never say never

      Чонгук обещал себе, что больше никогда. Чонгук каждый день говорил Намджуну, что больше ни за что на свете. Чонгук пьяный в три часа ночи орал Чимину прямо в ухо, что «с этим дерьмом покончено». Поэтому, когда в темноте клуба, в толпе возле туалета мелькнули серебристые длинные волосы, заплетенные в неряшливую косу, Чонгук рванул на улицу так, что по пути врезался в три угла и снес яркий коктейль из рук какой-то блондиночки. – Это была она! – выкрикивает Чон, с ноги распахивая входную дверь в дом Намджуна. – Твоя смерть? Весьма вероятно, раз ты посмел разбудить нас в четыре утра чередой своих звонков, – доносится с кухни смутно знакомый голос. Чонгук изгибает бровь и слегка пьяной походкой направляется к источнику звука. Перед ним предстает голый Сокджин лишь в одной наспех накинутой рубашке. Вероятно, стоит уточнить, что Сокджин его начальник, и он никак не мог оказаться в доме Намджуна, только если… – Я же просил тебя не спать ни с кем с моей новой работы! – взвывает Чонгук и дергается от чужой ладони на своем плече. – Прости, братец, я не смог устоять, – пожимает плечами Намджун, проходя на кухню и загораживая собой наготу своего новоиспеченного любовника. – Ну и что стряслось? – Я при нем, – Чон брезгливо тыкает пальцем в начальника, – ничего говорить не собираюсь. Пусть Чонгук и был пьян, а мысли его путались от шока и количества выпитого, но лишние уши он никогда не любил. Тем более, если этими ушами станет Ким Сокджин. Чон устроился на эту работу лишь пару недель назад, уволившись с прошлой, кстати, по вине своего «обожаемого» сводного братца. Намджун трахал все, что хоть сколько-то радовало его глаз своей красотой. Трахать-то трахал, но вот в серьезных отношениях не нуждался и на следующий же день после бурной ночи всегда выставлял прекрасный объект за дверь. Так вышло и с Пак Сонхи, секретарем с прошлой работы Чонгука. Девушка была так оскорблена, что решила выместить всю свою злость на Чоне, оклеветав его перед начальством, да так, что его выставили за дверь с вещами в коробке в этот же день. Поэтому лицезрея сейчас чуть порозовевшее от смущения лицо Ким Сокджина, Чонгук мысленно собирал вещи и искал новую работу. – Успокойся, мальчик, у нас контракт на секс без обязательств, – усмехается Намджун, вырисовывая на чужой голой коленке узоры. – Но если ты так меня стесняешься, я могу выйти, – улыбается начальник. Чонгук задумывается на секунду, а потом плюет на все и садится на стул напротив любовников. – Я видел в клубе Суюнь, – выпаливает он, впиваясь в лицо Намджуна взглядом. Старший выгибает бровь и массирует уши, будто вдруг резко стал плохо слышать. – Кого? Это была не она. – А я говорю тебе, что она! Я ее из тысячи узнаю. – Чонгук, она уехала обратно в Китай год назад. Со своим женихом, помнишь? Насовсем. Ей незачем возвращаться и уж тем более шляться по клубам. – Вдруг они развелись! – выпаливает Чон, сжимая руки в кулаки. Намджун тяжело вздыхает и смотрит на брата с жалостью, граничащей со злостью. Ему хочется хорошенько стукнуть младшего, чтобы в себя пришел, а потом крепко обнять, потому что в глазах этого наивного парня так много надежды. Намджун-то прекрасно знает, что Суюнь вышла замуж и живет сейчас в любви, вот-вот собираясь родить сына. Ким общается с ее мужем по работе и вообще