Парень с пламенным тату

В большом центральном парке отнюдь не большого городка царила праздничная атмосфера. Столбы, деревья и беседки были увешаны гирляндами, озорно подмигивающими гостям, на траве кое-где валялись кресла мешки или были расстелены покрывала, а у барбекюшниц стоял поистине длиннющий стол, готовый вместить всех желающих. На танцполе потихоньку собиралась толпа детей и взрослых. Каких-то полчаса назад в парке тусовались студенты и подростки, привлеченные в парк отнюдь не перспективой испробовать бесподобное барбекю семьи Мей, которые вот уже пятнадцать лет как предоставляли вкусности для подобных мероприятий. Сегодня тут с шести до восьми вечера творилась настоящая музыкальная магия, и те, кому довелось услышать её вживую, всё еще были весьма потрясены и оживленно обсуждали выступившую группу, совершенно не обращая внимания ни на кантри исполнителей, занявших сцену, ни на старшее поколение, увлеченно, будто в юности, отплясывающее на площадке. Популярные группы редко заглядывали в столь небольшие городки, предпочитая сцены побольше, так что любая любая мало-мальски одаренная компания музыкантов здесь ценилась высоко. И хотя молодежь порой с радостью трусилась в поезде от пяти до десяти часов к ряду, лишь бы попасть на крутой концерт в мегаполисе, когда кто-то выступал на «домашней» сцене, энтузиазм они не теряли. Весь городок стекался посмотреть и послушать концерт, а площадка его проведения неизменно окрашивалась в ноты праздника, благодаря умельцам-волонтерам. Ну и конечно после концерта были танцы и поедание безупречного барбекю семейства Мэй за огромным столом. Хан до безумия любила такие концерты и повидала на них немало талантищ, но та группа, что выступала сегодня… То, как эти шестеро пели и играли — это было выше всяких похвал. Эта музыка пробирала до костей, запускала тысячи мурашек в забег по коже и открывала самые потаенные уголки души слушателя. Хан хотелось разрыдаться и рассмеяться одновременно, так проникновенно, чувственно и отыграли парни из группы с символичным названием Linkin park. Сложно было сказать, что больше впечатлило девушку: то, как группа кайфовала от того, что делала на сцене, или то, как вокалист вложил всего себя в то, о чем пел. А быть может это были его глаза, и то, как пристально он всматривался в лица толпы… Сколько не пыталась, Хан все никак не могла воплотить этот пронзительный взгляд на бумаге так, чтобы передать всю его глубину и полноту эмоций. —Вот дерьмо! — рассердилась художница сама на себя. Портреты всегда давались ей очень легко, но почему-то в этот раз образ казался неправильным, неестественным, будто в нём не было жизни. — А вот мне очень даже нравится, — неожиданно раздавшийся из-за спины голос вынудил Хан вздрогнуть. О да, она узнала его. Парень без каких либо усилий перемахнул через ограду беседки и поинтересовался: — Могу я присесть? —Да, здесь не занято. Парень вежливо пристроился на скамейку метрах в двух от Хан, и спустя минут пять, казалось, даже позабыл о её присутствии, задумчиво разглядывая веселящийся народ. Мельком поглядывая на него, девушка принялась исправлять мелкие недочеты своего рисунка, подмечая новые детали внешности музыканта. «Тут чуть исправить линию скул, здесь немного другой изгиб бровей, и глаза у него чёрные, а не серые…» Чтобы точно передать взгляд парня, Хан пришлось подняться и стать к нему лицом, опираясь на ограду, но если тот и заметил движения девушки, то никак не отреагировал. Покончив с прорисовкой взгляда художница приступила к штриховке, а затем, прикинув что-то в уме, решилась дорисовать «отсебятину». Пару движений карандашом по мягкой податливой бумаге, и вот на рисованных запястьях зазмеились рисованные же языки пламени. Закончив, девушка придирчиво оглядела рисунок и, удовлетворенно хмыкнув,поставила дату в правом нижнем углу. — Довольно интересно, — прокомментировал музыкант, не пойми когда придвинувшийся ближе, и, проследив за его взглядом, Хан