***
Все было так необычно. Так странно, но Крис это нравилось до безумия. Нравилось, когда Джоана крутилась вокруг нее на кухне, помогая с готовкой, и было очень забавно наблюдать за тем, как Акоста неуверенно нарезает овощи для салата. Сото думала, что Бианчи умеет намного больше, но оказалось все совершенно наоборот. И Пена чувствовала себя настоящим шеф-поваром рядом с ней. Это было очень мило. Мило, когда нож в руке Джоаны соскользнул, и она так сильно напугалась, что отрежет себе палец, точно так же, как и Кристина, но потом они смеялись. — Давай лучше я. — Крис забирает кухонный прибор из неумелых рук. — Окей, мастер на все руки. — Акоста поднимает руки вверх, отходя от столешницы, и Сото вновь тихо смеется. Это, кажется, ее самое лучшее утро, и Бианчи садится за стол, внимательно следя за действиями Пены. — Просто обычно готовил Элой. — спокойно говорит она, и у Крис руки начинают дрожать. Ее сердце колотится с бешеной скоростью, и она не знает, стоит ли промолчать или сказать что-то. Нервничает, и Джоана замечает это. Она всегда все замечает. Она очень внимательная, Кристина подметила это. — Все в порядке, красотка. Хочешь спросить что-то? — Сото отрицательно кивает. — Ладно. Но если захочешь, не бойся. Я не буду злиться. Постараюсь. Они больше не говорили ни о ПРЛ, — хотя Пене было дико интересно — ни об Элое. Они говорили обо всем на свете, но не об этом. Потому что Крис видела ее выражение глаз, хоть Бианчи и нежно улыбалась, слышала ее голос, когда она произнесла: «Постараюсь». Потому что Кристина не хотела портить эту атмосферу уюта, царящую на кухне. Не хотела, чтобы Джоана чувствовала себя неловко и подавленно, потому что Сото видит, как об этом неприятно и больно говорить. Пена хотела забыть об этих страшных вещах хотя бы она один день. Хотя бы один день просто позволить Акосте почувствовать себя нормальной, не сумасшедшей, не дефектной. Просто хотела, чтобы Бианчи почувствовала себя комфортно рядом с кем-то, могла быть собой. Настоящей Джоаной. И теперь Кристина уверена, что именно эта Джоана настоящая. Да, это именно она. И ей нравилась такая Джоана: домашняя, уютная, с растрепанными волосами, в белой футболке с короткими рукавами и легких серых трениках. Нравилась до приятного тепла и до странных мыслей, на которых Крис себя ловила, глядя, как Акоста насаживает на вилку помидоры. И Сото не хотела, чтобы она уходила. Хотелось провести с ней как можно больше времени, и Бианчи осталась. Осталась до самого вечера. И сейчас, стоя на крыше, Крис все смотрит на то, как Джоана кутается в только что высохшую джинсовку, прячась от прохладного ветра и делая глубокие затяжки. И Пена снова делает это — снова начинает краснеть без причины, наблюдая за задумчивыми темно-карими, что смотрят куда-то высоко в сумеречное небо. — Смотрела «Король лев»? — вдруг резко спрашивает она. — Бля, конечно! — Крис закатывает глаза, ведь этот вопрос кажется таким нелепым и неуместным, но если честно, то ей все равно, о чем говорить с Бианчи. — Помнишь такую фразу? Типа… — Акоста задумчиво хмурится, потирая лоб свободной рукой. — Все звезды на небе — это умершие, которые смотрят на нас и защищают. — Сото кивает, понимая, к чему клонит Джоана. — Иногда я думаю: вдруг это правда? Что если они все, действительно, там? Смотрят…все видят… — Она вновь внимательно вглядывается в небо. — И он тоже… Пена только открывает рот, чтобы хоть что-то ответить, но ее тут же прерывают. — Как ты узнала об Элое? — неожиданно спрашивает Акоста, и Кристина возвращается с небес на землю, вздрагивая. Крис