состоит с ним в хороших приятельских отношениях. Вот только Чонгуку всего этого знать не обязательно. У пацана сердце до сих пор не по всем кусочкам собрано, и в груди щемит каждый раз, как кто-то произносит ее имя. Это была красивая юная любовь, со слезами, ссорами, первыми неловкими поцелуями и обещаниями навсегда и до гроба. Они правда верили в это, пока Суюнь не пришлось уехать на пять месяцев в Китай, чтобы ухаживать за больной бабушкой. А вернувшись обратно она честно призналась, что больше Чонгука не любит и обманывать его не собирается. Через две недели после этого он узнал, что Суюнь забрала документы из университета и уехала на родину. В аэропорту ее встретил мужчина с огромным букетом и обручальным кольцом. Так в мечту о красивой юношеской любви врезался холодный айсберг реальности. А Чонгук пообещал себе, что больше никогда. – Это была не Суюнь, – повторяет Намджун. – Ты пьян и просто с кем-то ее спутал. – Она! Это были ее серебристые волосы! – упрямится Чонгук, выглядя на пять лет, а совсем не на двадцать четыре. – Так, мне начинает это надоедать, – вклинивается Сокджин, демонстративно зевая. – Предлагаю всем пойти спать, а завтра ночью вновь наведаться в тот клуб и всем вместе поискать эту вашу Суйхунь. – Суюнь! – поправляет Чонгук. – Но я уверяю тебя, что… – Намджун, – мягко останавливает Сокджин, поднимая на мужчину глаза, полные ярости и желания убивать, – я сказал, что мы все идем спать. Чонгук горько усмехается, понимая, что сейчас его начальника выставят за дверь прямо посреди ночи. Потому что никто не смеет указывать Ким Намджуну. – Отлично, – кивает вдруг старший брат и расплывается в улыбке. – Чонгук, ты слышал план. Гостевая комната свободна, простыни ты знаешь, где лежат. До завтра. Сокджин довольно кивает, смотря, как мужчина выходит из кухни. – Кажется, он сломался, – удивленно говорит Чонгук. – Он думает, что это я попался в его паутину, но не осознает, что сам уже стал моей жертвой, – усмехается начальник. – Что ж, я иду спать. И, кстати, Чонгук. – Да? – Первая любовь это прекрасно, но она никогда не бывает последней, поверь моему опыту, – подмигивает Сокджин и уходит вслед за Намджуном, оставляя Чона осмысливать произошедшее. В эту ночь Чонгуку снятся серебристые волосы и почему-то мужской низкий смех.

***

– Скажи мне, почему мы вторую ночь подряд торчим в этом отстойном клубе? – канючит Хосок, отпивая виски из своего стакана. – Я тебе уже несколько раз объяснял, – закатывает глаза Тэхён, внимательно вглядываясь в толпу. – Не считаю твои объяснения реальным поводом торчать в этом гадюшнике. Тэхён лишь усмехается, пропуская слова друга мимо ушей. Он слишком занят, выслеживая парня с татуировкой совы на руке. Он увидел его вчера, когда только зашел в клуб, не успев толком даже снять пальто. Парень был один, черная футболка облегала его сильное стройное тело, а темные джинсы подчеркивали упругий зад. У Тэхёна давно не было секса, но и падать в кровать с первым попавшимся красавчиком не казалось ему достойной идеей. Тем не менее, весь вечер он не сводил с незнакомца глаз. Парень пил шоты с текилой, на руке у него играла красками татуировка разноцветной совы, а еще он абсолютно точно был совершенно один. Хосок несколько раз порывался подойти к нему и просто предложить парню трахнуть Тэхёна. Но Ким