Проиграть, выиграть

Бакуго знал, что настанет день, когда герой номер один — Деку — станет нужна всем на свете, не только ему. Он знал это с самого первого дня — Деку, впрочем, уверяла его, что она по-прежнему его подруга детства, одноклассница и лучшая соперница, но Бакуго чувствовал, как плотное кольцо смыкается вокруг его горла, теребит запястья, покалывает у груди. Время — важнейшее оружие играло теперь против него. Легко было видеть ее уникальную силу и рост одному, но больно знать, что теперь ее признает не только он да чертова дюжина друзей, но и целый мир. Деку появлялась в журналах, дети покупали ее фигурки, мужчины, оглядываясь, скупали рекламные фото. Кудрявая, в веснушках — она была настоящая красавица. Быть может, не роковая леди, но та самая нежная мечта, которой можно сделать предложение, и от которой рождаются самые красивые дети. А если она еще и герой номер один… — Если ты не признаешься первым, кто-то сделает это до тебя, — как-то заметил Тодороки. Бакуго осклабился, нитроглицерин потек между пальцев. — Половинчатый, ублюдок, ты… — Я знаю, — спокойно сказал тот. — Точнее, всегда знал, — добавил он. За тонким стеклом добрая Асуи и милая Яорозуи ждали Деку — и она бежала к ним, платье, как всегда, задралось, обнажая тонкие ноги в следах загара, из приоткрытой сумки зеленеет чертов костюм. Бакуго молчал, чувствуя, как внутри вскипают желание и страсть. Он любил эту девчонку не первый год, и уж точно не последний. И понимал теперь, что ему придется прервать свое деликатное молчание. И признать, что Тодороки прав. Это было обиднее всего. — Как ты узнал? — Все знают, — Тодороки пару секунд смотрел на Бакуго — дурак что ли, — Это видно, — сказал он. — Особенно, когда ты злишься. — Я не хочу ей уступать. Я же мужчина. — Это нормально, — кивнул Тодороки, — Но из-за проигрышей ты злишься гораздо меньше, чем когда возле нее крутятся другие парни. Или когда ее пытаются увести. И вот это уже знак. — Она вольна поступать так, как хочется. — Она так и поступит… — Тодороки кивнул. — Я ее не первый год знаю, и вижу, что она всегда поступает по воле сердца. Над ней никто не властен. Кроме нее самой, — добавил он. Он смотрел прямо и мечтательно — и Бакуго осенило, Тодороки тоже влюблен. Вот только деликатности и ума у него хватило уважать его собственные чувства. Бакуго слушать его не стал — схватил куртку, поплелся домой — обошел по дороге набережную, выпил пива, подрался с каким-то бродягой. Он теперь снимал квартиру отдельно от родителей — и лучше всего было то, что Деку была соседкой. Приносила ему пирожки и оставляла своего кота, которого подарил тот же Тодороки, если миссия была в соседнем городе. Бакуго всегда соглашался. Он не любил животных, зато любил Деку. — Каччан, — мягко позвала она, когда услышала звук ключа. — Ты сегодня поздно. — На полчаса опоздал, дура, — пробормотал он. — Ненамного позже тебя. — Я ужинала с девочками, — мило улыбнулась она. — Ты голоден? Приготовить тебе? — Нет, — отрезал он. Пошел к двери, но остановился. Деку стояла на цыпочках, жмурилась от обиды — лишь бы не заплакать. За такое любой из ее поклонников бы огрел его чем-нибудь, но Бакуго, конечно, их не боялся. А вот расстроить ее боялся. Но еще больше боялся, что предупреждение Тодороки было искренним и настоящим. Рано или поздно все кончается — кроме Деку. Или Деку тоже?.. — Не реви, — попросил он, она шмыгнула носом и улыбнулась через силу. — Не реви, дура, — сказал он. — Я не хочу видеть, как ты отдаляешься, Каччан, — тихо сказала она. — Мне жалко. — Ты чертова герой номер один, чего тебе жалеть, а? — рассердился он. — Тренируйся больше, чтобы не расстраивать Всесильного и своих фанатов. Рано или поздно я заберу этот титул. — Я тебе сама его отдам, — честно сказала она. — Ладно. Ты прав. Пора тренироваться. Она улыбнулась ему, пошла к двери — Бакуго