боится об этом говорить. Боится, что та злая Джоана вновь возникнет и будет громко кричать. Сото мнется, но Бианчи выглядит вполне спокойной: крутит сигарету между прохладных пальцев, делает еще одну медленную, но глубокую затяжку. Ждет. — Инстаграм... Это было не сложно. — Кристина чувствует, как ее сердце пропускает пару ударов, руки потеют. — Все ясно. — Пена медленно выдыхает. Джоана все еще здесь. — Ему бы здесь понравилось. Тут очень красиво, Жабка. — Почему «joananoexiste»? — интересуется Крис и тут же выдвигает свое предположение. — Это из-за солипсизма? — Да, и не только. — Акоста опирается спиной об борт крыши, вновь делая затяжку. — А что еще? — Пена видит, как дым медленно поднимается вверх и рассеивается, и Бианчи смотрит на сигарету в руке, после оборачиваясь, глядя на Кристину так по-доброму. — ПРЛ. — Крис громко сглатывает, разом теряя все слова. — Иногда я начинаю чувствовать себя настолько одиноко, что сомневаюсь в собственном существовании. Это одна из особенностей расстройства. — И когда ты чувствуешь себя очень одиноко? — У Сото ладони потеют чертовски сильно. Ей кажется, что она не должна говорить об этом, что Джоане от этого неприятно, но та выглядит вполне спокойной. — Каждый раз по-разному. Это непредсказуемое и очень сильное чувство. Оно может возникнуть через неделю, завтра, через час, сейчас. Я не могу контролировать его. Как и все остальные чувства. Иногда они могут возникать практически на ровном месте, только потому что я что-то себе надумываю. — Джоана замолкает, вновь делая затяжку. — Что я могу сделать, Джоана? — Пене так чертовски грустно от всех этих слов. Ей даже представить сложно, какого это жить с таким мощным чувством одиночества, что начинаешь сомневаться в собственном существовании. Это даже звучит жутко. По крайней мере, для Крис. — Ты уже делаешь, красотка. — Кристина непонимающе вскидывает брови, а Акоста кидает на нее пронзающе-теплый взгляд. — Находишься рядом. — поясняет она и замолкает. Губы Акосты чуть растягиваются, и карие вновь неотрывно смотрят куда-то в небо. Крис кажется, что ей никогда не надоест смотреть на нее. Она не знает, как это объяснить, но каждый раз просто не в состоянии отвести взгляд. Это так странно, но тем не менее это происходит. И Сото вновь огибает взглядом профиль Бианчи и чуть приоткрытые губы. Иногда Кристине кажется, что в этих карих глазах собрана целая вселенная. Нет, миллиарды вселенных, в которых точно такие же Крис и Джоана разговаривают о совершенно других вещах или, может быть, они и вовсе незнакомы. Кто знает? И Пене так непривычно думать о подобном: о вселенных и галактиках, о параллельных мирах и внеземных цивилизациях — но Крис думает об этом. Думает сейчас и не может остановиться, делая шумный выдох, который слышит Джоана и поворачивается медленно, сверкая звездочками во взгляде. Такой глубокий и невероятно уютный взгляд. — Что? — приподнимает уголки губ, и Сото от чего-то чувствует себя такой счастливой. Отрицательно мотает головой, отворачиваясь к темному мадридскому небу, замечая краем глаза, как улыбка Бианчи стала шире. Наверное, мысли Кристины можно посчитать глупыми, но вся эта атмосфера кажется ей такой откровенной и интимной. Весь это разговор, да и вообще весь день, и Пене буквально хочется утопать в этом чувстве. — Ты такая красивая, Крис. — говорит тихо, с хрипотцой, и Крис чувствует, как вновь начинает неистово краснеть, пытается сдержать улыбку, но выходит очень плохо, и Акоста все еще сверлит взглядом. Сото выглядит такой смущенной и счастливой, и Джоане это