начинал мотать головой и крутить пальцем у виска, говоря, что Чон уже пьян в хлам и его идеи полный отстой. В конце концов, когда и сам Тэхён выпил столько, что готов был подкатывать хоть к самому президенту, он потерял свой объект вожделений из виду. И за оставшийся кусок ночи так его и не нашел. Поэтому сегодня они вновь стояли с Хосоком у барной стойки, в душе оба надеясь, что уж сегодня-то Киму повезет. Если быть честным, Тэхён абсолютно точно не нуждался в отношениях. Он уже состоял в одних – с едой. Вот там была полная гармония и взаимность. Иногда к ним, конечно, приставал со всех сторон алкоголь, но он был временным гостем, поэтому еда и Тэхён были не против. В остальном же отношения для Кима выглядели, как нечто обременяющее и ставящее жесткие рамки. Откуда это было в его голове? Да неизвестно. Он мог бы, конечно, обратиться к психологу и услышать избитое «все ваши проблемы из детства», но честно? Ебал он все в рот. Ему было х о р о ш о и одному. Он ни от кого не зависел, сам распоряжался своей жизнью, убирался в квартире, лишь когда этого хотелось ему и вообще всячески избегал знакомых, которые постоянно хотели свести его хоть с кем-нибудь, ведь «двадцать семь лет, пора уже и о семье подумать». Вам повторить установку Ким Тэхёна? Ебал он все в рот. Несмотря на свой несколько презрительный взгляд на отношения, парень оставался прекрасным другом, чутким любовником и просто хорошим человеком. А еще Тэхён был невероятно красив, что было трудно отрицать даже ему самому. Он всячески следил за своим внешним видом, занимался йогой три раза в неделю, ходил на массажи и делал маски каждое утро. Но самой большой его гордостью были его длинные серебристые волосы, на уход за которыми он тратил, наверное, большую часть своей зарплаты. Тысячи баночек с бальзамами, масками, шампунями и гелями почетно занимали угол в его ванной. Волосы Тэхёна были густыми, длинными и действительно шелковистыми, благодаря усиленному уходу. Ким любил расчесывать их, заплетать в косу или высокий хвост. Он чувствовал себя уверенным и привлекательным благодаря им. И никто не смел говорить что-то про то, что мужчины не ходят с длинными волосами. Потому что Ким Тэхён ходит и ебал он все в рот. – О чем задумался? – спрашивает Хосок, решая прервать молчание друга, который пристально уставился на вход клуба. – Вдруг, он натурал? – спрашивает Тэхён, отпивая из своего стакана. – Ну, тогда потрахаться тебе сегодня не светит, прости, бро. – Знаешь, вы с Юнги вот тоже натуралами себя называли. И все же, если вспомнить прошлое ваше лето с тем парнем… – Заткнись! – Как там его звали? Чимин, кажется? – Я просил тебя не вспоминать об этом! – О чем? О вашем тройничке? Мои отъявленные натуралы. – Я тебя ненавижу, – щурится Хосок и залпом добивает виски из своего стакана. Тэхён смеется и резко дергает головой, краем глаза замечая разноцветную сову на чужой руке. Это он. Сомнений быть не может. – Пришел. – Господи, хвала всем богам, завтра мне не придется вновь торчать в этом паршивом клубе, – картинно хватается за сердце Хосок. – Как я выгляжу? – Как тот, кого я затащил бы в постель, не будь я натуралом, – смеется Чон, делая явный акцент на последнем слове. – Я столько раз звал тебя на дружеский минет, – закатывает глаза Тэхён. – Ну я пошел. – Удачи тебе с его членом.

