Дьявол, перевернувший мой мир

Джин сдержал свое слово. Он появился на следующее утро в библиотеке. Намджун был уже там, сидел в кресле и читал очередную книгу. Демон очень тихо обошел его со спины и мягко обнял за плечи. – Что читаешь? – голос Сокджина мягкий, немного расслабленный, но даже так Намджун продолжает читать книгу. Джину ничего не остаётся, кроме как просто подождать пока Намджун закончит. Он понял, что это за книга всего за пару страниц, поэтому не видел смысла читать дальше. Тем более, люди пишут в основном вымысел, а он знает правду. – Суккубы... Правда спят со всеми кого привлекут ради человеческой энергии? А ваша сила берется из человеческих эмоций? – Намджун закрывает книгу и поворачивает голову в сторону Сокджина. – Могут спать, а могут создавать иллюзии. Смотря на то, сколько силы хотят получить и не противен ли им этот человек. Конечно, сил больше выходит когда сами спят, поэтому большинство и выбрали этот метод, чтобы стать сильнее. Но знаешь, мы не получаем силу от того, что чувствуют люди к нам. Ваши эмоции и чувства лишь еда для нас. Да и высших не так мучает голод. Наши силы у нас с рождения, а развивать их очень трудно. Нужно много времени чтобы стать профессионалом своего дела, но все же старт у всех разный. – А ты... – Намджун не знает как это сказать по деликатнее. А Сокджину не нужно читать мысли чтобы понять о чем хочет спросить Намджун. – Хочешь спросить со сколькими у меня была интимная связь? Я с самого начала был высшим, но это не значит что мне не приходилось работать для поддержания своих сил.... – Сокджин кладет голову на его плечо и задумывается над вопросом. – А сколько ты думаешь у меня было? Я живу примерно тринадцать сотен или тысяч лет. Уже сбился со счета. Но мне бы хотелось послушать твои предположения – Намджун ненадолго задумывается и поджимает губы. – Это так странно... Я не могу представить себе даже чтобы за всю жизнь ко мне, в этом плане, прикоснулась больше одного человека, а у тебя было уже несколько сотен тысяч – хоть голос Намджуна и спокоен, но слова все равно ранят. И дело даже не в том что ему стыдно. А в том что Намджун думает о нем именно так. Хотя и не стоило ожидать чего-то другого от демона, он понимает это. – Смело с твоей стороны предполагать такое количество. Но если тебе это покажется плюсом, то демоны-суккубы вечно молоды и просто не могут заболеть. Мы также можем принимать разные формы, подстраиваясь под желания партнёров. – Джин все ещё расслаблен. Он не собирается оправдываться и говорить правду о том, что не помнит использовал ли вообще напрямую себя в этой работе или только создавал иллюзии. Он не может вспомнить ни одного раза прямого контакта, но говорить о чем-то смело он тоже не может. Он просто не может помнить всего. Но Джин уверен, что если прямые контакты с жертвой и были, то количество людей можно по пальцам пересчитать, буквально. – Ты приготовил яд? Что сегодня я буду пробовать? – Ничего. Я смешивал тебе уже все возможные травы во всех вариациях друг с другом. Тебя это не берет. – А тот, что ты разбил? – Намджун молчит. Он не знает, сработает это или нет. Но желания готовить нет вообще. Сокджин будто все без слов понимает, больше не спрашивает. – Как идёт распределение демонов? Почему вы идете против людей и ненавидите их? Сколько ещё есть видов демонов? – Теперь не отвечает Сокджин. Он молча и нагло садится на его колени, начиная обнимать Намджуна. – Я не спрашиваю тебя о планах людей, а ты не говоришь о других демонах. Думаю, это будет честно. Сокджин прекрасно помнит тот день когда все началось. Ангелы любили его больше всего на свете. Но он создал людей и сказал всем любить их больше себя. Сначала никто не был против дарить свою любовь людям, но... Те порождали жестокость. Они были жестоки ко всем. К природе, к животным, к насекомым, к птицам, к рыбам и даже по отношению друг к другу. Некоторые ангелы не выдержали этого. Не смогли смотреть на чужие страдания. И вот однажды, все несогласные пришли к нему, чтобы попросить избавить их от обязанности любить людей. Люцифер, его