Ты сам как кошка

Никита просыпается от странных звуков снаружи, похожих на тихие непрекращающиеся то ли вскрики, то ли стоны. За окном только-только рассвело, а по крыше барабанят капли недавно начавшегося дождя. Поняв, что это не прекратится, Никита, накинув на себя футболку для приличия, идёт в сторону источника звука. Ни дня в этих дурацких Жуках не проходит без приключений. С другими обитателями дома он встречается возле входной двери: Артемий стоит, скрестив руки на груди и прислонившись к проходу, со своим вечно недовольным выражением лица и в полной готовности начать строчить жалобу на того, кто разбудил его раньше положенного, а Денис зевает рядом, ничего не понимая спросонья. Никита пробегается оценивающим взглядом по этим двоим, а затем, удостоверившись, что звуки исходят не от его непутёвых сожителей, а от чего-то за пределами дома, спрашивает: — Ну, и чего стоите? — Ничего. Кто у нас тут главный? Иди вон, разбирайся, командир, — ворчит Артемий. Не с той ноги что ли встал? Давыдов вздыхает и плетётся к двери, чтобы её открыть. И почему Никите вечно за всех приходится отдуваться? Он осторожно дёргает ручку, сначала лишь чуть-чуть приоткрывая дверь, а затем, не видя угрозы, открывает её полностью. На крыльце сидит до нитки промокшая кошка и орёт во весь голос, пока ещё не замечая уставившихся на неё парней. Надо же, такая маленькая, а сколько шума. Первым отмирает Денис, он подходит к дверному проёму и пытается обратить внимание новой знакомой на себя. — Кис-кис, иди сюда, хорошая, — зовёт он её, аккуратно, чтобы не спугнуть крикунью, подходя ещё ближе. Та оборачивается, но ближе не подходит. — С чего ты взял, что это девочка? — интересуется Никита, не спешащий приглашать это недоразумение в дом. — Можем использовать гендерно-нейтральные обращения, — предлагает стоящий чуть поодаль Артемий, на что двое у двери оборачиваются со сконфуженными лицами. — Что? — Денис отворачивается обратно к кошке, а Никита в немом укоре поднимает бровь. Артемий на это лишь пожимает плечами беззвучно транслируя: «а что такого-то?». Их перепалку взглядами прерывает Дэн. — Это девочка, — произносит он, осмотрев незваную гостью. Никита с Артемием переглядываются, но решают отложить сомнения до лучших дней. Из них троих всё равно с наибольшей вероятностью это определить сможет Денис, он, как-никак, помощник ветеринара. — На бродячую не похожа. Наверное, испугалась дождя и забежала на первый попавшийся участок. — продолжает Дэн, поглаживая кошку по мокрой спине. — Надо ей что-нибудь поесть достать что ли… Корм какой-нибудь, — размышляет вслух Никита. — Ага, тут же кругом одни зоомагазины, — язвительно замечает Артемий, бросая на того взгляд, буквально кричащий «тупица». Никита закатывает глаза. — Ну или молока хотя бы налить. — настаивает Давыдов. Парни всё-таки разрешают негоднице, разбудившей их, переждать дождь в доме — не оставлять же эту крикунью сидеть на крыльце. Гостье наливают блюдце молока и предоставляют самой себе, пока обитатели домика возвращаются к привычному ритму жизни: кто-то идёт обратно досыпать, кто-то принимается за работу. Сидя на диване в комнате, Никита разбирает выданные ему коллегами-учителями бумаги, которые, судя по всему, должны ему как-то помочь в составлении программы по информатике на будущий год. Время от времени он поглядывает на устроившегося за кухонным столом Артемия: сегодня его очередь работать за компьютером. Никите нравится за ним наблюдать, разглядывать, как меняется его сосредоточенное лицо, пока он работает, или как он то и дело заправляет за ухо мешающую прядь волос. Артемий и сам, если честно, напоминает Никите кота. Такой он изящный, своенравный, показательно независимый. Если с Денисом договориться о совместной работе было легче легкого, то для того, чтобы заполучить Артемия пришлось на полную выкрутить рычажок силы убеждения. Однако получилось же. Есть в нём что-то такое, что заставляет Никиту тянуться за ним, быть рядом, не отпускать. Никита так засматривается, что