Трудный ребёнок

Тихонько приоткрыв дверь, Гарри вышел из комнаты и поплелся вниз. Внутри было так тягостно и пусто, что хотелось расплакаться или обнять кого - то крепко - крепко. Но обнимать - то было некого. За этот вечер мальчик успел поссориться с двумя самыми близкими для него людьми и от этого он просто ненавидел себя и хотел загрызть. Мальчик спустился в гостинную и замер на пороге. На диване, поджав под себя ноги и смотря в огонь, сидел Сириус. - Нашел Юджина? - абсолютно холодно спросил он, и крестник вздрогнул: - Нет. Ответа не последовало. Попереминавшись еще несколько секунд с ноги на ногу, Гарри наконец вздохнул и, подойдя к крестному, присел с ним рядом и жалобно на него посмотрев. - Прости меня. - почти шепотом произнес он, утыкаясь Сириусу в плечо. - Я не хотел. Правда не хотел. Ты меня простишь? - Я устал прощать, Гарри. - спокойно ответил тот, не поворачивая на него головы. - Что толку прощать, если в следующий раз ты сделаешь все тоже самое. - Нет, не сделаю! - запротестовал крестник. - Я обещаю, я больше никогда в жизни так не сделаю! - Сделаешь. - Не сделаю! Я теперь всегда буду тебя слушаться и никогда не буду на тебя кричать, честно! - Я тебе не верю. - Сириус наконец обернулся и печально на него посмотрел, еле заметно усмехнувшись. - Ты говорил это сотню раз, и что дальше? Разве что - то изменилось? Ты все равно продолжал делать по своему и не разу меня не послушал. - Но теперь все изменится, Сириус! - не унимаясь кричал Гарри. - Я правда теперь всегда буду тебя слушать, я клянусь! И спорить не буду! И ругаться! Ну накажи меня! Хочешь, накажи, но только не обижайся, я прошу тебя! Я не вынесу твоей обиды! - Наказать тебя? - хмыкнул в ответ крестный. - Как? - Запри меня в комнате, поставь в угол, выпори! - маленький анимаг еле сдерживался, чтобы не расплакаться. - Да, я заслуживаю самую жестокую порку на свете, потому что я безмозглый тупой идиот, не умеющий промолчать и думать, прежде чем говорить! - по его щекам побежали горячие слезы, и мужчина слегка улыбнулся, вскинув брови: - Ты думаешь? - Что я идиот и придурок? - мальчик всхлипнул, утерев лицо рукавом. - Нет, что ты заслуживаешь порку? - Думаю! Еще и как думаю! По крайней мере это будет честно и справедливо по отношению ко мне! - зло воскликнул он, и в этот момент Сириус вдруг с улыбкой затянул его к себе на колени и крепко обнял. - Ну все. - тихо вымолвил он, прижимаясь губами к Гарриному лбу и ласково гладя его по голове, отчего тот только сильнее разрыдался, уткнувшись крестному в грудь и обвив руками его шею: - Сириус…прости…меня…Я…я…правда…больше…так…не буду… - Т - ш - ш - ш - ш - ш…все хорошо. Я верю тебе. Ну все, мой маленький, все, мой хороший, ну не плач, не плач, любимый, а то я сейчас тоже начну плакать. - крестный еще сильнее сжал его в своих объятиях и принялся шептать ему на ухо разные слова утешения, целуя при этом кончики его пальцев и носом касаясь его волос: - Знаешь, я на самом деле тоже еще хорош. - осуждая себя произнес он. - Как бы там ни было, я не должен был на тебя кричать, причем что ты прав - раньше я действительно этого никогда не делал. - Я заслужил. - Возможно, но это все равно не повод срывать на тебе свою злость. Прости меня, детка, у меня сегодня просто был очень тяжелый день. Ты не виноват, ты хотел как лучше, я понимаю. Гарри на момент умолк, а затем принялся лить слезы с новой силой, выплакивая всю свою боль и грусть Сириусу в футболку. У мужчины же в этот момент конкретно разрывалось сердце и он сам был на грани того, чтобы разрыдаться. Ему хотелось взять крестника на руки, поносить, покачать, сделать хотя бы что нибудь, чтобы он перестал так рвать себе душу и проливать дрогоценные горькие слезки. - Ну, Гарри, миленький, ну пожалуйста! - взмолился крестный, прижимая голову мальчика к своей груди. - Ну скажи, кто тебя так расстроил? Юджин негодяй?! Так он вернется! Подумаешь сказал ему, что он немой! Велика обида! - Ты думаешь? - Гарри слегка отстранился от Сириуса и взглянул ему в глаза. Тот засмеялся: - Ну конечно думаю! Я в этом уверен! Ну наорал на него в порыве гневе, ну так и что? Ты и на меня наорал, но я же не перестал с тобой разговаривать! Юный волшебник секунду помолчал, а потом снова чуть слышно жалобно произнес: - Прости меня. - Да, Господи, простил я тебя уже, простил! - мужчина положил подбородок мальчику на макушку и слегка сдвинул колени, усаживая его поудобнее.