2.08.
Вот и начался обратный отсчёт до осени. В последний месяц лета всегда хочется совершать самые безбашенные поступки, петь самые громкие песни, жить самой насыщенной жизнью. В последний месяц лета хочется сделать всё, чтобы запомнить его и сделать самым лучшим. Последний месяц лета должен стать красочным завершающим эпизодом пестрящего красками сериала. Должен, но не всегда таковым является. Джерард неспешно идёт по вечерней улице. Он не любуется голубым небом над его головой, украшенным персиковыми и грязно-фиолетовыми пушистыми облаками, - всё его внимание сосредоточено на небольшом сером камушке, который он пинает своими выцветшими кедами. Пыль поднимается от каждого его броска, но плевать. Приходится идти в тишине, потому что наушники он благополучно где-то проебал, но плевать. Плевать на всё. Уже две недели Фрэнк ведёт себя очень странно. Он почти не появляется на тусовках. Сам по себе он стал более отстранённым и холодным. С Джерардом он старается встречаться только в компании кого-то. Когда же они остаются одни, Фрэнк пытается сократить их тактильные контакты до минимума: целует только при встрече и прощании, первым никогда не берёт за руку, обнимает очень быстро. Это всё давит на Джерарда с неимоверной силой. Он не может понять причины такого поведения. Их же взяли на постоянную работу как дуэт в тот самый бар, где они выступали. И Фрэнк не раздумывая согласился. Но даже их репетиции потеряли ту самую дурашливую атмосферу, когда они постоянно шутили и кривлялись во время ошибок. Кажется, что всё с невероятной скоростью летит к чертям. Из мыслей Джерарда вырывает врезавшийся в него мальчик: - Ой, прости! – выпаливает он, виновато подняв глаза. - Ничего страшного, - отмахивается Джерард. Парнишка улыбается, хватает слетевшую кепку и бежит дальше. Джерард оборачивается и видит, как тот движется в сторону куста. Из зелени сразу же появляется другой мальчик и мчится в противоположную от него сторону. Парнишка в кепке ускоряется и, нагнав, хватает второго за плечо с криком: «Осалил!». Мальчик тяжело вздыхает и плетётся рядом с ним, разочарованный своим проигрышем. На мгновение Джерард улыбается, вспоминая себя в этом возрасте: сбитые коленки, куча друзей и постоянные игры – а потом сразу же поникает от осознания своего текущего положения. Он с силой пинает камушек и продолжает свой путь, потупив взгляд вниз. КАНИКУЛЫ ЛЕТО - гласят разноцветные надписи, написанные мелом на сером асфальте, рядом с которыми нарисованы радуга, велосипед и счастливые человечки. Джерард ускоряет свой шаг. Куда он идёт? Он не знает сам. Просто бредёт по улицам города, пытаясь хоть как-то отвлечься, что не очень у него получается. Мыслей становится лишь больше, они становятся лишь громче. Ему нужно узнать причину. Ему нужно расставить всё по полочкам. Ему нужны ответы. Ему нужен Фрэнк. Небо, тем временем, уже затянуло тёмными тучами. Но Джерард не поднимает голову вверх. Он заходит в магазин, покупает бутылку водки и движется в сторону дома родителей. Там его точно ждут. Спустя пять минут начинается дождь. Джерард натягивает капюшон чёрного худи, но не ускоряет шаг. Через ещё десять минут он мокрый насквозь, а к ливню прибавляется сильный ветер. - Заебись. Пусть ещё молния в меня ударит для пущей картины, - сквозь зубы шепчет он себе под нос. К счастью, до дома уже недалеко. - Господи, Джи, какого хера ты разгуливаешь в такую погоду? – с порога взрывается Майки, глядя на своего брата, с которого ручьями стекает вода. - Я, блять, надеялся, что успею дойти, - шипит Джерард в ответ. Майки делает шаг назад и пропускает брата внутрь. - Мама с папой где? – Джерард, оставляя мокрые следы, проходит