Волчья Стая. Первая фаза.

Вернувшийся в убежище отряда Вектор, вместе с Форой доложили ситуацию. Под одобрительные кивания Берты, Лупо выслушала все с неизменно каменным выражением лица, после чего бросила взгляд на окно, свет за которым уже потускнел настолько, что казалось бы наступает ночь. Как только доклад разведчика подошел к концу, первым подал голос русский: — Мы могли бы использовать их как заложников... — прохрипел из под маски Спектр, — Американцы засылают сюда свои лучшие силы, а ты избавил нас от лишней опоры? Кретин... — В задницу Американцев! — вставил свое слово Белтвей, — Я все еще голосую за: "Нахрен драпать из города!" — Всем плевать, за что ты там голосуешь, — осадила его Берта, — Командир. Приказы? Лупо на секунду замкнулась в разуме, дабы просчитать дальнейшие действия. Не обращая внимания на перепалку среди своих, она сосредоточилась на ситуации. И так, что же складывалось на конкретный момент: Отряд сам по себе. В городе бушуют тысячи БОО, оборонительные позиции заняли уцелевшие бойцы спецназа. Подкрепление к Американцам прибудет уже в скором времени. Вердикт напрашивался сам собой. Наверху все еще не могли решиться на применение ядерного оружия, хотя прекрасно видно, что пытаться остановить распространение вируса с помощью регулярной армии - пустая трата сил и человеческих ресурсов. Наверняка "Амбрелла" удерживает верхушки от принятия таких решений изо всех сил, ибо в городе все еще есть то, что нужно ей. В самом городе, как минимум, одна боеспособная группа, которую бросили на произвол судьбы, за проваленное задание. Что же делать?... Вслед за глубоким вдохом и спокойным выдохом, донесшимся из под респиратора Лупо, последовал твердый голос, в котором не было и следа сомнений. — Отряд. План таков, — Лупо повернулась к своим и уперевшись кулаками в стол, продолжила говорить. — Этой ночью мы выходим наружу. Укомплектоваться патронами и снаряжением по полной. Проверить оружие и исправность технического оборудования. Подготовить активацию звуковых ловушек. Этой ночью мы либо сдохнем, либо нас отсюда заберут, третьего не дано. — Капитан?... — настороженно спросил Спектр, до которого стал доходить план командира. — Сидя на задницах ровно, мы ничего не добьемся, сержант. — сказав Спектру это, Лупо снова закрыла глаза, — Будем делать то, чему нас учили и что мы умеем делать лучше всего. Все уже поняли, что именно затеяла их командир. Она решила выйти наружу и просто уничтожать все живое в городе, пока не истребит все БОО и зараженных, либо пока с ними не свяжутся или же... Пока не сдохнет. Такой план действий устроил всех. И на то было несколько причин. Первая: Никто не хотел просто сидеть и ждать смерти. До каждого в отряде дошло, что никто не придет за ними, а сидеть в этом месте, ожидая пока на голову упадет ядерная бомба, ни в чьи планы не входило. Вторая: Пусть не всех это устраивало, но все они все еще находились под, своего рода "присягой". Обязанность офицера Службы Безопасности Амбреллы, даже в таком положении, должны быть превыше всего. Лупо понимала, что Корпорация на грани и за такой инцидент Амбреллу не ожидает ничего хорошего. По крайней мере, если она не исправит положение, вместе со своим отрядом. Командира "Дельты" поддерживала только одна мысль. Если об этом узнает главнокомандующий USS, Полковник Раш Кадиган, он примет более серьезные меры. Ответственного же за операцию "Раккун-Сити", ЛеПру поклялась придушить лично, покуда выберется. — Поддерживаю, мэм. — вставил свое слово, сохранявший ранее молчание Вектор, — Если удастся навести большого шума, его услышат даже в главном штабе. Кадиган либо среагирует на нас, либо я лично вскрою ему брюхо. — В очередь, крутой. — надменно сказала Фора, — Подыхать я не собираюсь, а вот тех кто меня решил тут похоронить, лично положу на операционный стол! — Уповать на командование я бы не стал, командир. — став чуть серьезнее, обратился к Лупо Белтвей, — Раз уж мы сами по себе и вы намерены идти до конца то... Эх, подыхать так с музыкой! — Хе, напишу это тебе на надгробии. — ухмыльнулась немка. — Тогда слушайте, — когда все закончили и Лупо выслушала мнение каждого, женщина взялась за основной брифинг. — Действовать будем по тактике "Большая охота", — начала Лупо, нависнув над картой города, уперевшись кулаками в стол перед собой, — Схема та же, что и в