***

Чонгук наблюдает, как Намджун морщится от громкой музыки и ближе прижимает к себе Сокджина. Его брат ненавидит модные молодежные клубы, а еще, кажется, крашится по его начальнику. Забавно. Все когда-то бывает впервые, да? Они пробираются к барной стойке сквозь танцующую толпу и заказывают сразу по два шота с текилой. У Чонгука с Намджуном страсть к текиле – семейное. А Сокджину просто все равно, что пить. Он хочет танцевать и развлечений, и этот образ абсолютно не сходится с тем, к которому привык Чонгук на работе. В офисе Сокджин хмурый, грозный начальник с вечными претензиями и криками из кабинета. – Ну и как выглядит эта ваша Суйхунь? – интересуется он, опрокидывая стопку и утирая рот ладонью. – Суюнь, – вновь поправляет Чонгук. – Ой, да какая разница. Мне с ней не семью строить, – пожимает плечами Сокджин. – У нее длинные серебристые волосы, она высокая и стройная. У нее карие глаза и родинка над губой, – перечисляет младший. Намджун закатывает глаза и вздыхает. Его брат помнит внешность Суюнь до мельчайших подробностей, наверное, он помнит каждую ее родинку. Он действительно был очень сильно влюблен, вот только Намджун не знает, как ему объяснить, что сейчас чувства прошли. И то, что гложет Чонгука, лишь привязанность и воспоминания. – Нашел, – кивает Сокджин куда-то за спины братьев. Они поворачиваются синхронно, и Намджун удивленно выдыхает, потому что, кажется, он проебался, и Чонгук был прав. Но потом голова с серебряными волосами разворачивается лицом к ним, и Джун правда пытается не смеяться, но ржет в голос. – Это парень! –вскрикивает Чонгук, впиваясь в незнакомца взглядом. – Его волосы… – Слушай, ну волосы у него шикарные. Я бы тоже спутал с женскими, – пытается поддержать Сокджин, пиная в бок Намджуна, который уже сгибается пополам от смеха. – Я придурок, – отчаянно скулит Чонгук. – Даже спорить не буду, – соглашается Намджун, утирая слезы. – Но, слушай, он красавчик. Не будь я с Сокджином, я бы уже стоял рядом с ним. – Фу, отстань. – А что ты фукаешь? У тебя же уже был опыт с парнями, я же знаю, – играет бровями Джун, пытаясь хоть как-то приободрить брата. – Пока вы тут обсуждаете свой опыт, серебровласка уже держит на вас курс. Чонгук дергается, замечая, что парень и правда приближается к ним. Чон делает глубокий вдох и...позорно сбегает на улицу, чтобы «подышать свежим воздухом, жарко тут что-то». Намджун на удивленный взгляд незнакомца с серебряными волосами лишь плечами пожимает и подзывает к себе. – Ты не обессудь, но он решил вчера, что ты его бывшая девушка. Тэхён издает звук, отдаленно похожий на блеянье овцы, и кривит лицо. Сокджин на это смеется в голос. Ему этот парень уже нравится. – А я всего-то хотел потрахаться, – вздыхает Ким. Намджун понимающе кивает ему и коротко вводит в курс дела. Рассказывает про Суюнь, первую любовь и ностальгию. – ...так что ты не подумай, – поясняет Джун. – Ничего личного. – Вот поэтому я и избегаю отношений, – злится Тэхён, – в них никакого постоянства. Чонгук в это время мерзнет на лавке напротив клуба, понимая, что свою кожанку он благополучно оставил в раздевалке. Ему было стыдно, немного пьяно и совсем немного грустно. Он почему-то думал, что расстроится сильнее, осознав, что Суюнь все же не вернется. Но нет. Да, ему было немного тоскливо и память жгли приятные воспоминания, которые навсегда остались в прошлом. Но, признаться честно, больше его волновало лицо незнакомца, чьи волосы перевернули его жизнь с ног на голову всего лишь за один день. Да, Чонгук был бисексуалом, хоть и отдавал свое предпочтение по большей части девушкам. Но этот парень был настолько