Половая связь

22 июля, четверг Сегодня был жаркий день. Я разбирала документацию и поглядывала на улицу. Должно было быть собрание, и хокаге обещала отпустить меня пораньше. Преломляясь в оконных стеклах, солнечные лучи оставляли на полу и стенах теплые поляны узоров, которые никто кроме меня не замечает. Когда Цунаде пригласила Каге и их сопровождающих войти, я едва успела собрать все со стола и исчезнуть. Этот мальчик – Гаара, больше меня не пугает. Я нечаянно взглянула ему в глаза сегодня и… ничего. Разве что он сообразил поздороваться. Довольно забавно: чтобы кто-то из посетителей хокаге меня заметил, мне нужно встать в проёме, мешая пройти. Обычно я ухожу вечером и уношу бумаги с собой, чтобы еще поработать. Цунаде никогда сама не успевает все разобрать. Я думаю, она даже не подозревает о некоторых своих обязанностях. Сейчас, когда идут переговоры, приходится сидеть по ночам. Столько мелочей, которые нужно предусмотреть для заключения договора. День и правда был хороший. Мне даже не пришлось ничего за неё подписывать. Не люблю это дело, но приходится. Как в тот первый раз, когда она как обычно проиграла в казино и с горя напилась. Тогда подделка была кривоватой и я страшно боялась, что меня разоблачат. Но Котецу сразу же понесся сдавать документ. Какой же он был измочаленный! А Цунаде проспалась и ничего не вспомнила. Она всегда откладывает «на потом» третьестепенные документы. При этом важные решения принимает сама и не позволяет совету на себя давить. Как ни посмотри, Цунаде - хороший Хокаге и неплохой политик. Но неважными почему-то всегда становятся внутренние дела деревни. Сейчас, правда, внешняя политика действительно на первом месте, но я боюсь, что долго так продолжаться не может. Мне так часто приходится выполнять её работу, что наши росписи стали практически неотличимы. Недавно я купила квартиру и в контракте поставила её подпись! Пришлось изображать истерику и просить новый контракт. Тот я забрала и сожгла: боюсь, мои маленькие ухищрения не понравятся Морино Ибики, если он о них узнает. Новый дом страшноват: с моей зарплатой я не могла позволить себе большего. Но он находится очень близко к работе и намного просторнее. Наконец-то я покинула тот бедный район! Мой чуланчик я продала за бесценок: у меня есть подозрение, что его купил бездомный. В новом доме всего три этажа и весь второй – мой. Я хотела купить первый, но его уже продали. На третьем еще никого нет, и я думаю, на него никто не позарится. Удивительно, как продавец вообще нашел кого-то кроме меня. Люди согласные на такие условия, заплатить за аренду целого этажа не в состоянии. Жить здесь одновременно дешево и дорого. Да и вообще, нормальные люди покупают дом целиком. Так что моя ситуация уникальна. Вот интересно, как соседа снизу угораздило сюда попасть? Это место очень старое и выглядит заброшенным. Внутри все серое от пыли и грязи, и куча хлама. Мне предстоит много работы. 23 июля, пятница Цунаде прислала Идзумо, сказать, что я не нужна сегодня. Интересно, что такого там происходит, что я ей не нужна? Обычно она и шагу ступить не может без моей помощи. Совсем не ориентируется в документации. Но это хорошо - я смогу убраться в доме. 24 июля, суббота Выбросила все что здесь было, и оборвала остатки обоев. Перемазалась в грязи: тут вековые наслоения пыли. Душ сломан. Из крана вода течет с ржавчиной. 25 июля, воскресенье Вчера вечером решила подмести пол и уронила метлу. Она упала с таким громким звуком, что я испугалась. Думаю, полы здесь полые. Только что решила постучать ради забавы. Звук такой, будто кто-то стучит в дверь, а не в пол. Мне ответили… 26 июля, понедельник Весь вчерашний вечер перестукивалась с соседом. Сначала я, потом он, потом опять я. Мы придумали с десяток мелодий. Наверно он веселый парень. Во всяком случае, я думаю, что это парень: кажется, продавец говорил о соседе в мужском роде… Должно быть, ему неудобно было стучать в потолок? На работе Цунаде спросила, что я делала в выходные. Генма сказал что-то вроде: «Дай угадаю, ты сидела дома с бумажками?». Я ляпнула, что у меня была половая связь с новым соседом. Надо было видеть их лица. Генма в кои-то веки не нашел что ответить и заткнулся. Я порядком устала от его шуточек. Эбису теперь сбивается и смотрит в сторону, когда говорит со мной. Похоже, он забыл, что ходит в черных очках. Идзуми краснеет, а Котецу не знает, куда деть руки и чешет затылок. Бедняги. Они, конечно, взрослые парни, но услышать что-то такое от меня – это удар ниже пояса. Не знают, как теперь со мной работать… Только Морино Ибики остался спокоен. У этого динозавра только два выражения лица: зверское и безразличное. Первое для пыточных, а второе - на все случаи жизни. 