Комплексная сделка (Пожалуйста, забери нас домой)

— Ты серьёзно, Тэ? Чимин в бешенстве носится по квартире, собирая всё, что ему нужно для работы. Он опять опаздывает, потому что Джиын не давала ему спать почти всю ночь. Малышка булькает на него со своего надувного стула, пока Чимин воркует в ответ, расчёсывая свои волосы. — Прости меня, Чимини! — голос Тэхёна слегка дрожит в динамике телефона. — Ты знаешь, я люблю сидеть с ней, но Гука всю ночь тошнило, и я думаю, что он, вероятно, заразился чем-то. — Так ты ставишь свою пару выше меня? — Нет! Ты действительно хочешь, чтобы твоя дочка тоже заразилась? Чимин разочарованно вздыхает. Он откладывает расчёску и смотрит на себя в зеркало, опухшие глаза и круглые щёки. Хорошо, по крайней мере, кожа у него гладкая. — Ты прав, я понимаю. У меня просто нет никого, кто мог бы присмотреть за ней. — Мне действительно очень жаль. — Тэхён, похоже, искренне раскаивается. Пак чувствует себя паршиво. — Всё в порядке, я что-нибудь придумаю. Он скоро поправится, да? Передавай Гуки привет от меня. — Конечно. Они вешают трубку, и Чимин со вздохом поворачивается к своей трёхмесячной дочери. Она хихикает в ответ, размахивая крошечными кулачками. — Что же мне с тобой делать? Омега не может сдержать улыбку, потому что его малышка очаровательна, но он совершенно точно в беде. Он должен быть на работе меньше чем через час, и ему нужны деньги — быть родителем-одиночкой не так-то просто, а Джиын скоро нужна будет одежда побольше. — Давай посмотрим, — мурлыкает Чимин, присаживаясь на корточки возле её стула, чтобы скорчить смешное лицо, заставив смеяться громче. — Твой дядя Тэ и дядя Гуки заболели, так что тебе, возможно, придётся поехать со мной на работу. Джин-хён всё равно хотел с тобой встретиться. — Она одобрительно агукает. Чимин снова вздыхает. Похоже, у него нет выбора. Джин отвечает на четвёртом гудке. — Пожалуйста, скажи, что ты не собираешься отменять свою смену, Пак Чимин. У меня клиенты вваливаются в двери с шести утра— — Я приду, — поспешно заверяет его Пак. — Я просто... Хён, я должен попросить об одолжении. — О нет. — Ничего плохого, обещаю! Ну... — Чимин прикусывает губу. — Мой друг, который сидит с Джиын, сказал, что не сможет прийти сегодня. Сокджин издаёт сочувственный звук. — Мне жаль. — Да, и мне некому больше её отдать — я не хочу пропускать свою смену, мне нужна зарплата, и я не хочу бросать тебя. — Лучше не надо, мистер. — Я знаю, — Чимин неуверенно проводит рукой по волосам. — Так... я могу взять её с собой? Пожалуйста. Тишина. — Она будет как золото, клянусь, — умоляет омега, изо всех сил молясь, чтобы она вела себя прилично. — Она очень хороший ребёнок, почти не плачет, и я буду очень хорошо заботиться о ней, обещаю! Качество моей работы не пострадает. Джин вздыхает: — Не знаю, Чимин-а. Оживлённое кафе вряд ли идеальное ме— — Пожалуйста, — перебивает Чимин. — Я в отчаянии. Иначе мне придётся сказать, что я заболел. — Пф, по-моему ты совершенно здоров. — У меня внезапно разовьётся грипп. — Да ты маленький негодяй. — смеётся Джин. — Хорошо, хорошо, но не пускай её на кухню. Я не хочу, чтобы она случайно обожглась. — Так и сделаю! Большое спасибо тебе, хён! Повесив трубку, Чимин снова присаживается рядом с Джиын, осторожно расстёгивает ремни и поднимает её на руки. Она агукает и тянется к нему, а он тут же утыкается носом в тоненькую шею, ища утешения в её запахе. — Ты будешь хорошей девочкой и пойдешь на работу к папе? Джиын машет крохотными кулачками, её пухлые щёки надуваются, когда она широко улыбается, и Пак не может не умиляться. — Ну же, дорогая, давай подготавливаться. Вскоре Чимин закутывается в пальто и шарф, его торс обхватывают ремешки детской переноски, а Джиын счастливо прижимается к его груди. Омега хватает детскую сумку вместе со своим обычным рюкзаком и направляется к выходу. Холодно, даже несмотря на то, что буквально из-за угла выглядывает весна, и снег тает, когда Чимин идёт в сторону автобусной остановки. Он привык к пристальным взглядам, которые приковываются к нему; незамужний омега с ребёнком всегда замечает чужие хмурые брови. Но Чимин довольствуется тем, что может уткнуться носом в голову своей малышки, когда она дремлет — очевидно компенсируя количество раз, когда она будила его ночью. Автобус подъезжает спустя несколько минут, и омега осторожно поднимается по ступенькам, балансируя своими сумками с драгоценным маленьким комочком на груди. Когда он входит в кафе, Джин бросает на него взгляд и расплывается в тёплой улыбке. — Ах, неси её сюда, пусть дядя Джини посмотрит! Чимин ухмыляется, бросает сумки за стойку и подходит к своему хёну. Он осторожно вынимает спящую малышку из переноски и баюкает её, вздрагивая, когда она открывает глазки и начинает тихо хныкать. — О нет, нет, ничего такого, — воркует Джин, легонько зажимая её маленький нос пальцами. Она перестаёт плакать, её лицо сморщивается в замешательстве. Джин убирает руку и машет перед ней сжатым кулаком. — Попался твой носик! — Ты собираешься сбить её с толку. — Чимин смеётся. — Пожалуйста, она полюбит меня. — Все любят тебя, хён. — хмыкает Пак, укачивая