For you I would say yes a thousand times

      «Что мне делать? Что мне делать?» — повторяет про себя Чимин. Он здорово напортачил и не мог поверить, что это только что произошло, и он был в панике.       Звук закрывающейся входной двери заставил его тело замереть. «С меня хватит…» — подумал он. — Малыш, я вернулся, — голос Чонгука прозвучал издалека, но Чимин знал, что через мгновение младший окажется в их комнате. — О, вот и ты, — отозвался Чонгук, входя в комнату, и обнаружил несколько странную картину. В комнате было грязно, слишком грязно: повсюду разбросанные подушки; простыни, валяющиеся на полу; раскрытые дверцами комоды; а матраса и вовсе не было на месте. Но самым странным для Чонгука казалось то, что Чимин неловко стоял посреди комнаты, держа руки за спиной, и выглядел виноватым, насколько это вообще было возможно. — Нас что, ограбили, что ли? — спросил Чонгук, все еще озадаченно глядя на сцену. — Что? — блондин, кажется, вышел из транса. — Что здесь произошло? — Хм, я… — Чимин никогда не умел оправдываться. — Я уже некоторое время думаю, что, возможно, наша комната недостаточно уютна. И я попытался немного изменить ее, но, как ты видишь, это была не очень хорошая идея, — как только он закрыл рот, тут же пожалел об этом. Чонгук смотрел еще более недоуменно. Их комната была совершенно прекрасной и уютной. Когда они переехали вместе, почти два года назад, они убедились, что их место было пространством, которое им обоим нравилось и в котором они чувствовали себя комфортно. Так что он не мог понять, откуда это взялось. — Ладно… может быть, в следующий раз ты скажешь мне, чтобы мы могли сделать это вместе, — наконец Чонгук подошел ближе к своему жениху, заключив в рутинные утренние объятия, и Чимин, не теряя времени, обнял его в ответ, положив голову на грудь младшего и думая о том, что ему следует делать. — Я пойду приму душ, а потом помогу тебе убрать этот беспорядок, хорошо? — он почувствовал, как Чимин кивнул ему в грудь, прежде чем отстранился, чмокнул блондина в губы и ушел в ванную.       Чимин дождался звучания напора воды, чтобы найти свой телефон посреди беспорядка, который он устроил, и выбежать из комнаты на кухню, где он быстро набрал номер лучшего друга. — Тэхен-а, — пробормотал Чимин, как только другой взял трубку. — Почему ты беспокоишь меня и ноешь так рано утром? — это определенно был не голос Тэхена. — Хен, мне нужно поговорить с Тэ. Пожалуйста, передай ему телефон. Это срочно, — Чимин умоляет. Он любит Юнги, и он замечательный друг, но в данный момент ему нужен был его лучший друг. — Малыш, Чимини нужно с тобой поговорить. Он говорит, что это срочно, — Чимин слышит, как Юнги говорит по ту сторону линии. — Он опять волнуется из-за цветов и тортов? — слышит сонный голос Тэхена. Следовало бы разозлиться из-за того, что он сказал, но, нужно признать, у него была изрядная доля срывов в последние несколько месяцев — планировать свадьбу оказалось непросто. — Не знаю, но, похоже, он в отчаянии, — Чимину хотелось закричать «Я в отчаянии!», но он боролся с этим, потому что Чонгук, скорее всего, услышит, а объясняться сейчас совершенно не хотелось. — Чимин-а? — сонный голос Тэхена теперь звучал отчетливее и громче. — Тэхен-а, я схожу с ума. — Что случилось? — Тэхен уже привык к подобному после многочисленных звонков от Чимина. Когда у него случались срывы, шатен был готов к любому возможному звонку в любое время. — Я потерял свое кольцо. Я понятия не имею, где оно. Я обыскал весь дом и не могу его найти. — Ты заглянул в свою шкатулку с драгоценностями? Оно, наверное, там с твоей сотней колец, у тебя их так много, почему ты вообще волнуешься по этому поводу? — Тэ! Я говорю о своем обручальном кольце, сделанном на заказ, которое подарил мне Чонгук, когда сделал мне предложение.       Чимин все еще потрясен первоначальным шоком. Он только что проснулся и чувствовал себя дерьмово: слишком много выпил накануне вечером и проснулся с сильной головной болью на пустой стороне кровати своего жениха, так как была суббота, а Чонгук любил ходить на раннюю пробежку каждые выходные. Воспользовавшись тем, что большая пустая кровать была только для него, Чимин перевернулся на другой бок, вдыхая сладкий аромат духов Чонгука, и зарылся лицом в подушку. Снова повернувшись, чтобы лечь на спину, Чимин сплел руки, чтобы потянуться, но в процессе почувствовал, что что-то не так. И точно так же паника обрушилась на него, когда он понял, что то, что было не так — кольцо, отсутствующее на пальце. — О, ты в полной заднице. — Тэ, ты не помогаешь. — Ты проверил свой палец? Оно может быть там, — в обычных