Пустота

Из того ужасного дня я мало что помню. Сначала Лилли взорвала себя, а потом Красная, желая меня спасти, отрубила мне руку. Нет, не так. Сначала Красная лишила меня руки, а потом уже Лилли, поняв, что нам не выбраться, вырвала чеку из гранаты. Обрывками помню, как Красная уговаривала меня ещё немного потерпеть и просила прощения. Тащила меня к Сан Мэй. Ей было очень страшно, она плакала и была на грани паники. А мне было всё равно. Сначала я не полностью осознавал, что произошло, а потом отключился. Лицо Сан Мэй — первое, что я вижу, когда прихожу в себя. Рядом стоит Красная. Её руки трясутся, а глаза краснеют. Мне кажется, что она боится смотреть мне в глаза. Или боится моей реакции? Того, что возненавижу её за содеянное? Я внимательно осматриваю кабинет: стол, стул, окно, кресло, на котором я сидел, какая-то аппаратура и самое страшное. То, что заставляет кровь застыть в моих жилах: колба со специальным раствором, а ней — моя правая рука. Отрезанная и изгрызенная. Не в силах смотреть на это, я тут же отворачиваюсь. Сан Мэй пытается меня успокоить, что-то говорит про протез, а Красная тихо всхлипывает. А я ничего не чувствую и мне абсолютно всё равно на то, что происходит вокруг. Доктор по второму кругу начинает говорить о протезах, выздоровлении и возможности и дальше использовать винтовку. Но я почти всё пропускаю мимо ушей. Снова пытаюсь вспомнить тот ужасный момент. Лилли что-то кричала и отстреливалась от своры голодных зомби. Мы с Красной пытались отбиться от оголодавших говорящих. Не знаю, в какой момент меня окружили и не оставили Kрасной иного выбора. Я уверен, она поступила бы иначе, если бы могла. Она не хотела так. Тогда я не злился на неё. Не мог. Ни на кого не мог тогда злиться. Только резкая боль и полное опустошение занимали меня. Красная легонько касается меня за плечо, выдёргивая из омута воспоминаний. Поднимаю на неё взгляд. Она просит прощения, я её успокаиваю и прошу не паниковать. Я не злюсь на неё. Правда. Я верю ей. Уверен, что поступил бы также, если бы поменялись местами. Сколько лет уже прошло с тех пор, как мёртвые захватили мир? Лет десять уже или больше. Не знаю. За все эти годы я ни разу не допускал мысли, что потеряю руку и не смогу стрелять. Я теперь я даже ножом нормально пользоваться не смогу. Сан Мэй говорит, что культя хорошо заживает, и скоро я смогу выбрать протез, который будет удобен мне. Её слова обнадёживают, но не искореняют из моей души отчаяние. Я всё еще не могу, да и не хочу смиряться с тем, что со мной случилось. Три дня прошли как в густом тумане. Кажется, только сейчас я начинаю потихоньку приходить в себя. Неужели со мной случилось такое? Сколько всего я пережил, сколько раз я был на волоске от гибели? Чёрт, да я даже умер один раз, но вернулся, освободившись от контроля Мёрфи. Неужели я решил, что теперь неуязвим? Или раз ничего подобного со мной не происходило раньше, то и теперь не произойдёт? Был уверен, что такое может случиться с кем угодно, но не со мной. Красная всё ещё винит себя. Я не знаю, как её успокоить и всё объяснить. В ближайшее время надо поговорить с ней в спокойной обстановке. Она до сих пор считает, что я презираю её и не хочу видеть. Сколько ни пытался, переубедить её так и не смог. Позже обязательно с ней поговорю. Но сначала я должен принять себя таким, каким я теперь являюсь. И заполнить возникшую пустоту. Сан Мэй познакомила меня с человеком, который должен подобрать мне подходящий протез. Имени его я не запомнил. Да и запомнить не пытался. Ничего, что хоть немного мне нравится, у него не было, поэтому ограничились чем-то стандартным. Прошла уже неделя, и почти полностью смирился со своей потерей. Почти, но не до конца. Не уверен, что такой день вообще когда-нибудь наступит.