. Кто знает, на сколько его хватит. — Хорошая идея, – поджимаю губы я, не желая продолжать эту тему. – Это последний урок? — Ещё литература. – отрезает он. – Не думаю, что тебя будут вызывать на сегодняшнем уроке, поэтому, просто немного вздремни на задней парте. – добродушно толкает он меня на преступление. — Юлия Евгеньевна не будет в восторге, если найдёт меня спящей на задней парте. В конце концов, информатика хоть и скучный урок, но важный. — У тебя все уроки важные, – разочарованно отвечает он и первый заходит в класс. Мы расходимся по разным партам. Мы с Алёшей не друзья, так, хорошо общающиеся одноклассники. После перевода в эту школу, друзей я не нашла, хоть и сказала матери обратное, а вот пару человек, с которыми можно поболтать на перемене, я нашла быстро. Один из них Алёша, а ещё двое, учатся в другом классе, на год младше. Но это не столь важно. Темы для разговоров находятся всегда. Я сажусь с Ларисой, на третью парту среднего ряда и достаю учебник с тетрадью и ручкой. На этом уроке мы никогда не пользуемся компьютерами. Кинув портфель на пол, я окинула Ларису взглядом и убедившись, что она не против моего присутствия(мне, если честно, плевать), положила руки на парту и упала на них головой, пробывая в таком положение ещё несколько минут до звонка на урок. Когда все уроки наконец-то закончились, я была рада этому лишь до того момента, пока меня не остановила Ольга Николаевна, наша классная руководительница. Ничего хорошего это не значило. — Рит, пошли со мной, – она кивнула в сторону своего кабинета и я внутренне закричала. Пока я шла позади нее, мне очень хотелось ударить её чем-нибудь тяжёлым по затылку, чтобы вырубить нахрен и уйти уже домой, но вместо этого я зашла в её кабинет и закрыла дверь. Женщина с кудрявыми короткими волосами развернулась на меня и усадив свою крупную пятую точку на свой мягкий стул, серьезно посмотрела на меня. — У тебя всё хорошо? – вскинула она бровь. — Да, – кивнула я, понимая, что выгляжу уже настолько херого, что даже у учителя есть плохие подозрения, – Я просто много занимаюсь. Некоторые предметы даются мне сложно, приходится чуть дольше заниматься. Не стану говорить, насколько дольше, а то она начнёт опять эту лекцию, что здоровье намного важнее оценок и если всё настолько плохо, то учителя могут дополнительно заниматься со мной. Ну да, так и станут они из-за меня дополнительно оставаться после уроков и объяснять все по новой. А если и станут, то спасибо, я уже видела как они это делают. Халтура. Мне проще дома лишние семь часов посидеть мозг поломать, чем остаться на дополнительные, за которые учителям не платят, вот они и халтурят. — У тебя плохо только с алгеброй и геометрией. Я собираюсь звонить твоим родителям, – нахмурилась женщина, – Во-первых, ты выглядишь плохо и вероятно, мало спишь, из-за чего плохо усваиваешь новую информацию, во-вторых, ты сообщила родителям, что на следующей неделе родительское собрание? Я хотела бы увидеть хоть кого-то из них лично. Это касается не только самого собрания, но и тебя. — Родители много работают, – тихо, почти шепотом, говорю я в сотый раз. Обманывать не хорошо, но тогда они узнают обо всем. – Да и мне уже есть восемнадцать.. — Рита, – женщина встаёт с места и качает головой, – Да, я помню, что ты одна из старших детей в классе, но это не значит, что я не должна общаться с твоими родителями на протяжении учебного процесса. Думаешь, что когда поступишь в ВУЗ, там тоже не нужно будет наличие твоих родителей? Там поговорят с тобой, а в крайнем случае всё равно свяжутся с твоими родителями. — Я понимаю, – сдаюсь я, кивая. – Я поговорю с родителями. Женщина улыбается и удовлетворённо кивает. — Может быть, тебе дополнительные уроки взять у Анатолия Ивановича? Он объяснит темы, которые ты не понимаешь. — Я собираюсь нанять репетитора. Так будет проще, я думаю. – поджимаю я губы, надеясь что она меня сейчас отпустит уже. — Ну