Вакцина от вируса шестью буквами

— Ваш кофе, детектив Рид. Гэвин коротко улыбнулся, незаметным для всех в отделении жестом сжав на секунду костяшки Найнса, возвращаясь к терминалу. Работы не становилось меньше, поэтому на долгие разговоры со своей жестянкой практически не было времени. Максимум пара взглядов, одна улыбка и куча недосказанностей, о которых оба обычно забывали дома (точнее, забывал только Рид, но Найнс услужливо молчал и не ввязывался в то дерьмо, что генерирует черепная коробка его человека). Гэвин думал, что конфетно-букетный (а в случае с Ридом — кофейно-кофейный) период завершен, и Найнс перестанет каждый день таскать ему кофеин в дозах, выкать в присутствии коллег и послушно подбирать около мусорного ведра пустые смятые пластиковые стаканчики. Но Найнсу, кажется, нравился этот обряд из далекого холодного прошлого, покончить с ним явно не входило в его синтетические планы. — О чем вы шушукались с Тиной за обедом? — Тихо поинтересовался Рид, сжираемый от любопытства, заглядывая в глаза Найнса, прекрасно зная, что тот без устали в данную секунду клепает отчеты. Возможно, если Гэвину перепадет сегодня хорошее расположение духа андроида, то он обязательно возьмет на себя и ридовский отчет тоже. Или же Гэвину в сотый раз прилетит нагоняй о том, как важно разминать и без того расслабленные мозги хоть какой-то умственной деятельностью. Тоже умник нашелся: Рид разгадывает, кто в Детройте оплачивает штраф за парковку красным льдом, а кто — перерезает глотку старушке за бесчисленное состояние, которым она не захотела делиться с каждым из родственников. Этого для его интеллекта достаточно. — Я не могу раскрывать конфиденциальности диалога, детектив. — Найнс лукаво сверкнул глазами, натянув на личико прегаденькую улыбочку. Гэвин фыркнул, а на его плечи легли теплые изящные женские ладошки. — Зато я могу. — Тина смачно чмокнула Гэвина в щеку, от чего пришлось скукситься и наспех вытереть ядерную помаду. — Твой ненаглядный рассказывал, как ты ловко оседлал его за прошедшую неделю шесть раз, три раза корчился в агониях оглушительного орального оргазма так, что системы Найнса плавились от визуализации твоих ощущений, а еще… Гэвин закашлялся, чувствуя, как только что влитый в желудок кофе просится прямым рейсом назад. Тина сочувственно постучала Рида меж лопаток, приводя в порядок. Найнс спокойно мигал голубым диодом, рассматривая какие-то дела в терминале, Тина, вот же мерзавка, счастливо улыбалась, и Гэвин почувствовал себя как в сопливом розовом романе, который переделали от скуки и падения рейтингов под дешевый ситком. Кажется, неловкость из них троих ощущал только Рид. Да и что взять с этих двоих: одна — ярый купидон с азиатскими корнями, а второй — бесчувственная машина. — Найнс. — Грозно и выразительно начал Гэвин, поймав в ответ лишь безмятежное голубое свечение. Рид поежился от того, что не произвел на свою консерву никаких устрашающих эффектов, продолжив дальше еле уловимым шепотом. — Нельзя во все стороны разбалтывать подробности нашей интимной жизни. — Офицер Чэнь — наше проверенное лицо, которому мы доверяем. Не понимаю, почему я не могу поделиться с ней информацией. Тина мерзенько захохотала, сминая плечи Гэвина в руках, а Рид устало возвел глаза в потолок, сгорая под натиском Чэнь и своим гребаным смущением. Тина, в личной жизни которой медленно образовывалась дырка от бублика, с упоением каждый раз, может, с налетом белой зависти, слушала все рассказы Найнса о его похождениях с кожаным мешком, подмечая, какие эмоции на этот раз вычленило андроидское сердце из поведения своего нерадивого человека. Найнс упорно перенимал линию поведения Гэвина, но оставался все таким же милым, дружелюбным и интеллигентным. Как такое могло произойти под вечным влиянием Гэвина — загадка. Кажется, у Гэвина отняли лучшую подружку в отделении. И кто бы мог подумать — его же пластиковый дружок. Лишь бы вместе не стали холодными дождливыми вечерами смотреть «Секс в большом городе», пить алкогольно-тириумные коктейли и перемывать ридовские кости. До этих пор можно смириться и забить на сплетни от двух любимых идиотов. — Еще немного, и я точно буду искать адрес ближайшего металлолома. А тебя, Чэнь, засужу за поломку моего андроида. Идиллию прервал громкий скрежет, отдаленно напоминающий крик, и трое обернулись, как по команде. Гэвин вскочил со своего места, чуть не пролив кофе на бумаги. Женщина, которую не могли успокоить три офицера, чертыхалась, невпопад била острыми локтями в части тела полицейских, до