сын, просил лишь о том, чтобы его не заставляли любить людей больше чем своего отца. Он выслушал его, но... Отправил в ад. Своего сына, самого красивого ангела лишил белоснежных крыльев, делая их черными и называя предателем. Тех же, кто просил не защищать их, сделал демонами войны. Тех, кто просил не заботится, сделали демонами голода и нищеты. Ангелы, что считали несправедливым превосходство человека над остальными, сделали демонами смерти и болезней. Всех лишили чистоты, меняя на цвет горячей смолы, грязи. Таких как Джин, сделали демонами из-за того, что они не любили людей за их желание поддаваться своим инстинктам. Ведь те, кто на вершине, должны пользоваться своим превосходством чтобы помогать слабым, а не пользоваться ими и угнетать их в своих целях. Теперь же, они именно те, кто и должны удовлетворять подобные желания. Справедливое наказание они получили? Наказания равные проступкам? Тем более, учитывая то, что они были правы? Их всех наказали из-за собственного мнения и нежелания подчиняться, теряя свою свободу, выбор действий. Разве не имеют они права ненавидеть людей? Теперь это стало их обязанностью, которую когда-то пришлось принять за право собственного выбора. Их не надо жалеть, это их выбор. Но, только возможно, стоит попытаться понять? – И долго ты собрался сидеть на мне? Джин, уже два часа прошло – Намджун все это время обнимал его, позволяя демону расслабиться. – Мм.. Я немного задремал. Ты слишком удобный, даже лучше моей кровати. – И как мне это воспринимать? – Как хочешь, но этим я сделал тебе комплимент. – Джин утыкается носом в его шею, вдыхая запах Намджуна. И если сравнивать его запах с чем-нибудь, то Джину он напоминает запах леса, после дождя. – А разве демоны спят? Я думал вам не нужен сон, ведь он для восстановления сил. – Нет, не нужен. Но мы делаем это из-за того, что нам нравится. – Сокджин крепче обнимает его, продолжая молчать. Он не расскажет эту историю никому. Намджун тоже об этом не узнает. Как и то, что демоны могут засыпать только в полном одиночестве. Или когда рядом тот, кому могут без причины доверять больше всего на свете. Джин в который раз убедился что жизнь имеет свое собственное чувство юмора. Да, когда-то он не любил людей. Но прямо сейчас он чуть не заснул в объятиях одного из них. А самое главное, что причин для этого и не было. Сокджин просто слишком долго наблюдал за Намджуном. За тем, как он читает, а все эмоции на лице сразу выдают, что происходит в книге. В то, что и как он говорит. Он уверен в себе, но и других уважает. Намджун долго думает, мало говорит и мало действует. Но все его слова и действия всегда точные, самые нужные и попадают прямо в цель. Да и какой дурак будет просить высшего демона попробовать яд, который может его убить? Только Намджун мог это сделать. Не пытаться напоить тайно или вылить на него, а честно признаться в своих планах. Только он не общается с ним грубо, говоря открыто то, о чем думает и что чувствует. Джин ощущает в нем то, что ему самому никогда не хватало. Ему и причины не нужны, ведь никто не властен над сердцем. – Спасибо, что позволил поспать на тебе – Джин говорит это спустя длительное время своего недолгого сна. Улыбка появляется на его лице с осознанием того, что он выспался в объятиях человека рядом с собой. – Знаешь, я хочу снова отблагодарить тебя. И прямо сейчас ты можешь пожелать всего, что только тебе захочется ~ – Джин проводит рукой по его груди, немного оттягивая чужую рубашка вниз, тем самым касаясь напрямую чужой кожи. – Ну, если ты так говоришь... Мое желание будет странным... не таким, какие обычно священники просят во время молитв – Намджун смотрит на него с интересом и сам не замечает как облизывает свои губы. Сокджин на это лишь ухмыляется, расстегивая пару пуговиц на своей рубашке. – Я демон искуситель, поэтому можешь не стесняться своих желаний. У нас, демонов, есть одно правило. Единственный способ избавиться от соблазна, это ему поддаться... – Джин говорит это медленно, будто пробуя каждое слово на вкус. Последние слова он шепчет прямо на ухо