Амортенция и Капли Для Носа

— Мерлин Милосердный, Бродяга, это просто невыносимо! — сокрушался Джеймс Поттер, зажимая пальцами нос. Он, Сириус Блэк и Питер Петтигрю сидели в тени раскидистого дуба недалеко от здания школы. Была поздняя весна, воздух был свеж, и легкий зябкий ветерок прорывался холодком сквозь наглухо забитые носовые пазухи парней. Глаза Поттера слезились, Питер молча терпел невыносимый и концентрированный запах, исходящий от кожи Сириуса. Дело в том, что получасом ранее, нерасторопный Блэк опрокинул на себя котелок с амортенцией на уроке Профессора Слизнорта, который решил любезно продемонстрировать это любопытнейшее зелье всем ученикам шестого курса, коими и являлась их маленькая банда. Всего лишь один неосторожный толчок в плечо от Поттера за весьма неудачную шутку о Лили, и половина содержимого котелка оказалось на мантии Блэка, а вторая половина — на его лице. И несмотря на то, что Сириус уже несколько раз умывался и поменял одежду, запах зелья намертво впитался в его кожу, разнося чудесный аромат на несколько метров вокруг себя. Но парни не хотели бросать друга в полном одиночестве, оставляя его на растерзание многочисленной армии поклонниц Сириуса. Сейчас это было совсем не безопасно. — Нечего было так истерично реагировать на безобидную шутку, Джеймс. Сиди теперь, терпи последствия, — пробурчал Сириус, порядком уставший от нытья лучшего друга. — Терпеть? Что ты, Сириус, как можно тебя терпеть, если ты пропитан амортенцией? — с сарказмом парировал тот. — Я просто заворожен этими прекрасными ароматами васильковых духов, шоколадного пудинга и мяты. Загипнотизирован, Мерлин меня дери, тобой, вот и сижу рядом. Аж дыхание, кхе-кхе, перехватывает. — Из всех прекрасных запахов на свете ты выбрал такую банальщину? — фыркнул Сириус, подкатывая глаза. — А если Эванс поменяет духи, я тоже стану для тебя пахнуть по-другому? — Завали. — Сам завали! — Ребят! — прикрикнул Питер, привлекая внимание к себе. –Угомонитесь уже. К нам Ремус идет. Мальчики перевели взгляд туда, куда указывал Петтигрю. Действительно, к ним медленно шел Люпин, понуро сгорбив плечи. Его не было с ними на уроке, потому что профессор Макгонагалл срочно вызвала его на старостат. Едва он подошел к ним, источая усталость, он коротко кивнул им в приветственном жесте. — Привет, Луни, — ехидно протянул Джеймс, скалясь и косясь на Блэка. — Ничего не замечаешь? — М-м, нет, — хмыкнул Люпин, на секунду задумываясь. — Как «Нет»? Разве не чувствуешь эти превосходные аромы, витающие в воздухе? Вдохни поглубже, страдай вместе с нами. — Да заткнись ты уже! — воскликнул Сириус. Люпин оторопело посмотрел на них, не понимая ехидства Джеймса. Питер вздохнул и тут же закашлялся, а Сириус, казалось, был немного смущен. Ремус задумался на секунду, но строить какие-либо логичные предположения их поведения совершенно не хотелось, из-за большой моральной усталости после старостата. — Эм-м, — неопределенно протянул он, усаживаясь на траву напротив своих друзей. — Не знаю. Сириус, ты решил покурить после пар и побрызгался своим одеколоном сильнее обычного, чтобы Макгонагалл не учуяла? Его предположение прозвучало, хоть и с сомнением, но для Ремуса это было единственное логичное объяснение, почему от Сириуса пахло сигаретным дымом, одеколоном и… Сириусом. И почему Джеймс решил из этого устроить целое шоу? Но Люпин никак не ожидал того, что все трое удивленно уставятся на него. Питер и Джеймс переглянулись, Петтигрю явно смутился, а вот Поттер, наоборот, самодовольно расхохотался, пихнув Сириуса локтем под бок. Блэк неловко запустил пятерню в волосы на затылке и кашлянул. — Что? — непонимающе спросил Ремус, растерявшись от их реакции. — Что смешного? Ничем от него пахнет! Ну, в смысле, все как обычно… Сириус, как Сириус! Да чего ж вы ржете, как кони? Джеймс затрясся от едва сдерживаемого хохота. Питер прикрыл глаза ладонью, проглатывая улыбку. И казалось, что с каждым словом Ремуса Блэк смущался еще больше. — Ничего, — выдавил из себя Поттер, снимая очки, и вытирая пальцами заслезившиеся от смеха глаза, — Просто… Ох, Мерлин! Сириус, может, скажешь ему? — Скажет «Что»? — раздраженно выпалил Люпин, поджимая губы и складывая руки