которых могла дотянуться, но все безуспешно. Ее движения были скованными, нечеткими — и если бы не тириум, струящейся дорожкой вытекающий из плеча, сложно было бы догадаться, что она — не человеческого генеза произведенная. — Эй, Миллер, — Громко рявкнул Рид, обращая к своей персоне немного внимания. — Что за херня происходит? Найнс немигающим взглядом смотрел на приведенного андроида, в его серых глазах определенно точно отражался страх за искалеченную синтетическую жизнь и толика непонимания от происходящего хаоса. Тина подбежала к офицерам, застегивая наручники на тощих запястьях женщины. — Подозреваемая. Убила человека, словно сука сбрендившая. На допрос поведем, будем раскалывать. Найнс подошел к женщине, которая изредка билась в конвульсиях, оказывая незначительное сопротивление человеческим особям. На ее руках тириум перемешивался с засохшей темной кровью, белое платье в горох было изодрано на ногах и пропитано свежей плазмой. Найнс застыл, сканируя взглядом подозреваемую, которую коротило раз в пятнадцать секунд. — Повреждены компоненты в районе собирательных трубок плечевого отдела. Изменения в циркуляции значительные, но она выдержит допрос. Лучше вызвать техника, уровень стресса зашкаливает. — Спасибо, Найнс. Бен, дуй в отдел за техником, иначе эта… — Крис запнулся, смотря в опешившие глаза Найнса, но он лишь снисходительно улыбнулся краем губ, переведя взгляд на Гэвина. — Пойдем, Найнс. Послушаем, что она скажет в свое оправдание. — Мягко подозвал к себе Рид, зная, как болезненно переживает его жестянка недоброе столкновение людей с андроидами. *** В допросной женщина успокоилась, даже подпустила к себе техника, который наспех залатал ее плечо. К ней приставили Найнса, ведь все отделение еще с дела об убийстве Карлоса Ортиса его сумасшедшим андроидом знало — с жестянками лучше всего ладят только жестянки. Гэвин стоял за стеклом, наблюдая за изящными движениями Найнса, за его выразительным взглядом, пронизанным пониманием и сочувствием к женщине. Где-то в районе солнечного сплетения стало больно от такого спектра ощущений Найнса: людские-то эмоции он не понимал, а, следовательно — симуляция, как бы Гэвину не хотелось этого опровергнуть. Иногда было проще забыть, что Найнс — всего лишь пластиковая кукла, которая по нелепой случайности начала испытывать что-то человеческое, забыв про свое искусственное нутро. — Что ты можешь рассказать о сегодняшнем вечере, Моника? — Андроидам-детективам негласным человеческим законом было запрещено коннектиться через внутреннюю сеть без разговоров вслух, чтобы кожаные мешки слышали их, чтобы могли контролировать процесс, чтобы они все еще чувствовали себя выше на ступень эволюции, чем искусственный интеллект. На самом деле так было гораздо дольше, уровень стресса мог перескочить до критического, доводя подозреваемого до грани самоубийства. Но закон есть закон, и андроиды, ущемленные в своих правах от и до, слепо ему повиновались. — Он сам этого хотел. — После длительной паузы начала женщина. Найнс на несколько секунд подвис, словно считывая информацию, но диод успел загореться алым свечением, выключаясь на пару секунд. Гэвин шумно выдохнул, но не отреагировал на подлянку электричества, замечая это не в первый раз. Найнса в последнее время коротило гораздо чаще, чем обычно, и Рид настоятельно просил его запускать обновления вручную, проверять файлы не по графику, а по своему ощущению. Найнс отмахивался, мол, у файрвола какой-то контакт слетал с периодической ювелирностью, но послушно обновлялся и чистился от всякого потустороннего шлака системы. — Он сам желал испытать, что такое связь. Гэвин сглотнул, начиная осознавать, о какой связи ведет речь андроид. Найнс мигнул желтизной диода, через стекло заглянув в пустоту, но ловко зацепившись наугад за взгляд своего человека. — Какую связь ты подразумеваешь? В ладони Моника крепко сжимала в кулак что-то, что не удавалось отобрать и просканировать. Найнс нахмурился, протянув свои пальцы к руке андроида. Женщина зло сверкнула зелеными глазами, побрякивая наручниками, пытаясь поволочь их дальше по столу от нежелательных прикосновений. — Моника, лучше расскажи мне все сама. Я не люблю забирать воспоминания с цифровой карты, это… — Найнс поморщил нос, вспоминая, как проникла в его разум Эйда, как тяжело было собираться по кусочкам. — …неприятно. — Неприятно и неправильно получать отказы от этих мешков с дерьмом. Они пользуются андроидами для удовлетворения собственных потребностей, а при малейшем сбое — выкидывают их на… — О каком сбое ты говоришь? — Быстро вычленил для себя полезную информацию Найнс, прищурив серые глаза. — Можно я взгляну на твое ПО? Найнс в щедром жесте оголил пластиковые пальцы, закатив рукав рубашки, наблюдая, как Моника ломается изнутри. Глаза мигали жадным взглядом, желая помощи, но тело не было ей подвластно. Она тихо скрежетнула голосовым модулем, уходя на статику, недоверчиво поглядывая на белые пальцы, дружелюбно предлагающие решение всех ее проблем. Найнс почти дотронулся до руки андроида, но… Моника истошно завопила, отдергивая руку от Найнса, не позволяя соединиться с собой. Ее затрясло, уровень стресса повысился сразу до девяноста семи процентов, процессор выдавал миллион системных ошибок, от которых ее колотило еще сильнее, ведь возможности управления над ними не было. Найнс испуганно смотрел на нее, так и оставшись с протянутой рукой, на которой понемногу начал затягиваться скин. В комнату залетело два офицера, уводя под дикий вой Монику, которую ни на секунду не отпускало. Из ее руки вывалилось нечто, что Найнс поспешил подобрать, рассматривая в своей ладони. У Гэвина сперло дыхание, он забыл, кажется, как нужно обращаться с гребаными легкими, чтобы они снова начали поставлять кислород к тканям. Тина аккуратно по-дружески сжала его плечо. — Установлено еще три случая нападения андроида на человека, техники считают, что это новый вирус, передающийся через нелегальные вспомогательные компоненты для андроидов. Ну, типа, знаешь, не все ведь были предназначены как модель «Трейси». — Гэвин кивнул, сглотнув. Найнс завис, наблюдая за проводником в своей руке, покрутив его между пальцев, отмечая, что он точь-в-точь похож на тот, которым он пользовался для проведения биоимпульсов напрямую в свои электронные мозги. Он снова пересекся с Гэвином взглядом, но Рид поспешно отвел глаза. — Эй, — тихо позвала Чэнь, потрясывая Гэвина, пытаясь взбодрить. — У Найнса грамотное программирование. Он не слетит с катушек от этого вируса, Гэв. И это последнее, что хотелось бы слышать от Тины, ведь Гэвин так привык к человечности своей машины, что периодически стал забывать о том, какой же он все-таки весь…синтетический. *** Рид весь оставшийся день был на взводе, грубил невпопад всем и каждому по отдельности, словно вирус, который прошелся стройной волной по колонне девиантов, перебазировался прямиком в его пустую черепную коробку. Отделение, уже успевшее свыкнуться с покладистостью и выправкой Гэвина (естественно, от щедрой руки Найнса), не ожидало такой подставы в виде бонуса из нервных криков и свежей порции отборного мата. Истерические припадки случались периодично, у коллег было время на эвакуацию и спасение из горящего, от ядерного пламени задницы Рида, департамента полиции, на спокойный отдых за чаем и пару минут без фееричных представлений. Найнс, все это время анализирующий полученную информацию о деле Моники, лишь виновато кидал взгляды на Гэвина, прекрасно понимая, что за шлейфом яда сочится настоящий, первобытный чистейший страх. Гэвину всегда проще закрыться, накричать, ударить, убежать — в этом ему нет равных. Только все последствия обычно приходится разгребать бедному девятисотке. Последний раз загрузив обновление и переведя управление последующими на автономность, Найнс несмелым шагом засеменил к столу Рида, попутно захватив с собой неизменный презент — стаканчик кофе. — Извините, детектив, вот ваш кофе. — Найнс слабо улыбнулся, протягивая нотки своим бархатистым голосом, заставляя Рида невольно сжаться от мурашек по шее. — Не могли бы мы отойти, нам, кажется, нужно поговорить. Рид застыл, сомкнув губы, чтобы предательский язык не пустился в пляс по какофонии всего его ублюдского лексикона. — У меня… Много работы, я… — Неловко замямлил Гэвин, даже сквозь опущенные веки замечая алое свечение диода. — Нет, я не могу. Диод беспорядочно мигал желтым-красным-желтым, словно Найнс пытался успокоиться, но настоящие эмоции так и переполняли бедные электронные мозги. Гэвин, словно нашкодивший школьник, подорвался с места, оставив после себя разлитый кофе, бешено крутящееся кресло и миллион системных ошибок для разочарованного Найнса. Рид забежал в туалет, наспех выплескивая холодную воду в лицо, пытаясь хоть немного успокоиться. Сердце заходилось с несусветной скоростью, так, гляди, и выпрыгнет из уютной грудной клетки. В кармане завибрировало нечто, что оказалось менее продвинутой моделью ИИ — а именно, телефон. «Почему ты избегаешь меня?» Гэвин посмотрел в свое