обстоятельствах Чимин рассмеялся бы и нашел забавным поддразнивание лучшего друга, но не сегодня, когда он знал, что означает потеря кольца. — Я серьезно, Тэ, а что, если я потерял его в клубе? Я никогда не верну его обратно, и Чонгук будет разочарован и опечален, — блондин даже думать не мог о том, чтобы рассказать об этом своему жениху. — Он может быть разочарован на некоторое время, но он не будет злиться, он слишком сильно любит тебя для этого. — И все же, Тэ, он месяцами копил деньги, чтобы подарить мне это кольцо, и оно было сделано специально для меня. Оно имеет слишком большую эмоциональную ценность, и теперь оно исчезло, я потерял его, — он сдерживал слезы, отказывался плакать, зная, что если начнет, то не сможет остановиться. — Ты не помнишь, было ли у меня кольцо, когда мы уходили из клуба? — Я действительно не помню, но Юнги говорит, что видел тебя с ним, когда мы были в клубе. Ты проверил машину? Оно могло упасть по дороге домой? — Чимин снова почувствовал надежду. — Боже, нет. Большое спасибо, Тэ. Я позвоню тебе позже, — он повесил трубку, положил аппарат на кухонный стол и выбежал из дома, где была припаркована машина Чонгука. Он был так сосредоточен на поисках своего кольца, что даже не обращал внимания на то, что находился посреди района в одной из гигантских рубашек и боксерах Чонгука. Он уверен, что позже его будут расспрашивать об этом дорогие соседи. — Что ты делаешь? — внезапный голос заставил Чимина подпрыгнуть, ударившись головой о крышу машины. — Блять, — выдавил старший с болью, вылезая из салона и изо всех сил стараясь спрятать руку. — Чонгук, ты напугал меня. — Что ты делаешь? — повторил младший, и во второй раз за день Чимину пришлось придумывать оправдание. — Я ищу свой телефон. Я думал, что оставил его здесь, но, наверное, ошибся, его здесь нет, — он ненавидел лгать, особенно Чонгуку, но у него не хватило смелости сказать правду. — Это потому что он лежит на кухонном столе. Что с тобой сегодня не так? — Думаю, похмелье подействовало на меня сильнее, чем я думал, — ответил Чимин, мягко улыбаясь и надеясь, что Чонгук оставит этот разговор без лишних вопросов. — Вчера ты выпил слишком много, — Чонгук слегка улыбнулся, вспоминая надутого пьяного малыша, с которым ему пришлось иметь дело прошлой ночью. — Давай не будем об этом, у меня голова раскалывается. Я думаю, что приму душ и вздремну, и надеюсь, что после этого мне станет лучше, — Чимин старался избегать Чонгука как можно дольше, пока не наберется смелости рассказать или каким-то чудом не найдет кольцо.       Он вошел в дом и сразу же направился в ванную. Ему нужно было привести в порядок мысли, и не было лучшего места, чтобы сделать это, чем под душем, чувствуя, как вода стекает по коже.       Как бы тяжело это ни было, Чимин должен был рассказать Чонгуку, и чем дольше он медлил, тем больше Чонгук страдал. Он знал, что младший мог разочароваться и опечалиться, но также знал, что больше всего на свете Чонгук ненавидел, когда ему лгали и держали в неведении. Именно этим он и занимался с тех пор, как проснулся. После мучительных раздумий и долгого душа Чимин решил рассказать Чонгуку все. Чувство разочарования в ком-то никогда не бывало великим, но в данном случае оно было необходимо и к лучшему.       Он оделся и прошел в гостиную с потными от нервов ладонями, но там никого не оказалось. — Чонгук? — позвал Чимин, но ответа не прозвучало. — Чонгуки? — он позвал снова, на этот раз направляясь на кухню, где нашел записку от Чонгука:       Вышел кое-что сделать, скоро вернусь.       Пожалуйста, прими таблетку, которую я оставил тебе в аптечке, я помогу твоей головной боли.       Целую,       Твой Чонгуки.       Чимину показалось странным, что младший не сказал ему лично — в конце концов, это был бы не первый раз, когда Чонгук прервал бы его в душе, чтобы сказать что-то. Но, отогнав эту мысль на задний план, Чимин принял таблетку и вернулся в гостиную, где нервно лежал на диване, ожидая возвращения жениха, но в конце концов заснул еще до того, как тот вернулся домой. — Чимин-а? — блондин почувствовал легкое прикосновение к своей руке и услышал голос, доносящийся откуда-то издалека. Когда он окончательно пробудился и стал лучше понимать происходящее, голос и прикосновения Чонгука стали более заметными. — Эй, как ты себя чувствуешь? Ты чувствуешь себя лучше? — выпрашивал младший, когда Чимин открыл глаза и увидел возлюбленного совсем близко. — Твоя голова чувствует себя лучше?       