Вкус жизни

Ричард застонал и попытался открыть глаза, но это давалось ему с огромным трудом. Головная боль буквально сковывала виски, звучала набатом в голове и окликалась словно во всем теле. Давно он так не напивался и теперь прекрасно понимал почему. Дело не в нехватке времени, а в этом полумертвом состоянии, когда он даже говорить не мог, не то чтобы полноценно работать. А бесполезно терять время Ричард не любил. Он не любил, когда что-то лишнее забирает его время. Алкоголь в больших количествах как раз относился к этому. — Кофе? Аспирин? Апельсиновый сок? Ричард все-таки приоткрыл глаза и посмотрел на улыбающегося и чрезмерно веселого Дилана со смесью зависти и восхищения. Пили-то они вроде одинаково или это только в расплывчатых обрывках воспоминаний было на равных? — Я тебя сейчас ненавижу, — честно признался Ричард и попытался сесть. Голова тут же взорвалась новой вспышкой боли, поэтому он снова упал на подушки, превозмочь это он был не в состоянии. — Мы оба знаем, что это совершенная неправда. — Дилан лег рядом с Ричардом на живот, устроил голову на ладонях и внимательно на него посмотрел. — Ненавистью это точно не назовешь. Как и безразличием. Ричард распахнул глаза. Обрывки вчерашнего разговора всплывали в памяти, он никогда не рассказывал никому всего, что происходило в его семье. Того, каким ненужным и одиноким он ощущал себя в стенах собственного дома. Отчетливо вспоминалось, как Ричард засыпал, прижимая к груди плюшевого зайца. Он помнил, как сейчас, его мягкую, серую шерсть. Ричарду так хотелось, чтобы в комнату зашла мама, пожелала спокойной ночи и сказала, что любит. Просто сказала, пусть даже соврала. Но она всегда смотрела словно сквозь него, не замечая. Полная безразличия и дорогого вина, а после — виски. — Да, безразличие даже хуже ненависти, — усмехнувшись, Ричард огромным усилием воли заставил себя сесть и взять стоящий на прикроватной тумбочке стакан с водой. — Вчера я слушал и, если честно, мне казалось, что впервые ты настолько откровенен, — Дилан как-то печально улыбнулся. — Я никогда тебе не врал. Но все это… — Ричард откинулся на подушке и прикрыл глаза, — о таком не особо хочется говорить. Осознавать, какой была моя семья. Это я сейчас понял, что отец женился ради наследника, а мать хотела только кутить и прожигать его деньги. И, наверное, я не смог изменить ее желаний. — Но ты понимаешь, что ты не виноват в ее безразличии? Ты не отвечаешь за своих родителей. — Лишь за то, что очень сильно на них похож, — криво усмехнулся Ричард и тут же поморщился, боль снова дала о себе знать. — Это неправда. — Дилан мягко коснулся ладони Ричарда пальцами, провел вверх до сгиба локтя и замер. — Ты совсем на них не похож. — Ты сошел с ума? — Дилан смотрел на Ричарда со счастливым блеском в глазах. — Я же всегда мечтал рвануть в Сиднейский оперный театр, но это же настоящее безумие. — Почему? Для чего еще нужен личный самолет, если не для того, чтобы делать реальностью небольшие прихоти? — Ричард улыбнулся и притянул Дилана в объятия. Он не стал добавлять, что ради того, чтобы Дилан улыбался и был счастлив, он рванул бы даже на край света. Да что там говорить, он на другой свет отправился бы, как Орфей за Эвридикой. — Ну, это сложно назвать небольшой прихотью. Хотя я знал, что ты точно любишь оперу. Я был в этом уверен. — Я удивился, что ты ее любишь, — честно признался Ричард. — Мой кругозор не ограничен сериалами БиБиСи и комиксами от Марвел. — Дилан укоризненно посмотрел на него. — Еще и играми от этих… как их, — Ричард сморщился, пытаясь вспомнить. — Байовэйр, — рассмеялся Дилан, — но попытка засчитана. Спасибо, не только за билеты, но и за то, что проведешь уик-энд со мной. — Для тебя все что угодно, — улыбнулся Ричард и поцеловал Дилана. — Ты прав, ведь я куда хуже них. — Ричард откинул одеяло и встал с постели. — Я в душ. Я хотел сегодня сходить в Кэмден, но боюсь, что сперва мне надо прийти в себя. Ты не против, если мы ограничимся «Лондонским глазом» да катком? — Ты? В Камден? — удивился Дилан. — Я подумал, что тебе понравится. — Ричард пожал плечами. — Можем сходить завтра. Вдруг я даже уговорю тебя на татуировку? — Ричард отметил, что Дилан говорил как-то без особого энтузиазма. И почему-то ощущение, что он опять все испортил, не хотело покидать, но Ричард лишь пожал плечами и направился в душ. Он действительно был куда хуже родителей. Те никогда не любили, так что только подпортили друг другу нервы. Он же разбил Дилану сердце, пусть и желая для него добра. На деле Ричард был просто трусливым идиотом, но исправлять это уже поздно.

