***
Когда последняя тряпка была выжата, а Фёдор закончил полуторачасовые пререкания по телефону, четверо умаявшихся работничков устало опустились на кухонные стулья. — Ребят, спасибо вам, я не знаю, как бы справилась без вас, — устало улыбнулась Маша. — Давайте я вас хотя бы ужином накормлю! — Это можно! — Тут же откликнулся Федя. — Я пас, — покачал головой Кораблёв. Мария расстроено посмотрела на него. — Что так, Лёнь? Мужчина завёл какую-то песню про то, что сутки не спал дома, и что у него скоро даже пластиковые цветы вянуть начнут, и что рекламу из почтового ящика надо вытащить, а то квартирники подумают, что тут никто не живет и обнесут его берлогу. Конечно, ни в одну из этих баек Швецова не поверила, и, попытавшись ещё немного убедить друга остаться, бросила эту затею. Не будет же она в него насильно заталкивать фаршированные перцы! — Олег? — С надеждой посмотрела на мужчину Маша, и тут же отвела взгляд. Не хотелось выглядеть навязчивой. — Ну, если Фёдор остаётся, то я, пожалуй, составлю вам компанию. — Чуть улыбнулся Платонов. — Не переживай, — всплеснул руками Курочкин, — Фёдор остаётся! Лучше Марьи Сергеевны перцы никто не делает. — Откуда ты знаешь про перцы? — Удивилась Маша. — Отпечаток профессии, — с важным видом ответил Федя, косясь в сторону плиты. Швецова проследила за его взглядом и увидела, что сквозь стеклянную крышку кастрюли действительно видны фаршированные овощи. А так как мужчина весь день провёл за этим самым столом, говоря по телефону, у него было достаточно времени, чтобы изучить меню ужина. Маша быстренько сходила закрыть за Леонидом дверь, ещё раз поинтересовавшись, точно ли он не хочет остаться. Тот чуть виновато обронил пару скомканных извинений за то, что отказался остаться, и ушёл. Мария вернулась на кухню и принялась ухаживать за своими гостями, раскладывая по тарелкам незатейливый салат и перцы. Чей-то телефон вдруг зазвонил, нарушая приятную тишину, которая царила на кухне. Федя потянулся за телефоном и устало вздохнул. — Да, Оля! Маша присела рядом с Олегом и, подперев голову рукой, наблюдала за отчаянно оправдывающимся Курочкиным. — Оля, я вас не бросил, — уже на повышенных тонах общался с женой оперативник. — Я не забыл, где находится дом! Мария Сергеевна грустно опустила глаза, обещая себе поговорить с Ольгой при первой же возможности. Её, Машин, первый брак начал рушиться именно с таких претензий и звонков, и хотя она не считала себя эталоном жены и хранительницы очага, предостеречь подругу считала своим долгом. — Марья Сергеевна, непруха! — Хмуро сказал Федя. — Ольга грозится развестись, если я не прибуду домой в течение часа. Так что не судьба мне отведать ваших изумительных перчиков. Было не очень понятно, что расстроило Фёдора больше: угрозы жены или перспектива остаться без ужина. Однако Швецова, пожалев коллегу и друга, положила ему еду с собой. Маша как-то нехорошо ойкнула, отходя от плиты, и Олег, увидев это, вызвался сам проводить Курочкина. Мария решила не геройствовать и согласилась, попрощавшись с Федей прямо на кухне. Когда Платонов вернулся, он застукал её за разглядыванием своей порядком распухшей лодыжки. Заметив, что мужчина пришёл, Швецова тут же спрятала ногу под стол. — Маш, да тебе бы к врачу, снимок сделать. — Обеспокоено сказал Олег. — Не надо ничего, пройдет, — буркнула она и попыталась встать, но резкая боль в лодыжке заставила её тут же опуститься обратно на стул. — Так не пойдёт, — майор покачал головой и подошёл ближе. Опустившись на корточки, Платонов аккуратно взял в руки распухшую ножку и задумчиво осмотрел. — Темновато тут… — Констатировал Олег, вставая. — Да, люстра дурацкая. Лампочек много, а света — нет. — Ответила Мария, смотря немного в сторону. Нога все ещё болела. Вдруг мужчина подхватил её на руки, не дав даже опомниться. — Это что за номер? — Удивленно спросила Маша, инстинктивно хватаясь за шею Платонова. — Туда, где света побольше. Я, конечно, не доктор, но перелом определить точно смогу. — Не очень обнадёживает, — усмехнулась она. Люстра в спальне светила гораздо ярче, и Олег аккуратно усадил Швецову на кровать, снова опускаясь на корточки. — Больно? — он попытался расшевелить её лодыжку, и Мария тут же дернулась. — Ну конечно! — В карих глазах заблестели слёзы. — Маш, — Платонов опустился на кровать рядом, — Надо в травму. Он попытался было встать, но Мария вцепилась в его руку, не давая это сделать. — Я никуда не поеду! Я боюсь, — Маша все ещё не отпускала его руки. — Я поеду с тобой, — Олег накрыл её руку своей. — Нет, — упрямилась следователь. — Все пройдёт! — Что пройдёт? Перелом твой пройдёт? — Олег сразу понял, что легко убедить Машу не удастся, поэтому решил обрисовать ей все в красках. — До утра подожду… — Вдруг