***
Пары длились слишком долго. Преподаватели бесконечно и нудно рассказывали о картинах живописцев XX века, различные истории из жизни моды и не только, от которых смешно было всем, кроме, конечно, Хлои, о философсих течениях и о многом-многом другом, что Хлоя даже не слушала, а просто смотрела различные видео на ютубе, писала в Твиттер про нелепость этого места, нелепость одногруппников, которые смеются над несмешными шутками стариков, которые нелепы сами по себе. Иногда заходила в Инстаграм и смотрела, как готовят те или иные сладости. В общем, Хлое было скучно настолько, что она решила посмотреть профили своих одногруппников, чтобы хоть как-то развлечь себя. Быстро набирая на клавиатуре уже знакомый аккаунт с ещё коллежа, а именно @maridupenchen, тыкает на профиль и смотрит на заметно прибавившееся количество подписчиков, быстро пролистывает фотографии, на который Дюпен-Чен либо с кем-то, либо в окружении своих черно-розово-белых вещей. Одна фотка выбилась из общего числа фотографий своей непривычной темнотой для светлого профиля одногруппницы. Тыкнув на темную фотографию пальцем с прекрасным салонным маникюром, Буржуа увидела какой-то потрепанный зал, с небольшой сценой, на которой непонятно кто, совершенно безвкусно одетый, держал микрофон и по всей видимости пел. Под фотографией была незамысловатая подпись:«Сходила на ПЕРВЫЙ концерт в Париже @lukakuffensss Это было превосходно! Просто прекрасно! Я надеюсь, что каждому кто был на этом концерте захотелось поддержать пока что ещё неизвестного, но очень талантливого музыканта. Скорей бы следующий! Верю и знаю, что в следующий раз будет аншлаг!»
Буржуа захотелось проблеваться выпитым утром кофе. Маринетт всегда казалась Хлое ходячим сладким киселем, который тягучей жидкостью накрывает всех вокруг, заставляя верить в хорошее и со смехом преодолевать трудности. И вместо того, чтобы бежать от этой волны, которая накрывает с головой, отрывая от настоящих реалий серых будней, они сами прыгают в эти волны, застывая в киселе будто в желе, с приторно-сладкой улыбкой. Буржуа, кстати, в это число не попала, она не только убежала, но ещё и смотрит свысока на всех, кто старается убежать или не убежал от этой волны приторно-сладкого безумия. Поэтому переходя на профиль того самого @lukakuffenesss Хлоя лишь готовится увидеть ещё одного безнадежно-влюбленного в «жизнь» мальчика с горящими мечтой глазами, которого ещё не съел на завтрак беспощадный мегаполис. Странная аватарка, с изображением бирюзовой змеи, чуть больше ста подписчиков и примерно столько же количество подписок встречают Буржуа. Пролистывая до фоток Буржуа давится воздухом, потом забывает, как дышать, и начинает открывать и закрывать рот, не произнося и звука. На фотографии одна из тех самых цитаток в её любимой кофейне, а рядом с ней стоит в нелепой, как отметила про себя Хлоя, футболке с какой-то странной надписью, которая видать досталась ему в каком-то очень дешевом магазине, темно-синих тоже совершенно нелепых джинсах с потёртостями выше колена и дырками на коленах тот самый бариста-красавчик, за спиной у него чехол из-под гитары. И о ужас! Только сейчас Хлоя заметила, что кончики у этого нелепого мальчишки покрашены в синий. В, мать его, синий. «Больше скорее темно-бирюзовый, чем синий» добавляет сознание, а Хлоя чертыхается, ругая себя даже в таких вещах все равно смотреть с дизайнерской точностью. Под фото лаконичная цитата, которая как раз-таки висит на сете кофейне, просто на другом языке:«Отправной точкой всех достижений является желание… P.S. Наконец-то я буду работать в этом крутом месте. Всегда хотел попробовать себя в этом деле! Заходите к нам!»