на груди. — Рем, тут такое дело. Я случайно вылил на себя амортенцию. Люпин моментально выпрямился, слегка бледнея. Он закусил щеки и гордо вздернул подбородок. — У меня насморк, — коротко ответил парень с нечитаемым выражением лица. — Я ничего не чувствую и просто предположил. — Да-да, конечно, — Джеймс с издевкой затряс головой, соглашаясь с ним. — Кстати, который час, Пит? Нас, кажется, Стебль просила зайти после пары по зельеварению. — Да, вроде бы, не… — Пит, — Джеймс красноречиво посмотрел другу в глаза, приподнимая брови. — Ты забыл? Нас ждут. Идем. Вы же тут нас подождете, да? Ребята сконфуженно кивнули, явно растерявшись. Питер издал нервный и непонимающий смешок, но всё же встал, следуя за Поттером, оставляя Люпина и Блэка наедине. Чтобы спрятать смущение, выдающее себя позорным румянцем впалых щек, Люпин принялся перебирать учебники в собственной сумке, упорно делая вид, что не замечает Сириуса, чей внимательный взгляд с огромным любопытством наблюдал за каждым его движением. До края уха Ремуса долетел тихий шелест фольги, заглушенный в мягких атласных складках мантии. Он упорно смотрел на свою потрепанную временем сумку, перекладывая листки пергамента с одного отделения до другого, чтобы хоть немного успокоиться и чем-то себя занять, до тех пор, пока рука Сириуса нагло не легла прямо поверх сумки, протягивая на открытой ладони плитку любимого шоколада Люпина, обернутую в шелестящую фольгу. Он всегда носил с собой шоколад, но Люпин даже не догадывался, что угощал Сириус им только его. Ремус поднял глаза на своего друга, ловя его щенячий взгляд на себе. Это был тот самый фирменный жалостливый взгляд с ноткой вечного лукавства от Блэка, с каким обычно он смотрел, когда извинялся перед ним за неудачные шутки, которые могли его задеть. Но сейчас Сириус извинялся, скорее, за всеобщую неловкость от сложившейся ситуации. Мягкая улыбка поддернула уголок рта Блэка. Он склонил голову набок, заглядывая в глаза Люпина и молча предлагая шоколадку. Тот поджал губы, кривя их в сторону, но все же отломал кусочек от плитки. — Знаешь, мы можем дойти до мадам Помфри, если надо. — М? — вопросительно отозвался Люпин, смакуя на языке кусочек шоколада. — За каплями от насморка, — лукавая улыбка растянулась на лице Блэка еще шире. От зоркого взгляда не проскользнуло то, как слегка напряженно Люпин проглотил кусочек шоколада, отводя взгляд обратно на сумку. — Оу, — он цокнул языком, чтобы скрыть растерянность. Голос его слегка заикался, и весь Люпин будто бы снова сильно сконфузился. Он вновь принялся шарить рукой по сумке, чуть дергано двигая рукой по карманам. Щеки его запылали вместе с ушами, взгляд заметался в поиске чего-нибудь, за что можно зацепиться, лишь бы не смотреть на хитрую и красивую ухмылку Сириуса, что так беззастенчиво смотрел на него. – Н-нет, не нужно, у меня где-то здесь были… Блэк порывисто подался вперед корпусом, оставляя на скуле Люпина короткий и слегка смазанный поцелуй. Тот выпрямился, удивленно выдохнув. Он осторожно повернул голову на своего друга, нерешительно заглядывая в глаза. Лицо Блэка было непозволительно близко. Он улыбался, в глазах его плясали хитрые и радостные огоньки. — Это не смешно… — выдохнул Люпин чуть обиженно, воспринимая выходку Сириуса, как очередную шутку. Но в глазах его друга на секунду отразилось странное беспокойство, и он вновь подался вперед, целуя уже в губы, сладкие после шоколада. Люпин неверяще охнул, на секунду застыв. Но ощутив мягкие губы Блэка на собственных, что с такой нежностью и без злого умысла целовали его прямо сейчас, он тут же ответил, схватив ладонями его голову. Блэк явно не ожидал такого порыва со стороны Ремуса, что удивленно и тихо хохотнул в его губы, заставляя этот звук мягко завибрировать и затеряться меж их лицами. Поцелуй был хоть и слегка угловатым от первого опыта, но преисполнен нежности, заставляющий прикрыть глаза от сладкого удовольствия. Нежно разорвав его, но несильно отстраняясь друг от друга, Люпин протянул: — Ладно, — Ладонь Блэка скользнула по его щеке, большим пальцем очерчивая скулу, — Нет у меня никакого насморка. В ответ Сириус тихо рассмеялся, вновь притягивая Ремуса для еще одного поцелуя.