на кухню. - Уехали, - Майки идёт следом. – Что с твоим телефоном? Я пытался до тебя дозвониться, но ты был недоступен. Джерард демонстративно вытаскивает телефон из кармана широких джинсов и кладёт его на стол. - Разрядился, - комментирует он. Майки хочет спросить ещё что-то, но так и остаётся стоять с открытым ртом, когда брат достаёт из большого переднего кармана худи бутылку водки. Под вопросительный взгляд младшего Джерард открывает шкафчик, ставит две стопки рядом с бутылкой, открывает её и наливает. - Я, конечно, всё понимаю, но этого я не понимаю, - Майки подходит к столу. Джерард пододвигает ему стопку. - Что за повод? - Лечение. Майки берёт стопку в руку и разглядывает её, будто бы впервые видит, а Джерард уже ставит пустую на стол. - Может, не стоит? - Я заебался, Майки, - рычит Джерард. – Меня заебало такое отношение. - Хотя бы в тёплый душ сходи или сухую одежду надень для начала. - Высохнет на мне. - Ты же заболеешь. - Майки, отвали. - Джи, прошу тебя. - Майки! Громкий стук кулака по столу разносится по кухне. Джерард трёт переносицу. - Прости, Майки. Хорошо, я схожу в душ, - смягчается он и встаёт из-за стола. - Я принесу тебе что-нибудь из сухой одежды. Когда Джерард возвращается из ванной, на кухне его уже ждёт разогретая в микроволновке пицца и наполненные водкой стопки. - Давай хотя бы закусывать. Джерард кивает и садится за стол. - Мне звонил Фрэнк, - говорит Майки, и Джерард напрягается всем телом. – Он искал тебя. Тоже не мог дозвониться. Джерард молчит. - Думаю, тебе нужно ему перезвонить, - продолжает младший брат. Тишина. - Вам нужно встретиться и поговорить, - подытоживает он. - Я понимаю, - подаёт голос Джерард, пряча лицо в ладонях. – Но… боже, я боюсь того, к чему этот разговор может привести. - В любом случае лучше узнать всё, чем сидеть и пытаться строить догадки. - Ты как всегда говоришь правду-матку, - со смешком говорит старший, раскрывая ладони и запуская руки в тёмные волосы. - А как иначе? – с такой же интонацией отвечает Майки. Они чокаются и выпивают.3.08.
Джерард перезванивает Фрэнку утром, и они договариваются о встрече в восемь вечера на старой детской площадке неподалёку от парка. Майки с беспокойством глядит на своего брата: он с полной отрешённостью мешает разбухшие колечки хлопьев в миске, скучающим взглядом щёлкает программы по телевизору и практически не разговаривает весь день. Таким он не видел Джерарда давно. И он не хочет думать о том, что будет дальше. Но он точно будет рядом. Джерард уходит из дома родителей в половине седьмого. Он заходит к себе, чтобы переодеться, но не может долго сидеть в одиночестве. Перед тем как выйти из квартиры, он кидает взгляд на кровать, стоящую в противоположной части комнаты от его кровати. Интересно, как поживает Брайан? Его сосед уехал на лето в свой родной город, но они продолжают платить аренду напополам. Чтобы отвлечься, Джерард находит профиль Брайана и начинает с ним диалог. Это помогает. Но только на время. Тем не менее на место встречи Джерард приходит на десять минут раньше. Он оглядывает детскую площадку: карусель с облупленной когда-то светло-голубой краской и отломанными на некоторых сидениях деревяшками, красные качели с проступающей ржавчиной, железная горка с дырками в некоторых местах и протёртая в нижней части. Только потерявшая свои радужные цвета и ныне серая лесенка в виде дуги имеет наиболее презентабельный вид. Джерард тихо хмыкает, вспоминая, как он с Фрэнком сидел на этой лесенке, болтая ногами и медленно покуривая одну сигарету на двоих, через несколько дней после вписки с тридцать первого мая на первое июня. Тогда они пришли первыми, и им пришлось ждать