27 июля, вторник Я только что из кафе, где наша братия обычно обедает. Это просто умереть и не встать. Ибики – сплетник. Там сидит половина дзенинов и слушает его вдохновенное вранье. Морино со свойственным ему слоновьим спокойствием вещает о моих любовных похождениях. Дескать, нет вещей, о которых глава АНБУ может не знать. Он даже описал моего избранника: кареглазый невысокий шатен, сосед из дома, в который я недавно переехала. Я почти абсолютно уверена, что он описал его правильно. Сама я еще ни разу не сталкивалась с ночным собеседником, но Ибики скорее всего действительно провел небольшое расследование. Иначе откуда бы он знал, что я переехала? А вот остальные подробности моих романтических отношений он явно выдумал. Не представляю зачем ему это. Я хотела войти и надавать ему пощечин, но заслушалась. В кафе стоит тишина: поклонниками его истории стали и другие посетители. По-моему я знаю, в чем дело: ему наливают бесплатно. Долго держалась, но в итоге сбежала оттуда, иначе меня бы обнаружили по хохоту. Он явно перечитал романов Джирайи. 28 июля, среда Слухи дошли до Цунаде. Она косится на меня, когда думает, что я этого не вижу. Ха! Действовать незаметно – моя привилегия. Я долго думала, как реагировать на все эти начатые издалека разговоры и намеки, но в результате решила уйти в глухое «непонимание». Пусть Ибики сохранит свою репутацию, пока что… Из всей нашей компании только у Генма хватит наглости спросить меня напрямую. Его-то я и стараюсь избегать последние два дня. Уже вечер. Думаю, стучать или нет? Даже самый веселый парень может оказаться не в восторге от ежедневных перестукиваний. Думаю, не стоит ему докучать… Стук! Я иду. 29 июля, четверг Вчера всю ночь болтала с соседом. Его зовут Сасуке, совсем как сбежавшего Учиху. Он и правда кареглазый, но почему Ибики сказал, что он невысокий? Сначала мы разучивали сложную комбинацию очередной стучалки, а потом он прокричал: - Дело дятлов живет и процветает! Ну, я и ответила: - Дело барабанщиков тогда уж! Гребанный дом. Пол здесь совсем прохудился и я провалилась в полость высотой в локоть. Сквозь щели во втором дне было видно лицо Сасуке – он стоял на стуле. Парень засмеялся и сказал: - Дело плотников. - Дело вандалов, - проворчала я. После того, как мне удалось выбраться, мы еще долго перебирали все возможные варианты «дел», мастерами которых являлись. Сошлись на «деле соседей, которым нечего делать». Потом он выломал кусок трухлявого потолка, и мы всю ночь общались сквозь эту символическую прорубь. Я лежала на полу, а он устроился на стуле. Мне давно не было так хорошо. Не много в Конохе людей, с которыми я могу вот так свободно поболтать ни о чем. Почти всегда меня спрашивают о работе, потому что во всей деревне только Пятая и Какаши находят, о чем еще можно со мной поговорить. Или, что еще хуже - жалуются на семью. У меня нет никого кроме Цунаде и мне трудно сочувствовать людям, которым досаждают родственники. Но этот парень не такой. 