- Ой…Горе ты мое луковое, вот ты кто! Давно гнал меня от себя и говорил, что видеть меня не хочешь? А тут теперь извиняешься, да так слезно! Знаешь, я если честно думал, что никогда этого не дождусь! Всегда мечтал вот так держать тебя на руках и успокаивать, когда ты плачешь. - Правда? - Да, но только ты не давался. - Теперь даюсь. - Гарри рысплылся в широкой улыбке. - Теперь даешься. Так сколько ж времени прошло! И из дома сбегал, и на звонки не отвечал! Короче делал ты своему крестному нервы! - А помнишь, как ты выгнал меня из дома? - Помню. - Сириус вздохнул. - Сам сто раз пожалел. И до сих пор даже жалею. Знаешь, как я тогда Нимфадоре говорил. Мол " Я его перевоспитаю, буду наказывать! " Наказывальщик хренов! Весь вечер проплакал, когда отшлепал тебя тогда осенью. - Серьезно?! - удивился крестник, и тот кивнул: - Ага, аж на стенку лез от горя. " Побил бедного ребенка! " - Ну не побил, а шлепнул. Три раза. - Два. - Три! - Три? - крестный вскинул брови. - А я думал два. - Три, три, я точно знаю! - И запомнил же, шкодник! - Сириус защекотал Гарри за живот, и тот задорно засмеялся, совсем перестав плакать. - Ну да, запомнил! Как такое забыть! - Больно было? - Ну честно говоря не особо. Просто обидно. - Мало силы вложил. Надо было больше. Так надольше бы запомнил. - А ты и сейчас кстати можешь меня бить. - маленький анимаг добродушно улыбнулся. - Вот как разозлишься на меня, бери ремень, и… - Нет, ну ты что! Как я могу тебя бить! - Да очень просто! Берешь и бъешь! - Жалко! Если я тебя ударю, я потом вообще тебя с рук не спущу! Буду жалеть и плакать! И зацелую до смерти! - Какой ты добрый! Вот скажи, откуда в тебе столько доброты? - Таким родился! - усмехнулся Сириус, и Гарри снова к нему прильнул: - Я люблю тебя, Сириус. Очень сильно. Ты просто не представляешь насколько! - Ой, а я тебя как люблю! - крестный слегка стянул мальчика вниз и уложил его поперек своих колен. - Ты мой маленький олененок, самый лучший и самый любимый, и я всегда буду любить и защищать тебя! Даже когда ты вырастешь и я стану тебе не нужен. - Ты всегда будешь мне нужен! - нахмурился Гарри, и мужчина любовно сдвинул непослушные пряди с его заплаканного лица: - Хочется в это верить... Гарри с Сириусом в обнимку лежали на кровати и смотрели в потолок, болтая о всякой чепухе и абсолютно неважных для них делах. Устав говорить оба на несколько секунд замолчали, а затем мальчик вдруг спросил, не отрывая взгляда от белой полосы, отражающейся от полной луны, на люстре: - Скажи, а когда мы перебрались сюда? - В смысле когда моя спальня стала нашей с тобой общей комнатой? - переспросил крестный и задумался. - Сейчас скажу…Осенью, в ноябре, Гарри. - А почему мы собственно начали спать здесь? Я не помню просто. - На диване спать вдвоем было неудобно. - А мы начали спать вдвоем потому что… - Потому что тебе постоянно снились кошмары и ты хотел быть рядом со мной. - мужчина тепло улыбнулся. - А я хотел быть рядом с тобой. - Но почему тогда сразу было не спать в спальне? - Не знаю. В гостинной было теплей и светлей, да и ты сначала не особо честно говоря хотел со мной ложиться. Это потом ты привык. - Я помню мне было хорошо, когда ты первый раз взял меня к себе под бок. - с улыбкой признался Гарри. - Было так тепло, уютно и спокойно! - Мне тоже… - Сириус вздохнул, а затем немного нахмурившись продолжил. - Артур с Грюмом осуждают меня, говорят, что так не должно быть, что это неправильно… - Это не их дело! - огрызнулся в ответ юный волшебник. - И их это не касается! Что хотим, то и делаем! Хотим - спим вместе, и не им решать - правильно это или нет! - Вот и я им так же сказал. - кивнул тот. - А они все равно, но знаешь. - он насмешливо хмыкнул. - Хрен, положенный на мнение окружающих, обеспечивает спокойную и счастливую жизнь. - Точно! - заржал маленький анимаг. - Так что пускай они идут в задницу! Живем как умеем и нечего нам тут диктовать свои порядки! - Да. - крестный опять улыбнулся и отвел взгляд с крестника на потолок. - Именно поэтому кстати меня недолюбливают в обществе. - Недолюбливают ТЕБЯ?! - изумился Гарри. - Да, из - за моей принципиальности. Знаешь, меня легко на что - то уговорить и у меня вообще надо сказать достаточно неплохой характер, но