остальных. Но это позволило им провести время наедине и понять, что им действительно есть о чём поговорить. А теперь он сидит один, отламывает последние куски краски и докуривает вторую сигарету. - Ох, привет. Он слышит голос Фрэнка и спрыгивает с лестницы. - Привет. Фрэнк протягивает руку, и Джерард отряхнув ладони от прилипшей краски, пожимает её. Всё точно летит к чертям. - Сядем? – предлагает Фрэнк. Джерард кивает в ответ. Они устраиваются на грязно-зелёной лавочке, с которой открывается удручающий вид на отжившую своё детскую площадку. После минутной тишины Фрэнк всё-таки начинает: - Что ж, - на выдохе говорит он, - я должен тебе объяснение. Джерард поворачивает голову и разглядывает его профиль: Фрэнк переводит взгляд со скрепленных в замок рук на детскую площадку. - Тогда, во время выступления, я увидел в толпе свою бывшую девушку. И, ох… - он проводит руками по волосам и продолжает. – Меня словно холодной водой окатило. Я больше не мог нормально соображать и поэтому сбежал сразу после. Просто, - пауза, - я не думал, что встречу её ещё когда-нибудь, ведь она уехала. Но… это случилось. И, боже… Джерард напрягается, но продолжает слушать. - Дело не в тебе, Джи. Ты очень классный и правда мне нравишься. Но всё-таки как человек. В том плане... - он запинается и трёт заднюю часть шеи в попытках подобрать слова. - Просто я думал, что смогу переключиться, окунуться в новые отношения с головой и забыть прошлое. Но это было очень тяжёлое расставание. И я... я не могу. Я всё ещё люблю её, и мне понадобится время, чтобы мои чувства угасли. Если они вообще угаснут, - на последнем предложении он издаёт нервный смешок. - В общем, я не хочу обманывать ни себя, ни, в первую очередь, тебя. Ты заслуживаешь человека, который будет отдаваться тебе так же, как ты отдаёшься ему. Я сейчас не способен на это. - Ох, я... я понимаю, - тихо отвечает Джерард, нервно натягивая рукава своего полосатого свитшота. - То есть это всё? - его голос слегка подрагивает, но он впивается короткими ногтями в свои ладони, не позволяя показывать свою слабость. - Но мы же можем быть друзьями? - с надеждой в голосе вопрошает Фрэнк и поднимает свои большие глаза на парня напротив. - У нас же так много общего. Мы почти как родственные души. «Вот именно! - вопит внутренний голос Джерарда. - Мы - родственные души! Как я могу видеть тебя с кем-то другим?» - Да... - с4.08.
В этот день Джерард изначально решает побыть дома, в одиночестве, чтобы привести мысли в порядок и попытаться осмыслить всё то, что произошло. Он осознаёт, что Фрэнк никогда ему нормально не открывался. Они говорили о чём угодно, но личная жизнь была самой последней темой. Комиксы? Конечно! Фильмы? Готовься провести ночь за марафоном! Музыка? Ох, сейчас я откопаю раритетный диск, и ты заценишь его! Но о его семье он знал очень мало. Он даже не имел понятия, вместе ли его родители, есть ли у него братья или сёстры, живы ли бабушки с дедушками. Он выдумал и нарисовал у себя в голове его портрет. Джерард был открытой книгой, Фрэнк - личным дневником, спрятанным в самом недоступном месте. Давно пора было взять за правило никому не открываться. Ведь никому это не нужно. Все ходят с закрытой душой, показывают лишь свои маски, запирая самих себя глубоко внутри. Никому не нужна искренность. Никому не нужна близость. Поколение одиночек. И Джерард в него не вписывается. Все эти мысли заставляют Джерарда задуматься о смысле существования в таком мире в принципе, но он не успевает глубоко погрузиться в это. - Привет, Майки, - бесцветным голосом отвечает на звонок он. Майки убеждает его проветриться и забыться. Да. Это определённо то, что ему нужно.7.08.