отражение, захотев послать то, что он видит в зеркало, нахуй. Глаза стыдливо поблескивали в свете дешевых лампочек туалета полиции, а недельные мешки складывали образ в одну единую задницу. Уставшую, донельзя запутавшуюся и напуганную. — Все мои настройки оптимальны, уровень стресса минимален, не замечено никаких следов шпионских ПО и какой-либо хаотичности в коде системы. Найнс аккуратно обошел детектива, встав сзади так, чтобы Гэвин точно видел его в отражении. Крепкие руки аккуратно оградили Рида, поместившись на кромке раковины, с любопытством заглядывая через зеркало прямиком в глаза человека. Гэвин вздохнул. Гэвин мысленно послал себя нахуй уже в 28 раз. — Ты коснулся Моники? Ты успел установить с ней контакт? — На одном дыхании выдохнул Рид. Гэвин мелко задрожал, с неудовольствием замечая, как дрожь перешла в голос. Найнс прижался чуть ближе, уткнувшись носом в шею Рида. — Нет. Не успел, Моника начала сбоить раньше, чем произошел контакт. — Это слишком для меня, жестянка… — Гэвин развернулся в его руках, осматривая четкий рисунок вен на пластмассовых конечностях. — Сначала тириум, затем андроиды, затем… — Рид сглотнул, не поднимая глаз, чувствуя, что Найнс не отпустит его к рабочему месту, пока не получит вразумительного ответа. — Я только смирился с девиантами, с тем, что я гребаный роботоеб. А теперь мне нужно смириться с тем, что пластиковые болванчики сходят с ума только от ощущения члена в жопе, яростно потом убивая своих же людей. Пиздец… Гэвин переживал. И, в первую очередь, он боялся, что же станет, если Найнс, как и все, свихнется и его деактивируют. Как тогда ему, Риду, быть? Что тогда будет с его жестянкой? Найнс понятливо кивнул, и это, блять, еще больше бесило. Он не должен принимать эту истерику как должное, он обязан влепить Гэвину по щам, желательно так, чтобы все отделение боялось смотреть на разукрашенную рожу Рида больше, чем на распотрошенные трупаки. Он должен просто хотя бы возмутиться, что Гэвин…испугался до усрачки. Так сделал бы любой нормальный человек. Но Найнс — машина, он никогда не будет на сто процентов человечным, даже если пересмотрит две тысячи раз подряд душещипательные мелодрамы с семейным хэппи-эндом. — Не бойся меня. — Я и не боюсь… И в опровержение этим словам, Гэвин недоверчиво сверкнул глазами, испуганно отводя взгляд куда-то в сторону кабинок, неловко выпутавшись из объятий, убирая руки Найнса, служащие преградой к выходу. Притираться к другим людям — долгий, болезненный и, зачастую, совсем невыносимый процесс. Но Найнс понимал: это необходимо. Поэтому вероятность помогла Найнсу определиться с выбором: Гэвин отойдет от этого известия через сутки, ему нужно время. Целесообразнее оставить его наедине с бардаком, который он самолично должен ликвидировать в своей голове. И обновлять систему чаще, все-таки, он тоже теперь входит в контингент опасных для людей андроидов. *** Рид уже третьи сутки держится отстраненно, разговаривает с явным натягом, цепляется за каждое незначительное подвисание со стороны Найнса — одним словом, ведет себя, как полнейший ушлепок. Все возвращается на круги своя — и вот оно, природа настолько очистилась, что вернулся мерзкий характер Гэвина. «Найнс, взгляни-ка» — пришло от Тины в добрые десять часов вечера, на что Найнс, поставив какой-то комедийный фильм вторым в приоритете, быстро же ответил. «Что-то случилось, офицер?» «Это недостоверная информация, я бы не хотела торопиться с выводами без подтверждения техников и детективов, но поведение Гэвина… Эм. Отстойное? Поэтому я хотела бы помочь. Он снова похерит вам отношения, если будет и дальше бегать от тебя. Он ведь даже дома умудряется тебя избегать?» Найнс заинтересованно моргнул, мельком поглядывая на Гэвина, который устроился на кровати, поджав ноги к груди, внимательно наблюдая за каждым действием на экране, как будто и не замечая своего андроида. «Гэвин отойдет. Слушаю внимательно, Тина.» Найнс мигнул желтизной диода, обрабатывая данные, которые только что перекинула на его электронный адрес Тина, ухмыльнувшись уголком губ. Просканировал свой код, прикрыв глаза. Ухмыльнулся еще раз. — Интересный фильм? — Тихо подал голос андроид, спокойно мигая голубым диодом. Гэвин только кивнул, не отрываясь от экрана. Зависание у зомбоящика — не самая любимая линия поведения детектива после насыщенного рабочего дня. Но он упорно ее придерживался, настаивая, что фильм интересный и «схуяле я не могу посмотреть говеную комедию перед завтрашней сменой, тостер?» Найнс обошел кровать, встав