очень нравится. В голову начинают лезть идеи, и Бианчи отгоняет их, но они становятся все сильнее и сильнее. Акоста чувствует, как ее разум вновь начинает принадлежать не ей, и сопротивляться такому интенсивному потоку чувств и эмоций становится просто невыносимо. Джоана не может делать это слишком долго да и не хочет, если честно. «Это будет глупо и слишком импульсивно» — твердит здоровая часть сознания. «Хотя бы попытайся» — говорит вторая, уже менее здоровая часть, и Акоста медленно тянет свою руку к находящейся в паре сантиметров от нее руке Кристины. Бианчи знает, что будет чувствовать себя ужасно, если та ее уберет, но почему-то Джоана так уверена в том, что Пена не сделает этого. И оказывается права. Улыбается. Крис поворачивается медленно, и ей немного страшно, а еще она до ужаса смущенная, и она вновь не может контролировать приток крови к своим щекам, когда встречает глубокий пронзительный карий взгляд. Джоана медленно переводит внимание на пухлые губы, а потом обратно, облизывает свои и движется чертовски медленно. Боится. И Сото все понимает, абсолютно. Именно в эти секунды все становится запредельно ясно. И почему-то сейчас ее ничего не пугает. Сейчас, когда она начинает ощущать дыхание Джоаны на своих губах, ее не пугает это. Не пугают свои эмоции, ничего. В ее голове словно бы только что сложился пазл, который она не могла разгадать всю свою жизнь. Словно бы все это время ей не хватало всего одной детали. И Пене кажется, что этой деталью всегда была Джоана. Недостающее звено. И она уже почти может коснуться ее, но телефон в кармане начинает вибрировать, и Джоана отводит лицо в сторону, хмуря брови. Будто бы ничего не было. Крис судорожно выдыхает, тело начинает покрываться мелкой дрожью, недостающая деталь пазла ускользает от нее, и Пена вновь ничего не понимает. Что только что было? Кристина без понятия, но она чертовски смущена. Джоана смотрит куда-то вниз с крыши, оперевшись локтями о борт. Грустная, поникшая и немного раздраженная, Сото это замечает. — Моя подруга. — приглушенно говорит Кристина, читая на телефоне «Ами». — Возьми. — Акоста жмет плечами, закусывает ноготь. Почему это случилось именно сейчас? А может быть, оно и к лучшему? Может быть, Бианчи была в миллиметрах не только от губ Пены, но от какой-нибудь страшной ошибки? Бианчи не знает, она запуталась. Она знает только, что ужасно злится от происходящего, наблюдая за тем, как Крис ходит по крыше, наворачивая круги и прижимая телефон к уху. Джоане становится очень грустно, когда Сото улыбается, но эта улыбка не вызвана ею, она вызвана кем-то другим. И Акоста понимает, что это глупо, но ничего не может сделать с этим. Конечно, у Кристины, должно быть, куча друзей и кого-то, кто больше достоин ее, чем Бианчи. Это глупо рассчитывать на подачки судьбы, да и Джоана в нее не верит больше. Джоаны вообще не существует. — Мои друзья, которых я давно не видела, хотят собраться вместе. — воодушевленно говорит Пена, и ее голубые искрятся, сияют. Казалось, что она совсем забыла о том, что было пару минут назад. — Отлично. Я пойду, Крис. — резко и холодно произносит Акоста и быстро шагает к тяжелой двери. — Постой. То есть уже? — Сото, совершенно растерявшись, пытается поспеть за ней, но Джоана кидает короткое: «Да, мне пора» и уходит, оставляя Крис стоять в ступоре. И Пена долго не может уснуть после этого, читая переписку подруг. Они планировали собраться в следующие выходные, но Сото было совсем не до этого. Ее больше волновала Джоана. В последнее время она волнует ее все чаще, Кристина это