Джерард худеет на пробежках между барами ночами, лишь бы только ему отшибло память хотя бы на пару часов, чтобы он мог чувствовать хоть что-нибудь кроме саднящей раны в груди. В компании парней и алкоголя правда легче. Желание выкинуть всё из своей жизни к херам, включая самого себя, притупляется, и существовать становится чуточку легче. Боль немного притупляется. Но лишь немного. - Боже, Джейк, какой ужас, - с переигрываемым отвращением говорит Рэй и отпивает из бокала пиво. - А что такого? – Джейк с непониманием глядит на него. - А то, что Викки невыносимо тупая! – не унимается Рэй. Джерард тихо хихикает в свой стакан. - Зато легкодоступна, - аргументирует Джейк. - Чёрт, ты невыносим, - Рэй прикрывает глаза ладонью. - Да ладно тебе, Рэй, - вступает Джерард. – Ну, переспал он с ней. Может, подхватил что-то. Какая разница? Тебе же с ним не спать. - Упаси господь, - крестится на последнюю реплику парень. - Эй, я вообще-то всё ещё тут! – недовольно бурчит Джейк. Парни хихикают в ответ. Джерард отлучается в туалет, оставляя друзей за спорами о том, кто же тупее: Викки или пёс Джейка. Пошатывающейся походкой он доходит до двери и без труда открывает её. Он погружает руки под струи холодной воды и умывается в попытках хоть как-то протрезветь. Освежившись, он поднимает голову и смотрит на себя в зеркало. - Пиздец, - шепчет Джерард себе под нос. Лицо начинает приобретать желтоватый цвет, синяки под глазами стали больше, да и сам по себе он словно осунулся. И тут его взгляд падает на стену за спиной. Он оборачивается и замечает паршивые кричащие цветами надписи. Те самые надписи на грязной стенке туалета, к которой он почти два месяца назад прижимал Фрэнка. Сердце предательски сжимается. Джерард как ошпаренный вылетает из помещения. - Я пойду, - говорит он, подходя к столу. - Уже? – с беспокойством спрашивает Рэй. - Да, хочу выспаться наконец. Ложь. - Может, тогда все вместе пойдём? – подключается Джейк. - Сидите, парни, - отмахивается Джерард. - В следующий раз подольше посидим. - Ну, смотри. Может, тебе такси вызвать? – Рэй уже достаёт телефон. - Я ещё не настолько пьян. Всё в порядке, правда. Пока, ребят. Джерард машет друзьям на прощание и покидает злополучный бар. В нос ударяет прохладный запах ночи после дождя. Джерард достаёт старые наушники Майки, которые тот великодушно ему отдал в пользование, надевает только левый, оставляя неисправный правый висеть на шее, и включает свой плейлист вперемешку. И сразу же ненавидит себя за это, распознав гитарный проигрыш Noting Else Matters, но не выключает – отдаётся в распоряжение своим чувствам. Да, ему больно, но надо мириться с этим чувством, ведь его не избежать: оно будет преследовать его, поджидая в самых неожиданных местах. Жёлтая луна скрыта за дымкой из тёмных, почти прозрачных, облаков. По дороге проезжает громкий мотоцикл. На противоположной стороне раздражающе мигает высокий фонарь. Джерард видит это всё. Чувствует эту атмосферу безысходности. Нужно быть сильным.15.08.
Майки с нескрываемой печалью в глазах смотрит на своего старшего брата. Ему больно видеть Джерарда в таком состоянии: сны уже неделю не дают ему покоя. Они душат его, давят. И Майки понимает это, когда каждую ночь слышит шарканье и звук открывающегося окна в соседней комнате. Он решает отвести Джерарда на вечеринку к своему знакомому, чтобы тот смог развеяться. Первое время Джерард спорит, накрываясь покрывалом с головой, но, когда его жестоко сдирают, соглашается. Душно. В частном доме на окраине города чересчур много людей на каждый квадратный метр. Джерард пробирается на кухню, чтобы довести себя до нужного состояния, в котором он сможет терпеть и, может даже, наслаждаться этим. С полупустой бутылкой виски в руках, выпитой на пустой желудок, он уже готов на всё. Девушки буквально раздевают его своими глазами, на что он им лишь пошло ухмыляется. Да, он чувствует себя желанным. Но это всё равно не то. Хотя… Может быть, это поможет ему забыться? Джерард ставит бутылку на стол и отправляется в гостиную. Там он замечает симпатичную скучающую девушку, облокотившуюся на стену. Недолго думая, он заговаривает