замечает это только когда Артемий резко дёргает ногой так, что аж коленка бьётся о поверхность стола. Никита смотрит вниз, где к ногам Шнайдера чуть ли не мурлыча ластится уже просохшая усатая гостья. Артемий наклоняется и глядя на неё шепчет: «Ну чего тебе?», а затем, не получив ответа, снова утыкается в экран ноутбука, не обращая на кошку особого внимания, но и не прогоняя. Та продолжает крутиться вокруг него, теперь ещё и мяукая для большего эффекта. Это представление продолжается пару минут, прежде чем Артемий сдаётся и берёт негодницу к себе на руки, одной гладя по спине, а второй продолжая вносить поправки в дизайн приложения. Кошка не отходит от Шнайдера весь день, повсюду следуя за ним по дому и, как ребёнок, просясь на руки при любом удобном случае. В следующий раз, когда Никита отвлекается от своих учебных планов, перед ним разворачивается следующая картина: Артемий, уже не пытающийся даже притворяться, что занят работой, склоняется над мурчащим существом в его руках, а его лицо, его вечно недовольное лицо освещает улыбка. Нет, ну вы видели? Что эта кошка себе позволяет? Никита откладывает бумаги и поднимается, чтобы подойти ближе. — Да ты ей больше всех понравился, потому что ты сам как кошка, — насупившись озвучивает свои наблюдения Никита, прислоняясь к дверному косяку. — Завидуешь? — не упускает возможности подколоть в ответ Артемий, почёсывая за ушком у ластящейся к теплым пальцам кошке. Не услышав ответа, он поднимает голову и ловит внимательный взгляд Никиты на себе. — Ой, больно надо, — опомнившись, язвит Давыдов. И чего она ему так нравится? Кошка как кошка, тоже мне. Лучше б мне за ухом почесал, думает Никита. Видеть Артемия в таком хорошем расположении духа Никите непривычно, но непривычно в хорошем смысле. С самого их приезда в Жуки он только и делал, что жаловался на всё подряд, язвил на все исходящие от Никиты просьбы и всё время расстраивался, так что нахождение рядом с кошкой определённо идёт ему на пользу. Вот только у самого Давыдова не очень получается радоваться за друга, хотя, казалось бы, с чего это. Отчего-то так быстро возникшая привязанность с обеих сторон в этом их союзе раздражала Никиту, не давала ему заняться своими делами, без конца притягивая его взгляд к Артемию. Кажется, даже сам Артемий уже начал замечать его непонятные взгляды. Или нет? Ближе к вечеру ливший с самого утра дождь начинает сходить на нет. В дверь стучат, и Никита, как самый близкий к двери, идёт открывать, надеясь, что это не Маслов опять прибежал по их души. На крыльце стоит девочка лет десяти и, только увидев открывающуюся дверь, с обеспокоенным видом начинает тараторить что-то, в чем Никита еле улавливает кусок «не видели ли вы случайно поблизости кошку, такую не очень большую, серую?». Никита оборачивается и ловит взгляд Артемия, но тот не дурак, и сам догадывается что к чему и уже бредет к крыльцу, держа в руках то, за чем или скорее за кем пришла девочка. Он передаёт кошку обрадовавшейся девочке, на что хозяйка поспешно благодарит парней и убегает в закат, оставляя молодых людей стоять в дверном проеме. — Единственное хорошее, что тут было, и то, забрали, — расстроенно вздыхает Артемий, наблюдая за тем, как счастливая хозяйка с кошкой в руках выходит за калитку и удаляется вглубь деревни. Пару секунд парни стоят в тишине, наслаждаясь видом на уходящее солнце. — Может нам тоже кошку надо завести? — вдруг выдаёт Никита. Не то чтобы он проникся нежной любовью к их хвостатой гостье, но уже один тот факт, что ей удалось вызвать у вечно хмурого Артемия улыбку, заставил его всерьёз задуматься о содержании такого комочка счастья в доме. На всякий случай. — А ты меня к ней тоже ревновать будешь? — усмехается Артемий, отводя взгляд от горизонта и пару секунд задерживаясь глазами на смущённом Никите, а затем разворачивается и уходит внутрь домика, оставляя Давыдова наедине со своими мыслями. Черт, всё-таки заметил. — Может и буду, — бормочет Никита в пустоту, улыбается сам себе и закрывает дверь.