дочку, замечая, что та больше не хныкает. — Не мог бы ты подержать ее минутку, пока я приготовлюсь? Джин воркует с Джиын, пользуясь случаем, осторожно берёт её и укачивает. Джин тоже омега, его инстинкты говорят, что нужно делать, поэтому Чимин чувствует себя комфортно, оставляя её на мгновение. Надев фартук и обязательно улыбнувшись, он забирает малышку у хёна, довольный тем, что она выглядит счастливой и нисколько не встревожена новой обстановкой. — Я буду печь на кухне, — говорит ему Сокджин. — Но дай мне знать, если возникнут какие-то проблемы. Сейчас там затишье, но скоро мы снова будем ужасно заняты. Чимин кивает. Он кладёт Джиын обратно в детскую переноску, всё ещё находящуюся у него на груди, и занимает своё место у прилавка, играя с её крошечными пальчиками, пока ждёт клиентов. Омега повернул её лицом к залу, чтобы она могла видеть, что происходит. Довольно скоро клиенты снова начинают делать заказы. Некоторые занимают места за столами, но большинство просто хватают что-то на ходу, по пути на работу или учёбу. Чимин обслуживает всех со своими привычными улыбками, стараясь не обращать внимания на странные неловкие взгляды, которые он получает. Джиын — самый прелестный ребёнок в мире, и если они этого не видят, то это их проблемы. Некоторые люди улыбаются омеге в ответ и хвалят за то, что у него такая милая малышка. Чимин становится чуть счастливее. Через пару часов после начала его смены раздаётся звук колокольчика над дверью, и в кафе появляется знакомая фигура. Чимин делает глубокий вдох. Это альфа с мужественным лицом, который часто приходит со своим ноутбуком, чтобы занять один из их столиков на некоторое время — альфа с волосами цвета мёда и насыщенным ароматом. Пак знает, что его зовут Юнги, и что он пьёт исключительно американо со льдом, и что любая работа, которую он делал, включала в себя большие наушники, в которых он терялся часами. Хотя они, на самом деле, почти не разговаривали. Но Чимин очень хотел этого. Он был немного влюблён в этого симпатичного, сонного на вид, спокойного альфу, который, казалось, был самомотивирован в своей работе. Он не знал, знает ли об этом сам Юнги или отвечает на чувства Чимина взаимностью, но всегда улыбался ему, когда делал заказ. Омега надеется, что это не изменится сейчас, когда Чимин прижимает к груди ребёнка. — Привет! — говорит Чимин бодрым голосом, когда Юнги медленно подходит к стойке. — Что я могу предложить? Как обычно? Глаза Юнги останавливаются на Чимине, затем скользят вниз, туда, где Джиын брыкает ножками и извивается в своей переноске. Одна бровь приподнимается, но в остальном он ничего не комментирует; просто проходит прямо к стойке и посматривает в меню. — Ты запомнил, что я обычно заказываю? Чимин сдерживает улыбку; у Юнги такой сонный голос. — Да, я имею в виду, ты часто здесь бываешь? Альфа моргает. Он слегка улыбается, плотно сжав губы. — Не стану этого отрицать. Кофе — важная часть моей жизни. — Действительно, — хихикает Чимин, и Джиын повторяет за ним, хихикая очаровательным высоким писклявым детским голосом. Пак на секунду хватает правую руку дочки, её крошечный кулачок сразу же сжимается вокруг его пальца. — Так, — Чимин оборачивается и видит, что Юнги с непроницательным выражением лица наблюдает за Джиын. — Американо со льдом? Улыбка альфы становится шире, обнажая крошечные зубы. — Хм, ты действительно знаешь мои предпочтения. — Честно говоря, мне нравится обращать внимание на хороших клиентов. — Я теперь тоже хороший клиент? — Юнги приподнимает обе брови. Чимин сглатывает. Он хотел бы спрятать лицо, боясь, что он позорно покраснеет, но Джиын всё ещё держит его палец, и он не хочет забирать его у неё, когда малышка так зачарована этим занятием. — Ох... Я имею в виду, что ты даёшь хорошие чаевые и никогда не оставляешь свой стол грязным, так что я считаю это хорошим, да. Юнги, кажется, забавляется, и это приносит облегчение, потому что Пак начинает беспокоиться, что выглядит, как чокнутый сталкер. Но альфа только посмеивается. — Да, американо со льдом. Дополнительная порция эспрессо. — Тяжёлый день? — мурлычет Чимин. — Нужно постараться не заснуть. Чимин хотел бы спросить, почему, но это не его дело, поэтому он только кивает и поворачивается к кофемашинам, чтобы начать готовить кофе. Джиын визжит, когда он разворачивается, недовольная тем, что ей пришлось отпустить палец, но Чимин успокаивает её, давая одну из погремушек, которая предварительно лежала рядом. Она с энтузиазмом трясёт игрушку, когда папа начинает готовить напиток. Юнги, должно быть, наблюдает за ним, потому что через секунду мягко говорит: — Она очень милая. — Спасибо. — Чимин очень, очень глупо улыбается. Запах Юнги, как дождевая вода, очень сильный, и Чимин делает глубокий вздох, прежде, чем закончить приготовление напитка, желая насладиться им в полной мере, пока есть возможность. — Она твоя? — спрашивает альфа, когда Чимин подходит к стойке с напитком. Пак тут же мнётся. Он надеется, что это не испортит ни одного шанса, который он бы мог иметь с Юнги. Хотя он явно не должен ничего испортить, потому что Юнги приходит сюда уже три недели, и это самый длинный