с ней. Шатенка улыбается в стаканчик и отвечает откровенным флиртом на откровенный флирт. И вот, кажется, всё почти готово, но нет. Джерард краем глаза замечает вошедшего Фрэнка, который, видно, здесь не чувствует себя особо уютно, но продвигается в гущу толпы, приветливо помахав своим знакомым. Нет. Только не сейчас. У Джерарда было ещё два дня, чтобы хоть как-то подготовиться к их первой встрече после того разговора. Но, блядство. Он извиняется, бросая девушку в недоумении пялиться ему в спину, и пулей вылетает из удушающей комнаты. Джерард стоит на заднем дворе, выкуривая, кажется, уже двадцать первую сигарету за эту ночь. Пол усыпан пустыми бутылками и окурками. Страшно. Больно. Невыносимо больно. Лёгкие сжимает то ли от недостатка кислорода, то ли от недостатка его. Но пора привыкать. А привыкнуть к этому можно только отдалившись. Чёртов Фрэнк, какого хера он здесь оказался? И чёртов Майки ничего не сказал. Ладно, Майки мог не знать. Но всё равно. Почему всё должно было закончиться так? Почему именно с ним? В чём он провинился перед этой ёбаной вселенной? Тоска сменяется злостью. Злость смешивается с алкоголем и закипает в венах. Как же его всё заебало. Удар. Но боли не чувствуется. Джерард снова сжимает кулак и отворачивается от дома, разглядывая задний двор. Он справится. Не впервой. Через пару минут дверь со скрипом открывается. Джерард не поворачивается на звук. - Ох, привет, Джи, - слышит он до боли в лёгких знакомый голос. - Привет, - кинув быстрый взгляд на Фрэнка, отвечает Джерард и поворачивается обратно, сильнее затягиваясь сигаретой. - Я… о боже, Джи, что с твоей рукой? – парень стремительно подходит к нему и аккуратно берёт его правую руку в свои, разглядывая. Джерард смотрит на свою руку: фильтр сигареты покраснел, костяшки разбиты, на пальцах уже подсохшая кровь, стекавшая вниз, пока он держал руку опущенной. - Надо обработать, - Фрэнк выбрасывает окурок из пальцев парня и тянет его за запястье в дом. Джерард сидит на стуле, пока Фрэнк бережно обрабатывает его руку. Он видит его сосредоточенное лицо, слышит его заботливое «не больно?», чувствует его тёплые пальцы, и ему становится плохо. Фрэнк крепко завязывает бинт и с искренним беспокойством смотрит в глаза Джерарда. Нет, такого он точно не может выдержать. Джерард подрывается со стула, благодарит за помощь и покидает тусовку. Всё против него.16.08.
Джерард идёт по пустой улице. Он нетрезв как и всё, что подметает утро светом. Солнце выжгло всё, что можно, кроме мела его кожи. И он встречает его с полной бутылкой в руках, но с опустевшими глазами. Это лето отняло у него всё, оставив напоследок пятно крови на его выцветших кедах. Он не может поставить точку. Не может отпустить. Наверное, кто-то может забыть человека по щелчку пальцев, но не Джерард. Каждый в его жизни оставляет свой отпечаток. И Фрэнк оставил самый противоречивый: наполненный теплотой, но жгущий до звёздочек перед глазами. Ему плевать, как он выглядит в глазах редких прохожих. Ему плевать, что подумают о нём люди. Сейчас он идёт домой с надеждой, что сможет отключиться, не видя при этом во сне Фрэнка. Эти сны. Эти ёбаные сны. Мозг словно дразнит его, показывая несбыточные картины. Джерард ненавидит сам себя. Впервые после решающего разговора с Фрэнком Джерард оказывается в своей квартире. Пыль кружится в солнечных лучах, в комнате нечем дышать. Он подходит к окну и открывает его нараспашку, после чего присаживается на стул в углу, прикрывая свои измученные глаза. Что-то не даёт ему удобно устроиться, и Джерард смотрит на спинку стула: фиолетовая толстовка Фрэнка. Видимо, он забыл её в какую-то из ночей. Сука. Так хочется нахер выкинуть её. Лишь бы ничего не мозолило глаза, не напоминало о нём и своей страшной ошибке. Но Джерард лишь подрывается со стула и бросается на кровать прямо в прокуренной одежде. Он лежит на спине, устремив безжизненный взгляд в потолок. Он чувствует себя сгоревшим листом, чьи части в стороны растаскивает промозглый ветер. Может ли его что-то собрать его вновь и вернуть к жизни? Он не знает. Но знает точно, что станет счастлив, позабыв об этом лете.