То, что люди называют "любовь"

Я расстегнула рубашку своего младшего сына, и положила руки на его живот. Я начала направлять на него поток белой энергии, и поняла, с какой силой пнул его тот парень. Тварь. Он пнул ногой в живот ребенка, который ему сдачи дать не мог. Кровь капала на одеяло Везериса, стекая по подбородку Рейгара. Ему было очень больно. он и умереть от такого мог. Рейгар, мой милый король Рейгар, я помогу тебе. Мой сладкий пирожок. Поток окутал его поясом, и потом я закончила. Со рта перестала стекать кровь, и я наколдовала платок, чтобы вытереть ее. Пока я это делала, Рейгар потихоньку открыл глаза. Из них лились слезы, и он виновато смотрел на Уилла и меня. Везерис взял его за руку, и улыбнулся. - Рей, ты как? Тебе не больно, пирожок? Рейгар зажмурил глаза, из которых все равно текли слезы, и помотал головой. Брат ему не особо поверил. - Ты врешь. Тебе еще больно? – повторил он, но без улыбки и серьезным тоном. Сереброволосый все еще зажмуривал глаза, мотая головой. Тут Уилл наклонился к нему, и озадаченно спросил: - Рейгар, в чем дело? Что с тобой? Он не отвечал, продолжая зажмурившись мотать головой на подушке. Везерис приподнялся на кровати, и посмотрел на брата. Демоны и Зереф подошли к нам, и также озадаченно смотрели. - Рей, ты чего? – спросил Зереф. - Плохо тебе? – спросил Билл. Он продолжал мотать головой, и зажмурившись, ронять слезы на подушку. - Может, его в комнату отнести? – предложил Килл. Тут Рейгар перестал мотать головой, но глаза не открывал. - Отнести тебя? – спросил Уилл. Рейгар кивнул. Уилл подошел к нему, и взял его на руки. Пока он его поднимал, ребенок потянул руку ко мне, и несмело взял за рукав толстовки. - Ты чего? Мне с вами пойти? – спросила я. Он снова зажмурившись кивнул. Я поцеловала Везериса, и пошла за Уиллом и Рейгаром. Мы поднялись наверх, и вошли в его комнату. Демон положил ребенка на кровать, но тот глаза не открывал, держа их зажмуренными. Рейгар все также несмело держал меня за рукав. И потом, когда Уилл его положил, ребенок потянул меня к себе. Чего ты хочешь, малыш? - Ты чего хочешь, Рейгар? – спросила я – мне рядом сесть? Он кивнул. Я села рядом на кровать, проведя рукой по голове ребенка. Уилл посмотрел, и спросил: - Мне тоже сесть, сынок? Или уйти? Рейгар несмело кивнул. - Уйти? – переспросил Уилл. Несмелый кивок повторился. Демон посмотрел на меня, немного удивленно. Я пожала плечами. Он наклонился к Рейгару и поцеловал его в лоб, пока тот все также не открывал глаза. Потом Уилл поцеловал в щеку меня, и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Рейгар резко открыл глаза, из которых ручьем потекли слезы, и смотрел в мои. Он вскочил на кровати, сильно меня обняв, и навзрыд начал говорить: - Мама! Мамочка! Прости! Прости меня! Не выгоняй меня! Пожалуйста, мама… п-пожалуйста… я люблю тебя… мамочка… Я его тоже обняла, и повалила на кровать, вместе с собой. - Тише, малыш, тише, сейчас все хорошо. - Н-нет! мамочка! Нет! т-тебе было больно… из-за меня… он ударил тебя… мама, прости… прости меня! Я погладила его по спине и голове. - Ты ни в чем не виноват, родной. Рейгар, ты ни в чем не виноват. Он очень сильно прижимался ко мне, утыкаясь мне в плечо. - Мама… виноват… тебе больно? тебе ведь было больно… ты кричала… он бил тебя… прости меня… - Малыш, родной, успокойся. Не бойся за меня, мне больше не больно. и ты не виноват. Он громко всхлипнул. - Виноват! Я виноват! Я слабый и бесполезный трусливый добрый демон! Всем было больно из-за меня… мама, я знаю, что не нужен тебе… ты не