поняла, что он направлен на тату. — Нравится? — последовал утвердительный кивок. — А хочешь я тебе нарисую? — Если тебе не сложно, — пожал плечами парень, слегка приподняв уголки губ, но девушка заметила, что его глаза не сияли от счастья, как во время концерта. " Как бы его позабавить…» Решение заняло ровно столько секунд, сколько потребовалось на один оборот ручки между пальцев. — Ты что делаешь?! — ошеломленный взгляд мог бы позабавить Хан в любой другой ситуации, но то, насколько резко парень отшатнулся от неё, одернув руку, вынудило её смутится. Видимо музыкант решил, что рисовать она будет на бумаге, потому, когда она потянулась к его руке весьма удивился, но и сама Хан была поражена своей наглостью не меньше. — Я не… Прости, я не хотела… То есть…— девушка спешно отвела взгляд, понимая, что не может подобрать подходящих слов. — Все нормально, — скороговоркой выпалил парень, будто бы оправдываясь.— Я просто не сообразил. Неловкий смешок, затем повисла пауза. — Я Честер, кстати. Или Чезз, раз уж ты решила меня лапать. — Лапать? — Эээ… Я хотел сказать, разрисовывать, но тебе ведь придется трогать, так что… Хан не выдержала и расхохоталась, бесцеремонно перебив попытку объяснить шутку, которую она и так поняла. Честер, к счастью, присоединился к ней. — Хан, — представилась девушка, когда они наконец отсмеялись. — Это в смысле Соло? *— хмыкнул новый знакомый. — Это в смысле Ханна. Кстати, ваша музыка просто завораживает. Лучшее, что я слышала в жизни. — Ты серьезно? — Честер похоже не поверил её словам, но врать Ханна и не собиралась. — Абсолютно. Это было волшебно. А теперь будь добр, не вертись. Это не так уж и щекотно, — Девушка крепче сжала запястье парня, которое тот всё же решил позволить ей расписать. —Тебе может нет, а мне вполне даже щекотно, — фыркнул Чезз, свободной рукой взъерошив и без того беспорядочно торчащие белые волосы. Хан крепче сжала руку парня, мимоходом отмечая пару неровностей, которые нужно было особенно аккуратно зарисовать. Новой паузы в разговоре хватило ровно на то, чтоб она успела слегка наметить будущий рисунок. — У вас всегда так после концертов или мы особенные? — Сюда редко заглядывают крутые восходящие группы вроде вас, — не отрываясь от работы сообщила Хан. — Вернее сказать, вы вообще чуть ли не первые, кого сюда занесло, но подобное веселье у нас и после выступлений местных ребят устраивают. Веселые, практически семейные, посиделки, так как тут все всех знают. — Я не назвал это посиделками. Скорее потанцульками, — Ханна хмыкнула: подобное словечко ей бы и в голову не пришло. — Где твои друзья? — спросила в ответ, решив, что настала её очередь.— Они тебя, часом, не потеряли? — Не думаю. Мы договорились задержаться до конца вашей вечеринки, хотя лично я думаю, что Майка и Феню больше привлекла еда, а не сам праздник. — Тогда они уж точно не прогадали. Стряпню Мартинес Мэй стоит попробовать каждому. Это просто кулинарные шедевры. Может я закончу и мы тоже сходим? — Не имею ничего против. Парень неотрывно следил за движениями Хан и немного нахмурился, когда она дошла до пары шрамов чуть выше запястий. Замешкавшись на миг, девушка провела по ним пальцем, будто поглаживая, но ничего не сказала, продолжив оформлять пламя. Однако то, как Честер мгновенно расслабился, она заметила. Спустя минут пятнадцать языки огня зазмеились и по второму запястью. — Если хочешь, могу перерисовать или что-то добавить, — тихо предложила Ханна, когда Чезз принялся разглядывать рисунки. — Не нужно. Они идеальны, — парень улыбнулся, и Хан даже показалось, что он немного повеселел.