разговор, который у них был. Но всё же... Чимин не хочет, чтобы Юнги осуждал его. — Она моя. — подтверждает Чимин, ставя стакан так, чтобы он смог параллельно с этим обхватить другой рукой тельце Джиын. — Самый чудесный ребёнок на свете, не так ли? Джиын агукает, размахивая в воздухе крохотными ручками. Чимин наблюдает исключительно за ней, даже не смотря в сторону Юнги. Он нервничает. Альфа ещё секунду остаётся бесстрастным, и Чимин думает: вот оно, ещё один альфа будет насмехаться и осуждать его за то, что у него ребёнок без пары. Но вместо этого Юнги застаёт его врасплох. Он немного наклоняется, ровно настолько, чтобы его глаза оказались на уровне того места, где малышка прижимается к груди Чимина. Джиын с любопытством смотрит на него, когда он пододвигается достаточно близко, чтобы она могла как следует разглядеть его. Тогда Юнги делает самое глупое выражение лица, какое только можно вообразить. Глаза скрещены, язык высунут, брови нахмурены. Это вызывает смех у Чимина, когда Джиын у его груди радостно визжит, активно дрыгая ногами. Лицо альфы снова становится нормальным, только для того, чтобы прикрыть глаза, а затем снова открыть их, задыхаясь от восторга, когда он видит такую Джиын. — Кто положил туда такую хорошенькую малышку, а? Джыин снова визжит, и это звук такой счастливый, что это ещё больше растапливает и без того мягкое сердце Чимина. Это делает его таким глупым, видя альфу, которого он всегда считал серьёзным и трудолюбивым, таким дурашливым с его дочерью. — Она самая красивая во всём мире, — с гордостью соглашается Чимин, потому что он воспользуется любой возможностью погордиться своей маленькой принцессой. Юнги улыбается ему, на этот раз шире, показывая свои дёсны, и это так прелестно, что омега чувствует себя немного задыхающимся. — М-м-м... — Юнги берёт свой стакан и замолкает, хитро подмигивая Джиын. — Никому не говори, но твой папа тоже очень хорошенький. Чимин тормозит, из его рта вырывается звук, похожий на пищание. Омега чувствует, как жар ползёт вверх по его шее, и молится, чтобы он не покраснел, быстро возвращаясь к кассе, в то время как Юнги берёт свою карту, чтобы заплатить. Альфа ухмыляется ему, прежде чем отвернуться и сесть за ближайший столик, который прямо на виду у Чимина. Пак поворачивается, чтобы прижаться спиной к стойке, тяжело дыша. Неужели Юнги просто флиртовал с ним? Это действительно очень похоже на флирт. По крайней мере, Чимин очень на это надеется. Он дёргается, когда замечает ещё одного клиента, ожидающего его, у него по-прежнему кружится голова, но он продолжает работать. Джыин, похоже, улавливает его настроение. Она заинтересованно играет со своей погремушкой, махая ею в разные стороны, и ударяя её о стойку до тех пор, пока Чимин не отодвигается чуть дальше, не разрешая ей шуметь и мешать многим людям, использующим это кафе для работы или учёбы. Юнги всё ещё сидит за своим столиком, но на нём наушники, а стакан наполовину полон. Чимин не может пойти и начать разговор с ним, у него нет для этого веской причины. Поэтому он смиряется с тем, что на сегодня их общение закончено. Через некоторое время спина Чимина начинает по-настоящему болеть, и Джиын становится всё более и более беспокойной. Обычно в это время она дремлет где-нибудь на диване, но сейчас омега не может уложить её спать так, чтобы он смог бы за ней следить, и некому прикрыть его смену. В кафе заходит действительно большой поток людей, из-за чего Пак занят, а это значит, что Джиын начинает скулить и плакать, требуя больше внимания. Это начинает беспокоить клиентов; они бросают недовольные взгляды. В конце концов, в редкий тихий момент между покупателями, Чимин бежит к детской сумке и достаёт переноску Джиын, устанавливая её на небольшой прилавок возле кассы. Это не самый лучший вариант, она будет прямо в середине любого взаимодействия, но это всё, на что он способен в данной ситуации. Пак осторожно вытаскивает её из места, где она прижата к его груди, и малышка начинает скулить сильнее, её лицо морщится. — Т-ш-ш, дорогая, я понимаю. — тихонько воркует Чимин, укачивая её на руках и утыкаясь носом в её тельце, вдыхая запах, надеясь успокоить. Это не срабатывает достаточно быстро, над дверью снова звучит колокольчик, и входит посетитель. Альфа, крупный и высокий, поднимает брови, когда видит Чимина, суетящегося над ребёнком за прилавком. — Ты здесь работаешь? — голос альфы звучит снисходительно. Чимин поджимает губы и кивает: — Что я могу вам предложить? — А ты вообще должен быть, типа, на работе, если с тобой ребёнок? — незнакомец недовольно скрещивает руки. Альфа отнюдь не настроен дружелюбно и совершенно не собирается относиться к омеге с ребёнком более понимающе или, наоборот, безразлично. Это заставляет волосы Чимина встать дыбом, а его внутренние естественные инстинкты защиты становятся громче. Но Пак на работе, поэтому обязан быть вежливым. Он натягивает на лицо извиняющуюся улыбку. — Моя няня заболела, с ребёнком не будет никаких проблем. Альфа хмурится. — Тогда тебе следовало остаться дома, верно? У тебя даже работы быть не должно, если ты омега с ребёнком. Чимин скрипит зубами. Ему