***
Из гостиной донесся глухой звук — Руфь спрыгнула с каминной полки, мягко дошла до прикрытой двери, ведущей в спальню, и тихо мяукнула, мордочкой попробовав увеличить проём. Когда препятствие было устранено, она сделала ещё несколько шагов и запрыгнула на кровать, сворачиваясь клубком под боком Мари. Та улыбнулась, не открывая глаз, надеясь ещё на несколько минут сна, и провела рукой по мягкой шерсти, кошка довольно замурчала. Они живут вместе уже почти год — скоро опять начнутся сплошные ливни, а пока Мари поднимается, надевает старую футболку и шорты, делает себе кофе и садится в плетёное кресло перед домом. Руфь сразу же забирается к ней на колени, неуклюже, чуть не падая. От неожиданности Мари едва не проливает кофе — раньше бы она прогнала назойливую кошку, но сейчас только засмеялась, почесав её за ухом. Никто так и не понял, откуда она взялась, но Руфь располнела, жизнь у новой хозяйки ей явно была по душе, хотя она осталась тем же воплощением идеала, так поразившего Мари. Даже стала лучше — теперь гладить её гораздо удобнее. Свою хозяйку она тоже изменила (возможно, на нее в какой-то мере подействовало увольнение), Мари стала добрее, спокойнее, теперь она чаще улыбалась, даже подружилась с чудаковатым владельцем Руфь номер один и его семьей, а с матерью семейства стала по выходным обсуждать прочитанные книги. Во двор заглянул почтальон — молодой совсем, широко улыбнулся и подошел к креслу: — Доброе утро, мадмуазель. Реклама вас, как частного адвоката вышла просто великолепно, клиенты наверняка посыпятся ручьем, — он протянул Мари газету, почесал явно довольную жизнью Руфь за ухом и побежал к следующему дому. Она поблагодарила его и начала читать.Часть 1
23 июля 2020 г. в 12:38
Неделя выдалась тяжёлой. Последнее дело, в которое вложено столько сил — проиграно. Компания потеряла немало денег, Мари — всего одного партнёра, за которого держалась, как могла. Конечно, агентство не выставит её за дверь, но как же она не хотела возвращаться к жизни от задания до задания, от мелкого гонорара до небольшой зарплаты. Это ужасно её расстроило. Нет, не заставило злиться, не породило желание кричать — Мари понимала, что виновата сама, её ошибка, её некомпетентность привели к этому, но чёрт, как же всё-таки было обидно. Она сразу поняла, что провал роковой. Компания, и так еле остававшаяся на плаву, теперь и вовсе увязнет в долгах, а если нет фирмы, то и адвокат ей не нужен. Дожидаться, пока обвинят во всех проблемах — не стала, вызвала такси и сразу из здания суда отправилась домой.
Мари жила в пригороде. Неудобно, когда до офиса, что в центре, ехать тридцать, а то и все сорок минут, но спокойная жизнь вне городской суеты того однозначно стоила. В дороге застал дождь. Капли застучали по стеклу, и так темное небо заволокло тучами. Она закрыла глаза и выдохнула, холодное окно запотело. Осторожно сняв с каштановых волос заколку — те тут же рассыпались во все стороны, Мари оставила украшение на сидении рядом с собой, сразу же предопределяя его судьбу остаться забытым. Возможно, украшенную фианитами вещь найдет какая-нибудь девочка, возвращающаяся с мамой домой, скорее всего — водитель забросит её в бардачок, к другим потерянным вещам. В любом случае, машина остановилась у каменного домика, который застенчиво прятался за каменной оградой, что, в свою очередь, местами была скрыта под разросшимся плющом. Мари заплатила водителю, покинула такси, направилась к дому. Стоило ей оказаться во дворе, тот расправился, даже стал шире и выше, хотя на деле был небольшим одноэтажным жилищем. К этому моменту ливень превратился в еле моросящий дождик, неприятный и холодный, потому она поспешила скрыться за дверью, пробежав по каменной дорожке мимо клумб с мокрыми лилиями, георгинами и геранью. Если дела не наладятся, через пару месяцев придется отказаться от услуг садовника.
Прихожая плавно перетекала в гостиную, после становясь кухней. Правда, Мари до последней не дошла — ещё у входа сбросила с ног ужасные туфли на высоком каблуке, расслабленно проходясь по холодному плиточному полу до мягкого кресла у камина, что часто согревал холодными вечерами. Не снимая делового платья цвета бордо, она разожгла огонь, опускаясь и утопая в мягкости кресла. Тяжелый выдох, опущенные веки — в голове проскочила мысль, что не помешало бы налить себе бокал вина, но подниматься было откровенно лень, потому Мари осталась, слушая, как потрескивают горящие поленья и накрапывает стихающий за приоткрытым ещё с утра окном дождь.