хорошо, – кивает она, – Но ты помни, что до экзаменов осталось не так долго. Это лишь кажется, что ещё долго.. — Да, я знаю. Я могу идти? – уже не выдерживаю я. Женщина хмуро смотрит на меня несколько секунд, о чём-то думая, и всё-таки согласно кивает, отпуская меня домой. Pov Автор Рита чувствует себя лучше лишь дома. Она скидывает красные кеды с ног и идёт в гостиную, падая на диван. Женщина с ребенком на руках выходит из кухни и устало вздыхает. — Хорошо, что ты пришла, – с теплой улыбкой говорит она и передаёт Лизу уставшей дочери, – Ты выглядишь очень уставшей, солнышко, но может, хоть ты заставишь ее поесть? Битый час уже пытаюсь. Рита устало улыбается и целует сестру в темную макушку как у неё самой. Усаживая сестру удобнее у себя на коленях. Лиза свои карие глаза(маленькие копии глаз Риты) на Риту не поднимает и лишь перебирает пальчиками надув губы. — Ну не буду кашу, – требовательно восклицает девочка и падает головой на грудь сестры, тяжело вздыхая. Не смотря на то, что ей только три года и два месяца, девочка уже почти чисто говорит и выговаривает все буквы, но иногда путает Ч и С, а бывая и вовсе пропускает их. Маргариту эта особенность в сестре умиляет, а вот мать категорически серьезно настроена вести Лизу к лагопеду. — Когда приедет Чаша? – тихо спрашивает девочка, грустно посмотрев на сестру, – Я буду ечть только ним. Внутри девушки все напрягается, а женщина вскидывает руки и уходит из гостиной. Рита хмурит темные брови и хлопает ресницами, начиная дуть губы как и Лиза. — Кто приедет? – всё-таки переспрашивает Маргарита, хоть и чувство ревности колит её. — Чаша, – тихо повторяет девочка и выпрямляется, смотря на сестру грустными глазками. – Я сочкусилась. — А по мне соскучилась? – с надеждой спрашивает она и улыбается, когда Лиза кивает. — Но по нему чильнее, – девочка тоже улыбается, завидев улыбку сестры, отзеркаливая Риту. – Ч ним интеречно. — А со мной? Девочка без какого-либо зла мотает головой весело улыбаясь. — Ты кучная. «скучная» - проносится у неё в голове и глаза наполняются слезами. Она закусывает губу, продолжая улыбаться сестре, пытаясь убедить себя, что она не со зла и просто маленькая ещё. В прихожей слышится шум, а потом появляется заинтересованность в глазах Лизы и она соскакивает с колен сестры. — Чаша! – кричит она, бросаясь в руки брата. Голубоглазый с улыбкой поднимает сестру на руки и целует в пухлые щёчки хихикающей девочки. Он обращает внимание на Риту, которая развернулась к ним и видит бегущую по ее щеке слезу, которую она тут же стирает пальцем и поспешно уходит на второй этаж. Александр мгновенно забывает о ней. — Покормишь меня? – лепечет девочка, влюбленно глядя на брата. — Ах ты крокозябра маленькая, – наигранно хмурится он, заставляя девочку смеяться, – Ты всё ещё не ела? Жопу пороть буду. — Не будешь! – визжит она, целуя брата в щеку. – Потому то любишь! — Хорошо, что ты приехал. Она отказывается есть, – лепечет вышедшая из кухни женщина, – Пришлось кашу разогревать. Светловолосый улыбается и поддерживая одной рукой девочку под попу, другой берет тарелку из руки мачехи и идёт на диван. Он садится на диван и ставит тарелку с кашей на стол, сажая Лизу рядом с собой. — Лизунь, – он поправляет её растрепавшийся хвостик и тепло улыбается, – Ты уже большая. Сама кушать должна. Давай ты будешь кушать, а я посмотрю? Девочка дует губы и складывает руки на груди, глядя из подлобья на тарелку с кашей. — Буду ечть ечли ты покормишь! – она дёргает ножкой(хотела топнуть, но не дотянулась до пола). — Большие девочки едят сами, а ты же у нас большая? — Нет! Рита большая! Я маленькая! – начинает капризничать девочка заваливаясь на спину. – Не буду кашу! Пока внизу пытаются накормить Лизу, Рита поджав к себе ноги и обняв их, смотрит в окно на небо, пытаясь успокоиться. Обида накрывает её с каждым днём всё больше, а сегодня она ещё узнала, что и скучная. «ты кучная» - слышит она