хочется прямо объяснить, что он должен платить за квартиру, покупать детскую одежду и игрушки, не считая походов к врачам и всё остальное, и он совершенно один, так что альфа может любезно заткнуть свою пасть прямо сейчас. Но он их клиент, поэтому Пак просто пытается держать себя в руках и не отвлекаться от работы. — Что я могу вам предложить? Незнакомец изучает меню на доске, висящей над головой Чимина, что позволяет омеге быстро проверить Джиын. Он отдаёт ей любимую игрушку для объятий, маленького динозаврика, которого он зовёт "Заврик", и малышка издаёт радостный булькающий звук, сжимая его и жуя кончик хвоста. — Фу, — Чимин поднимает глаза и видит, как альфа морщит нос. — Не думаю, что это очень гигиенично. Чимин заставляет себя быть вежливым и отвечает: — Она и близко не подходит к еде и напиткам, а я тщательно мою руки. Что бы вы хотели заказать? — Мне нужен другой официант. — Я сегодня один, — немного сухо говорит Чимин. — Я могу предложить вам что угодно из нашего меню. Альфа выглядит недовольным, но в итоге заказывает себе один из самых сложных напитков. Омега сдерживает вздох и отворачивается, чтобы начать готовить его. К сожалению, как только он выходит из поля зрения Джиын, она начинается суетиться и хныкать, извиваясь. Руки Чимина заняты пакетами сливок и молока, но он тут же отклоняется в сторону, чтобы она увидела его. — Я здесь, малышка, не волнуйся, папа никуда не денется. Ему требуется немного больше времени на приготовление этого заказа, одновременно с этим время от времени он маячит перед дочкой, чтобы она не паниковала. На самом деле, он ненавидит мысль, что его ребёнок испуган или расстроен. Альфа начинает терять терпение. Он громко стучит ногой по полу. Когда Чимин начинает делать особенно важную часть, он больше не может так часто посматривать на малышку, поэтому она начинает тихо плакать. Это заставляет сердце Чимина сжиматься, его инстинкты кричат, что нужно схватить её и укачать, пока она снова не успокоится. — Папа здесь, — повторяет он, но Джиын всё ещё плачет, наверное, уже переутомилась и проголодалась — ему скоро нужно будет покормить её, и он, вероятнее всего, попросит Джин-хёна во время перерыва приготовить бутылочку, — но она не успокаивается. Чимин начинает напевать выученную колыбельную, но шум кофемашины заглушает его. Вскоре Джиын почти кричит, и всё кафе направляют в его сторону гневные взгляды. Омеге становится жарко от смущения. Он доделывает напиток так быстро, как только может, и ставит его на стойку, ему не терпится забрать своего ребёнка, но сначала нужно разобраться с этим недалёким альфой. Но когда он говорит грубияну сумму за заказ, альфа выглядит удивлённым. — Что, ты ждёшь, что я заплачу, когда твоё отродье всё это время кричало на меня? Чимин становится красным. — Я приготовил ваш напиток в соответствии с вашими точными требованиями и нашими стандартами безопасности и здоровья, так что нет причин не требовать от вас оплаты. — Пожалуйста, омега... Мы оба знаем, что обслуживание было ужасным. Просто дай мне выпить, и мы покончим с этим недоразумением, я забуду про это и не стану писать жалобу. — хмыкает самодовольно альфа. Чимин кипит от злости. — Мне нужно, чтобы вы заплатили за заказ. — Нет. — грубиян идёт за стаканом, но Пак опережает его, наступая назад с его напитком в руках. Альфа свирепо смотрит на него. — Какого хрена ты творишь? Чимин хочет зашипеть на альфу за то, что тот ругается в присутствии его маленькой дочери, но вместо этого он просто говорит: — Я не могу позволить вам взять это, пока вы не заплатите. — Я не стану платить какому-то неженатому омеге с прицепом, который даже не может контролировать своё ублюдочное отродье! Чимин почти рычит, его губы кривятся, прежде чем он это осознаёт. Омега подходит прямо к Джиын, которая всё ещё плачет, чувствуя разочарование своего папы, и Чимин хочет просто защитить её. — Я думаю, вам лучше уйти из кафе. Альфа грозно рычит на него. Это настоящий, угрожающий рык, и впервые Чимин начинает немного бояться. Но затем чистый, свежий запах дождя усиливается в воздухе, приятно знакомый, успокаивающий. Внезапно чьё-то тело загораживает его и Джиын от дикого взгляда альфы. Это Юнги. Чимин с изумлением наблюдает, как Юнги становится прямо перед Паком. — Ты кто такой, чёрт возьми?! Юнги остаётся поразительно спокойным, но его голос звучит требовательно и властно. — Ты слышал его. Либо плати, либо уходи. Омега чувствует прилив облегчения и привязанности к Юнги; кто-то, кого он едва знает, решил заступиться за него. Сам по себе Чимин — омега, который сам заботится о себе и дочке, и обычно он вообще никогда не позволял никому говорить о Джиын так, как это только что сделал этот грубый альфа. Проблема в том, что на работе он должен оставаться вежливым. — А почему это вообще тебя ебёт? — альфа фыркает на Юнги. — Потому что меня волнует то, как ты пристаёшь к обычному работнику, который просто делает свою работу. — Прошу прощения..? — Ты слышал. Заплати или уходи, и не забудь извиниться. Альфа смеётся, явно не воспринимая Юнги всерьёз. Но Юнги не двигается с места. Чимин остаётся со своей малышкой, успокаивая