И Хлое хочется опять проблеваться утренним кофе, который этот никчемный бариста и сделал.***
Итак, как только в жизни Хлои Буржуа появился тот самый незадачливый бариста-красавчик, который оказывается знаком с сладким киселем Маринетт Дюпен-Чен, у которого чуть больше ста подписчиков в Инстаграме и который работает в кофейне через два квартала от университета, жизнь плавно стала принимать очертания сделать все, чтобы вывести Хлою из себя, чтобы она покончила жизнь самоубийством, трагично прыгнув с моста, или перерезать себе вены, или упасть с балкона Гранд Отела, а лучше с крыши. В общем, всячески старается сделать так, чтобы жизнь Буржуа была ещё несчастнее, чем сейчас. По стандарту, все начиналось безобидно. Хлоя видела этого незадачливого бариста раз в два дня, в основном утром, когда заходила за кружечкой прекрасно сваренного кофе, в этом она убедилась ещё с первого дня, и иногда поздно вечером, почти перед самым закрытием, залетая за пару минут до закрытия, ибо опять задержалась в мастерской, пытаясь придумать нечто поразительное, чтобы… Дальше Буржуа ещё не смогла понять, потому что мысли постоянно путались, наскакивая друг на друга от усталости, недосыпа, так как сессия приближается, а проект как был в зачаточном состоянии, так и остался. Этот Лука Куффен, как написано на бейджике, по утрам с все ещё немного сонной улыбкой встречал посетителей в кофейне, которых раньше почти не было, а сейчас собралась целая очередь, основном из студенток, с любопытством глядящие на новенького бариста и ненароком оставляющие на чеке свой номер. Буржуа думала, как же это все нелепо, но продолжала стоять в этой очереди ради порции своего удовольствия по утрам, иногда осматривая этих безвкусно выглядевших девиц, щебечущих о новом предстоящем концерте. Вечером же этот Лука Куффен с уже помятой улыбкой приветствовал последних посетителей, уже лениво готовя заказ. Музыка, к которой Буржуа раньше не особо прислушивалась, стала сопровождением каждого её дня, причем со сменой дня недели, жанр, и нет Хлоя совсем не гуглила, постоянно менялся. И она уверена, тут постарался именно этот новенький бариста. Однако это пошло даже на пользу, потому что теперь кофейня была пропитана атмосферой какого-то уюта. Однако, с приближением сессии Куффен стал выходить не раз в два дня, а каждый день, отчего каждый день для Буржуа становился почти невыносим. И нет, совсем не потому что он начал частенько мелькать у Дюпен-Чен в историях и на фото, и совсем не поэтому Буржуа со злобой смотрела на него каждое утро в кофейне и каждый вечер там же. Просто он стал слишком часто появляется в её жизни, а такое – непозволительная роскошь для него, этого незадачливого бариста. Жизнь Буржуа окончательно пошла под откос, когда поздно ночью, листая ленту Инстаграма в поисках идей, она видит новую фотографию Дюпен-Чен опять с этим недо-музыкантом, недо-бариста с опять-таки розово-кисельной подписью и с отметкой профиля этого самого Куффена. Перейдя на профиль, и нет это не был уже десятый раз за последние два часа, она видит новую фотографию, скорее всего сделанной кем-то у кого руки из нужного места, потому что ракурс, он и вообще все было чертовки правильно выстроено. То есть с точки зрения композиции, конечно. И нет, Буржуа не разглядывала его довольно накаченные руки, которые обычно скрыты за рубашкой в кофейне, и нет, она не смотрела на то, как изящно он держит сигарету в руках, и нет, она не смотрела на, мать его, задумчивое лицо, которое смотрело куда-то в сторону от камеры. Она оценивала фотографию с точки зрения композиции, которая была чуть выше приемлемого уровня, а не человека, в профиль которого выложена это фото. И лайк она поставила из-за композиции, а не из-за Куффена. Совсем не из-за последнего. А на утро узнается, что @lukakuffensss подписался на ваш профиль и ему нравятся все ваши фотографии. И вот тогда Хлоя Буржуа поняла, что наступила черная полоса в её жизни.***
