Point of no return / Точка невозврата 18+

Я злился. Почему он сразу не пошёл за мной в подъезд? Неужели он просто уйдёт? Наверное, я переборщил с приглашением к себе домой, ведь мы знакомы всего два дня. Но у меня нет такого ощущения, – столько событий произошло за этот короткий период. Такое чувство, что мы знаем всё друг о друге, и в то же время… ничего. Открыв квартиру, я решил подождать внутри какое-то время, но Чимина всё не было. Окинув взглядом привычную обстановку, я оставил дверь открытой на случай, если гость всё же передумает и решит зайти, и отправился в душ смыть с себя усталость субботней смены в баре. Наверно, он уже ушёл… – пронеслось в голове. Под прохладными потоками воды злость отступила. В конце концов, чего ты ожидал? Надо было поговорить на улице около бара и отпустить его, всё равно через 12 часов мы будем обедать вместе у Джина. Эта мысль немного ободрила меня. Я не спеша выключил душ, почистил зубы, зачесал волосы назад, повязал полотенце на бёдра (люблю спать без одежды) и с удовлетворением оглядел себя в зеркале. Да, всё-таки мятный цвет, в который моя парикмахер уговорила меня покраситься неделю назад, был чертовски правильным решением. И тут я услышал песню. Мою новую песню, которая целиком выплеснулась из моего сознания на бумагу и для которой я ещё даже не записывал аранжировку, потому что некому было её петь. Но прямо сейчас в моей скромной квартире-студии звучал самый чистый голос во Вселенной. – Он ещё и петь умеет? Вообще есть что-нибудь, в чём он НЕ идеален? Я решил подобраться поближе, чтобы слышать каждую ноту. И… просто нырнул в его голос, растворился в нём и не мог поверить, насколько хорошо звучала моя песня вживую. А когда он внезапно ушёл в мажор всего в одном месте на припеве, я понял, что он не просто её пел, но и многократно улучшил первоначальную мелодию. Я выдохнул слишком громко, – для меня ощущения от такого чистого пения а капелла сейчас были сродни оргазму. Звук тут же оборвался, Чимин медленно повернулся ко мне. Мы стояли молча, его взгляд сканировал моё полуобнажённое тело, а я мог думать только о его голосе. Спустя минуту он начал что-то вкрадчиво говорить мне, но я слышал лишь отдельные слова и не мог уловить мысль, – был слишком сосредоточен на другом. – Пой ещё. Спой Lie для меня, пожалуйста, – я умолял его, как наркоман, который просит дозу побольше. Мне физически, на грани истерики нужно было это. – Если споёшь, выполню любую твою просьбу или отвечу на любой вопрос. Мне было плевать, чем придётся потом заплатить. Пусть берёт, что угодно, только бы сейчас спел. Он протянул руку к блокноту на столе (я даже не злился, что он туда заглянул – настолько был рад, что он всё же в моей квартире), устремил взгляд на мои ровные строчки с текстом и нотами и запел. Я прикрыл глаза от удовольствия и понял, что оказался в раю. Песня лилась гармоничными волнами и уже подходила к концу. Я открыл глаза и обнаружил медленно приближающегося Ангела, который смотрел мне прямо в душу, не прекращая петь. В его глазах читалось обожание (даже если мне просто хотелось так думать), и это обожание было зеркальным отражением моего. Через мгновение он подтвердил мою догадку. Что он, чёрт возьми, собирается де… Чимин прервал все мысли в моей голове лёгким прикосновением своих губ к моим. Фейерверк чувств и ощущений впервые в жизни потряс моё сознание таким мощным взрывом. Что же ты творишь, Ангел? Видимо, боясь меня спугнуть, Чимин ограничился этим мимолётным касанием, и сразу отстранился, вглядываясь мне в лицо и ожидая реакции. – Ч..