Моё сердце принадлежит только тебе

Ты принадлежишь мне, я сделал тебя своей, и ни в одной сказке нет женщины, за которую сражались бы дольше и отчаяннее, чем я сражался за тебя с самим собой. Ф.Кафка "Дневники"

Хэ Сюань всегда поражался тому, какой красивой она была. Мягкой, чуткой, начитанной. С русыми волосами, жидким золотом отливающими на солнце. С нежным взглядом и мягким голосом, звонким, словно сотни маленьких звенящих колокольчиков, смехом. Он всегда видел её сквозь строки любимых книг, строфы любимых произведений и песен. Милую, застенчиво улыбающуюся и такую... необычную. Он невольно улыбался, когда, закрывая глаза, видел образ той девушки, которая вошла в его сердце, не постучавшись. Трепетал, когда чувствовал её лёгкое дыхание на своей шее , когда сзади его крепко обнимала пара нежных рук. Хэ Сюань никогда не считал себя привязанным к дому, но сейчас ему как никогда хотелось очутиться в месте, где его любят и ждут. В доме, где царила прекрасная атмосфера благодаря Ши Цинсюань, которая с удовольствием стала хранительницей домашнего очага. И дело было вовсе не в том, что девушка занималась готовкой и уборкой. Готовила она, мягко говоря, отвратно, так, что могла сжечь просторную кухоньку одним махом, но Хэ Сюань, не желая обижать любимую, никогда не осмеливался сказать ей это прямо в лицо. Да, возможно, это было лицемерно. Но он не мог просто так взять и признать, что старания его любимой супруги напрасны. Так было всегда, с самого начала их отношений и совместной жизни. Ши Цинсюань не умела готовить. И всё, что она пыталась сделать, было несъедобным. Она любила сложные блюда, как, например, помидоры, фаршированные сыром, рулеты из ветчины, салат, в котором грибы соседствовали со свежими овощами, отварной курицей и консервированным зеленым горошком. Он никогда не упрекал её за это, как и она никогда не упрекала его. Кое-кто из друзей намекал ему, что их чувства со стороны похожи скорее на привычку, нежели на настоящую любовь. На сильную привязанность. Их отношения не были идеальными, но всё шло достаточно гладко и ровно. идеально. Хэ Сюань пропускал мимо ушей подобные комментарии, угадывая в них отзвуки зависти, но на всякий случай спрашивал себя, действительно ли ему не хватало контрастных эмоций, накала страстей, бурных интриг – всего стандартного набора, непременно сопровождающего великую любовь в романах и повестях. Их общение сначала развивалось не очень легко: было много нелепых ссор и упрёков, но со временем Хэ Сюань понял, что это не то, чего заслуживает эта девушка. Ши Цинсюань была единственным человеком, который искренне верил в него, поддерживал и видел во всём только хорошее. Именно её любовь и забота заставили и Хэ Сюаня в это поверить. Только она одна любила его и понимала. Эта женщина никогда не нанесла ему рану, ни единого разочка. Она бы просто не смогла это сделать. Это сама доброта и любовь. Ши Цинсюань была его женой, лучшим слушателем и советчиком, его подругой в тяжкие минуты жизни. Хэ Сюань рассказывал о своих впечатлениях и, при каждой возможности обнимал её, целовал, зарывался носом в её шею, дышал запахом её кожи. На какие-то мгновения ему становилось легче. Присутствие любимого человека рядом помогало ему забыть о жизненных невзгодах и насладиться теми мгновениями радости и спокойствия. Ши Цинсюань была стройной, красивой женщиной, полной озорства и шарма. В её огромных зелено-карих глазах поблескивали лукавые искорки. Эта женщина являлась самим воплощением утончённого изящества, которого так не хватало её угрюмому супругу. Она всегда согревала его своим теплом. Его душа и тело были невероятно холодными. Как вода в самой глубокой впадине, как беспощадный гнев, омытый временем. Ему было холодно от собственной сущности, от самого себя. Ши Цинсюань говорила, что у него красивые глаза. Хэ Сюань не понимал, что его жена видела в них, но когда спросил, она ответила, что видит в его глазах невероятную глубину. Ведь это и правда она: глубина её будущего отчаяния, когда она, наконец, сбросит со своих собственных глаз пелену иллюзий, всё узнает и поймёт. Увидит его настоящую сущность. Настоящего его. Хэ Сюань искренне верил, что к одиночеству со временем можно привыкнуть. Пройдёт пару лет, потом несколько десятков и сотен — и он уже не заметил, как стал частью привычного хода скучной жизни, а пустота в душе стала частью его. Также верил и в то, что открыться кому-то — нестерпимая глупость. Тогда человек превращается в живую мишень, способную пасть от одной лишь стрелы или удара. Но всего лишь одна улыбка, взгляд, прикосновение и пара крепких объятий заставили Хэ Сюаня отбросить все сомнения и подарить своё сердце одному-единственному уважаемому человеку...