Так она просидела достаточно долго, на улице уже совсем стемнело. Дождь прекратился, тучи пропали с неба — можно было разглядеть зажигающиеся звездочки и луну, освещающую лужи на каменной дорожке у дома и мокрую зелень клумб. С улицы тянуло приятной свежестью озона и прохладой, скоро Мари ощутила это и всё же заставила себя встать и отправиться в спальню за пледом. Там она задержалась — при виде в спешке брошенной на кровать пижамы, в платье вдруг стало неудобно, оно было слишком тесным, потому решение не заставило себя долго ждать. В гостиную Мари вернулась уже переодетой, с теплыми носками на ногах, а по пути заглянула на кухню, на ходу подхватив бутылку из зелёного стекла и бокал на длинной ножке.
Прошло не больше пяти минут с того момента, как она вновь удобно устроилась в своём кресле, взяв с каминной полки томик романов мадам де Сталь, открыв примерно на середине и начав читать. Прошло не больше пяти минут, как тишину прервало тихое мяуканье. Мари прислушалась — сначала решила, что показалось, но нет, жалобное «мяу» повторилось снова и снова, звук доносился из-за окна. Она повернула голову в его сторону и увидела кошку — рыжую, выделявшуюся на фоне непроглядной темноты. Та смотрела своими желтыми глазами прямо на девушку, так выразительно, что она на мгновение оробела перед важностью попавшего под дождь животного. Без колебаний Мари встала и открыла окно, бережно поднимая кошку на руки — она не стала царапаться или пытаться укусить, скорее всего была домашней. Оставить бедняжку ночью на улице было просто уму непостижимо, однако лапы той были в грязи. Мари не терпела грязь и первым делом отнесла гостью в ванную, где та спокойно перенесла мытьё, ни на секунду не уронив своего достоинства. После кошка была накормлена, а через полчаса устроена поверх пледа, на коленях владелицы дома — свернулась в клубок, накрыла мордочку хвостом и уснула, тихо мурлыкая ещё какое-то время. Скоро и сама Мари начала терять смысл букв перед собой, незаметно задремав.
В камине тлели последние угли, огонь давно погас. В окно светило яркое утреннее солнце, заставляя щуриться и просыпаться. Вокруг царили тишина и покой, на свету было видно, как в воздухе летают пылинки. Заворочилась и стала потягиваться Мари, ненароком сгоняя со своих ног до этого мирно спящую кошку. Она потянулась тоже, выгибаясь и зевая, после сонно осматриваясь и запрыгивая на соседнее кресло. Там снова легла, но спать больше не стала, внимательно наблюдая за Мари. Та уже убрала на место плед, книгу и бокал, а после всех утренних процедур, включая завтрак, она не поехала на работу. От этой мысли поднималось настроение и во всем теле появлялась невероятная лёгкость, а в голове родилась дерзкая мысль — уволиться из агентства совсем, но об этом Мари решила подумать после. Сейчас она нажала на кнопку включения старенького компьютера, а пока на экране висела иконка загрузки, сфотографировала кошку и сделала себе кофе. Спустя короткое время объявление о найденном животном было готово и Мари переоделась — нужно ехать в город, чтобы его напечатать.
Кошку она оставила дома, сказав ей, что закончит с печатью и сразу же вернется. Решив, что десяти листов будет достаточно, чтобы расклеить их неподалеку от своего дома, Мари сразу же это сделала, остаток дня проведя с гостьей.
Спустя несколько дней в дверь домика постучали. Это был мужчина лет сорока, с проступающей сединой в темных волосах, загорелым лицом и морщинками вокруг глаз. Он представился, сказал, что пришел по объявлению, Мари кивнула и впустила его в дом. Кошка, увидев его, звонко мяукнула и тут же оказалась рядом, ластясь к его ногам. Тот улыбнулся в ответ на это и вместе с хозяйкой дома прошел в залитую светом гостиную. Они сели в кресла, и мужчина начал разговор.
— Мы с женой и дочкой живем неподалеку от вас. Несколько дней назад я запамятовал закрыть окно, а сам ушел в сад, вот Руфь и сбежала. Она такая любопытная, — на последних словах мужчина виновато улыбнулся и всплеснул руками, принимаясь чесать за ухом кошку, запрыгнувшую к нему на колени.
— Руфь? — Мари в вопросительном жесте подняла бровь и кивнула в сторону животного, как бы задавая немой вопрос. В ответ последовал кивок и пояснение:
— Это моя жёнушка в своих книжках вычитала. Я предлагал ей: давай, говорю, назовем бедного котёнка Матильда, хорошая была бы кличка, но нет! Она так зациклилась, всё у неё на уме одна Руфь да Руфь, ну, я и не стал спорить.