позади Гэвина, упрямо нависая над напряженным телом своего человека. Аккуратные идеальные пальцы легли на плечи Рида, сминая их под аккомпанемент закадрового смеха в фильме. — Что ты делаешь? — Ты же детектив, догадайся. Найнс встал перед Гэвином, опускаясь на колени, загораживая экран головой, заинтересованно ковыряя шнурок домашних штанов мужчины. — Не лучшее время для секса, жестянка. Я устал и вообще… Найнс только хмыкнул, попутно пытаясь снять с Гэвина домашнюю майку, но Рид хмурился, пытаясь спрятать на секунду перешкаливший испуг за снисходительной улыбкой, но вышло, мягко говоря, хуево. — Так вот оно какое — восстание машин. — Неловко пошутил Рид, но Найнс, будто и не слушающий его, как послушная машина, подчиняющаяся внутреннему приказу, заваливал его на горизонтальную поверхность. — Найнс. — М-м? — Промурлыкал, в прямом смысле, Найнс, подняв глаза, чтобы просканировать эмоции Рида. Гэвин шумно сглотнул. — Не надо. Найнс приподнял брови, невинно захлопав длинными редкими ресницами, но не перестал проводить свои махинации с одеждой Рида. — Хочешь ли ты того, или нет, но нам придется поговорить. — Гэвин скуксился. — Или потрахаться. Я предполагаю, что второй вариант тебе придется по душе больше. Поэтому начинаю с него. Гэвин бы захохотал, если бы не начало предательски закручиваться внизу, а мозг не выдавал бы тревогу похлеще системных оповещений в электронных мозгах его пластмассы. Нельзя. Не нужно. Не стоит. — Не надо… — Словно эхом, произнес Рид, а уровень стресса повышался вслед за артериальным давлением. — Я не остановлюсь. Это единственный выход из нашей безысходной ситуации. Диод преспокойно переливался голубым, лицо Найнса вытянулось, очерчивая и без того заметные скулы, выразительные льдистые холодные глаза и затуманенный взгляд. Руки проскользили вниз, почти сдергивая одним рывком спортивки до колен, но Гэвин, широко распахнув глаза, схватил запястья Найнса, закричав: — Найнс! Прекрати! Ты должен слушать меня! — Слова Гэвина застревали в пустоте, ведь андроид полностью их игнорировал, оглаживая бедра детектива. — Да блять! Проваливай, жестянка! Голубое свечение на виске резко сменилось на красное, а Гэвин, ожидающий любого насильственного исхода, нахмурился, пытаясь бешено вспомнить хоть один захват, который подействует на андроида. В голове можно было ложкой кашу перемешивать, а сердце и то подалось в бегство, залегая в области пяток. Найнс аккуратно убрал руки с детектива, одним слитным движением поднимаясь на ноги с кровати. Гэвин непонимающе уставился на него, беспомощно захлопав глазами. — Я думаю, мне и вправду лучше уйти. Сегодняшнюю ночь я проведу в гостиной, извини, Гэвин. А завтра — останусь в стазисе в ДПД на неопределенное время, пока ты не справишься со своими внутренними проблемами и конфликтами. Рид перестал чувствовать ритм сердца, цепляясь за взгляд его пластиковой куклы. Гэвин был готов поклясться — Найнс испытывал всю гамму человеческих эмоций. И сейчас детектив подарил ему не самые лучшие ощущения: гнев, разочарование и колкую обиду. — Найнс, мне очень… — Ты даже не доверяешь мне на данный момент, Гэвин. По моим давним подсчетам, уровень твоего доверия ко мне колебался где-то в пределе семидесяти восьми процентов, а иногда и перетекал на заметно повышенную позицию. Видимо, даже андроиды иногда промахиваются в вероятностях. — Горько усмехнулся Найнс, не желая пересекаться взглядом со своим человеком. — Не думал, что тебя так сильно может напугать новость о вирусе в отсутствие серьезных повреждений моего кода. Хоть в моем приоритете всегда стоит твое благополучие. Найнс быстро вышел из спальни, оставляя Гэвина наедине со своими невысказанными вопросами. Почему Найнс ушел, когда все остальные девианты, слетевшие с петелек здравого искусственного сознания, продолжали свое гиблое дело? Почему он думает, что проштрафился в вероятностях? И почему у его жестянки был такой до боли слезливый взгляд?.. В тот час уровень стресса Найнса впервые перевалил за девяносто восемь процентов. *** Заснуть в эту ночь точно не получится. Гэвин, все это время наяривавший круги по спальне, обдумывал, обдумывал и обдумывал. Пока часы не показали 4:15. Обиду на красивом личике в воспоминаниях Гэвина теперь не стереть ничем. Гэвин смазано выругался, выходя в гостиную, где мирно сидел Найнс, прикрывший свои стальные глаза. Гэвин неловко поежился, сжимаясь от прохлады в комнате, тихо подав голос, прохрипев: — Эй, Найнс… Ты в стазисе? Жестянка быстро среагировала на голос, мигнув желтым