— Что у нас там дальше по плану? — Вперед на барбекю! — девушка шустро сгребла скетчбук и рисовательные принадлежности в рюкзак, и они двинули в сторону шумной компании горожан. Группа Честера вписалась в общую атмосферу довольно удачно. К примеру миссис Линдси и её закадычные подружки расселись вокруг гитариста-Бреда, ежесекундно воспевая дифирамбы его шикарным кудрям. Из их угла можно было услышать возгласы вроде «Молодой человек, а каким шампунем Вы пользуетесь?», «Амина, только посмотри, какие потрясающие пряди!», «Ох, солнышко, можно я потрогаю?», «Какие пушистые! Прям одуванчик!», и многие другие, что вызвали приступ хохота у Честера. Чуть более привычная к подобным комментариям бабушек Хан лишь улыбнулась, послав гитаристу сочувствующую улыбку. Кореец, представленный Честером как Джо, тоже собрал вокруг себя небольшой фан клуб, председателем которого видимо был мистер Мортис. Забавно, что в основном вокруг Джо вились детишки, всё норовящие что-то потрогать на драм-паде диджея, так что семидесятилетний мистрер «М», задающий тысячу и один вопрос, на их фоне не был такой уж масштабной катастрофой. Бас-гитарист Феникс или же Дейв видимо тоже обладал поистине ангельским терпением, ведь его окружение каким-то немыслимым способом состояло из одних девиц, начиная с пяти и до девяноста лет. Впрочем, парень виноват был сам, ведь он наигрывал разные популярные баллады, что само собой привлекало дам, не говоря уже о его огненной шевелюре. Второго вокалиста, Майка, Честер показал Хан на танцполе, как раз в тот момент, когда тот кружил в танце на коляске миссис Стетхем. На вкус ребят поступок был очень милым, но от него они решились держаться подальше, ведь Ши не только едва не сбил нескольких более подвижных ребят, но и явно оттоптал немало ног, учитывая то, как на него косились некоторые горожане. А вот чтоб найти последнего члена группы Честеру пришлось постараться. Барабанщик Роберт скромно сидел в уголочке, пописывая что-то в блокнот и изредка отвлекаясь, чтобы отрезать кусочек стейка и скормить его всеобщему любимцу-Барону. Шестидесяти килограммовый сенбернар, завидев Хан и Чезза, со всех лап бросился к ним, едва не сбив последнего с ног. — Вот и счастье четырехлапое привалило, — хмыкнула Ханна, глядя, с каким упоением пёс ластился к Честеру. Тот, впрочем, был в не меньшем восторге от Барона, чем пёс был от него. — Я принесу еду, а вы тут того, развлекайтесь, — хохотнув, девушка направилась к барбекюшнице. Ход был тактический, ведь тётушка Марти и её помощница были ой какими любительницами посплетничать, и само собой оправдали ожидания Хан, стоило только ей приблизиться. — Этот белобрысый парнишка, с которым ты пришла, очень симпатичный, — как бы невзначай вставила Марти, кладя на тарелки мясо и овощи. — Такой милый и обходительный юноша, — добавила вторая женщина.— Детей после концерта на плечах катал, со всеми, кто хотел, сфотографировался, мне вот тот столик помог дотащить. Замечательный парень. Бери на заметку, Ханна! — Вам лишь бы меня кому-то сосватать, Селия, — аккуратно поставив тарелки и напитки на поднос, покачала головой Хан. — Так, а что?! — возмутилась Селия.— Ты у нас красавица? Красавица. Девица на выданье уже давно, вон двадцать пять скоро стукнет, а парня все нет и нет. Как так-то?! Девушка лишь закатила глаза и поспешила удалиться, не слушая причитания тётушки Марти и её верной подруги-подпевалы. Эти женщины кого угодно могли свести с ума и вечно пытались сосватать кому-то всех незамужних девиц городка, так что Хэн была привычная, хоть и все так же раздражалась подобным словам. С Честером она столкнулась на полпути к общему столу, но к счастью обошлось без пролитых напитков. Парень вовремя подхватил съехавший стакан, после чего предложил: — Может сядем у озера? — Не хочешь присоединиться к друзьям? — удивилась Хан. — Они сейчас заняты, к тому же я не люблю тесноту, — Чезз передернул плечом, и Ханна вмиг вспомнила, как он отшатнулся от неё в беседке, потому решила не настаивать на своем. Когда уже стемнело, отшумели последние ноты песен, мясо было съедено, а похвалы той, что готовила его, раздавались со всех сторон, Хан и Честер бродили по колено в воде и говорили обо всем на свете. — Чего ты ждешь от жизни, о художник? — неожиданно спросил музыкант. — Не знаю, чего еще мне ждать от неё, о музыкант, — в тон ему ответила