Два лица друга

После обеда к Асоке зашла Шаак Ти, навестить и помочь с кормлением детей. Старшая тогрута взялась сама покормить Люка и Лею, а Тано тем временем чистила и резала овощи для салата. Тут в дом забежал тяжело дышавший от бега Петро: - Магистр Ти, Энакин просил принести молоток! - Спасибо, Петро, - поблагодарила его Шаак - Иди, помоги Магистру Винду, а молоток отнесет Асока. Петро был недоволен таким результатом, но спорить не решался, особенно после того, как Шаак Ти застала его недавно подглядывающим за младшей сестрой Магистра Секуры, купавшейся в озере. Лина Секура была совсем юной тви'лечкой с весьма развитыми формами, полностью отвечавшими требованиям подростка в период полового созревания. Поэтому, он лишь буркнул что-то в ответ и вышел за дверь. - Я способна сама закончить кормление, - робко возразила Асока на предложение Шаак - А вам надо подумать об ужине для своих. На самом деле это предложение взволновало тогруту. Ведь они с Энакином так редко бывали наедине. Обычно он возвращался домой, когда она уже спала, а утром просыпался раньше и постоянно находил себе дела вне дома. Судя по всему он был не очень рад нахождению в непосредственной близости от Тано. - На хозяйстве сегодня Катуни и Ганоди, - ответила на это Шаак - Им полезно этому поучиться, а я лучше посмотрю за близнецами, пока ты ходишь к Энакину. Асока тут же сняла передник и умыв лицо, направилась к выходу, не забыв взять молоток. Эти непроизвольные попытки улучшить внешность вызвали улыбку у провожавшей её глазами старшей подруги. Впрочем, теперь все обитатели лагеря воспринимали Асоку не как отступницу, некогда предавшую свои убеждения, а как леди Скайуокер, жену одного из них, а значит, равную. Энакин был в ангаре один, все остальные давно уже ушли к себе. Он стоял возле одного из спидеров и что-то приговаривая, смотрел в его багажник. На нём было сейчас только темно-коричневая рубашка, голова была непокрыта и светлые волосы, чуть растрепанные от ветра, золотились в последних лучах солнца. Асока так засмотрелась на него, что совсем перестала глядеть под ноги и не увидела большой точильный камень, валявшийся на полу и зацепившись за него носком ботинка, с негромким вскриком полетела вниз. Молоток выпал и со звоном ударился о камень, тогрута лишь в последний момент успела сгруппироваться и упасть не на вывихнутую ногу, а на колени. Вне себя от смущения за свою неловкость, тогрута протянула руку, чтобы взять молоток, но тотчас же, с диким криком отдернула её назад. Прямо возле того самого камня лежала большая змея, она вскинулась навстречу Асоке, оскалив свои длинные, страшные клыки. Оставалась доля секунды и страшный яд проникнет в тело. Тано скосила взгляд, чтобы в последний раз посмотреть на Энакина. Тот же, услышав её крик, мигом бросился к ней, активируя клинок своего меча. Девушка издала новый вскрик, увидев, как единственный удар синего лезвия отделил змеинную голову от тела. Асока была поражена, как бросился он в сторону опасности, даже не подумав о том, что может грозить лично ему. Энакин мог быть таким разным, особенно это было заметно сейчас, когда убрав меч, он опустился рядом с ней и спросил, так тихо и сочувственно: - Асока, она тебя не укусила? Превращение из бесстрашного героя в доброго утешителя было таким мгновенным, что нервы Тано этого просто не выдерживали. - Нет, не успела, всё хорошо, - ответила она с трудом, крупная дрожь продолжала сотрясать её тело и наконец она, не удержавшись, упала ему на грудь и отчаянно разревелась. Скайуокер обнял её как можно крепче, прижимая её хрупкое тело к своему, большому и сильному. Он ещё сильнее обнял её, стремясь принять на себя весь её страх. Тано приподняла лицо, в её глазах стояли слезы. - Ты знаешь, - проговорила она с трудом склеивая непослушные слова - Ещё неделю назад я мечтала о смерти, но сейчас, когда я поняла, что действительно могу умереть, мне стало так страшно... Я так испугалась, что могу потерять Люка и Лею и никогда больше не увидеть тебя... - Асока, - выдохнул Энакин, склоняюсь к ней и мягко закрывая её губы своими, постепенно начал углублять поцелуй, стремясь скорее стереть воспоминания о пережитом ужасе. Их губы сливались воедино, жадно ища друг друга и не желая отпустить. Руки Энакина опустились на хрупкую талию Асоки, а её ладони проводили по его спине, играя прядями волос на затылке. Скайуокер немного приподнял её и опустил к себе на колени, таким образом, что её женская сущность была вплотную к его, мужской. Этот древнейший инстинкт противоположного пола, призывающий не отпускать друг друга, а наоборот, поскорее стать единым целым. Тогруте казалось, что она оглохла от шума крови в монтраллах, но потом поняла, что этот шум был на самом деле звуком шагов бегущих сюда людей. Они были привлечены её криками и теперь хотели узнать, в чём дело. Первой примчалась Шаак Ти, в последний момент сунув близнецов Катуни и Ганоди. Она прибежала и застала Энакина и Асоку, сидящими на полу в объятиях друг друга. Но увидев мёртвую змею тотчас же всё поняла, как, впрочем, и другие тоже. - Как же вам повезло, - сказали одни. - А ведь на вашем месте мог оказаться какой-то ребёнок, - взволновались другие. - Энакин, какая же у тебя хорошая реакция, - искренне восхищались третьи. Энакин же уставился на Асоку и взглядом просил её ни о чём не говорить, вернее, не произносить того, что здесь было. Как будто тогрута и вправду решила сейчас встать и во весь голос крикнуть о том, что её только, что поцеловал собственный муж. Ведь все же наивно думали, что молодожёны лишь трогательно держатся за руки и более ничего. - Что ж, я думаю, приключений на сегодня хватит, - решительно произнесла Шаак - Магистр Толм, у вас не осталось немного вина? Думаю, Асоке не повредит несколько глотков. Пойдём, дорогая, - обратилась она уже к Тано. Энакин с большой неохотой выпустил её из объятий и сказал, что пойдёт посмотреть, нет ли вокруг ещё змей.