заметила. Но еще больше ее волновало то, что случилось. И Крис не может это воспринимать, это слишком странно. Джоана хотела поцеловать ее? И Сото не была против? А что если бы Амира не позвонила? Это бы случилось? Пена трясет головой, вновь краснеет. Это очень странно, но больше всего ее удивляют свои ощущения на тот момент. Она расстроилась. Расстроилась, что этого не произошло. Она что, действительно хотела этого? Что она чувствует? Это просто интерес или что-то еще? Сото протяжно выдыхает, хватая телефон в руки. Ей срочно нужно разобраться. Пару секунд просто тупит в экран, не решаясь, но потом все-таки забивает в поисковике: «Я лесбиянка». Читает огромное количество статей и комментариев на форумах, ничего дельного не находит и забивает другой вопрос: «Как понять, что мне нравится девушка». И вновь какая-то ерунда, которая никак не помогает Кристине разобраться в этом. Она даже тест на сексуальную ориентацию прошла, хотя знала, что это полный бред, и убедилась в этом, когда в конце тест показал асексуальность. Нет, Крис точно не может быть асексуальной, ее ведь привлекает секс, как и большинство людей на земле. Она занималась им и всегда с мужчинами. С девушками она только целовалась и то по пьяни. Сото откладывает телефон в сторону. Это слишком тяжело и странно уложить в голове. Это ломает мозг во всех смыслах. Кристину никогда не интересовали девушки, ну вот вообще. По крайней мере, она никогда этого за собой не замечала, но вот Джоана ее точно интересует, и это кажется Пене диким. Она запуталась. Крис мало того, что не интересовалась девушками, так еще и никогда не думала о чем-то большем, чем дружба. Клянется, что никогда за свою жизнь не думала об этом. А может ли она подумать о чем-то таком с Джоаной? Видимо, может, потому что после этого вопроса, заданного самой себе, Сото вновь начинает сильно краснеть. Ей нужно срочно разобраться, что это и откуда это в ней взялось? Было ли оно всегда, и Пена просто не замечала, или же появилось чисто случайно. Ей нужны ответы на каждый из этих чертовых вопросов. Сейчас же! Но Крис не знает, где их найти. Хотя, может быть, у нее все же есть один козырь в рукаве?***
Кристина ждет довольно долго, но она все равно рада, что Лукас согласился встретиться. Рубио — это единственное, что тогда пришло ей в голову. Если он не сможет хоть как-то прояснить ситуацию, то Сото окончательно запутается в себе. Пену никогда не волновали вопросы по поводу своей сексуальности. Она на протяжении всех двадцати пяти лет жизни была уверена в своей гетеросексуальности, пока в ее поле зрения не появилась Джоана. Она слишком много меняет вокруг себя. Вносит слишком много изменений, к которым Крис еще не готова, и не знает, будет ли готова вообще, ведь эти изменения пугают. И Кристина вновь начинает думать слишком много, поэтому решает отвлечься, открывая переписку с Лукасом.Крис:
Привет Прости, что так поздно Но мне нужна твоя помощь
Лукас: Привет, Крис ¿Что-то важное?Крис:
Очень Если ты мне не поможешь
Я не знаю Что мне поможет
В общем ¿Мы можем встретиться с тобой завтра? Время и место можешь выбрать сам
Умоляю
Лукас🙏
Лукас: Воу Крис, ты пугаешь меня Но ладно Давай в 17:00 Место Напишу завтра ¿Ок?Крис:
Бля Спасибо❤️
Лукас: *геолокация* Здесь пойдет?Крис:
Да Отлично❤️