красив, что ни одна девушка, даже Суюнь, не стояла с ним рядом. Чонгук и не знал, что такие красивые люди в принципе существуют в природе. В компьютерных играх? Да. В реальной жизни? Да никогда. Это была не смазливая красота, которая обычно притягивает и отталкивает одновременно. Нет, это была та самая красота, которую хочется изучить, хочется рассмотреть каждый кусочек, хочется любоваться. Он видел этого незнакомца в сумме сколько? Секунд пять? Но, кажется, хватило даже этого, чтобы занять все мысли Чонгука. – Слушай, ну не месяц май, чтобы сбегать на улицу и сидеть на лавке в одной футболке, – раздается внезапно низкий голос прямо над Чоном. Чонгук отрывает руки от лица и поднимает голову, осматривая свою прекрасную ошибку с ног до головы. Да, абсолютно точно, он совершенен. – Мне уже все объяснили. С девушками меня еще не путали, особенно с китаянками, но будем считать, что все бывает в первый раз, – смеется незнакомец. И Чонгук узнает этот смех. Это его он слышал сегодня во сне. – Тэхён, – обретает имя парень и протягивает руку. – Чонгук. Они сжимают руки друг друга буквально пару секунд, но и этого хватает, чтобы почувствовать, как искра проскальзывает от одного сердца в другое. – Прозвучит, наверное, максимально странно, с учетом того, что еще вчера я хотел с тобой просто, – запинается Тэхён, кажется, даже краснея, – а не суть. Не хочешь встретить вместе рассвет? Знаю одно место, где его видно особенно хорошо. Чонгуку очень интересно, что там хотел с ним этот парень, но еще интереснее ему встретить с ним рассвет. Поэтому Чон кивает головой и уносится в клуб, чтобы предупредить брата и забрать кожанку. Намджун находится не сразу, вернее, сначала находится Сокджин, который танцует посреди зала один. – О, беглец! Набрался храбрости? – пьяно хихикает начальник. – Где мой брат? – перекрикивает музыку Чонгук. Джин кивает куда-то за его плечо и подмигивает туда же. Намджун сидит на диванчике в углу рядом с каким-то парнем, о чем-то увлеченно с ним болтая и одним глазом следя за своим любовником. Чонгук уже собирается подойти к ним, но Сокджин резко останавливает его, хватая за руку. – Иногда нужно отдаться эмоциям и оставить прошлое в прошлом, – шепчет он на ухо и уже в следующую секунду теряется в толпе. Чонгук мысленно соглашается с изречением начальника и все же доходит до Намджуна. Парень, сидящий рядом с братом, хитро улыбается и подходит к Чонгуку вплотную, внимательно осматривая его. – Да, ты в его вкусе. – Что прости? – Говорю, меня Хосок зовут. Позаботься о заднице Тэхёна, пока будешь ее трахать. – Но мы...я...подожди Намджун смеется в голос. – Хосок, я же говорил, что мальчик еще маленький. Слово «трахать» для него слишком страшное. – Да где я маленький-то?! – Ну Тэхёну-то побольше твоего будет. – Ну на вид ему лет двадцать, – уже с неким сомнением тянет Чонгук, а потом качает головой и бросает Намджуну короткое: – я встречать рассвет, хорошей ночи. Хосок смотрит вслед исчезнувшему парню и задумчиво почесывает подбородок. – Он сказал, что идет встречать рассвет? – переспрашивает он у Намджуна. – Может, у молодежи этой фразой секс шифруется? – Иначе я не могу объяснить факт того, что Тэхён не потащит его в постель.

***

– Двадцать семь?! – в ужасе отшатывается Чонгук, округляя свои и без того большие глаза. Ким смеется, слегка толкая парня в плечо. – Эй! Не надо кричать на всю округу, мне же не пятьдесят, в конце концов. Что ты так удивляешься. – Я думал, что ты младше меня, – честно отвечает Чон. – А я думал, что единороги какают бабочками, – закатывает глаза Тэхён и шагает вперед, указывая путь младшему.