любишь меня… тебе не нужен слабый сын… я знаю… мама… прости меня… я люблю тебя… не выгоняй меня! Умоляю, мама! Я схватила руками заплаканное лицо Рейгара и посмотрела ему в глаза. Потом я сильно его поцеловала, и прижала к груди. - Дурак. Как я могу не любить своего сына? Как я могу его выгнать? Всхлип. - Я слабый! Я тебе не нужен! Потому что я все время плачу и ною… и не могу кого-то защитить… я не нужен тебе… мама… Я сильнее прижала его к своей груди, и выдохнула в его макушку. - Я никогда не думала, что ты мне не нужен. Никогда не считала тебя нытиком и плаксой. Ты очень чувствительный, у тебя хрупкая душа. Ты все принимаешь близко к сердцу, но от этого ты не становишься слабым, слышишь меня? Я люблю тебя, ты нужен мне, Рейгар. Мой сладкий сынок. Ты дорог мне, как ничто на этом свете. Вся семья мне дорога. Ты не будешь больше испытывать эту боль, и я жалею, что не спасла тебя от них раньше. Ты будешь жить так, как живет счастливый ребенок. Тебе не будет больше больно, дорогой. Я не дам больше кому-то пальцем тронуть тебя. Я очень сильно тебя люблю, родной. Я не представляю жизни без своего младшего сына. Ты нужен мне, Рейгар. Мой милый король Рейгар. Он всхлипнул и смотрел в мои глаза. Он смотрел с надеждой. - П… правда?! Ты не обманываешь?! - Конечно нет, дурак. Как ты мог подумать, что не нужен мне? - Я… прости… прости меня за это, мама. Я очень сильно люблю тебя… я так испугался… когда тебя ударили… мамочка… ты так кричала… ты же не будешь больше так делать? Не будешь испытывать боль? - Нет, родной, не буду. И никто не будет. Ни ты, ни Зереф, ни Везерис. Больше нет. никогда снова, мой дорогой король. - К.. король? Почему ты говоришь… король? Я немного улыбнулась, и разжала руки, взяв ими лицо Рейгара, и вытирая ими его щечки. - Потому что ты король, Рейгар. Тебя назвали в честь твоего дедушки, который был королем. Король Рейгар Драгнил, владыка Дэнофора. Он удивленно распахнул свои глазки, и уставился ими на меня. Конечно, не каждый день такое слышишь. - К… король? Мой дедушка… король? Но почему тогда… дедушку же зовут Эйрис? Или это папин дедушка? Я улыбаясь помотала головой. - Да, дедушку зовут Эйрис, но он же не король. И папа не король. Ведь его звали Рейгар Драгнил, а не Шифр. Он не понимая смотрел на меня, заканчивая плакать. - Но… как это тогда? Почему я король? Я поцеловала его в щечку, продолжая улыбаться. - Потому что моего папу звали Рейгар Драгнил, и он был королем Дэнофора. Просто кое-что случилось, и я попала к дедушке Эйрису, и он растил меня, как собственную дочь. А тебя мы назвали в честь моего папы, и ты поэтому король. Мой милый король. Этой истории не знал ни он, ни братья. Они думали, что я полудемон потому, что папина женщина была человеком, и они ее не видели, потому что она умерла. Но это не совсем так. Она просто не могла жить в мире демонов, и поэтому, когда мне было 10, она вернулась в мир людей. У моей мамы были рыжие волосы и зеленые глаза. Она была высокой, примерно с папу ростом, а он на две головы выше меня. Еще она была очень саркастичной. Полагаю, это я у нее переняла. Ей нравились драконы, и она любила летать на Арлекине вместе со мной, или на Везерисе. Кстати о нем, Везерис – владыка огненных драконов, и он может превращаться в человека. Ну, то есть в демона в теле человека. В таком виде у него большие золотые крылья, золотые волосы и такие же глаза. Напоминает кое-кого, правда? Рейгар очень удивленно выкатил глаза на меня, и спросил: - П-получается… дедушка Эйрис – нам не родной? – несмело спросил