Пена перечитывает переписку снова и снова и не может поверить, что ей пришлось попросить помощи у Лукаса именно в этих делах. Пихает телефон в бананку и видит вдалеке знакомую высокую и худую фигуру. Как всегда прекрасен. — Привет, Крис! — Рубио улыбается, как всегда, во все тридцать два, и Крис смотрит на его слегка спутанные крашенные волосы, колечки в ушах, густые брови. И он всегда весь такой на позитиве, что она даже не помнит, когда видела его в подавленном состоянии, и видела ли вообще. — Как жизнь? — Неплохо. Пройдемся? — Они целуют друг друга в щеки, и Крис указывает открытым жестом вглубь улицы, Лукас кивает. Они ходят уже около часа и говорят о всякой ненужной ерунде. Рубио рассказывает о своей работе и о своем парне, о том, как их чуть не избили на улице, когда они вместе шли за руку. Сото же все слушала и слушала, совершенно не понимая, как подвести разговор к той теме, которая ее волновала. Пена долго думала, пропуская большую часть слов Лукаса, но, в конце концов, решилась задать вопрос напрямую. — Лукас, как ты стал геем? — Кристина резко останавливается, наблюдая за реакцией Рубио. Ей максимально неловко. — Почему тебя это интересует, Крис? — Фернандез пихает руки в карманы короткой черной куртки, с непониманием наблюдая за Крис, которая закатывает глаза. — Бля, просто ответь. — Сото чувствует, как краснеет, она не хочет, чтобы он вдавался в подробности, ей это не нужно. Ей нужны только ответы на вопросы. Ни больше ни меньше. — Окей, но начнем с того, что я не стал геем, а был им всегда, просто однажды я понял это. — Ладно, — Пена вновь закатывает глаза. — Тогда как ты понял, что ты гей? Ты влюбился в парня? Он тебе понравился? Или ты захотел секса с парнем? Или захотел его поцеловать, к примеру? Лукас внимательно следит за тем, как Кристина нелепо жестикулирует, оглядываясь вокруг, пожимает плечами и корчит лицо. Он улыбается все шире и шире с каждым ее словом и с каждым нелепым жестом, а Крис говорит все больше и больше, зарывая себя еще сильнее. — Крис? — Сото резко замолкает, и ей не нравится эта улыбка Рубио. Совсем. — Тебе понравилась девушка? — Нет! — Пена начинает быстро крутить головой, махая руками. — Нет, мне просто стало интересно вот это вот все, и я в общем захотела чуть-чуть… — Ладно-ладно, Крис, я понял. — Фернандез приглушенно смеется, и Кристина тяжело дышит, запыхавшись. — А вообще я бы не хотел вешать на себя ярлык. Я вправе любить того, кого захочу. Понимаешь, о чем я, Крис? — Сото кивает. — Если тебе кажется, что ты любишь кого-то, кого не должна любить, то это бред полный. Это все в твоей голове, Крис, на самом деле ты можешь любить всех, кого захочешь. У любви нет пола, Крис. Нет ничего плохого в том, что тебе нравится кто-то своего пола, просто нужно понять это, принять и сказать себе: «Это я и я имею право любить и быть любимым». — Лукас замолкает, оборачиваясь к Пене всем торсом. — Самое ужасное, что ты можешь делать — это врать себе, Крис. Не нужно так. Крис никогда не была настолько погруженной в свои мысли, слова Лукаса, действительно, имели смысл, и Пена даже соглашалась с ним. Может быть, в этом, действительно, нет ничего плохого? В том что ей, кажется, чуть-чуть нравится Джоана. И видимо, Кристина нравится Джоане тоже. Она же уже рассказывала Сото в переписке, что у нее были отношения с девушкой, но Элой - парень. Значит, Джоане нравятся люди в общем, вне зависимости от пола? Значит, она либо бисексуальна, либо пансексуальна или кто там еще есть? Крис не особо в этом разбирается, во всех этих сексуальностях. Приехав домой, Пена начала вновь рыться в интернете, читая статьи про сексуальность. И она читала их до самого вечера, но даже так она все еще не могла разобраться в себе. Ей нужно время, чтобы понять и принять это, как сказал Лукас. И Кристине кажется, что ей понадобится очень много времени.