You smile in sympathy

Си Эй помнит, как впервые увидела Дарлинг. Она, испугавшись отражения в зеркале, столкнулась со стопкой книг и перед ней раскрылся Семейный Альбом Чармингов. Перед ее глазами был рыцарь в доспехах, стоящий в героической позе с широкой улыбкой на лице. Она влюбилась с первого же взгляда, разглядывая синие глаза, как море Посейдона, яркие, как солнце Аполлона и большие, как сам Олимп. Только была одна загвоздка, Си Эй была уверена, что это юноша. Фотография была сделана таким образом, что нельзя было догадаться о том, кто именно из Чармингов перед ней, поэтому, увидев Декстера впервые, Си Эй была полностью уверена, что это он и никто другой. Тот самый принц из сказки, о котором она и не могла мечтать. Ведь на взгляд юного купидона, глаза не могут обманывать. Любые вещи, касающиеся чистоты души и помыслов, для нее очевидны. Она любыми способами пытается намекнуть Декстеру, что он ей не безразличен, но всегда стараясь сделать это изящно и ненавязчиво, вспоминая методы отца и тетушки Афины. Ничего не выходит. Она чувствует разочарование, когда видит, как тот больше посвящает внимания Рэйвен, но, принимая свое предназначение не любить, а помогать другим находить любовь, сглатывает тяжелый ком и пытается смириться. Заканчивается это все тем, что он сам подходит к ней и, верно подбирая слова, говорит, что ничего между ними не получится. Си Эй все равно раздавлена, ведь первая влюбленность всегда оставляет неизгладимый след. Она прячется как можно дальше, забегая чуть ли не в классы для злых волшебников, пытаясь успокоиться. Ей не хочется, чтобы хоть кто-нибудь ее видел. Она юркает в первую же дверь, за которой не слышит никаких звуков, не используя даже свои крылья, чтобы передвигаться быстрее. Сначала она всхлипывает, хватаясь за голову, в ней бьется, как бабочка с раненным крылом, одна единственная мысль: «Нет! Нет! Нет!» Она разбирается в чувствах людей как никто другой, но вот беда в том, что сама никогда не испытывала какие-либо серьезные чувства, от того ей слишком тяжело смириться с правдой. Она проклинает мечты и предназначения, искренне досадует на то, что поменять свою судьбу практически невозможно. В какой-то момент, она лезет в маленький кармашек на платье и достает ту самую фотографию, что еще тогда вырвала из Семейного Альбома и всегда носила на груди, грея себя грезами о том, как сможет расположить к себе того, кто на ней изображен. Си ЭЙ не замечает того, как дверь тихо открывается и в комнату заходит кто-то еще. Она в ужасе вскидывает голову, когда чувствует движение рядом с собой и широко раскрывает заплаканные глаза. Перед ней Дарлинг Чарминг, на ее лице беспокойство. Они никогда не были друзьями, были просто знакомы, от того это еще больше удивляет Си Эй. — Что ты здесь делаешь? — тут же спрашивает она, смахивая слезы и поднимаясь на ноги. Дарлинг смотрит на нее с сочувствием, подходит ближе к тому столу, за которым она расположилась, и произносит: — Мой брат сказал тебе что-то обидное? Я заметила, как ты убежала. Если что-то не так, то я поговорю с ним. Не люблю, когда он задирается. — Нет, все в порядке, — тут же врет Си Эй. — И вообще, тебя это не касается. Дарлинг спокойно воспринимает выпад эмоций Кьюпид. И это удивляет ее, она искренне надеется в эти секунды, что Дарлинг просто обидится и уйдет, но та по-прежнему стоит напротив и внимательно рассматривает Си Эй. — Ладно, — просто кивает она, и в этот миг в голове Си Эй появляется мысль о том, что все Чарминги держат себя одинаково. Каждый из них — прирожденный рыцарь, независимо от пола. Встревоженная душа все равно наслаждается чем-то поистине героическим, что проглядывает в фигуре Дарлинг. Она, тихо вздохнув, собирается уходить, но вдруг Си Эй делает неосторожное движение, и та фотография, что она сжимает в руках за уголок, взлетает вверх. Си Эй как в замедленной съемке наблюдает за тем, куда та спланировала, и уже хочет сделать шаг вперед, чтобы быстро ее подобрать, но Дарлинг успевает сделать это первой. Си Эй разочарованно выдыхает, понимая, что теперь ей не отвертеться от разговора, а глаза Дарлинг между тем раскрываются шире от удивления. Си Эй хмурится и смущается, думая о том, что она понимает, о чем она думает. Когда звучат первые слова, что произносит Дарлинг, Си Эй уже тянется за фотографией, но замирает в полном изумлении где-то на полпути. — Скажи, зачем тебе моя фотография? — сдавленно спрашивает она. Си Эй только в этот миг встречается взглядом с глазами Дарлинг и дыхание ее сбивается. В ее голове происходит если не атомный взрыв, то очень близкая к тому реакция. За то время, что она была неразлучна с фотографией, она успела запомнить ее во всех подробностях. И только сейчас до нее доходит, что все это время она, если можно так сказать, преследовала не того человека. Цвета лазури, пронзительные глаза смотрят на нее с бескрайним удивлением и непониманием. Точь-в-точь, что и на глупой картинке. Дарлинг не откидывала волосы назад, но время и так замедлилось. Губы Си Эй дрожат, она не знает, что сказать. Любовная невидимая стрела пронзает ее вновь, но медленно, смеясь и мучая. Это было ожидаемо, что именно Дарлинг запала ей в душу. Так уж случилось, что ни один юноша никогда не участвовал в общих приключениях школьных подруг. Именно Дарлинг смогла своим поцелуем привести в чувство Эппл, именно Дарлинг надела на себя настоящие доспехи, когда девчонки были в Стране Чудес. Как только можно было игнорировать такие очевидные намеки? Она истинный белый рыцарь, а Си Эй ее верный крылатый купидон. Любовь покоряется сильным. И самое удивительное, что Си Эй только слышала об этом, но никогда не была свидетелем. — Ты тот рыцарь, что никогда не наденет доспехи, — глухо произносит она, моргая, словно дразнясь. Повисает тишина, в которой можно услышать свист дыхания и то, как гулко бьются сердца. Дарлинг с таким же изумлением рассматривает Си Эй, но не спешит отодвигаться. Не понятно о чем она думает, но, кажется, ей в эти секунды вдруг то же что-то стало ясно. — А ты купидон, у которого никогда не будет стрел, — со слабой улыбкой произносит она в ответ, тоже, словно дразнясь. Между ними нет понимания того, что происходящее неправильно. Оно неправильно только для очередной сказки, которая когда-то должна случиться, во всяком случае в этой школе их именно этому и учат, но не для той разрушительной силы, что представляет собой любовь. Их пальцы сплетаются вместе как-то незаметно, а лица приближаются друг к другу в первом искреннем порыве узнать, что же скрывает за собой неповиновение сюжету. Дарлинг словно попадает под какую-то тайную магию, исходящую от купидона, и не может отстраниться. И первый поцелуй в итоге нравится обеим. Ведь они встречают друг друга довольными улыбками, когда он заканчивается.