Своё

— Я... Я не знаю, что мне с ним сделать!.. — Истерично проревел Цзян Чэн, передавая ребенка в руки пожилой служанки, прибежавшей на отчаянные вопли обоих. Он пробовал все: укачивал, предложил молока, заглянул в пеленки, спел песенку. На этом его терпение иссякло. К сожалению, дети, по-видимому, мало понимали, сколько усилий было вложено — это Цзян Чэну пришлось уяснить почти сразу. — Должно быть, у него режутся зубки, — пробормотала Чэнь Бию, не позволяя вдруг умолкнувшему Цзинь Лину тянуть в рот ворот верхних одежд, — по возрасту уже пора. Цзян Чэн прикрыл глаза и потер переносицу. Он не спал уже две ночи подряд, и причина даже перестала иметь значение — только бы все поскорее закончилось!.. — Не переживайте, — утешила его добрая женщина, — зато со своими будет уже проще. Цзян Чэн отрешенно кивнул и мысленно усомнился, что "свои" когда-либо будут нужны ему после этого. На мгновение вернувшись в прошлое, он вдруг вспомнил, что отец всегда проводил с ним больше времени, чем мать, и содрогнулся. В список качеств будущей жены он поставит на первое место любовь к детям. Если когда-либо до этого дойдет.

— — —

Цзинь Лин уже научился резво бегать, однако огибать препятствия и переступать ступеньки у него получалось через раз. Цзян Чэн читал новые документы и стучал пальцами по столешнице, время от времени кидая взгляд на нефритовую подставку для кистей. Кажется, похожую дарила ему А-Ли после того, как он стал главой клана. Одна из многих мелочей, которой он не придавал особой ценности. А-Ли... Уж она-то точно бы сделала все как нужно. Не было на свете никого терпеливей. Раздался звонкий звук шлепка об пол. Цзинь Лин упал на коленки, и его глаза тут же влажно заблестели. Прежде чем он успел зареветь в голос, Цзян Чэн строго посмотрел на него и приказным тоном произнес: — Ничего страшного. Тебе не больно. Это был лучший способ пресечь истерику — сказать, что не больно. Если Цзян Чэн не будет обращать внимание на небольшое происшествие, то и Цзинь Лин быстрее отвлечется. На этот раз почему-то не сработало: Цзинь Лин не поднимался и глядел в пол, изо всех сил стараясь не зарыдать. Цзян Чэн оставил рабочий стол со вздохом и присел напротив мальчика. — Не реви. Цзян Чэн осторожно поднял Цзинь Лина, вцепившегося маленькими ладошками в ткань его одежд на плечах. — Я всегда подниму тебя.

— — —

Цзян Чэн стоял на холме, наклонившись и удерживая ладонь Цзинь Лина на тетиве — он едва достиг возраста стрельбы из лука. В серо-голубом небе свободно парили разноцветные воздушные змеи, то и дело ускользая от летящих в них стрел. Возможно, рановато для таких тренировок — Цзян Чэн взял лишь самых маленьких адептов, но... — Стремись достичь невозможного, — вполголоса произнес он, отпуская вспотевшие пальцы Цзинь Лина, — таков девиз Юньмэн Цзян. Всего лет десять тому назад он услышал эти слова от своего отца, толком еще не понимая, что это значит. Цзинь Лин тоже был еще мал, чтобы понять, однако Цзян Чэн решил, что лишним не будет. Когда-то он вложил собственный смысл в эти слова; поджигал, резал и колол, не чураясь нанести удар в спину — если этот удар убьет одного врага или сразу двух, то к чему сомнения?.. Цзинь Лину еще предстоит научиться за себя постоять, чтобы взять свое, если потребуется.

— — —

И через день Цзинь Лин приносит Цзян Чэну стрелу с нанизанным змеем на ней, играя длинными, уже поистрепавшимися лентами. Цзян Чэн отворачивается, чтобы улыбнуться. Цзинь Лину девять.