остановился. Протяни он руку — она окажется рядом, можно будет обнять ее со спины, и самые важные слова родятся сами собой. Рассказать ей — вот всего дороже. Полюбить ее — вот всего важнее. Если это не сделает он… — Деку… — вырвалось у него. — Да, — с надеждой спросила она. — Ты что-то хотел, Каччан? — Ничего, — устало выдавил он из себя. — Ничего, дура… Деку опустила глаза, проходя мимо. Когда-то где-то он уже видел такое, вот только вспомнить теперь было невыносимо сложно. Как легко было любить ее, когда ее не любил никто… Как сложно любить ее теперь, когда ее любят все. — Пожалуйста, заметь меня… Я лучше… Я люблю тебя больше всех… — думалось ему перед сном. — Пожалуйста, подожди. Я обязательно сделаю все так, как нужно. Я буду самым лучшим на земле. Я стану героем номер один. Я стану им для тебя. Я… Бакуго думал, что время все еще играет против него, но не знал, что он уже проиграл времени. Собственная сила казалась проклятьем, детские воспоминания душили его изнутри, будущее становилось неясным и темным. — Если ты не признаешься первым… — заметил Тодороки, когда Бакуго в очередной раз довел ее до слез. — Да, знаю я, — огрызнулся он. — Знаю. Кто-то признается до меня. Так? — Нет, — от левой стороны Тодороки повеяло холодом. — Не кто-то. Я признаюсь. Я больше не буду ждать. Или ты, или я. Все просто. — И что? — Бакуго не успел удивиться. — Просто пойдешь и скажешь? Она откажется… — Пусть, — легко согласился Тодороки. — Но молчать я больше не буду. Он с пару минут внимательно смотрел на Бакуго, потом просто тяжело вздохнул, взял куртку в руки и пошел прямо к Деку — она стояла окруженная девчонками, которым жаловалась на грубость Каччана, и в то же время защищала его. — Она тебе откажет, половинчатый, — подумал Бакуго. — Можешь, особо и не стараться. Он очень храбрился, когда шел домой, потому что стараться ему хотелось самому. А еще он искренне верил, что сегодня точно наберется смелости и душевных сил. И его подруга детства, одноклассница и лучшая соперница, наконец, станет кем-нибудь еще для него. Бакуго верил, что будет очень счастлив, если сможет переступить через себя. А еще он по-прежнему любил ее. Поэтому долго сидел у входной двери, ожидая, что услышит шум ее ключа. Деку домой в тот вечер так и не пришла. *** Бакуго знал, что настанет день, когда герой номер один — Деку — станет нужен всем на свете, не только ему. Он знал это с самого первого дня — Деку, впрочем, уверяла его, что она по-прежнему его подруга детства, одноклассница и лучшая соперница, но Бакуго чувствовал, как тонкое золотое обручальное кольцо смыкается вокруг его горла, теребит запястья, покалывает у груди. Время — важнейшее оружие играло теперь против него. Легко было видеть ее уникальную силу и рост одному, но больно знать, что теперь ее признает не только он да чертова дюжина друзей, но и целый мир. И еще один человек. Маленький, сонный, в розовых складочках. Деку появлялась в женских журналах, дети покупали ее фигурки, молодые домохозяйки, разглядывали, скупали рекламные фото — Деку теперь была на каждой странице… Кудрявая, в веснушках — она была настоящая красавица, даже в новом ее амплуа, даже в чертовых растяжках. Быть может, не роковая леди, но та самая нежная мечта, которой можно сделать предложение, и от которой рождаются самые красивые дети. А если она еще и жена нового героя номер один… — Каччан, — окликает она его, когда он возвращается домой, и Бакуго останавливается, чтобы поздороваться из вежливости — ее ребенок просыпается и громко плачет, весь в своего отца — ледяные дорожки ползут по тротуару, молодая мать смеется и гасит их собственной силой. Ее ребенок однажды может стать сильнейшим, то есть не может — станет и так… — Деку, — кивает он ей на прощание, пока разбитое из-за собственной слабости сердце остывает у ног. Время начинает и выигрывает даже у самых сильных.