***

— Как пойдем? Через Биг-Бен или Трафальгарскую площадь? — спросил Дилан, когда они вышли из отеля. Небо слегка затянуло тучами, сырость ощущалась, но дождя не было. Ричард поежился, но скорее по привычке, чем от холода. Погода была не слишком благоприятной, словно отражала настроение Дилана. После того, как Ричард вышел из душа, они лишь перекинулись незначительными фразами, посмотрели какой-то дурацкий фильм, пока он окончательно возвращался в подобие человека. Это раздражало, создавало ощущение неправильности. Он хотел сделать эти дни для Дилана особенными и счастливыми, чтобы у него осталось что-то хорошее перед тем, как они станут просто начальником и подчиненным. Ему хотелось подарить светлые воспоминания, но вряд ли они смогли бы перечеркнуть все то, что он уже сделал. — Предлагаешь решать мне? — Дилан по-своему расценил его молчание. — Давай туда через площадь, а обратно через Биг-Бен? — Тебя после катка хватит на обратный путь? — Ты недооцениваешь мою мощь. Дилан явно оценил эту фразу, улыбнулся и схватил Ричарда за руку. Это всегда поражало в Дилане больше всего. Он так легко переходил от печали к радости, словно пытался побыстрее стереть все плохое из памяти и наполнить жизнь только позитивом. Может, у Ричарда и был шанс, что он запомнится только самыми лучшими моментами. Тем, что смог дать Дилану хорошего. — Это невероятно, просто невероятно. — Дилан смотрел, как небо над загородным домом расчерчивает салют. Ричард никогда бы не подумал, что дешевый фейерверк произведет такое впечатление. А еще не поверил бы, что снова вернется в дом отца. Но почему-то с Диланом переступать порог этого дома ощущалось совсем не так, как в одиночестве. Это было что-то особенное. А еще Ричарду хотелось, чтобы это мгновение не кончалось никогда. Он стоял, прижавшись грудью к спине Дилана, крепко обнимал его за талию и просто чувствовал себя счастливым. — С тобой любой вечер невероятный, — тихо прошептал он на ухо Дилану. Дилан ничего не ответил, но крепче прижался к Ричарду. И это было красноречивее любых слов. Он знал, что его чувства взаимны, и сейчас это было единственной важной вещью. Ричард шел, увлекаемый Диланом в сторону Грин парка, и думал, что и сегодняшний вечер обязательно станет невероятным. Пусть и одним из последних для них.

***

— Капсула Купидона? — Дилан с улыбкой рассматривал помещение внутри кабинки, где помимо них, стола и официанта, неприметно застывшего у входа, больше никого не было. — Я решил, что нам давно пора посмотреть на Лондон в одиночестве. Представить на время, что этот город принадлежит только нам. — Ричард протянул Дилану бокал шампанского. — Может, сразу весь мир? — усмехнулся Дилан, но бокал из рук принял, даже сделал несколько глотков, перед тем как поставить его на столик и подойти к перилам, чтобы посмотреть на Лондон за окном. — Ну, весь мир, думаю, не смогу обещать даже я. — Ричард встал позади Дилана и оперся руками на перила так, что практически соприкасался со спиной Дилана. — Неужели ты признаешь, что не всесилен? — Дилан повернул голову и посмотрел Ричарду в глаза. — Я никогда этого не скрывал. — Дилан был так близко, что все не угасшие чувства, все подавляемые за эти дни эмоции и желания буквально рвались наружу. Воспоминания о поцелуях на катке, возле Букингемского дворца, в Грин парке. Поцелуи — долгие, мимолетные, полные нежности или страсти, когда они еле добирались до отеля после. Каждый миг словно промелькнул перед глазами Ричарда. Он даже не успел осознать, что делает, просто потянулся навстречу Дилану и поцеловал. Он ждал, что его оттолкнут, но Дилан развернулся в объятиях, закинул руки на шею и ответил на поцелуй. Ричард обнял его, крепче прижал к себе и просто наслаждался поцелуем. Как он скучал, тосковал по прикосновениям Дилана, его губам, телу, так плотно прижатому к его. Ричард отстранился, тяжело дыша, чувствуя, что сердце колотится, а желание накрывает с головой. Ему хотелось Дилана прямо здесь и сейчас. — Мы вроде собирались смотреть на Лондон, — глядя в глаза Дилана, сказал он. — А ты сейчас и вовсе стоишь к нему спиной. — Но и ты явно любуешься не его красотами. — Есть вещи, по которым я скучал куда больше, чем по Биг-Бену, — честно ответил Ричард. Он чувствовал, как все его стены, барьеры, слова о том, что Дилану лучше без него, рассыпаются в пыль. С той самой встречи в поезде он знал, что неизменно все закончится именно так. Ричард никогда не мог противиться Дилану. В его жизни Дилан очень быстро стал центром, рядом с собой заставляя забывать о том, что Ричард никогда не будет способен на нормальные отношения. Кому нужен самовлюбленный, зацикленный на работе недо-мужик? Ты же, как отец, удовлетворить можешь только компанию. Мать слишком прочно вбила в голову осознание собственной никчемности. Но разве Дилан выбрал бы никчемного человека? Разве стоял бы сейчас здесь и целовал после всего, что было, если бы Ричард не стоил этого? Может, он действительно ошибался, когда принял решение порвать с Диланом? Ведь, если припомнить, после расставания он ни разу не был по-настоящему счастлив до их новой встречи. Да, и до встречи с Диланом он словно и вовсе не жил. Лишь рядом с ним он по-настоящему почувствовал, что такое наслаждаться каждым днем, а не просто его проживать. — Я тоже. И поцелуи с тобой на втором месте, — усмехнулся Дилан и провел пальцами по щеке Ричарда, опустился ими к шее, а затем прижал ладонь к груди. — И что же тогда на первом? — Ричард накрыл ладонь Дилана своей. — Секс с тобой, но тут придется подождать до отеля, поэтому нам точно придется заказывать такси, иначе я не выдержу. — То есть и на каток мы не пойдем? — деланно ужаснулся Ричард. — Завтра, все завтра, — ответил Дилан и снова поцеловал Ричарда. Ричарда такой расклад нисколько не расстраивал. И теперь он точно убедился, что их встреча не случайность, а второй шанс для него. Его второй шанс на счастье. Оставалось только все не испортить. А это Ричард умел профессионально.