Мигрень

      Шепард глотает таблетки, практически их не запивая. Горло дерет, а челюсть сводит. Бутылка, так до конца и не закрытая, летит куда-то в сторону, а женщина пытается хоть как-то расслабиться, сев на кровати. Мигрень. Теперь вместе с бессонницей она портила жизнь Коммандеру, лишая ее не только сна, но и банальной тишины. В комнате темно, но шумно, как кажется Шепард — гребанный хомяк именно сейчас бегает в своем колесе, именно сейчас фильтр в аквариуме решил поработать.       Алан хочется выть. А еще больше — спать, и умереть, хотя бы на минутку. Миранда говорит, что это побочные из-за того, что женщину слишком рано выдернули из лазарета, и что это скоро пройдет, а если будет совсем херово — лазарет всегда открыт. Чаквас знает о состоянии Коммандера, знает и не без материнской заботы напоминает о приеме таблеток, о необходимости не напрягаться слишком сильно, по возможности, а еще не пить энергетики. Шепард слушает ее, иногда, правда, может сорваться, наорать и сказать сгоряча, что она заебалась, но Доктор все понимает и со смешком кивает на койку, попросив лишь снять китель. Массаж расслабляет, позволяет забыться и даже немного вздремнуть. Но не сегодня. Ни массаж, ни тишина, ни ебаные таблетки не помогают, и кажется, что голова готова вот-вот взорваться. Шепард бежит в туалет, и склоняется над унитазом, шумно и тяжело вдыхая воздух, руки дрожат. — Как же меня все заебало…       Глотать больно, но сейчас плохо до такой степени, что просто уже наплевать. Заставив себя широко раскрыть рот, женщина двумя пальцами касается языка, а затем его корня. Желудок сводит судорогой, внутри все горит, во рту отвратительное послевкусие. Алан медленно сползает на пол и начинает плакать. Нет, рыдать. Она зарывается пальцами в волосы, смотря куда-то впереди себя. Сколько все это продолжится? Издевательство. Достали с того света, не «починили» до конца и пустили «вперед, с песней». — Шепард? — Гаррус вертит в руках датапад и рассматривает каюту. Пусто. Хотя СУЗИ сказала, что Коммандер здесь, и что лучше ее не беспокоить. Турианец прислушивается. Плач, понимает он. — Алан, у меня тут… — открывшаяся перед ним картина приводила в ужас — сидящая на полу Шепард, как смерть бледная, плачет, буквально забившись в угол. — Что произошло?! — В-выйди в… он. — сначала дрожащим голосом говорит она, рукавом кителя проведя по носу. — Вакариан, это приказ! Вон отсюда!       Но он лишь бросает датапад куда-то на стол и возвращается, тянет руки, дабы поднять женщину. Алан кричит и бьется в истерике, проклиная все и вся, в том числе и Гарруса. Тот молчит. Берет ее на руки, несет на кровать и опускается, глазами пытаясь найти на столе что-то, что может помочь. Точно. Вода. — Пей. — Турианец протягивает Шепард бутылку, та жадно пьет, неаккуратно, большими каплями вода попадает на одежду. Он пытается представить картину событий, понять, что произошло. Было ли ей плохо или она намерено чего-то наглоталась? Гаррус отбросил последний вариант, вовремя вспоминая, что его возлюбленная страдает мигренями. Видимо обезболивающие теперь не помогают. — Шепард, — начинает он, аккуратно садясь рядом. Та хватает его за руку, переплетая пальцы, быстро и ловко, и молчит. — Может быть позвать Доктора Чаквас? — Нет, мне уже лучше. — Ее слова противоречат внешнему виду. Алан все такая же бледная. — Ты хотел что-то?