30 июля, пятница Поняла, почему Сасуке невысокий, потому что Ибики - под два метра. Для него мы все невысокие. Сегодня в первый раз обратила на это внимание, когда сдавала документы в отделение АНБУ. По-моему вчера он порядком надрался, просто этого никто не заметил: по его лицу определить сложно. Тем не менее, выглядит Морино каким-то подавленным. Совсем чуть-чуть, но я все-таки заметила. И еще: он тоже смотрит на меня, только не издали, как Цунаде, а прямо. Даже поздоровался… Неужели вчера меня заметил? Или просто стыдно? Не верю я в это. 15 августа, воскресенье Ух, ты! Прошло уже больше двух недель. Я была слишком занята, чтобы писать. Коноха собирается заключить десяток пактов о мире, взаимопомощи, союзничестве, нейтралитете и вмешательстве-невмешательстве со всеми деревнями. Не только с сильнейшими пятью. Похоже, речь идет о мировом договоре о мире. Вот так тавтология… Кажется, нам передадут какую-то часть денег, украденных у разваливающегося Звука. Учитывая, что эта деревня распалась из-за смерти Орочимару, которого в свою очередь убил Сасуке, и ни одна из сторон к «победе» над «агрессором» отношения не имеет, то иначе как мародерством это не назовешь. Похоже, Цутикаге подсуетился и вывез оттуда ценное оборудование и оружие. Странно, мне казалось Цунаде не в восторге от этой затеи. Но деньги все же принимает. Я точно знаю, что, несмотря на все разрушения, у нас не до такой степени плачевное состояние. Все-таки мы - самая крупная деревня, на гордость должно было хватить. Гаара вот отказался от своей части. Думаю, если бы Цунаде его поддержала, Райкаге и Мизукаге тоже не приняли бы «подарок». А так, все берут, хотя никому это не нравится: Казекаге оказался в неловком положении, а Ооноке скрипит зубами. Скряга рассчитывал на отказ: хотел сделать красивый жест, а потом прибрать все к рукам. Я сделала ремонт во всех комнатах кроме зала. Теперь все стены обиты деревом, а полы – звуконепроницаемые. Правда, на мебель денег пока нет… Гостиная оставлена напоследок, но её все равно придется отремонтировать. Не могу же я жить в доме с дырой в полу! Мы много чего обсудили за это время с Сасуке. В основном всякую мелочь, бессмыслицу. Теперь он знает мое любимое созвездие, а я – почему он никогда не спит спиной к двери. Но понемногу дошло и до работы. Я не стала жаловаться: ведь в принципе, меня все устраивает. Про свои ухищрения я, конечно, тоже не распространялась. Зато мы весело пообсуждали моих коллег: Сасуке, похоже, знаком с ними, по крайней мере, понаслышке. Во всяком случае, он удивился, когда сегодня я рассказала про тот случай с Морино Ибики. 16 августа, понедельник В Конохе что-то неладно. Сегодня я слышала обрывок разговора из приемной Хокаге. Судя по всему, произошло нечто из ряда вон выходящее: Цунаде кто-то вынудил принять деньги из Деревни Камня. Как такое возможно? Кто мог её заставить? Анбушник и Ибики уже заканчивали разговор, поэтому я не уловила деталей, и надеюсь, что просто не все правильно поняла. В конце концов, действия Цутикаге совершенно прозрачны: ни согласие, ни отказ от их подарка не могут ни на что повлиять. Или я ошибаюсь? 17 августа, вторник Сегодня меня отстранили от работы. АНБУ нашли поддельный документ, отосланный в Камень. Цунаде полагала, что Цутикаге решил всучить ей деньги, но сегодня оказалось, что нет. Документ подделали. Естественно, для профилактики подняли старую документацию, и мои ухищрения были раскрыты. Я сижу под домашним арестом. Никто не знает, что подпись моя, и только поэтому я не в тюрьме. Под домашний арест посадили всех, кто работал в приемной. Мне стыдно. Я хотела как лучше, хотела облегчить Цунаде работу. Но признаться я не могу. Просто не могу… Бедные ребята. Морино лютует: он допрашивал нас всех уже по два раза. Я не первый раз выворачиваюсь из скользких ситуаций, поэтому мне легче, чем остальным. А вот они не были готовы к встрече со зверским выражением его лица. Мы все привыкли, что Ибики на нашей стороне, оказавшись его противниками на допросе, мы все чувствуем себя не в своей тарелке. Ребята ничего не знают и не виноваты, но мне-то что делать? Дневник я прячу в свитке. А свиток в печати на груди. Найти его можно, только если меня раздеть. Пока что до этого не дошло, но с темпами Морино обязательно дойдёт. Буду продолжать писать пока можно, ведь это единственное, что меня успокаивает. А потом дневник придется сжечь. 18 августа, среда Уже второй день под арестом. АНБУ провожают меня до дома, но сами не входят. Это оттого, что всерьез нас не считают предателями. На допросах следователи спрашивают, в основном, не проболтались ли мы кому-нибудь о важных сведениях, не водили ли в резиденцию Хокаге посторонних. Нас защищает Цунаде, я это точно знаю. От этого мне стыдно вдвойне. Но вот что странно, кто же все-таки подделал ту подпись и зачем? Я так испугалась за себя, что совсем забыла о том, что конкретно к этому делу отношения не имею. Ту бумагу я в глаза не видела. Так кто? И зачем? 