Сомали. Любой движущийся объект считать враждебным и подлежащим немедленной ликвидации. Действуем вместе. Выполнять мои приказы четко и без промедлений. Остановились - сдохли. Все время перемещаемся и прикрываем друг друга. Маршрут таков... Лупо указала пальцем на точку на карте, где они сейчас и располагались: — Отсюда возьмем направление в центр города, — Лупо провела пальцем вдоль одной улицы вверх, до перекрестка Эустон и Варрен-стрит, — На этой позиции закрепимся и будем держать оборону. Если будет слишком жарко, отступим на Центральную-Стрит, вот этими переулками. — Переулками? — сразу вставил Спектр, — Слишком опасно. Узкие переулки... Пространства для маневра мало... Велика вероятность попасть в ловушку... — Иначе не выйдет, — помотал головой Вектор, который еще прошедшей ночью приметил одну загвоздку, — Эустон завален по направлению с перекрестка Варрен-стрит к Центральной. Американцы проводили там высадку, возвели укрепления здесь и здесь. После высадки в город БОО, там разруха и полно Зараженных. Переулками безопасней. — Именно, — кивнула ему Лупо, — И раз уж ты заговорил, Вектор. Пока мы будем держать этот переулок, ты и Спектр разведаете проход до угла Бонд-стрит и Центральной линии Раккун. Если проход будет, перегруппируемся и прорвемся к Башне Митчела, там будет наша последняя линия обороны. Белтвей, бери всю взрывчатку, какую унесешь. Если все будет плохо, ты должен будешь обрушить башню целиком, чтобы камня на камне не осталось. — О да-а-а... — протянул Белтвей, — Ка-бум. — Рядом с башней, на проходе к реке Рио, есть потайной вход в центр переработки отходов из основного исследовательского центра. Уцелеем в прорыве, спустимся туда. В этом центре есть закрытый подземный тоннель, соединяющий городские подземные комплексы Амбреллы с теми, что расположены в лесу Арклей. По этому тоннелю, мы сможем покинуть город, в том случае, если с нами не свяжутся или мы все сдохнем. Вопросы? Все были во внимании. Берта следила больше не за словами командира отряда, а за картой. Она помнила дороги, которыми они пробирались вглубь города, прорываясь через толпы мертвечины и в целом, такой своеобразный способ, как говорится "погибнуть в бою", вполне себе устраивал её. Все равно иного варианта немка для себя не видела. Не все ли равно, как подыхать? От рук Лупо, или от когтей мутантов? В первом случае все закончилось бы быстро и безболезненно, но крайне позорно. А во втором, больно мучительно и мерзко, но за то с честью. К тому же, был шанс на успех, если получится живой добраться до финальной точки импровизированного "Маршрута". Аналогичные мысли были и у Белтвея. Спектр ловил и смаковал каждое слово, сказанное командиром. Конечно, он бы не стал действовать так грубо, но для составления альтернативного плана не было времени. Дорог каждый час, что приближал отряд к тому, чтобы стать радиоактивным пеплом, а Лупо никогда не действует, на продумав план до мелочей. В нынешней ситуации долго думать не приходилось. Отряд уже приловчился противостоять БОО, Зараженные не представляют большой опасности, спецназ укрылся в одном месте и дальше зоопарка не сунутся, пока к ним не подойдет подмога. А до того момента, "Волчья стая" успеет десять раз дать марафон по городу, не говоря уж о том, чтобы своими силами покинуть его пределы. У русского вопросов не было. Вектор и Фора тоже молчали. Первый смотрел на карту и продумывал альтернативные маршруты, запоминая каждый поворот и каждый переулок, чтобы в случае необходимости вывести группу из возможной засады, или тупика. Фора же... По прежнему была в состоянии злости на Лупо, и если и улавливала какую то информацию из брифинга, то связанную с побегом. Командир и разведчик это видели отчетливо. Лупо уже знала, что делать со строптивой подчиненной и решить этот вопрос планировала сию же минуту, пока не стало поздно. — Вопросов нет, — чуть кивая, ответила Берта. — Тогда мы закончили. — твердо сказала Лупо, — Всем спустится вниз и укомплектоваться. берите как можно больше патронов и снаряжения, прогулка будет жаркой. Берта, собери медикаменты. Не нагружайся патронами, чем больше унесешь лекарств - тем лучше. Белтвей, на тебе взрывчатка. Не забудь. — А еще лучше, запиши. — подколола Берта напарника, который чуть приподняв плечи и цыкнув креплениями на протезе, продемонстрировал немке средний палец.