что ты делаешь? – Юнги, я… Извини, если не так тебя понял и пересёк черту. Я просто не сдержался, ты слишком идеален... Я ошарашенно уставился на Чимина. – Ты! Слушай внимательно, – мой голос звучал жёстко, на грани боли. – Я не знаю, откуда ты взялся и как за два дня сумел перевернуть весь мой привычный мир. У меня миллион вопросов к тебе. Я хочу знать, чем ты дышишь и что волнует твоё сердце. Хочу знать, где ты научился так танцевать. Да-да, я видел тебя в Биг Хите, не удивляйся. Я хочу спросить столько вещей, но это всё потом. Сейчас я хочу, чтобы ты вновь подошёл ко мне и поцеловал, но уже по-настоящему. … Он притянул меня одной рукой за талию, а второй – зарылся в волосы на затылке. Его пухлые губы жадно целовали мои, но и я никак не мог насытиться. Как же хорошо… Я залез ладонями под розовую рубашку и водил пальцами по гладкой коже его спины, а потом переместился руками вперёд, очерчивая каждый кубик его пресса. Как же я его хотел, безумно, безудержно. Хотел, чтобы это мгновение длилось вечность. Спустя какое-то время мы, задыхаясь, сумели оторваться друг от друга. Я пожирал глазами своего обожаемого, гладил взглядом взъерошенные волосы, разгорячённое румяное лицо, ещё более пухлые после поцелуя губы… Совершенство… Я не знал, что сказать. Чимин опередил меня. – Юнги. Я… хочу тебя. – Нет, Чимин, я не буду сегодня с тобой спать. Точнее, буквально сном мы и займёмся. Я дам тебе футболку и шорты, а перед сном можешь сходить в душ. – мне надо было его куда-то отправить, чтобы собрать мысли в кучу. Всё-таки, это мой первый поцелуй с мужчиной. А, если быть до конца честным, то это первый поцелуй в жизни, который заставил моё каменное сердце трепетать. Чимин выглядел немного расстроенным, но взял из моих рук одежду и полотенце, приблизился к моему уху и прошептал, еле заметно прикоснувшись ко мне: “Спасибо. Я скоро вернусь” Под моим полотенцем и так уже что-то происходило, и сейчас у меня стоял так, что я боялся не сдержаться и наброситься на него. Но я не хотел испортить и опошлить то светлое, что только начало пробуждаться внутри меня рядом с этим человеком. Пока Чимин был в душе, я расстелил кровать и сменил полотенце на синие боксеры. Захватив блокнот, я решил подправить ноты в Lie, пока его пение было свежо в памяти. Чимин и правда быстро помылся и был готов ко сну. Я с удовольствием осмотрел его, – моя белая футболка очень ему шла. Ой, да хоть мусорный мешок на него надень, – всё равно будет выглядеть, как божество. Я похлопал ладонью по кровати рядом со мной. Он молча кивнул, повесил свою одежду на стул и прилёг рядом, не касаясь меня. Его взгляд был устремлён в окно прямо над нами, где небо уже понемногу начинало светлеть. – Юнги, почему ты не сказал, что видел наш баттл с Джей Хоупом? – К слову не пришлось. Это важно? – Мне немного неловко. – Неловко? Чимин, ты был великолепен! Я не мог глаз от тебя оторвать, как и все там присутствующие! Это мне должно быть неловко – ты всю мою душу в песнях услышал. Мои тексты чересчур... личные. Поэтому я не позволяю никому из знакомых приходить на выступления. Перед незнакомцами легче исповедоваться. – В некоторых твоих куплетах столько боли, Юнги. Неужели ты всё это пережил? – Чимин наконец-то потянулся ко мне и взял за руку. – Давай не будем о грустном, потому что в данный момент всё идеально. Лучше скажи, давно ты танцуешь? И, что ещё более важно, давно поёшь? – Меня с детства тянуло к искусству. Танцами я занимаюсь уже очень много лет, а петь совсем не учился, мне просто это нравится. Родители не позволили мне выбрать танцы в качестве профессии, поэтому я поступил