её, проводя пальцами по маленьким пучкам её тёмных волос. Она по-прежнему расстроена и всхлипывает. Незнакомец пытается обогнуть Юнги, чтобы взглянуть на Чимина, но Мин не отходит в сторону, не позволяя им пересечься. Грубиян вновь свирепо смотрит на омегу. — Дай мне мой грёбаный напиток. Чимин вздёргивает подбородок. — Я уже говорил вам — сначала вам нужно заплатить. — Заткнись нахуй, омега, и делай, что я говорю! — Успокойся, — говорит Юнги, прежде, чем Чимин успевает возразить, его тон ровный и резкий. — И не смей с ним так разговаривать. — А почему бы и нет? Он просто грёбаный омега. — Я уже дважды предупреждал тебя. Заплати или уходи и прекрати нападать на омегу. Грубиян снова рычит, заставляя Чимина отпрянуть. — Иди, или я вызову полицию. — низкий рокот раздаётся в груди Юнги, и он делает шаг вперёд к альфе. Тот свирепо смотрит на него, потом снова смотрит мимо, прямо на Чимина, его глаза сузились и стали бешенными. — Плевать, — выплёвывает он. — Какой-то омега, который даже не может удержать альфу, когда у него есть ребёнок, явно не стоит моего времени. Чимин сглатывает, пытаясь побороть боль, которая возрастает в нём, несмотря на то, что грубиян совершенно не прав. Это всё чертовски больно поэтому он наклоняется к Джиын и утыкается в неё носом. Юнги оскаливает зубы и рычит до тех пор, пока альфа не покидает кафе. А потом он поворачивается к Чимину и с обеспокоенным видом подходит прямо к стойке. — Ты в порядке? Как малышка? Омега на мгновение затаил дыхание, потому что Юнги пристально смотрит на него, и его запах немного ошеломляет, а Джиын всё ещё плачет, и его инстинкты совсем не знают, что делать в первую очередь: поблагодарить альфу или позаботиться о расстроенной дочке. Сначала он вытаскивает Джиын из переноски и баюкает её в своих руках, покачивая и подпрыгивая, пока она не начинает успокаиваться, сжимая в ладошках своего динозаврика. Затем Чимин поднимает глаза и видит, что Юнги смотрит на них особенно ласковым взглядом. — Мы в порядке, — кивает омега, облизывая губы, когда всё внимание Юнги падает на него. — Спасибо, что вмешался. В любой другой ситуации, я бы дал ему пощёчину за то, что он такой мудак, но я не могу позволить себе потерять работу. Юнги тихо хмыкает, забавляясь. — Я не сомневаюсь, что ты бы победил. — Абсолютно точно. У меня чёрный пояс. Юнги поднимает брови, странное выражение мелькает на его лице, но оно исчезает прежде, чем Чимин сможет его расшифровать. — Напомни мне, что тебя лучше не злить. — М-м-м, я думаю, мы бы сделали для тебя исключение. — Чимин поднимает Джиын выше, так чтобы они оба могли пристально смотреть прямо в глаза альфы. Он поджимает губы и делает вид, будто думает. — Что ты думаешь, Джиын-а? Может быть, мы решим не драться с Юнги-щи? Малышка булькает, всё ещё немного расстроенная. — Ты знаешь моё имя? — Юнги выглядит удивлённым. Чимин моментально смущается. Он чувствует, как его щёки горят, поэтому он ныряет за спину Джиын, прижимаясь лицом к мягкой, сладко пахнущей макушке. — О, ты иногда говоришь его вместе со своим заказом? Теперь Юнги ухмыляется. Чимин не знает, что с этим делать. — Ну, — протягивает Юнги. — Я рад, что смог произвести впечатление на такую красивую семью. Чимин уверен, что становится пунцовым. — Так как же тебя зовут? — Юнги опирается локтями на стойку, устраиваясь удобнее, и Чимину кажется, что он вот-вот взорвётся. — Будет справедливо, если ты скажешь мне об этом сейчас. Омега не может сдержать улыбку от того, что ему удалось заинтересовать этого доброго, симпатичного альфу. — Меня зовут Пак Чимин. А это Пак Джиын. — он слегка кланяется и поднимает один из крошечных кулачков Джиын, заставляя её помахать Мину. Улыбка Юнги настолько тёплая, что способна растопить даже самый толстый лёд. — Приятно познакомиться. Я Мин Юнги. Чимин бормочет это имя про себя, пробуя его на вкус, когда Джиын встревоженно ворчит в его руках, ворочаясь. Он подбрасывает её, поднимает на плечо и гладит по спине, но она снова начинает плакать. — С ней всё в порядке? — Юнги сочувственно хмурится. — Наверное, голодна, — отвечает омега, слегка покачиваясь, в попытке успокоить малышку. — У меня не было возможности заняться приготовлением её бутылочки. Юнги сочувственно хмурится: — Весь день? Чимин кивает головой. — Могу я сделать это для неё? Или последить за кассой, пока ты будешь делать ей кушать? Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности, но хочу, чтобы ты смог покормить свою малышку. Это так заботливо, что Чимин буквально тает. — Мне бы не хотелось вас беспокоить— — Ничего страшного, — настаивает Мин. — Это твоя сумка? Я могу сделать ей бутылочку — мой племянник не намного старше твоей Джиыни, так что я знаю, как это делать, даже если не выгляжу так. Пак сдерживает улыбку, потому что альфа прав — он не выглядит так, будто хорошо ладит с детьми. Но Чимин помнит, как Юнги развлекал малышку раньше, и решает следовать своим инстинктам и доверять ему. — Это было бы потрясающе, спасибо. Её бутылочка в сумке. Если пойдёшь на кухню, мой босс Ким Сокджин поможет тебе. Просто скажи, что тебя послал я, и всё будет в порядке. Мин кивает, заходит за прилавок и идёт к детской сумке Джиын, в то время как Чимин продолжает качать свою дочь, пытаясь успокоить её. Он заставляет динозаврика покусывать её щёчки, пока она не начинает визжать и хвататься за него, отвлекаясь на время. Совсем скоро возвращается Юнги с прекрасно нагретой бутылочкой. Пак берёт её с благодарной улыбкой. Альфа подгоняет его к ближайшему столу. — Сокджин-щи велел тебе присесть на несколько минут, пока ты будешь её кормить. Я могу подменить тебя, пока она не закончит. — Даже не знаю... — говорит Чимин, покусывая губы. — Если кто-то войдёт, ты можешь прийти и занять своё место. — мягко уверяет его Юнги, складывая руки на груди. — Ты выглядишь совершенно уставшим — пять минут отдыха пойдут тебе на пользу. Чимин действительно хочет немного отдохнуть и почувствовать лёгкую эйфорию, думая о том, как Юнги заботится о нём. И у него не было клиентов с тех пор, как ушёл грубый альфа, поэтому, подумав еще несколько секунд, он решает согласиться. — Всего пять минут. Юнги улыбается. Он указывает Чимину на свой столик, занимая место за стойкой. Пак на самом деле очень благодарен, как только садится. Его ноги болят от многочасового стояния, а спина жутко ноет — Джиын с каждым днём становится всё тяжелее и больше. Она всхлипывает, пока омега устраивает её в своих объятиях, но успокаивается, когда Чимин кормит её из бутылочки, напевая колыбельную, чтобы окончательно успокоить — ту, которую папа пел ему, когда его альфа-мать работала. Родители Чимина вернулись в Пусан и только один раз видели Джиын лично, хотя они созванивались по видеосвязи почти каждую ночь, чтобы поворковать над своей очаровательной внучкой. Чимин откидывается на спинку сиденья и делает глубокий вдох, позволяя себе расслабиться. Ноутбук Юнги всё ещё открыт на столе рядом с ним, наушники лежат брошенными на клавиатуре, и Пак бросает быстрый взгляд на экран, его любопытство побеждает манеры. Там что-то вроде музыкальной программы, открытой, насколько может судить Чимин, с множеством маленьких квадратов и линий, разбросанных рядами по экрану. Проект называется "Nevermind". Чимин гадает, что это значит. Он чувствует на себе чей-то взгляд и, повернувшись, видит, что Юнги стоит за прилавком, не сводя глаз с Чимина. Омега кусает губу, пойманный, но Мин не отчитывает его — он просто наблюдает за Чимином, его взгляд мягок, а выражение лица непроницаемо. Пак не может сдержать дрожь. Он снова сосредотачивается на Джиын, помогая ей кушать, пока она не допивает всю бутылку. Затем он аккуратно обнимает её за плечи и гладит по спине. Теперь альфа улыбается, наблюдая за ними. Когда Чимин заканчивает, а Джиын мирно посапывает в его объятиях, он встаёт на ноги и снова подходит к стойке. — Спасибо, правда. — говорит он Юнги с тёплой улыбкой. — Думаю, нам с ней обоим это было необходимо. — Это не проблема, — Мин нежно смотрит вниз на Джиын, она сонно хихикает. — О, кое-кто выглядит уставшей. — Она соскучилась по сну, — объясняет Чимин. — Устала, малышка. Теперь ты будешь лучше относиться к папе, не так ли? Она широко зевает, Чимин воркует, но Юнги снова хмурится. — Она не спала? Пак поджимает губы. Он не хочет, чтобы альфа осуждал его за то, что он плохой отец. Он слегка хмурится. — Она должна была сегодня остаться с моим другом, но он заболел, и мне пришлось взять её на работу. Обычно я не держу её здесь с собой, и у нее, правда, хороший режим дня, но я не мог просто бросить свою смену или оставить её с каким-то случайным человеком— — Я не хотел тебя обидеть, — поспешно говорит Мин. — Я уверен, что ты замечательный папа — я могу сказать, как сильно она любит тебя, и более чем очевидно, как сильно ты заботишься о ней. Я не имел в виду ничего другого. — О-о... — Чимин запинается. — Я хотел спросить, — продолжает альфа. — Не хочешь ли ненадолго положить её в переноску на мой диванчик? Я могу присматривать за ней, пока она спит, а ты можешь работать, не беспокоя её каждые пять минут. Только если тебе удобно, конечно. Никакого давления. Чимин замолкает, полностью потрясённый. Мало того, что Юнги, альфа, предлагает присмотреть за его дочкой, но ещё он делает всё возможное, чтобы Чимин знал, что его никто не осуждает, не думает о нём плохо только потому что он отец-одиночка. Омега с трудом в это верит. — Я... Ты уверен? — он заикается на каждом слове, — Ты, кажется, занят, и мне не хочется тебя беспокоить— — Я предлагаю. — перебивает его Мин. — Я бы не стал, если бы не был счастлив наблюдать за ней. Это даст тебе время передохнуть, но только если ты будешь чувствовать себя комфортно. Чимин искренне поражён. Альфа, предлагающий свою помощь и всё ещё старающийся не выходить за рамки комфорта омеги? Юнги слишком хорош, чтобы быть правдой. — Она всё время будет в поле твоего зрения, — продолжает Юнги. — Ты всегда можешь послать меня, если тебе не понравится то, что я сделаю. Используешь свои навыки чёрного пояса с пользой. Паку приходится прикусить губу, чтобы не рассмеяться. Он осторожно качает Джиын, тратя ещё несколько секунд на раздумья, несмотря на то, что морально он уже давно готов, и расплывается в сияющей улыбке. — Это