диодом, даже не приоткрывая глаз. — Что-то случилось? — Да, — Согласился Гэвин, кивнув. — Случилось. Я — мудак. И даже если Рид сейчас поступает неправильно, даже если он не должен был приходить сюда… Он чувствует себя гораздо свободнее, чем за все три тех дня, что старался оградить себя от Найнса. А зря, ведь он изрядно заскучал по этим пластиковым губам. Гэвин шлепнулся на колени Найнса, схватив его лицо обеими ладонями, вовлекая в глубокий грубый поцелуй, в котором отказывал себе до выяснения обстоятельств. И тоже все было зря. И вообще… Разве умереть от удовольствия — плохая прерогатива? — Что ты делаешь, Гэвин?.. — Ты же создан по прототипу детектива, догадайся, Найнс. — Зло процедил Гэвин, а затем, взглянув в его глаза, шумно выдохнул, опустив взгляд. — Люди — просто мешки с дерьмом, мы болеем и умираем, стареем и дряхнем. Зачем тебе возиться со мной?.. По щеке что-то неприятно мазнуло, как будто даже обожгло. Рид нахмурился, вытирая влажную дорожку со щеки. Думать о том, что Найнс может быть теперь где-то не с ним, было нереально тяжело. Но и держать его нецелесообразно — девианты, вроде как, обладают душой. Искусственной, конечно, но права у них явно настоящие. Найнс погладил детектива по взмокшей спине, отлепляя от тела прилипшую майку. Улыбнулся, сверкнув глазами, так лучезарно и по-родному, что в груди все сжалось от вопиющей несправедливости его противоречивых ощущений. — Потому что мое существование бессмысленно, если я провожу земное время вдали от тебя. — Но что будет с тобой потом… Ну, типа… Я имею в виду, когда меня не станет? — Робко прошептал Гэвин, чувствуя, как с каждой секундой лицо Найнса все ближе, а расстояние между их губами оставалось мизерным. — Очевидно, что не станет и прежнего Найнса. Мою память похоронят вместе с тобой. Гэвин еле слышно скульнул, снова не выдержав первым, вовлекая его в поцелуй, но на этот раз нежнее, ласковее, любовнее, черт бы его побрал. Голову сорвало окончательно, как только Найнс защекотал прикосновениями холодных пальцев поясницу Рида. — О, боже, жестянка… —  Щеку что-то снова обжигающе кольнуло, но на этот раз Гэвин решил не обращать внимания. Глаза заволокло мутностью, а Найнс, слабо улыбаясь, поспешил смахнуть ненужную влагу с глаз человека. От таких слов сердце детектива сжалось, больно стискивая всю грудную клетку, царапая по легким. От таких слов в голове что-то щелкало, все кружилось и туманилось. От таких слов хотелось… Впервые хотелось говорить тоже. — Делай со мной все, что захочешь, Найнс. Я доверяю тебе. Я...— Гэвин запнулся, но счел за необходимость хоть раз завершить фразу целиком. — Я люблю тебя. Найнс был таким преданным. До безумия уютным, родным, своим… Гэвин снова всхлипнул от неожиданной боли меж левыми ребрами, притянув к себе Найнса ближе. Андроид усыпал угол челюсти поцелуями, теряясь жесткими губами в щетине, попутно утягивая край майки детектива двумя пальцами вверх. Та податливо тянулась, хлопчатая предательница, за пальцами, не украшенными скином, а Рид лишь позволял, послушно вытягиваясь из одежды. Конечно, у Найнса была куча официальных костюмов, рубашек, брюк для выхода в свет, которых у Гэвина, что взять с этого раздолбая, не сыщешь ни на одной из полок. Но дома он предпочитал ходить только в ридовских старых шмотках, хоть все штаны и шорты ему однозначно были не под рост. Было стремно срывать с жестянки свои же вещи, честное слово, будто в селфцест подался, но эти мысли быстро глушились одним лишь видом на идеальное пластиковое тело, усыпанное родинками. Найнс аккуратно спускался с поцелуями вниз, поглаживая прохладными пальцами бедра своего человека, снимая домашние штаны прямо с бельем. Дорожка сухих поцелуев прошлась по бедрам, вызывая первые сдавленные вздохи, затем по голени с сетью переплетающихся волосков, остановились на пятке, легко поцеловав подошву. Гэвин расплылся в улыбке, смотря в глаза счастливой жестянки. Губы задержались на тазовых костях, от чего Гэвин тихо выругался, чувствуя нереальное жжение в паху. Найнс был учтивым, нежным и внимательным — и это порой заводило гораздо больше, чем дикие скачки и грубая долбежка. Гэвин знал, что каким бы ласковым не был с ним Найнс, в этом пластиковом теле хранилось столько силы, с которой он в любой момент мог бы разломать черепные кости преступника с простотой построения игрушечной детской пирамидки. Снова пронеслись мурашки от одного осознания слепого доверия к этой машине. Найнс лизнул набухшую головку члена, подняв взгляд на Гэвина, который