Мир по имени Чимин

— Чимин, ты ел сегодня? — Конечно, Юнги-хён. Юнги смотрит на  мальчика перед собой и это бьёт в грудь болезненным ударом. И куда делись его пухлые и румяные щёчки. Юнги так любил их тискать, так любил целовать любимые щёчки брата. Он виноват. Он виноват, что тот похудел. 3 подработки мало, нужно взять еще. Нужно откормить и закрыть его от проблем. Закрыть, чтобы кто-либо не коснулся его, не испортил чудо Юнги. — Вот, съешь это для меня. — Это, я оставил для тебя, пожалуйста ешь, — говорит Чимин с улыбкой, а Юнги хочется орать на весь мир. Хочется кричать о том, что этот человек, нет,  этот ребенок не заслуживает такой жизни. Это солнышко так много значит для Юнги, если бы не было Чимина, Юнги бы пропал окончательно. Юнги не может так больше. Он не дает себе плакать, никогда, он ведь взрослый, он пример для Чимина, он не может быть слабым. Но не в этот раз… Потому что знает, что Чимин не ел ничего уже двое суток. Потому что знает, что Чимин сильнее его самого… Он этот кусок хлеба оставил для Юнги, потому что Юнги работает и учится, потому что… — Чимин, что с твоими руками, — подхватывает его руки Юнги. Чимин смотрит испуганно и прячет руки под кофтой. — Ничего, хён, — отвечает совсем тихо, почти шепчет, будто в их маленькой квартирке есть кто-то ещё. — Иди ко мне, малыш, — он сажает Чимина на свои колени и обнимает, так сильно, как только может, зарывается пальцами в волосы Чимина, дышит возле уха и тихо спрашивает: — Как давно? Как давно ты работаешь, Чимини? — Почти 2 месяца, — Возле шеи Юнги слышен первый всхлип и второй, третий. Чимин плачет от обиды. Хён узнал — Чимин работу потерял. Юнги гладит по спине, шепчет нежные и успокаивающие слова. Юнги больно — Чимин плачет. — Всё хорошо, мой маленький. Всё хорошо, Чимини. Хён с тобой. Ты не один. Мы справимся. Потом берет маленькие ручки Чимина в свои большие и целует каждую мозоль, каждый палец. Слёзы снова подступают на глаза. Он не заметил раньше, он плохой брат. Он не смог сберечь любимые нежные руки...