когда дело касается вопросов, в отношении которых я никогда не меняю своего мнения, я остаюсь непоколебим. - Это касается меня? - И тебя в том числе. - Но… - мальчик непонимающе сдвинул к переносице брови. - Мне казалось, что тебя все любят и очень хорошо к тебе относятся. - Это потому что у меня есть деньги, малыш. - спокойно ответил тот, и Гарри удивленно на него посмотрел. - Да, да, деньги. Именно из - за них некоторые готовы лизать мне пятки зная мою доброту и так же зная, что я не смогу им отказать. - А ты не давай! - Не могу, детка. - Но почему?! - Потому что так устроена жизнь. Если я не дам, потом люди откажутся помочь мне, когда мне будет нужно. Сейчас тебе сложно, вырастишь поймешь. - Но тебя ведь не все не любят! Вот взять даже ту же Нимфадору! - Она моя племянница. Это не в счет. - Ну а Молли Уизли? - Милая Молли. - в глазах мужчины заиграла живая теплота и любовь. - Единственная, кто по - настоящему любит и ценит меня. - Я тоже тебя ценю! - тут же запротестовал крестник, и Сириус нежно погладил его по голове. - Я знаю, милый. Я говорю про тех, кто мне не семья. Люпин, МакГонаголл, Дамблдор…Они ведь все считают меня легкомысленным и безответственным, как будто я маленький глупый ребенок! Я не думаю, что Альбус на самом деле был рад, что я забрал тебя от Дурслей. - Он говорил тебе? - Я у него не спрашивал. Я просто пошел к Амелии Боунс, забрал у нее документы на опекунство, получил денежную компенсацию, отвесил низкий поклон и ретировался. - Да? - Ну да, а на кой черт мне у кого - то что - то спрашивать! По закону я имею на тебя полное право и мне не нужны советы каких - то старых, выживших из ума пердунов! На секунду в комнате воцарилось молчание, а затем оба вдруг залились веселым громким хохотом, после чего крестный придвинул Гарри к себе вплотную и крепко обнял, перевернувшись на бок и ложась с ним в позу ложечек. - Ты уже не расстраиваешься? - спросил он, и мальчик отрицательно помотал головой. - Уже нет. Постепенно у него начали закрываться глаза и совсем скоро он уснул, а вот Сириус погрузился в глубокие воспоминания, перенасясь на целый год назад… Раздался звонок в дверь, и Молли поспешила открывать, в ужасе увидев перед собой промокшего до нити уставшего мужчину. - Господи, Сириус! - она тут же затащила его внутрь, а затем принялась переодевать и кутать как маленького мальчика, только что вернувшегося с неудачной прогулки. - Что произошло?! - попутно спрашивала она, надевая на Сириуса толстовку Артура. - Опять Гарри? Снова обидел тебя, да? Тут крестный не выдержал. Опустившись на пол, он громко разрыдался, и миссис Уизли тут же присела с ним рядом, крепко прижав его к себе и принявшись гладить по голове, полушепотом приговаривая: - Ну что же ты, хороший мой? Ну разве же так можно? Он же еще всего лишь глупый маленький мальчишка! Он одумается! Я же тебе рассказывала про моего Чарли? Он ведь был почти такой же в его возрасте! Вообще без царя в голове! Ну и что? Вот вырас и стал замечательным мальчиком! Прямо гордость для нас с Артуром! Сириус молча слушал Молли, сцепляя зубы и давясь льющимися из глаз горькими слезами боли и обиды, а та лишь не переставала крепко его обнимать и утешать, как будто он был Роном, Перси или Биллом…Как будто он был ее родным сыном, кем - то для нее очень важным. - Ну, Сириус, т - ш - ш - ш - ш… Все будет хорошо, ты меня слышишь? Все наладится! - Ничего уже не наладится! - истирично восклицал тот. - Он меня ненавидит! Меня все ненавидят! И...никто…не...любит… - Как никто не любит?! А я?! Я тебя люблю, Сириус, и всегда буду любить! Как ты мог вообще такое подумать?! " Меня никто не любит! " Вот придумал! Ооооооох! - она прижала голову мужчины к своей груди и прижалась подбородком к его макушке. - Бедный ты мой ребенок! Несчастный! Сначала Азкабан, теперь это! Ну ничего! Поверь мне, в жизни не бывает так, чтобы все всегда было плохо! После черной полосы обязательно будет белая! Уж я - то знаю!… Сириус распахнул глаза и повернул голову в бок - Гарри мирно спал, положив голову ему на живот. " После черной полосы обязательно будет белая…" - он нагинается и с любовью целует крестника в лоб, отчего на лице того появляется легкая, теплая улыбка. - Ты мое счастье! - ласково говорит мужчина, а затем окончательно проваливается в крепкий, спокойный, полный детской мечты сон…