heartlines – broods

Чонгук послушно идет следом, поражаясь, как лишь одни волосы привели его к такому человеку. Они гуляли вот уже два часа, и Чон удивлялся, кажется, каждому слову Тэхёна. Мужчина был невероятно умен, остроумен и образован. Он обладал специфическим, слегка злым юмором, но Чонгук все равно хохотал до колик в животе. А еще он чувствовал себя рядом с ним будто каким-то маленьким и не только из-за возраста, а в более глобальном понимании. Тэхён был будто необъятным и всепоглощающим. Он будто знал все тайны этой вселенной и тянул этим невыносимо. Чонгуку хотелось в нем утонуть, чтобы открыть каждый замочек и заглянуть в каждый уголок его души. Тэхёну же наоборот казалось, что младший перед ним, как на ладони. Чон был для него понятен и прост. Но именно эта простота Кима почему-то тянула… Тэхён правда уставал от постоянных нарциссов вокруг себя или тех, кто пытался контролировать его даже просто в постели. Ему это было не нужно. Он сам царь и правитель своей жизни. А Чонгук не лез, расспрашивал очень аккуратно, в некоторых моментах даже выглядел весьма наивным и неопытным. И Тэхёну от этого жмуриться хотелось и смеяться почему-то. Ему давно так легко не было. Чонгук смотрел на него не как на объект, который можно было трахнуть. Чонгук будто смотрел в глубь его души, с неподдельным интересом и восхищением. Тэхён, если честно, со своим нежеланием и неким страхом отношений, даже забыл, что бывает вот так. – Долго нам еще? – спрашивает младший на очередном повороте. – Уже устал? – смеется Ким, замечая, как парень прячет зевок ладонью. – Осталось минут пять. Но оно того стоит, поверь. – Я не устал! – Ты хотел бы влюбиться? – задает вдруг вопрос Тэхён, заставляя Чона затормозить. – Нет, – уверенно отвечает Чонгук, смотря куда-то вбок, а потом переводит взгляд на старшего и краснеет. – Не уверен. Возможно? Тэхён смеется, и младшему этот смех все еще кажется бесподобным. – Я вот никогда не хотел. – После Суюнь я пообещал себе, что больше никогда. Было слишком больно терять, и я не хотел кому-то вновь раскрывать сердце. Но мой начальник сегодня сказал, что прошлое должно оставаться в прошлом. Ты тоже так думаешь? –Я сейчас вдруг подумал, что жизнь у нас одна, и мы просто обязаны рисковать, – отвечает Тэхён и хватает Чонгука за руку, переходя с шага на бег. Они пробегают несколько скверов, ныряют в подъезд дома прямо перед ними, поднимаются по лестничному пролету и забегают в лифт, тяжело дыша. Тэхён отчего-то смеется, Чонгук смеется с ним в унисон. Их пальцы рук все еще переплетены в замок, и они даже не думают разжать их. Лифт останавливается на девятнадцатом этаже, Ким тянет младшего за собой, еще выше, будто к самым звездам. Он расцепляет их руки, но лишь для того, чтобы опустить вниз лестницу и дернуть люк над их головами. – Добро пожаловать в мой персональный рай, – улыбается Тэхён и скрывается наверху, там, где уже розовеет рассвет. Чонгук делает глубокий вдох, будто собирается нырять, и лезет следом. Зажмуривается и чувствует, как чужие руки помогают ему подняться и встать уже на крыше. – Открой глаза, – шепчет Тэхён в самое ухо, крепко удерживая Чонгука за талию. – Если честно, – едва слышно говорит младший, хватаясь за руку на собственной талии, – я высоты боюсь. – А я влюбляться и впускать кого-то в свою жизнь, – признается Ким, посмеиваясь. – Но, может, мы оба рискнем? Чонгук сглатывает и кивает. Он медленно раскрывает глаза и ахает, успевая увидеть лишь огромный город прямо у его ног и розовый горизонт. А потом Тэхён разворачивает его к себе лицом, и Чонгук подается вперед, впиваясь в чужие губы поцелуем. Ким улыбается и крепче прижимает парня к себе. Под ними крыша высотки, но они будто парят во вселенной, в той самой, в которую Чонгук открывает первую дверь и врывается в жизнь Тэхёна. – Тэхён, – мычит Чонгук прямо в поцелуй. – М? – А что ты тогда не договорил у клуба? Что ты хотел со мной вчера? – А, что насчет трахнуть меня после парочки свиданий? – смеется Ким. – Рискнешь? И Чонгук обязательно рискнет. Но только вместе с Тэхёном.