было бы потрясающе. Если ты действительно не возражаешь. — Ни в малейшей степени. — Юнги улыбается ему в ответ, снова показывая дёсны, и сердце Чимина внезапно подпрыгивает. — Как я уже сказал, мой племянник немножко старше — ну, ему уже восемь месяцев, и я провожу с ним действительно много времени. Чимин светится от счастья, поднимая детскую сумку Джиын, баюкая малышку одной рукой. — Джиыни уже три месяца. Юнги тихо мурлычет — этот звук исходит от такого сосредоточенного и серьёзного альфы, что Чимин тает. — Крошечная пуговка, правда? Давай я возьму её, пока ты разберешься с её вещами. Чимин радостно протягивает ему свою дочку, стараясь не визжать при виде такой картины. Мин уверенно держит малышку, и она пробуждается ото сна, растерянно моргая на него. Тогда Юнги делает очередную глупую рожицу. Омега отворачивается, чтобы скрыть свою широкую улыбку. Он собирает сумку Джиын, удостоверяясь, что не забыл её куколку и прочие игрушки на случай, если она закапризничает, и возвращается к Юнги. Он прижимает малышку к своей груди, гладит по спине, его большие руки заставляют её казаться ещё более крошечной, чем она есть на самом деле. Внутри Чимина всё кричит, но он заставляет себя оставаться внешне спокойным. — Все её вещи тут. Большое спасибо тебе за это! Если она будет капризничать, или ей понадобится переодеться, может что-нибудь ещё, просто позови меня— — Всё в порядке, — отмахивается Юнги и ухмыляется. — Я могу справиться с такой крохой. Кроме того, она ангел, так что не вижу особых проблем, да? — он щебечет последние слова Джиын, которая широко зевает. Юнги смеётся. Чимин качается на пятках, пытаясь скрыть то, как все его инстинкты слабы перед этим альфой, и протягивает сумку. — Спасибо огромное. Я буду здесь, если понадоблюсь. Юнги отдаёт ему честь, хватает сумку и возвращается к своему столику, где уже лежит переноска для ребёнка. Омега наблюдает, как Юнги усаживает её туда, но в это время входит клиент, и ему приходится отвернуться, чтобы работать. Когда он оглядывается, Джиын крепко спит, а Юнги присматривает за ней с мягкой улыбкой на лице. После этого большая группа клиентов приходит вместе из здания вниз по улице — это лекционный зал университета, думает Чимин, и эти студенты часто приходят сюда в это время между своими занятиями. Пак какое-то время занят приготовлением напитка за напитком, но всё равно оглядывается в сторону, чтобы убедиться, что с его ребёнком всё в порядке. Похоже, она мирно дремлет в своей переноске. Юнги сидит рядом с ней, его ноутбук закрыт, а перед ним раскрыта книга. Чимин не может поверить, что этот альфа потратил весь день не на свою работу, а на помощь Чимину, которого только что узнал. После того, как студенты ушли, и у Чимина появилась секунда, чтобы вздохнуть, он обходит столы, вытирает их и спешит обратно за прилавок, выбирая один из свежеиспечённых кексов Джина. Он кладёт его на поднос со свежим американо со льдом и ставит на стол Юнги. Тот удивлённо отрывает глаза от книги. — Чтобы сказать спасибо, — быстро отвечает омега и убегает обратно за прилавок. В перерывах между очередными посетителями он снова оглядывается и видит, как Юнги аккуратно разламывает булочку прежде чем откусить кусочек. Он улыбается. Чимин почему-то гордится собой. Следующие несколько часов Чимин занят: если он не готовит напитки и не принимает платежи, то убирает со столов и протирает автоматы. Джин вовсе не врал, это очень напряжённый день для кафе. Всякий раз, когда омега решает посмотреть на дочь, он видит, как Юнги внимательно следит за ней. В какой-то момент, когда Чимин делает кофе, он слышит, как малышка начинает плакать. Он тут же резко оборачивается и обнаруживает, что Мин опередил его — склонившись над переноской с игрушкой-динозавриком в руке, он играет с ней. Чимин возвращается к работе со спокойной душой. Немного позже Джин выходит из подсобки и видит Чимина у кассы, который перебирает чью-то мелочь. Как только клиент уходит, Сокджин ставит свежую партию выпечки на витрину и поворачивается к Паку, шевеля бровями. — Альфа присматривает за твоим ребёнком, да? — Он предложил, — быстро тараторит Чимин, отказываясь смотреть на хёна. Джин фыркает: — И так уж случилось, что это тот самый альфа, из-за которого ты несколько недель падаешь в обморок? — Говори потише! — Чимин кажется оскорблённым. — Но почему? Он уже заботится о твоём ребёнке; не так уж далеко от того, что будет заботиться и о тебе тоже. — Ты злой, хён. — Просто говорю так, как вижу. — напевает Сокджин. Он преувеличенно подмигивает Чимину и указывает на Юнги, прежде чем снова исчезает на кухне. Чимин пыхтит, возвращаясь к работе с румянцем. Так оно и идёт до конца его смены. Чимин постоянно занят, но Юнги ни разу не беспокоит его, заботясь о всех нуждах Джиын, не нуждаясь в помощи омеги. Каждый раз, когда Чимин смотрит на них, Юнги либо смотрит на Джиын, либо играет с ней, либо держит её на руках. Он готовит ей ещё одну бутылочку и без единого слова несёт в раздевалку, переодевая, когда Чимин обслуживает посетителей. Больше всего омега любит, когда альфа держит малышку. Он ведёт себя так естественно, качает её на