Сессия приблизилась стремительно быстро. Настолько быстро, что Буржуа не заметила, как пришла зачетная неделя, после которой у неё есть совсем, действительно совсем, мало времени, чтобы представить преподавателю свой проект, который, конечно, все ещё не был готов. А значит придется провести множество бессонных ночей, с литрами кофе, и которые естественно скажутся на её коже, волосах, ногтях и вообще внешности. Ладно, Буржуа готова была принести капельку своей восхитительности ради зачетов и экзаменов, но она совершенно не готова была принести себя в жертву тому баристе, который лайкает её каждую фотку, смотрит каждую историю, черт возьми, он даже нашел её твиттер, в котором она обычно жаловалась на несправедливую жизнь! Радует, что он хотя бы не стоит под её окном, и нет, она не проверяла. И все же, рационально, насколько она могла, взвесив все за и против заниматься в той самой кофейне, а также позвонив Сабрине и с ней обсудив все за и против, она решила, что лучше он насладится её красотой, которая хоть как-то разбавит то множество безвкусно одевающихся девчонок, чем она получит хотя бы один не зачет. И вот она уже стоит в восемь утра перед дверями кофейни с большими очками-авиаторами, с черной сумкой-шоппером, в котором есть тетрадь, ручки, карандаши, текстовыделители, маркеры и множество самых лучших канцтоваров и новенький iPod Air. И как только тот самый несчастный бариста переворачивает табличку с «Закрыто» на «Открыто» и отпирает двери, Хлоя Буржуа залетает в кофейню, нарушая её до этого привычное спокойствие цокотом каблуков. - Ты, - тычет в удивленного и немного сонного Куффена указательным пальцем с прекрасным французским маникюром, останавливаясь в чуть больше шага от него. От него пахнет кофе, чем-то ещё непонятным и совсем немного кондиционером для волос, скорее всего, предполагает Хлоя, купленный в обычном продуктовом по акции. А ещё он её выше на сантиметров десять, даже с тем учетом, что она на каблуках. Бариста лишь вопросительно изгибает бровь и смотрит на неё не то с удивлением, не то с раздражением, не то… Буржуа сейчас не до его взгляда, сессия горит, знания с каждой секундой утекают, а зачет уже завтра. – Как только у меня будет заканчиваться кофе – приноси мне новое, что это будет – неважно, главное на малолактозном молоке, с одной ложкой сахара… - И с апельсиновым сиропом, помню, - с улыбкой оканчивает бариста и смотрит. - Верно… - в растерянности отвечает Хлоя и тоже смотрит на него. И думает, что иметь такие глаза незаконно. И врываться так резко в её жизнь тоже незаконно. И вообще быть им незаконно. И… И сессия горит. Хлоя чертыхается, смотря на время, потому что прошло уже десять минут, а она ещё даже не начала учить. Потом смотрит подходящий столик, где-то недалеко от стойки бариста, и нет, не для того, чтобы ему было проще, а потому что там света меньше, да, и уходит в его направлении. Утро воскресения встречает Хлою Буржуа, готовящуюся штудировать интернет в поисках ответов на нужный билет, потому что её милые одногруппники не захотели поделится с ней билетами, иначе её бы здесь не было, мерно плывущими облаками и запахом вкусного кофе. На фоне играет какая-то неизвестная композиция, как обычно подумалось Хлое, Лука Куффен подпевал, готовя ей кофе, иногда из открывающихся дверей, над которой висит колокольчик, доносился шум города и заходили, уходили множества людей, спешащих по