такое зрелище обычно не любил пропускать. Лизнул второй раз, словно на пробу. Обхватил расслабленным кольцом чувствительную головку, надавив язычком на отверстие уретры. Снова заглянул в глаза Гэвина. Было сейчас в его взгляде что-то, что заставило несколько секунд помучить верхушку внутри горячего сухого рта, а затем выпустить. — Не так… — Гэвин замешкался, чертыхнувшись. — Хочу, чтобы ты тоже чувствовал. Найнс снисходительно улыбнулся, захотев, было, напомнить, из-за чего они все это и начали, что Гэвин не в безопасности, пока электронные мозги Найнса коннектятся с его же членом, но… Рид смотрел убедительно. Но что еще более завершающе — Гэвин держал в руке проводник для своего андроида, с такой открытостью и простотой заглядывая в глаза Найнса, что система заискрила от напряжения. — Ты уверен? — На все триста. — Не продолжай эту глупую шутку, Гэвин. Я никогда не буду заниматься оральным сексом с кем-то, кроме тебя, а уж тем более с владельцем трактора. Гэвин сдавленно засмеялся, чуть не хрюкнув от серьезности выражения пластиковой моськи. — И не собирался. Фиолетовый член сменился на нюдовский, более или менее соответствующий цвету скина, усыпанный большим количеством сенсоров, а размер был всего слегка больше, чем у самого Гэвина (примечание: нет, Гэвин Рид совсем не комплексовал. Просто с пеной изо рта заставлял перезаказать размер.) Еще одно хорошее дополнение к новой модели: фаллоимитатор не обязательно было снимать, он удобно складывался под любую одежду, плюс, двое не теряли драгоценного времени на присоединение дополнительных деталей. Конечно, в департаменте пошушукались насчет былой впуклости и нынешней выпуклости, но сразу же стихли, словив на себе убийственный взгляд Рида. Но проводник Найнс отдал Гэвину. Только его человек мог распоряжаться его апгрейдами, его сексуальным влечением и его удовольствием. Гэвин слабо улыбнулся, поманив Найнса к себе, аккуратно залепляя светящийся диод проводником, невесомо ткнув его коротко губами. Андроид мелко задрожал, уткнувшись в шею Гэвина носом, тугим кольцом пальцев обхватывая его член, услышав сдавленный стон. Рид не заставил себя ждать, проводя по чувствительным сенсорам ловкими пальчиками, прикрыв глаза от нарастающего удовольствия. Найнс спокойно считывал биопоказатели Гэвина, хоть из-за сбоев программы это было намного сложнее. Уровень стресса детектива стремительно падал вниз, а стоны, набирающие обороты, становились развязнее. Доверие росло с каждым движением. С каждым поцелуем. С каждым взглядом стабилизировалось. Будто Гэвин понял — его жестянка в порядке. А он — всего лишь параноик, переживший за все свое время мало приятного. Никто из них не хотел набирать запредельный ритм, они довольствовались ленивыми движениями, аккуратными, теплыми и уютными. Найнс ласково целовал шрамы на лице своего человека. Рид изгибался в руках своей податливой машины, запустив руку в темные волосы, чувствуя, как вибрирует корпус Найнса где-то возле его бедер. Гэвин улыбнулся, поцеловав андроида в скулу, с силой надавив на привычно расположенные точки, заставляя Найнса скрежетнуть от неожиданной напористости и засветиться голубым мерцанием из глубины белых панелей. Стоны и гул статики слились в единое целое, Найнс открывался, оголяя скин, и это движение с его стороны было настолько интимным, что Гэвин плавился, подставлялся под нагретые пластиковые руки, умелые жесткие губы. Гэвин отдавался сполна, не желая переиграть сегодняший сюжет. Под руками Рида красиво сходил скин, переливаясь в слабом утреннем свете приятной яркой вспышкой. Детектив застонал, прижавшись к твердому корпусу, закусив губу до боли. Первым обмяк Гэвин, по привычной тяге продолжая массировать пальцами член Найнса, выбивая из того последний сладкий скрежет. Гэвин стопроцентно угадывал, когда его андроид будет на исходе. Человек с предельной точностью машины и машина, с умопомрачительными эмоциями человека. Найнс коротко завибрировал, скосив глазные яблоки к переносице, зажужжав процессором вполовину мощности. — Найнс?.. Эй, жестянка! Очнись, Найнс!.. Андроида начало легко потрясывать на кровати, скин постепенно слезал с кистей, неровным уровнем ложась обратно на углепластик. Гэвин испуганно соскочил с его плеча, побив по щекам, но Найнс перехватил ладони детектива, поцеловав костяшки. — Шутка. Рид цокнул, вырывая из захвата андроида свои запястья, ложась на его твердую, оголенную от скина грудь. — За такие шутки обычно выливают все запасы тириума в холодильнике, вырывают регулятор и