19 августа, четверг Всё-таки решилась. Я не слышала о Сасуке с тех самых пор, как рассказывала ему о том случае с Ибики. Он не заходил в дом, иначе его тоже стали бы допрашивать. Морино, кстати, им не интересовался. Учитывая, что он следил за нами некоторое время, то он, должно быть уверен, что знает о Сасуке больше чем я. Спустилась в дыру и обнаружила почти пустой этаж. Тот, кто здесь жил явно не собирался задерживаться. Здесь очень мало мебели. Часть вещей перевернута, ящики открыты: кто-то спешно собирался. Но почему же кто-то? Сасуке. Какая я все-таки дура. Следователь не зря спрашивал о болтовне с подозрительными недавними знакомыми. А Ибики его проморгал значит. Хотя нет… Он же был пьяный! На вопрос «кто?» ответ есть, остался ответ на вопрос «зачем?». Как безобидный жест Ооноке мог оказаться полезным? Что такого можно из него извлечь? 20 августа, пятница Я ломала над этим голову полночи. Утром появились вести: деньги были украдены. Всё встало на свои места. Деньги, с которыми возникла путаница, были украдены, когда их везли из Камня в Коноху. До этого Цутикаге просто шумно объявлял, что привезет их. Но вот, свершилось. Посыльный ограблен, охрана в отключке. Хорошо хоть живы. Естественно, украсть деньги во время перевозки намного легче, чем из сейфа, который нужно к тому же найти. Сасуке не мог покинуть деревню. Где-то он должен быть. Но как можно покинуть деревню, в которой АНБУ на каждом дереве в комплекте из трех штук? Все стоят на ушах, ищут даже генины, миссии временно приостановили. Коноху обшаривают везде, кроме… 21 августа, суббота АНБУ не знали о том, что подозрительный знакомый все же имелся. Поэтому мой дом не обыскивали, а зря. Сасуке сидел в маленькой комнатке за шкафом с выдвинутыми ящиками. Денег при нем не было, и он отказывается что-либо объяснять. Впрочем, в пыточной из него вытащат все что нужно. Сасуке начал действовать, когда я проболталась ему о выходке Морино. Он решил, что за ним следят, когда как Ибики следил за мной и то, с пьяну и из любопытства. Даже начальник отдела АНБУ иногда отдыхает. Мне как всегда не везет со знакомыми. Уж лучше бы я и вправду переспала с Сасуке. Было бы не так обидно. Я так ему и сказала. Объяснение с Цунаде, относительно моих действий было тяжелым. Она роняла редкие фразы, не меняя выражения лица. Похоже, я сильно разочаровала пятую. Боже, мне так стыдно, ведь у меня почти никого нет кроме неё. Разбираться со мной будут потом: договоры важнее. И, конечно, я отстранена от работы. 22 августа, воскресенье Он сбежал. Это так смешно и грустно одновременно. Все-таки жизнь непредсказуемая штука. Это был Учиха. Недели напролет я болтала с Учихой по ночам. И он даже улыбался.. Я стою на крыше моего дома и смотрю на звезды. Теперь у меня дыра не только в полу, но и в крыше. Это он её проделал, когда сбегал и вернулся сюда за деньгами. Он решил начать жизнь заново, этот запутавшийся парень. Решил взять на себя ответственность за поступки учителя – Орочимару. Теперь у Звука новый глава деревни. Сасуке стащил три пятых украденных Камнем денег: отправленные в Коноху, Туман и Облако. У нас у последних, поэтому и застрял здесь. Конечно, когда он решил сбежать, его не смогли остановить. Мангекью. Но он задержался, чтобы сказать, что я ошиблась в нем. Ха, неужто ему это важно? И все-таки странно, как ярко сияет моё любимое созвездие. Мы еще встретимся с ним, когда Звук встанет на ноги. И я спрошу у него тогда, почему ему было важно объяснить мне правду. Он предложил мне уйти с ним, глупый. Куда я уйду из родного дома? Цунаде очень странно на меня смотрела. Меня вернули к работе и дали полномочия решать мелкие проблемы Конохи. Отныне Цунаде занимается только большой политикой. Надо только привыкнуть использовать свою роспись. Интересно, после такого прокола, чем я это заслужила? Через пару лет, мы встретимся Сасуке, и в следующий раз я не позволю себя обмануть.