Ханна, а затем посерьезнела: — Я работаю над парой фотопроектов, но хотелось бы затеять что-то масштабное, ездить по городам и странам, освещать чужие истории… А ты чего ждешь? Думаю ответ «славы» это совсем не о тебе. Честер остановился, замер и поднял глаза к небу. Ханна последовала его примеру. — Знаешь, я часто думаю о нас всех как о звездах. Сегодня мы есть, завтра нас нет… Я всю жизнь пытаюсь достучаться до людей, показать им, сколько боли они причиняют другим своими словами и действиями. Хочется показать им как много ошибок мы совершаем и как много всего зависит от нас. Хочу чтоб им было не плевать, понимаешь? Хан кивнула. — Я ведь в группу пришел, сбегая из своего персонального ада. Ребята меня практически спасли и ппродолжаютделать это до сих пор, — Честер неожиданно склонился к ней и тихо, чтоб лишь она слышала, будто по секрету, прошептал: — Как думаешь у меня получится спасти хоть кого-то? Получится помочь кому-то стать лучше? Ханна впервые за вечер взглянула ему прямо в глаза, не отводя взгляд. Даже в отсутствии яркого освещения девушка видела в чёрных как ночь глазах Честера столько разных эмоций, что у неё защемило сердце. «Конечно у тебя получится» — ответ уже готов был сорваться с её губ, как вдруг ураганчик из пятерых веселых парней налетел на них, и бесцеремонно толкнул на глубину, после чего парни прыгнули следом. Хан лишь успела порадоваться, что рюкзак с фотоаппаратом, телефоном и скетчбуком остался на берегу. 21 июля 2017 Социальный фотограф Ханна Хоуэлл всегда возвращалась в США утренними рейсами. Больше всего она любила купить по дороге из аэропорта в пекарне пару поистине бесподобных слоек с шоколадом и вишней, сделать в кофемашине кофе и под какой-нибудь фильм или сериальчик позавтракать этим на балконе с видом на Город Ангелов. Но сегодня рейс задержали, пекарня почему-то была закрыта, кофемашина отказывалась включаться, завтрак был по факту ужином, так что вместо слоек с кофе была пицца с пивом, а вместо сериала — новостной канал. Ханна как раз доставала тарелку из микроволновки, мурлыкая под нос песню из нового альбома ребят из группы, когда какая-то фраза ведущей привлекла её внимание. Кажется говорили о них. Появилось знакомое улыбающееся лицо мужчины, нет парня с пламенем на руках. «С прискорбием вынуждены сообщить о трагической смерти Честера Чарльза Беннингтона, вокалисты группы Linkin park. Музыкант был найден мёртвым сегодня утром в своем доме. Информацию подтверждают его супруга Талинда Беннингтон и близкий друг Майк Шинода». Бамс! Тарелка выскочила из вмиг ослабевших пальцев женщины, ударившись о плитку и разбившись на кусочки, но вместо того, чтобы поднимать их с пола, Ханна бросилась в спальню. «Не может быть! Ребята бы сообщили.» Телефон оказался разряжен, а проклятый провод все никак не желал втыкаться в разъем. Хоуэлл злилась, Хоуэлл психовала, а еще очень надеялась, что это все окажется очередным фейком, который дико взбесит Майка, но будет очень смешить самого Честера, который будет неустанно отпускать шуточки про СМИ, пока они будут как обычно сидеть в баре вечером пятницы. Она так надеялась… Но едва аппарат получил достаточно энергии чтобы включиться, как все иллюзии вмиг развеялись. На экране холодным голубым светом сияло лишь одно сообщение, сообщение от Майка: «Честер погиб. Позвони мне, а лучше приезжай сразу, как сможешь». Без сил рухнув на пол, Ханна разревелась как ребёнок. P.S. Уже позже, приехав в дом Беннингтонов к Талинде, детям и ребятам из группы поздней ночью, (она до последнего боялась сесть за руль), Ханна у забора увидела сотни мерцающих огоньков, оставленных фанатами. Еще позже, в СМИ появятся видео подобных мемориалов со всех стран мира. И тогда, устремив взгляд в ночное небо, Ханна вспомнит другую ночь, их разговор, Его вопрос и то, что так и не сказала тогда. — У тебя получилось, слышишь? Им больше не плевать, Честер. Им не плевать, друг на друга и на парня с пламенным тату, что я рисовала.