голос сестры раз за разом у себя в голове и глотает слёзы. — Она глупая, потому что ребёнок, – шепчет Рита, вытерая тыльной стороной руки слёзы. – Ребёнок, – эхом повторяет она и шмыгает носом. Слёзы застилают ей глаза, всё расплывается, покрываясь пеленой. Кариеглазая смаргивает слёзы и утыкается лицом в колени, загнанно дыша. Она вздрагивает услышав стук в дверь и резко вскакивает с кровати, пересаживаясь на стул за стол, спиной к двери. Она с шумом стягивает с себя куртку и бросает на пол. — Войдите! Женщина открывает дверь и пробегается взглядом по комнате, слыша как за дверью капались. — Куртку подними, – вздыхает женщина, оглядывая спину и затылок дочери, – Ей не место на полу. Спускайся есть. — Я не хочу, – говорит девушка, поднимая и кидая куртку на кровать. Анна Витальевна цокает языком и подходит к кровати дочери, забирая куртку. — Спускайся есть, не будь взрослой копией Лизы, пожалуйста, – с ноткой строгости просит Анна Витальевна и закрывает за собой дверь. Маргарита прислушивается к отдаляющимся шагам и выдыхает, опуская плечи. « Сначала умоюсь. » - думает девушка, поднимаясь с места. Она не хотела бы, чтобы мать видела ее в таком состоянии. Рита быстро переодевается в домашнюю одежду: серые джинсы и синяя старая футболка. Она закрывается в ванной на добрые пятнадцать минут (конечно, умываться - это же так долго) и наконец-то спускается вниз. За столом уже сидит Александр и Лиза, которая кушает кашку и постоянно посматривает на брата. Рита игнорирует всех и накладывает себе в тарелку той же каши, садясь напротив Александра. Она мельком пробегается взглядом по татуировкам на руках парня и принимается за еду. В кухню входит недовольная Анна Витальевна. — Рита, ты опять в кедах ходила? — На улице уже тепло, – бурчит она, не поднимая глаз. Александр кидает беглый взгляд на девушку, а после на Анну Витальевну. Их спор его совершенно не интересует, поэтому он возвращается взглядом к младшей сестре, уделяя ей всё своё внимание. — На улице слякоть. У тебя ноги промокают. Заболеть хочешь? – перемещает свои руки на талию женщина. — Мам, всё окей, ладно? Я сама буду выбирать в чём мне ходить. – ковыряется она ложкой в каше, тяжело вздыхая. Женщина смеривает дочь строгим внимательным взглядом, задерживаясь на каше и устало вздыхает. Обе её дочери упрямые бараны, что ни говори - бестолково. — Не хочешь есть - оставь кашу в покое и иди отдыхай. – уже будничным тоном говорит женщина, смягчившись. — Я сразу сказала, что не голодна, – бурчит кариеглазая, дуя губы как Лиза. Она оставляет тарелку с кашей на столе и поднимается к себе. Слишком долго без дела девушка сидеть не стала, почти сразу же садясь за уроки. «Я собираюсь звонить твоим родителям» - всплывает образ женщины перед глазами, когда она открывает тетрадь по алгебре. «Нужно что-то придумать. » - закрывает тетрадь девушка, задумчиво посмотрев в окно. - « До родительского собрания несколько дней. » Телефон лежащий рядом завибрировал и загорелся. Рита тут же перевела свой взгляд на телефон, читая сообщение. Санькова, 15:58 « сегодня в 22:30 в Мотыльке » Рита заблокировала телефон, проигнорировав сообщение от знакомой. — Есть вещи, которые нужно постирать? – без стука заходит Анна Витальевна. Рита резко оборачивается на мать и несколько секунд испуганно смотрит на неё. — Что такое? – замечает нервозность дочери. Рита расслабилась, поняв, что Анна Витальевна даже и понятия не имеет, что на телефон её дочери приходят сообщения подобного содержания и сообразив, про что спросила женщина, слегка улыбается. — Ты напугала меня, – указывает она на корзину за дверью, – Там немного вещей. Женщина кивает и молча перекладывает грязные вещи дочери в свою корзину и уходит, попросив дочь не перегружать себя уроками. Рита ещё с минуту смотрит на закрытую дверь и всё же решается приняться за уроки, но прежде.. Рита, 16:02 « Меня сегодня не будет, сообщи Михаилу Рональдовичу. »