***

На другое утро Асока проснулась в очень странном настроении. Ей одновременно и хотелось увидеть Энакина и наоборот, не хотелось этим свиданием разрушать ту таинственную атмосферу, возникшую вчера в ангаре. Неизвестно по какой причине она притворилась спящей, придя домой раньше него, а сейчас Энакин уже проснулся и ушёл по своим делам. И снова оставшись наедине с собой и спящими детьми, тогрута вспомнила вчерашний поцелуй, сравнила его с тем, что был до этого и даже тем, первым, на свадьбе. Сравнила и поняла, что эти ощущения, которые дарили поцелуи Скайуокера, не имели ничего общего с теми, которые будила в ней жестокая насильственная близость с Робертом. Сейчас Асока чувствовала, что до этого момента внутри у неё зрел неизвестный плод, а сейчас он наконец лопнул и заполнил всё её существо тёплой, мягкой нежностью. Тано не знала, что последует за этими поцелуями, но точно предчувствовала, что не то же самое, что у них с Робертом. Вспоминать об этом было сейчас особенно мерзко. И хотя этот насильник давно погиб, раны, которые он успел ей нанести продолжали болеть. И вчера, когда Энакин снова поцеловал Асоку, она поняла наконец, какого счастья лишил её сводный брат. Ведь если они с Энакином когда-нибудь станут близки, то девушка очень хотела бы стать для него совсем иной, чем была. Хотела, чтобы он был первым, кому она доверит себя, позволит узнать своё тело, подарит свою невинность и чистоту. Но теперь она никогда не сможет принести ему этого дара, поскольку его у неё так жестоко и насильственно отняли. И мысли об этом отдались в душе и сердце Асоки острой, пронзающей болью. Ещё она подумала, что если сама испытывает при этом такую боль, то, что же должен был чувствовать Скайуокер, когда узнает, каким был её первый мужчина. Пока Асока сидела, поглощенная этими мыслями, в дом вернулся Энакин и застав её за умыванием перед зеркалом, некоторое время смотрел на неё, потом не выдержал и сказал: - Доброе утро. - А я, что, проспала? - спросила Тано, отвечая на его пожелание. - Нет, это я проснулся раньше, - произнёс Энакин, глядя на неё - А ты как спала после всего того, что вчера было? - Нормально, - сказала она, понимая, что тот имеет ввиду змею, а вовсе не поцелуй - Энакин... Спасибо тебе. - За что? - спросил он, казалось бы, не понимая. - За то, что спас меня от той гадюки, - ответила Тано, в душе не уверенная, что это было правдой.