на дизайнера, – там больше перспектив. Хотя сейчас, наверно, моим родителям наплевать… – В смысле наплевать? Что произошло? – Ну, моя семья отвернулась от меня. Все, кроме бабушки. А после её недавней смерти… Ким Сокджин теперь вся моя семья. Прости, что опять завёл грустную тему. – Но по какой причине родители от тебя отказались? Не могу представить, за что тебя можно посчитать настолько плохим человеком, чтобы выгнать из семьи. Чимин глубоко вздохнул, оторвал взгляд от ночного неба, посмотрел мне в глаза и очень серьёзно сказал: – По причине того, что я хочу и могу держать тебя сейчас за руку. Что я хочу целовать каждый сантиметр твоей светящейся кожи, вдыхать твой запах, обнимать тебя… Я сложил в голове два и два. Да, в консервативной корейской семье проблема ориентации может разрушить даже крепкие узы. Как же тяжело ему, должно быть, переживать всё это одному. – А ты… У тебя были раньше отношения с мужчинами? – осторожно спросил Чимин. Этот вопрос заставил меня невольно рассмеяться. – Нет, Чимин-и, я самый отъявленный бабник и гомофоб во всём Сеуле. Добрая сотня девушек точно сказала бы тебе, что у Мин Юнги нет сердца, да я и сам в это верил. Вот такой я есть. Точнее, был таким до встречи с тобой. Поэтому так злился – не на тебя, а на самого себя из-за непонятных нахлынувших чувств и вообще за то, что позволил себе увлечься мужчиной. Я не мог знать наверняка, нравлюсь тебе или нет, к тому же ты нас застал тогда в подсобке с Кьюн Сун… Кстати, раз уж ты спросил, я тоже хочу узнать о твоём опыте. У тебя случайно нет...эм...действующих отношений? Чимин выглядел удивлённым. – С чего ты это взял? Нет, зимой я открылся родителям и они меня выгнали, а после сессии я переехал к бабушке. Некогда, да и не хотелось даже думать об отношениях в такой-то обстановке. Я был разбит, и внутри как-будто умер. – на его глазах выступили слёзы. Я притянул его к себе, уложив его голову на свою грудь, а правой рукой осторожно поглаживал розовую макушку, никак не решаясь спросить про того красивого парня с голубыми волосами. Тем временем Чимин продолжил: – Поэтому твои песни так меня зацепили, Юнги. Ты как будто читаешь про мою собственную жизнь, про радость, редкое счастье и нестерпимую боль. Ты расскажешь мне когда-нибудь, кто мог ранить тебя так сильно? – Жизнь, Чимини, это просто жизнь. Когда-нибудь я расскажу. Но сегодня хочу просто не думать ни о чём и... целовать тебя. Он приподнял голову с моей груди и немедля впился в губы. Он целовал мокро, жадно, и я охотно отвечал ему, забывая обо всём. Перехватив Чимина за талию, я уложил его на лопатки, сам оказался сверху и ненадолго отстранился, чтобы насладиться видом, ведь посмотреть и правда было на что: полуприкрытые веки с дрожащими ресницами, налившиеся кровью покрасневшие губы, пульсирующая венка на лбу. До чего прекрасно! Я провёл языком по его идеальной верхней губе и лёгкими прикосновениями стал двигаться вбок. Дойдя до уха, я прикусил мочку и услышал самый возбуждающий стон в своей жизни. – Я хочу тебя, Юнги. – повторил Чимин ранее сказанные заветные слова. – Нет. – ласково прошептал я ему на ухо. – Ну почему? Я не нравлюсь тебе? Я… сделаю всё, что хочешь. – его ладони потянулись к моим боксерам. – Всё, что хочу, говоришь? – я ухмыльнулся, перехватив его руки. – Тогда ляг на бок спиной ко мне. Немного смутившись, Чимин медленно выполнил мою просьбу. Я прильнул к нему сзади всем телом (он наверняка почувствовал бёдрами, что дикое возбуждение было не только у него), поцеловал в шею, обнял покрепче и сказал: – Спи, мой Ангел. Хочу охранять твой сон.