своим делам. Хлоя Буржуа усердно пыталась выучить названия картин, дату их создания, стиль, направление и многое другое, что требует препод по истории искусств, и что она, естественно, не знала. За изучением эпохи Возрождения с Ботичелли, Микеланджело, Венер и Страшных судов, мозг у Буржуа кипел так, будто её посадили на электрический стул и давали самый мощный разряд тока каждый раз, когда она открывала новую картину живописцев. И не помогало ни кофе, недавно принесенный незадачливым Куффеном, ни аспирин, который лежал в сумке как раз на такой случай, ну, или если ей будет совсем уж плохо от нелепости всего происходящего, или у неё просто будет болеть голова после проведенной ночи в каком-то баре, ни даже посты в твиттер о том, что «История искусств – это самый худший кошмар моей жизни, даже хуже, чем все те студентки, учащиеся на факультете дизайна и одевающихся как совершенные нелепицы», и все в таком духе. В общем, все было настолько уныло, что тяжело откинутая голова, такой же тяжкий вздох, растормошили всю ту уютную тишину, царившую в кофейне. Куффен выглянул из-за кофемашины, вопросительно взглянув на девушку, которая, не имея сил уже ни на что, кроме как лениво покачать головой, говоря: «Ничего такого, просто сессия в глаза попала». На что незадачливый бариста ухмыльнулся, будто понимая, через что она проходит и скрылся из вида. Музыка все также играла, что-то из аудиозаписей Куффена, уверена Буржуа, людей в воскресенье было слишком мало, в сравнении с буднями, и уже пятый стаканчик с кофе был выпит, сдавшись под напором знаний, которых у Буржуа будто не прибавилось. - Думаю, вам не помешает легкая передышка от заучивания… - послышался над ухом мягкий голос, заставив Хлою вздрогнуть и посмотреть на того, кто это сделал. Куффен же поглядывал то на конспекты, то на новенький iPad Air, на котором была открыта вкладка с картиной «Страшный суд». – Эпохи Возрождения, если я правильно помню, и выпить ещё одну кружечку хорошего чая, который поможет вам расслабиться, а также, возможно, поговорить с кем-то, вместо того, чтобы твиттить об истории искусств. - Спасибо за предложение, однако я откажусь и буду твиттить о том, что история искусств самое что ни на есть создание дьявола, - слабо огрызнулась Буржуа, забирая чай и отпивая маленький глоточек. «Он ещё и чай вкусно заваривает, да матерь божья, ты можешь быть не настолько идеальным» - думала дочка мэра, но в первую очередь студентка, вздыхая и стараясь не обращать внимание на стучащее сердце. – И да, вы правильно помните. - О, отлично! Значит, пока я помогал Маринетт в проверке её знаний по этому предмету, я что-то да запомнил, - улыбнулся Куффен, смотря куда-то в окно, на пробегающий людей и на гуляющих парочек. - О, какая же полезная информация для той, кто весь коллеж была с Дюпен-Чен, а теперь ещё учится с ней в одном ВУЗе, на одной специальности и в одной группе! – все ещё немного вяло, но уже с явным раздражением не только от находящегося поблизости лица Куффена, но и от упоминания этой сладкой девочки-кисель Дюпен-Чен. – Может ты ещё расскажешь, чем вы занимались после того, как ты проверил её знания по этому предмету, а? Куффен немного замялся, но потом быстро сказал: - Если вы, конечно, очень хотите это узнать… И тут Буржуа поняла, что всё. Это конец. Конец её самообладанию, конец её жизни, конец её походам в эту кофейню. Всему, в общем-то, конец. - Ты, мать твою, сейчас серьезно? – тихо начала Буржуа постепенно повышая голос, находя в себе силы встать с этого чертовски удобного стула и поставить чашку на стол, чтобы случайно её не разбить. – Ты следишь за мной в Инстаграме, лайкаешь все фотографии, постоянно