руках, держит на плече, даже сажает к себе на колени и читает свою книгу. Джиын выглядит вполне счастливой, агукает, и если она начинает суетиться, Юнги держит её так, чтобы она могла видеть своего папу. Чимин честно не может поверить в свою удачу. В конце смены Пак снимает фартук и спешит в туалет, проверяя своё отражение, прежде чем пойти забрать свою дочь у Юнги. Это смешно; ему не должно быть так важно, что думает о нём этот альфа, но он хочет хотя бы попытаться выглядеть наилучшим образом. Ну, насколько это возможно после долгой смены. Когда Чимин провёл рукой по волосам и привёл в порядок размазанную косметику, он возвращается и подходит к столу Юнги. Тот сидит с Джиын на коленях, перед ней раскрытая книга, а альфа читает вслух. Чимин сияет от счастья, когда останавливается рядом с ними. — Она будет такой культурной малышкой. Я люблю этого автора. Юнги поднимает голову и поднимает брови. — Ты знаешь этого автора? — Да. Ты читал её книгу "Только для СЕБЯ"? По-моему она потрясающе милая. Улыбка Юнги становится шире. — Это одно из моих самых любимых произведений. На самом деле у меня даже есть подписанная книжка. — Не может быть! — ахает омега. — Да. Я подошёл к ней, когда она вышла с выставки и попросил подписать. — Невероятно... Не-а, это просто нечестно! Я бы с удовольствием познакомился с ней. — Как-нибудь я покажу тебе свою подписанную книгу. — мурлыкает Юнги. Он всё ещё поддерживает руками Джиын, прислонив её к своему животу, сама малышка сидит на его колене. Она выглядит такой крохотной в его объятиях. Чимин хочет рассыпаться на миллион влюбленных кусочков. — Серьёзно, большое спасибо, что присмотрел за ней. — Чимин кланяется. — Сегодня ты спас мне жизнь. — Это действительно не проблема. — заверяет альфа. — И всё же ты так долго наблюдал за ней. Извини, что помешал твоей работе. — Я могу наверстать в любое время, — отмахивается Юнги. — Кроме того, она ангел, и я воспользуюсь любой возможностью, чтобы помочь такому очаровательному парню. Чимин чувствует, как жар приливает к его щекам, и отвечает, не задумываясь: — Ну, мне тоже нравится, когда мне помогает красивый мужчина. Тишина. Чимин слегка хочет, чтобы земля проглотила его целиком прямо сейчас. Несколько долгих секунд Юнги выглядит поражённым, потом его глаза темнеют, а в уголках рта появляется уверенная ухмылка. Он смотрит на Чимина острым взглядом. Чимин чувствует себя добычей, которую вот-вот поймает хищник. — Это так, — мурлычет Юнги. — Тогда мне придётся почаще приходить к тебе на помощь, не так ли? Чимин не знает, куда девать руки. Он может чувствовать себя абсолютно потерянным с этим альфой, но одна вещь, в которой Чимин и правда хорош, — это флирт, и он не позволит Мину долго одерживать верх. Он опускает ресницы и сладко тянет: — Если ты думаешь, что сможешь продержаться. Глаза Юнги горят. — Вызов принят, Пак Чимин. Восхитительная дрожь пробегает по спине омеги. Он не может отвести взгляд от тёмных глаз Юнги, пойманных в ловушку его взгляда, и это всё, что он может сделать, чтобы не наклонить шею и отдаться Юнги прямо здесь и сейчас. К счастью, прежде чем он сможет смутиться ещё больше, Джиын издаёт булькающий, сопящий звук и тянется к папе, извиваясь на коленях Юнги. Чимин берёт её и прижимает к своей груди, утыкаясь в неё носом, тщательно вдыхая её запах. Она пахнет немного как Юнги, ведь провела с ним много часов, и нотки чистого запаха дождевой воды заставляют омегу дрожать от восторга. — Ты была хорошей девочкой? — воркует Чимин, качая её на руках. — Самой лучшей. — подтвержает Юнги слабым голосом. Когда Пак поворачивается к нему, альфа наблюдает за ними обоими с непроницаемым выражением лица; как будто он активно пытается что-то скрыть. — Как я уже сказал, она ангел. Чимин улыбается, носом водя по носику дочки. — Похожа на своего папу, да, Джиыни? — Я не сомневаюсь в этом ни на секунду. — тон Юнги уверенный, когда он отвечает. Чимин поднимает глаза и видит, что альфа тоже встал и собрал все вещи Джиын в сумку. Он еще больше тает от продуманности Юнги. — Спасибо. — мурлычет Чимин, беря сумку. — Правда, спасибо. Если я когда-нибудь смогу отплатить тебе, просто дай мне знать. Я работаю здесь почти каждый день, ты всегда можешь найти меня. Юнги смотрит на омегу, и выражение его лица смягчается. Он наклоняет голову набок. — Мне достаточно знать, что я немного облегчил тебе жизнь. Чимину хочется закричать. Он склоняет голову, Джиын вертится в его руках. — Просто дай мне знать. Ты хороший человек, Юнги-щи. — Хён. Чимин так быстро поднимает голову, что у него хрустит шея. — Что? — Хён, — повторяет Юнги мягко смотря на него. — Зови меня хён. Чимин сейчас взорвётся. — Спасибо, Юнги-хён. — бормочет он, наслаждаясь тем, как имя альфы звучит в его голове. Юнги улыбается ему, прелестно показывая дёсны. — В любое время, Чимин-а. Возвращайтесь домой в целости и сохранности, хорошо? Чимин кивает, спотыкаясь о свои же ноги в спешке, чтобы собрать все свои и вещи Джиын вместе, прежде чем выйти из кафе, обернувшись один раз, чтобы увидеть Юнги с наушниками и снова открытым ноутбуком. Чимин знает, что ещё долго будет думать о нём. ———