***

Лупо еще час растолковывала свой план действий. Если сократить суть, то его цель заключалась не в том, чтобы прорваться к точке эвакуации, а в том, как бы выжить и уничтожить больше БОО. Фора, по приказу командира, устроила в импровизированном зале для брифингов целую лекцию а тему слежения и управления над БОО, и каким образом происходит передача данных в главный центр слежения. Такая система была еще на стадии разработки и в деле испытывались только совсем сырые ее прототипы, однако судя по увиденному, она работала... Относительно, конечно же. — На этом все, отряд. — подытожила Лупо, — Разойтись. Вектор, Фора, останьтесь. Берта и Спектр, отдав честь командиру, припустили в нижние этажи, к складу. Белтвей, размяв плечи и хрустнув шеей, кивнул Вектору и тоже последовал за напарниками вниз, где следовало как можно плотнее обвешаться взрывчаткой. Проходя мимо Форы, здоровяк подмигнул японке и неосторожно бросил ей: — Желаю удачи, хе... Лупо дождалась пока большая часть отряда покинет помещение и за те несколько минут не проронила ни слова, о чем то усиленно размышляя. На ее лице все еще стояло выражение глубокой задумчивости, однако глаза выдавали эмоции спокойствия и уверенности в себе. Женщина была как всегда тверда и решительна, ибо иначе было нельзя. На ее плечах сейчас не только жизни ее подчиненных, которых за долгие годы совместной службы Карина была готова назвать своими детьми, но и судьба Амбреллы. Корпорации, которая в глазах ЛеПру всегда была чем то большим, чем просто золотой жилой, подпитывающей ее тщательно скрываемую жажду денег. И чем дольше она служила под знаменем USS, тем сильнее крепла ее уверенность в этом. Карина пришла в Амбреллу исключительно из финансовых соображений. Обещанные деньги она получала в полном размере, и это было единственной причиной, по которой женщина выполняла свои обязанности. Но потом, когда ей предложили возглавить отряд "Дельта" и познакомили с подчиненными, которые в своей массе представляли из себя группу совершенно разношерстных, но надежных и преданных делу бойцов, каждый из которых, помимо прочего, был специалистом в своей профессии и должности, женщина стала относится к службе иначе... Первый год она была образцовым командиром, но со временем стала относится к подчиненным иначе. Каждый стал для нее ценным напарником, а в дальнейшем и верным другом, что было результатом ее командного опыта и понимания ситуаций, когда старший по званию должен на время подавить в себе требовательного начальника, и просто поговорить с подчиненным как понимающий друг. Она была вполне способна в спокойной манере выслушать кого-то из своих ребят и поделится советом как поступать дальше. Могла поговорить на отстраненные темы, покуда выдавалась спокойная минутка, но в основе своей всегда стоял расчет и дух лидера, который вел других оперативников за ЛеПру. Женщина понимала и сострадала своим ребятам, когда то было необходимо, и теперь планировала не при помощи грубой силы, но путем "дипломатии" навести в отряде порядок, поговорив о ситуации с двумя самыми "нестабильными элементами группы", которые могли в любой момент разрушить все ее планы. — Если у вас двоих есть ко мне какие либо претензии или возражения, я готова выслушать. — спокойным тоном, даже как то мягко, заявила француженка, подняв лицо на своих ребят и посмотрев в глаза каждому из них. — Не для протокола. Вектор чуть опустил голову, отвернувшись от взгляда ЛеПру, который на секунду вызвал в нем приступ стыда. Фора же стояла прямо и воспользовалась шансом