Мужчина активно жестикулировал и говорил так эмоционально, что Мари, сама того не заметив, подалась назад и облокотилась на спинку кресла. Она посмотрела на кошку. Ей казалось, что за несколько дней знакомства они подружились. Ответ был односложным, и не желая более пользоваться чужим гостеприимством, мужчина взял Руфь на руки, поблагодарил хозяйку дома за то, что она пустила кошку к себе и ушел, наверняка, чтобы обрадовать родных.
Мари закрыла за ними дверь с улыбкой, которая вдруг стала какой-то печальной. Она говорила себе, что нет причин грустить, но мысль об этой умной кошке не выходила из головы. Мари ведь никогда не любила животных — она считала их откровенно тупыми и бесполезными, так почему сейчас на душе так тяжело? Она не могла понять.
Прошло несколько дней. Появилось новое дело, легчайшее, но Мари не заметила ошибку в показаниях, и оно было проиграно. Ей сделали выговор — агентству не нужны адвокаты, которые не приносят прибыли, почти открыто заявляя, что если она не возьмет себя в руки, то придется искать новую работу. Мари никак не отреагировала, разве что пожала плечами и вышла из кабинета, повергнув начальство в шок — ведь раньше она готова была идти по головам ради победы в суде, она обожала слышать слова благодарности от бесконечно признательных клиентов. Сейчас ей это всё опротивело. Мари думала не о том, её мысли крутились вокруг дней, проведенных с Руфь, это имя, по её мнению, очень подходило кошке. Она вспоминала, как видела рядом с собой, просыпаясь, рыжий комочек шерсти, мерно дышащий на соседней подушке, как она запрыгивала к ней на колени, пока Мари читала вечерами какую-нибудь книжку. Она скучала по теплу, что пришло в её дом и ушло из него вместе с Руфью.
Мари бывала в приютах для животных, искала себе кошку, но все животные здесь вызывали у нее отвращение. Их взгляд, морды, шерсть, всё отталкивало её, и она возвращалась домой ни с чем, садясь в кресло, подпирая щёку кулаком и понимая, как же она полюбила Руфь за то короткое время.
На следующий день после очередного выговора, Мари снова увидела на своём пороге мужчину, а на его руках — кошку, что тихо мурлыкала и ничего не подозревала. Он улыбался от чего-то смущенно, даже немного покраснел, жестом она пригласила его в дом. Гость присел на край кресла, несколько минут не решаясь заговорить, Мари его не торопила, пытаясь понять, что его привело на этот раз.
— Понимаете, мне неловко, на самом деле, вот так вот к вам приходить, но эта кошка не наша.
Брови Мари поднялись вверх, она хотела уже спросить, как это, но короткая пауза прервалась, и мужчина продолжил:
— На днях в саду, под грушей мы нашли ещё одну, точь-в-точь, как эта, — он приподнял Руфь на руках, на что та недовольно мотнула хвостом, — на той, второй, был ошейник, я решил, что она, то есть ваша кошка, которую я принял за нашу, его потеряла на улице. Я хотел оставить обеих, но жена настояла, говорит, не нужен нам ещё один голодный рот.
Мари ничего не сказала, осторожно забрала кошку из рук мужчины, провела ладонью по её шерсти и кивнула:
— Конечно, нет ничего страшного, я рада, что ваша Руфь нашлась.
После она сказала ещё что-то, чтобы гость так не волновался, и вежливо выпроводила его, смотря на воскресшую кошку на её коленях.
В тот же день Мари сняла все десять объявлений, что неделю назад расклеила по округе. Она оставила ей имя Руфь, посчитав, что лучшей клички для этого прекрасного животного и быть не может. Мари ею восхищалась, она быстро полюбила её так, как не любила ещё, наверное, никого, и она не представляла, как жила без неё раньше. Кошка тоже прониклась к новой хозяйке теплым чувством, она всё время была рядом: если Мари идет на кухню — Руфь за ней, если в спальню — она уже свернулась в клубок на кровати.
Ещё через неделю Мари уволилась. Неожиданно её талант к защите интересов самых разных людей пропал, а она потеряла смысл в своей работе. Когда она, молодая, только вышедшая из престижного университета, проходила собеседования в разных компаниях, Мари искренне хотела помогать людям, несправедливо обвинённым, обворованным, людям, которым нужна её помощь. Но со временем доброе сердце огрубело, душа зачерствела, она стала брать те случаи, за которые больше платят, а на бесплатную защиту, где простым людям необходим адвокат, даже не смотрела. И сейчас Мари поняла, что так больше не хочет, этот дикий мир не для неё. Она успела накопить немного денег — на первое время хватит, а потом уж найдет, как заработать.