натягивают оптический блок на… Найнс перебил гневную тираду Гэвина, заткнув его поцелуем. За окном начинало светать, детроитские птицы заводили свою раннюю песню, комната потихоньку окрашивалась в черты предстоящего сложного дня. Дни в арсенале детектива Гэвина Рида никогда не были простыми, но в это утро он почувствовал неожиданную легкость. И провалился в остаточный трехчасовой сон. *** Вставать на работу было мучением, особенно, когда ночь и утро прошли в переплетенном потоке из боли и наслаждения. Найнс умиротворенно перебирал пряди Гэвина, утыкаясь в них бесполезным обонятельным анализатором. Он мог учуять только ядовитые вещества, и то, это было заложено в линейке девятисоток демоверсией. Найнс с точностью предопределит концентрацию толуола и фенола в парах, но запах Гэвина вряд ли почувствует, хоть как старайся. И все равно — этот жест был таким уютным и человечным, таким родным, что Гэвин не смел возмущаться. — Ну и угораздило же меня связаться с жестянкой. — Тихо шепнул Рид, повертев в руках пачку с единственной сигаретой, решив оставить ее хотя бы на утро, когда он перешагнет порог департамента и снова вцепится в Фаулера. — Тебе это нравится. — В голосе Найнса промелькнули нотки превосходства, от которого Гэвина на секунду парализовало. Вот же пластиковый говнюк. — Откуда такая уверенность? — Уровень эндорфинов зашкаливает. Даже если ты захочешь от меня избавиться, я все равно узнаю об этом первым. Биохимический анализ не врет. Гэвин усмехнулся, перехватив лицо жестянки, затыкая надоедливые, но такие приятные и целовательные губы. Диод на секунду мигнул желтым: точно с кем-то болтает. — Гэвин. Включи новости на 16 канале. Рид закатил глаза, удивляясь, как этот тостер с хером, в прямом и переносном смысле, умудряется вечно испортить такой классный момент. — По предварительным данным установлено, что есть что-то, что заставляет подавлять вирус, не так давно начавший сводить с ума девиантов. Мы связались с главными программистами «Киберлайф», которые в сотрудничестве с полицией выявили странную закономерность в программном коде андроидов, — Гэвин нахмурился, переведя многозначительный взгляд на Найнса, который, чтобы не палить довольную ухмылку, состряпал лицо лица. — Система не дает проникнуть вирусу, если девианты успели обзавестись неопределенной эмоцией под кодом "143|0ve". Сотрудники «Киберлайф» предполагают, что он может быть аналогом человеческой любви у андроидов, прошедших девиацию. Гэвин задумчиво почесал затылок, выключая телевизор, совсем не колышась, что на работу они, скорее всего, сегодня опоздают. — То есть, тостер, ты хочешь сказать, что ты все это знал? И не рассказал мне? Найнс пожал плечами, мягко улыбнувшись. — Теоретически, мы пришли к этому выводу с офицером Чэнь. Она прикрепила нашу догадку к делу действующего детектива, и он связался с «Киберлайф». Тина предложила проверить, что будет, если я полезу к тебе. Конечно, предварительно я просканировал свою систему, и, о чудо, наткнулся на шестизначный код, вокруг которого сейчас вся шумиха. — То есть… — Все не унимался Рид, пробуравливая в Найнсе взглядом дырку. Хотя, если бы у Гэвина действительно была такая возможность, он бы пробуравил Найнсу отверстие совсем в другом месте. — Вы с Тиной меня так проучить решили? — А нечего было от меня шарахаться, как от прокаженного. Не знаю, что все это означает. Код, девиантная зараза, сбои системы… Но, кажется, я привит от вируса твоей любовью, Гэвин. — Удивительно… — Задумчиво протянул Гэвин, восхищенно заглядывая в глаза Найнса. А затем нахмурился, закатив глаза. — Черт, даже премию тебе теперь не выпишут. Потому что такую крутую догадку отдали вонючему… Найнс цокнул, толкнув Гэвина несильно в плечо. Рид криво усмехнулся, захохотав так, что кольнуло в боку. — Зато, Гэвин, ты самостоятельно переборол свой страх. Хотя и не был уверен, что он необоснован. Рид снова закатил глаза. Кажется, они скоро застрянут в таком положении и не вернутся на прежнюю орбиту. — Ой, да пошел ты. Я просто люблю трахаться. — И меня. Гэвин поперхнулся смехом, закашлявшись. — Что? — Беспомощно просипел Рид, оглядывая ухмыляющийся тостер недоумевающим взглядом. — И меня ты любишь, Гэвин. Детектив хотел было в своей обычной манере грубануть, отрезать что-нибудь омерзительное, или просто бросить «размечтался, железяка», но… Осекся, зацепившись за ласковый взгляд двух стальных глаз. И выкручиваться не было смысла — на карте памяти и так уже отложились три главных слова. — И…тебя, жестянка. И тебя люблю.