Намджуну, опуская свои руки на уровень его пресса, который Джин заметил ещё тогда, когда они купались в озере. – Я хочу потрогать твои крылья ещё раз. Они... Очень мягкие, особенно у основания. Я бы хотел прикоснуться к каждому перу... – Джин поднимает удивленный взгляд на Намджуна, но видя что тот серьёзен, задаёт лишь один вопрос. – Ты уверен, что вместо исполнения самых пошлых и приятных твоих желаний, ты хочешь всего лишь потрогать мои крылья? – В ответ лишь утвердительный кивок. Сейчас они снова были в спальне демона, где он, сняв верхнюю часть своей одежды, удобно устроился на кровати. Его крылья красиво расправлены. Они настолько большие, что только одно крыло может почти полностью накрыть Сокджина. Намджун сидит рядом с ним. Он просто рассматривает их ещё какое-то время, прежде чем начать прикасаться к ним. Сначала он проводит кончиками пальцев по самым длинным, и по сравнению с другими, жёсткими . Но и они приятны на ощупь так же, как мягкие простыни. Затем, его руки плавно поднимаются к перьям повыше. И если бы Намджун умел рисовать, он бы обязательно их нарисовал, повесив в своей комнате. – Ах... Ты сейчас такой нежный... – Джин млеет от такой ласки, прикрывая глаза в наслаждении. – Мне очень нравятся твои крылья, поэтому я такой. Просто, хочется все время к ним прикасаться. – Джин слегка смущается от последней фразы, но нежный стон вызывает не это. Намджун начинает касаться их более уверенно. Сейчас Джун использует не только пальцы, но и всю ладонь. Невесомое давление на крылья расслабляет так, что даже если бы Джин захотел бы это прекратить, не смог бы перебороть эти ощущения. – Сокджин, а сколько человек знают насколько у тебя мягкие крылья? – Дурак... Мы не даём никому их трогать. Говорил же, что они слишком чувствительные... Суккубы даже на работе не позволяют людям такого. – То есть, я первый кому ты позволил их потрогать? – Намджун поднимается руками чуть выше середины. Сейчас его действия более уверенные. Он мягко вплетает свои пальцы между перьями, а затем будто нежно расчёсывая рукой, вытаскивать пальцы. Лёгкое приятное натяжение, а затем снова полное расслабление. Джин не сдерживает себя, начиная тихо постанывать. Стоны Джина ласковые, невероятно приятные для слуха. И Намджун соврет, если скажет о том, что голос Джина ему не нравится. – Мхмм... Да, ты первый кому я позволил это... Просто продолжай. И Намджун продолжает. Медленно перебирает перья на каждом крыле, вызывая табун мурашек во всем теле. Чем ближе к основанию Намджун, тем чаще слышны стоны и тем медленнее они становятся. – Ах! Намджун, хватит, это слишком.. – Джин невольно взмахивает крыльями, чувствуя как Намджун начал их целовать у основания. – Прости, но я не могу этого не сделать. Они такие красивые и мягкие, что мне так и хочется их зацеловать. Разве тебе неприятно? – Приятно... Но это слишком приятно... Намджун продолжает. Он видит румянец на его скулах и явно доволен реакцией. И когда Намджун доходит до самого основания, то он безумно мягко и долго целует кожу между двумя крыльями. Джин громко стонет, и как только Намджун отстраняется, он поднимается и отлетает на край кровати, перекрывая всего себя крыльями. – Дурак! Ну и кто из нас ещё бесстыдник? Разве я делал что-то подобное тебе? – в голосе Сокджина нет злости. В нем также нет и недовольства. Только сильное смущение, что не скрывается от самого священника. Он с теплой улыбкой подходит к нему ближе и медленно раскрывает крылья. Как он и думал, Сокджин просто сильно смущен. – Прости, не смог удержаться. – Но я не соблазнял тебя на подобное! – Знаю, я сам захотел. – Джин после этих слов поднимает взгляд на Намджуна. Его взгляд и улыбка такие теплые. Он поддается вперёд, позволяя себя обнять. Они ещё долго вот так обнимались. Ничего такого, лишь мягкие объятия и такие прикосновения друг к другу. Не было ничего пошлого, одежда так же была них. Но именно эта близость была намного лучше, чем физическое удовлетворение. Этот день сблизил их ещё больше. Джин доверяет Намджуну, хотя и не знает почему так сильно. Они оба чувствуют это.