решить все спокойно и возможно даже, без применения насилия. — Всего один вопрос, командир... — шикнула своим злобным голоском японка, — Какого хрена?! Лупо перевела взгляд на Фору и из под голубого сияния ультрафиолетовых светодиодов на японку обрушился взгляд полный скрытого чувства сожаления. Не от стыда. А за глупость и недальновидность научного эксперта группы. — Командир, они нас бросили! Почему мы должны продолжать задание, которое уже провалено по всем статьям!? — насела сразу Фора, в упор глядя в глаза командира, — Мы теперь имеем полное право свалить из города! У нас на руках есть информация, данные, которые могут похоронить Амбреллу навеки! Но вместо того, чтобы спасаться самим и отплатить корпорации по счетам, ты заставляешь нас продолжать за них сражаться?! Повторяю свой вопрос, командир: Какого хрена!? Вектор вопросительно посмотрел на Лупо и та поняла жест разведчика. Он хотел снова попытаться переубедить японку, но Лупо не позволила, грозно посмотрев в линзы противогаза Вектора, чуть помотав головой в отрицательном жесте. Фора не обратила совершенно никакого внимания на гляделки напарника и командира, продолжая буравить Лупо взглядом полным презрения к ее убеждениям и ожиданием ответа, который ее хотя бы немного убедит не рыпаться и слушать команды, по крайней мере до того момента, пока ситуация не разрешится. Меньшего она не желала. Услышать в ответе командира недостаточно весомые доводы, для ее дальнейшего участия в операции "Раккун-Сити" будут означать одно: Сиюминутное увольнение Кристины Яматы из состава USS и из Амбреллы в общности. Пусть даже посмертно. Особенно наблюдая, как Вектор уже сжимает кулак на рукояти своего пистолета... — Я поняла тебя, Кристина. — наконец начала Лупо, — В таком случае, скажи мне, что мы должны делать сейчас, чтобы исправить положение? — Валить. — как тесаком отрезала Фора. — Хорошо. — приняла ответ командир, — Теперь слушай, что нас ждет если мы сейчас все бросим и сбежим: Нас объявят в розыск. Амбрелла бросит на нас все свои силы, и даже если ей не удастся отмыться от всего этого дерьма, до момента ее распада Спенсер достанет нас всех. Тебя. Меня. Вектора. Всех нас. За теми данными, что сейчас лежат у тебя в кармане, начнется охота и не только Амбрелла будет пытаться их вернуть. За нами будет охотится Белый дом, Кремль, все сраное ООН, наемники, мы станем террористами номер один во всем мире! И когда тебя найдут... Смерть будет единственным о чем ты будешь молить Бога. Вектор тоже слушал. Решимость в своих убеждениях ничуть не дрогнула, однако некоторые сомнения по поводу ухода в "самоволку" все же посеяли свои зерна в разуме бойца. — И это только один из сотен вариантов развития событий, итогом которых станет вечный побег и мучительная смерть, Кристина. — уверенно говорила Лупо, — Передо мной стоял выбор: Я могла бы отдать приказ, и мы уже сейчас были бы за границей города. Но это не вариант. Даже прими мы все возможные меры по обеспечению собственной безопасности, нас нашли бы и этот побег не сделал бы лучше никому из нас. Капрал. Кристина... Ты верила мне и доверяла мне прежде и я ни разу не подводила тебя. Верь мне, как когда то и я клянусь тебе, что скоро все будет как прежде. Я знаю что нужно делать и будь я проклята, если позволю чтобы с тобой что нибудь случилось. Ямата сдалась. Переубедить командира не смогли бы никакие высшие силы, не говоря уж о простом человеке, пусть даже с ученой степенью по вирусологии и двумя высшими образованиями. Но в то же время, девушка ощутила в груди настолько