находишься в ленте этого проклятого Инстаграма, потому что ты постоянно с этой чертовой девочкой-сладкий-кисель Дюпен-Чен, ты подписан на мой Твиттер, ты постоянно в этой чертовой кофейне, в моей любимой чертовой кофейне! Какого, мать твою, черта ты постоянно присутствуешь в моей жизни, а сейчас ты предлагаешь мне послушать о том, чем вы занимались с Дюпен-Чен, после того, как она подготовилась к тому же зачету, к которому я не могу подготовиться?! Невероятно! У тебя мозг в кофе что ли превратился переслащенный или сразу в кисель?! Нелепо! Совершенно нелепо! Буржуа отходила от своей внезапной тирады, тяжело дыша, покраснев от праведного гнева, смущения и вообще от духоты, которая царила в этой кофейне, даже если здесь работал кондиционер. Взяв себя в руки, она начала скидывать все свои вещи в шоппер, чтобы побыстрее уйти отсюда и никогда не приходить, но внезапно раздавшийся смешок, который потом перерос в тихий, мягкий смех заставил её остановиться и с возмущением взглянуть на смеющегося бариста. Усилием воли подавляя в себе желание выкупить это чертову кофейню и уволить этого Куффена, а потом снести её и сделать себе ещё одну мастерскую, она смотрела на уже переставшего смеяться парня и ждала объяснений. - Я знал, что ты так отреагируешь, Хлоя Буржуа, но не волнуйся, я оставлю тебя без самых интересных подробностей нашего разговора с Маринетт про тебя, но скажу, что ничем постыдным, о чем ты подумала, мы не занимались, - спокойно сказал парень, все ещё смотря на Буржуа своими голубыми глазами, в которых тихо поблескивал азарт. Хлоя задохнулась возмущением. Она в принципе задыхалась рядом с этим парнем, и нет, смотря на него такого не было, но сейчас её перегруженный мозг всякими картинами разных эпох отказывался верно истолковывать информацию, которую ей сказали. Почему они говорили с Дюпен-Чен про неё? Зачем он вообще к ней подошел? Зачем он вообще появился в её жизни? Много вопросов крутились в её голове, но ни один не находил ответа. Поэтому она просто стояла и смотрела на этого спокойного как змея бариста и готова была расцарапать ему лицо, а потом, возможно, и его накаченные руки, но там как пойдет. - О чем вы разговаривали с Дюпен-Чен? – вырвалось у Буржуа. - О тебе, о ком же ещё. - Я имела ввиду, что именно вы говорили про меня? – раздраженно сказала Хлоя, выжидающе смотря. - Ну, о том, что сама Хлоя Буржуа смотрит мои истории с концертов, лайкает все фотки, где я отмечен, что она постоянно заходит в кофейню, где я работаю, и о том, что, кажется, я влюбился в Хлою Буржуа, - спокойно говорит Куффен, а потом внимательно смотрит на девушку в желтом кардигане, с очками-авиаторами на голове и с ярким румянцем на щеках. Хлоя Буржуа задыхается во второй раз. Хлоя Буржуа глотает воздух ртом и все равно не хватает. Хлоя Буржуа наконец-то осознала. Хлоя Буржуа тихо опускается на стул, закрывает лицо и думает, думает, думает. Ей хочется выбежать, унестись в свою комнату в Гранд Отеле и плакать, обнимая плюшевого мишку. Ей хочется прижать этого несчастного бариста к стенке и… И много чего ей хочется. - Чек. Дай чек, - тихо говорит она, стараясь сказать уверенно. Бариста встает со стула, направляется к кассе и приносит терминал. Почти не дрожащими руками Буржуа оплачивает свои пять кружек кофе и один недопитый чай, берет чек и пишет, пока Куффен уносит терминал. Потом встает, почти не дрожа выходит из кофейни и заходит в Инстаграм. Набирает выученный до каждой буквы профиль, заходит и быстро тычет в синюю кнопку, которая становится черной, как и тема Инстаграма. А потом оборачивается и видит. Смотрит на неё и улыбается, показывая чек. @chloqeen подписался(-ась) на ваши обновления.