Чимин действительно чувствовал себя лучше, и его голова уже не болела так сильно, как раньше. Но его сердце все еще ныло, зная, что он очень скоро разочарует младшего. — Мне уже лучше, спасибо большое, таблетка очень помогла, — Чонгук одарил его прекрасной улыбкой, но в ответ только вздохнули. — Мы можем поговорить? Мне нужно тебе кое-что сказать, — наконец начал. — Конечно, но уже почти обед, и я подумал, что мы могли бы прогуляться в парке, а потом перекусить. — Я не думаю, что это хорошая идея, мне действительно нужно поговорить с тобой. — Мы можем поговорить в парке, пойдем, сегодня прекрасный день, и немного свежего воздуха пойдет тебе на пользу, — настаивал Чонгук, вставая и протягивая блондину руку. Сначала он колебался, но принял ее, к счастью, не той рукой, где должно было быть кольцо. Он не хотел, чтобы Чонгук обнаружил это сам, предпочитая быть тем, кто ему расскажет.       Держась за руки, они направились в парк, который находился в нескольких минутах ходьбы от их дома. Атмосфера была напряженной — Чимин понятия не имел, как себя вести. За все годы, что они встречались, он никогда не чувствовал себя таким неуклюжим и неловким рядом с Чонгуком, даже когда они впервые встретились. Кроме того, это был первый раз, когда старший что-то скрывал. — Может, сядем и поговорим? — Чонгук прервал молчание своим вопросом. — Да, — это было единственное слово, которым Чимин ответил, прежде чем сесть на одну из скамеек под деревьями. — Итак, что ты хотел мне сказать? — он, высокий и расслабленный, казался очень спокойным, контрастируя с Чимином. — Я… я… — обрушившееся рыдание помешало ему заговорить. Он мог сколько угодно сдерживать слезы, но знал, что когда настанет момент рассказать правду, у него не хватит сил сдержаться. — Мне очень жаль, — повторял он между рыданиями, опустив голову, чтобы скрыть падающие слезы. — Посмотри на меня, — попросил Чонгук. Чимин чувствовал его присутствие перед собой, а не сбоку, как несколько секунд назад. — Пожалуйста, посмотри на меня, — снова попросил он, и на этот раз Чимин приподнял голову, показывая успевшее распухнуть лицо.       Чонгук сидел перед ним на корточках, держа что-то, что Чимин не мог идентифицировать. Зрение напрочь заволокло слезами. — Это то, что ты искал все утро? — при этих словах глаза Чимина широко раскрылись. Протирая глаза рукавом рубашки, он увидел его. Его кольцо. Маленький круглый предмет, который вызвал у него столько стресса за последние несколько часов. — Оно все время было у тебя? — спросил блондин, не веря, что Чонгук действительно держал кольцо. — Нет, оно было у Джин-хена, ты отдал его ему прошлой ночью. Ты был слишком пьян и боялся, что потеряешь его, поэтому попросил хена сохранить его в безопасности, — теперь, когда Чонгук упомянул, он действительно вспомнил, что давал что-то Джину, но понятия не имел, что это было. — Почему ты мне ничего не сказал? Я не собирался кричать или расстраиваться из-за тебя, — ласково произнес он, вытирая слезы с лица Чимина. — Я думал, что потерял его, — Чимин выплакивал эти слова. — Я ненавидел то, что потерял нечто столь ценное. — Ты же знаешь, что я куплю тебе другое, малыш, — Чимин слабо улыбнулся, зная, что Чонгук мог бы потратить месяцы, копя деньги, чтобы купить ему другое кольцо, так же, как он сделал с первым. Но младший не совсем понял, что он имел в виду под этими словами. — Я знаю, что ты сделаешь это, но меня совершенно не волнует сколько оно стоит и какова его материальная ценность. Это мое первое кольцо, и никакое другое не будет иметь такого значения, как это. Я просто не знал, как тебе сказать, и не хотел тебя разочаровывать. Я знаю, что это кольцо тоже много значит для тебя, — Чимин всегда был чувствительным человеком, больше привязанным к эмоциональной ценности вещей, чем к их реальной — материальной. Если бы Чонгук сделал ему предложение с пятидолларовым кольцом, он полюбил бы его так же сильно, как свое, и никакое другое не заменило бы его, даже кольцо за миллион долларов. — Это действительно много значит, но ничего не меняет. Кольцо или нет, но ничто не изменит того факта, что я безумно люблю тебя и хочу провести с тобой остаток своей жизни. Ты — вся моя жизнь, и даже если ты потеряешь его, — произнес он, поднимая кольцо выше, чтобы Чимин мог получше рассмотреть драгоценности. — Ничего не изменится, — Чимин плакал, но на этот раз не из-за кольца, а из-за слов и того, как сильно он любил младшего. — Пак Чимин, ты выйдешь за меня? — улыбка Чимина стала шире, щеки блестели от слез. Хотя до свадьбы оставалось всего два месяца, Чимин все еще ощущал бабочек в животе, как и в тот первый раз, когда Чонгук сделал ему предложение. — Да, — ответил, чувствуя, как Чонгук надевает кольцо на прежнее место, — Для тебя я бы сказал да тысячу раз.