перешла на шёпот Швецова. — До утра какого года? — Так же шёпотом спросил мужчина, но по взгляду, который кинула на него Мария, понял, что шутка была не понята. — Чего ты такая дурная-то, а… — Не повышая голоса пробормотал Олег, притягивая Машу к себе. — В смысле? — Все геройствуешь, геройствуешь, то под пули лезешь, то готова уже завтра на одной ножке прыгать к месту происшествия! — Швецова усмехнулась, но отодвигаться не спешила. — Это все адреналиновая зависимость. Знаешь, я когда работать начинала, каждый выезд был такой встряской! Ещё пока трупов боишься, но ведь показать это не имеешь права, стоишь, держишься. К бомжам в подвалах привыкаешь, а тебе бац — новый уровень! Бытовуха. А она, знаешь ли, иногда пострашнее бомжей в подвале бывала. Вот так вот и щекочешь себе нервишки каждый раз, пока в один прекрасный день не приезжаешь и не осознаёшь, что от вида крови уже не потряхивает, а дырки в теле вроде как и с благодарностью принимаешь. Вдруг пистолет уже засветился где! И никакого тебе адреналина. А так преступника сама задержишь — уже какой-никакой праздник. В комнате повисла немая пауза, но её сразу же снесло волной смеха. — Адреналина ей не хватает, ну-ну, — все ещё смеясь сказал мужчина. — Я запомнил. — Что? — Восстанавливая дыхание спросила Швецова. — Ничего. В тот же миг Платонов медленно коснулся её губ. Машино удивление сменилось лёгким смущением, а затем и трепетом. Мужчина прижал её к себе ещё сильнее. — Прости, — произнес Олег, а в его глазах плясали хитрые огоньки. — Не прощу, если поведёшь к доктору! — Маша почувствовала, что он вновь смотрит на её губы, и поцеловала Платонова, играя на опережение. Последние капли смущения были прогнаны, и Мария уже смело гуляла руками по плечам Олега. Секунда — и Маша сидит на его бёдрах. — А ты быстрая, — отрываясь от её губ сказал Платонов. — Адреналиновый голод? — Не хочу… ждать, — Ответила Швецова, помогая мужчине снять с себя рубашку. Когда ненужная вещь была отправлена на пол, Олег быстро прижал Машу к кровати, накрывая её тело своим. — Так не честно! — Тщетно попыталась выбраться Мария. — Тихо, больная, вам нужен полный покой, — осыпая поцелуями грудь и шею сказал мужчина. — Я здоровая, — почти забывая дышать ответила Швецова. Его губы заставляли её забывать обо всем. — Ты — самый больной человек, которого я когда-то встречал, — прошептал Олег, расправляясь с остатками её одежды. — Не очень-то похоже на комплимент!***
Утром, как водится, ничего у Маши не прошло, а, кажется, стало болеть ещё больше. Наблюдая только одну перспективу — прыгать на работу, как предлагал Олег, Швецова скрепя сердце согласилась показаться врачу. — Я хочу кофе, — сказала Мария. Платонов пожал плечами. — Выпей. — А транспортировать меня на кухню? — Улыбнулась она, протягивая руки вверх. Мужчина усмехнулся в ответ, но просьбу всё-таки выполнил. — А на работу меня так отнесёшь? — Спросила Маша, стоя на одной ноге у кофемашины. Порция на две кружки. Давненько такого не было. — На какую работу ты собралась? — В смысле? На ту самую, единственную и неповторимую! — Думаю, что больничный тебе обеспечен… — Ещё чего! Не время болеть, дел невпроворот. Их пререкания прервал писк, сообщающий о том, что кофе готов. Маша разлила его по чашкам, и разговор на тему её больной ноги продолжился. Конечно, было ещё много чего важного, что им не мешало бы обсудить, но об этом почему-то говорить не хотелось. Все случилось так внезапно, что никто из них не понимал, что произошло вчера, а главное — не понимал причину. То ли это была мимолетная искра, то ли решительный переход от томных взглядов к действию. — Ты в курсе, что мы катастрофически опаздываем? — Поинтересовалась Маша. Олег коротко кивнул, бросая взгляд на настенные часы. — Тебя ничто не спасёт от посещения врача, уж будь уверена. — Коротко сказал мужчина, споласкивая чашки. Мария мысленно поблагодарила его за то, что он сам вызвался сделать это. Стоять ей было крайне неудобно и некомфортно. — Нас будут с собаками искать, — Продолжала стоять на своём Швецова. — Не будут, мы же с самого утра должны были съездить поговорить с медсестрой. Машу осенило. — Ты меня собираешься отдать на растерзание хирургу, а сам пойдёшь допрашивать медсестру? — Пять за умение выстраивать логические цепочки, — улыбнулся Платонов. — Ловко, — покачала головой Мария. — То есть моя несчастная ножка очень кстати потребовала посещения лечебного учреждения? — Более чем! — А вызвать медсестру в комитет нельзя было?! — С надеждой произнесла Маша. — Даже не надейся, — коротко ответил мужчина.***
И с этого момента следственный комитет приобрёл нового сотрудника, правда за счёт УгРо, но кого это, собственно, волнует, если следователю по особо важным нужен личный носит…водитель.