он. - Можно и так сказать. - А где тогда родной? - Я не знаю, сынок. Он положил голову на подушку, продолжив утыкаться в меня, и задумался. - А Зереф и Везерис знают про это? - Нет. можешь рассказать им, если хочешь. Знай, дедушка очень любит вас. Он всех нас любит. Он вздохнул глубоко, переставая плакать, и обнял меня. Я его тоже обняла. - Мама, а почему вы так назвали именно меня? Почему я – король? - Потому что я хотела, чтобы имя короля осталось в его семье, и поэтому мы тебя назвали так. Вообще, так его назвать предложил Уилл, когда я рассказала ему про Дэнофор. Он решил, что мне бы хотелось, чтобы сохранилось имя моего настоящего отца. Правда, я предлагала назвать его именем отца Уилла, но тот отказался. А почему – не сказал. Наверно, у них были трудные взаимоотношения. Рейгар снова вздохнул, и сказал: - Я сильно люблю тебя, мама. Правда, очень сильно. Я чмокнула его в щечку. - Я тебя тоже очень люблю. Ты правда мне дорог, мой сладенький король. Он смущенно улыбнулся, и немного покраснел. - Спасибо… мама. Я улыбнулась в ответ, и спросила: - Почему ты зажмурился там? И не отвечал? Не хотел? Он поник. - Я… я не хотел, чтобы все видели… как я плачу… я не мог говорить… чтобы не плакать… Я погладила его по щечкам. - Малыш, все хорошо. теперь все хорошо. тебе не больно? тебя не тошнит? Он прислушался к ощущениям, и ответил: - Кажется, нет. голова чуть-чуть болит, но все нормально, мама. Я поцеловала его в лоб, направив энергию туда, и потом положила голову сыну на живот. Он не понял, что я делаю, и потерянно спросил: - М-мама… что ты делаешь? Я его по нему погладила. - Я хочу кое-что проверить, дорогой. Не нервничай, и расслабься. Он вдохнул, и расслабился. Я прислушалась, продолжая Рейгара по нему поглаживать. Так-с, ну все в порядке. Его органы работают нормально, слышно небольшое урчание. Я слышу, как по его телу течет кровь, как бьется сердце, как он спокойно и размеренно дышит. Я приподняла голову, продолжая гладить живот ребёнка, и сказала: - Все, я проверила. Ты кушать хочешь? Он кивнул. - Тогда давай я тебя переодену, и мы пойдем на кухню. Я убрала руку с его живота, и встала с кровати, подойдя к шкафу. Рейгар тоже встал и подошел ко мне, и обнял меня сзади. Он сжимал руки на моих ребрах, и утыкался лбом мне в поясницу. Я его взяла за руки, и спросила: - Что такое? Он потерся лбом и ответил: - Я очень сильно люблю тебя, мамочка. Ты самая красивая и самая лучшая. И самая добрая. Я смутилась от этих слов, улыбнулась, и погладила его по рукам. - Спасибо, родной. Спасибо, мой милый король. Он еще потерся, и потом отпустил. Я погладила его по спине, и вынула из шкафа его серебристую футболку, и протянула ему. Он ее одел, и потом я взяла его окровавленную рубашку, чтобы постирать. Мы вышли из его комнаты, и спустились на кухню, перед этим положив рубашку в стирку. На кухне сидел Везерис, тщательно о чем-то думавший, пока мы не вошли. Он увидел Рейгара, и кинулся к нему. - Рей! Ты как?! Что с тобой было?! почему ты не отвечал?! Он смутился. - Я… я просто… все нормально. Сейчас все нормально. Везерис взял его за плечи. - Точно? Не врешь? Если врешь, я с тобой разговаривать не буду. - Т-точно! Я не вру! Честно! Он прищурился. - Ну, ладно, пирожок. Рейгар снова смутился, и спросил: - Почему ты меня так называешь? Везерис по-кошачьи… по-кошачьи? Когда это он научился? Килл? Да, его работа. Так вот, он по-кошачьи улыбнулся, и ответил: - Потому что ты мой младший брат, пирожок. Я тебе это уже говорил. - Можешь не называть меня так? - Могу. Но не буду.