знакомый, чуть липкий и неприятный осадок от сказанных Кариной слов. Словно в далеком уголке памяти всплыли воспоминания о родной матери Кристины, которая была образцовым примером любящей матери, японской породы. Женщина, по имени Микуми Ямата, души не чаяла в своей дочке, которая еще в раннем детстве испытала на себе всю тягость человеческой жестокости. Мир, царивший за пределами родных стен, всегда казался девочке враждебным, а населяющие его люди, относясь к маленькой Ямате как к опозоренной, только вскармливали ее чувство ненависти. Семья Яматы была опозорена тем, что Микуми-сан изменяла своему мужу с отцом Кристины. Уличив жену в измене, супруг подал на развод и публично обвинил Микуми в супружеской неверности и обвинил ее в самых страшных грехах своего народа, в которые поверили жители родного города Кристины. Более того, отца Кристины убили подосланы бывшего супруга Микуми, которые и его опозорили, едва живым подвесив на стене его собственного дома совершенно нагим. Такого позора не вынес бы никто, но Микуми была сильной женщиной и храня любовь к отцу своей маленькой дочки, ушла в добровольное изгнание. Всё, что уберегало Микуми от сведения счетов с жизнью, была Кристина, которую мать назвала Кимико. Свое детство Кимико Ямата проводила в отстранении от общества, больше знакомясь с окружающим ее миром. Девочка любила наблюдать за закатом, слушать звуки бегущего ручья и водопадов, а морские волны и штормы просто завораживали её. Когда Кимико подросла, Микуми-сан, пользуясь поддельными документами, которые ей предоставила сестра покойного возлюбленного, устроила Кимико в престижную школу, оплата обучения в которой легла на плечи той же родственницы усопшего, как дань уважения и светлой памяти. В самом учебном заведении, Кимико показывала отличные результаты, всерьез заинтересовавшись биологией и анатомией. В те времена, во всем мире стремительными темпами набирала силу, влияние и известность, подающая надежды и обширный потенциал, фармацевтическая корпорация "Амбрелла", тень величия которой добралась и до Японии. Но Кимико тогда была лишь школьницей, которой оставался всего один год до окончания обучения. Перспективную молодую ученицу приметили прибывшие в школу сотрудники "Амбреллы" присматривающие себе потенциальных студентов, для зачисления в новый центр подготовки научных сотрудников, для нужд корпорации. Амбрелла возвела по всей Японии пять своих Колледжей, куда привлекались лучшие преподаватели и студенты со всей страны. Большую часть преподавателей в этих колледжах, составляли сами ученые корпорации, задачей которых была подготовка собственных научных сотрудников на территории страны восходящего солнца и укомплектовка ими секретных исследовательских лабораторий. Кимико заинтересовалась открывшимися перспективами. С отличием закончив школу, к великой гордости матери, Кимико подала заявление на зачисление в один из колледжей Амбреллы, где девушка быстро завоевала репутацию одной из лучших студентов. За ту стипендию, которую ей платила сама Амбрелла, как одному из первых и лучших учеников, Кимико вернула долг сестре своего отца, за то что именно она сделала для нее возможным путь к тому, что ей доступно сейчас. Более того, она сумела обеспечить свою мать и помочь ей вернуться в люди, которые уже стали забывать о том, что случилось в прошлом. Микуми была бесконечно горда своей дочерью. Любовь матери была всем, что нужно было молодой ученой и Микуми знала это. Мать и дочь жили счастливо и безбедно. Ровно до тех пор, пока не случилось страшное... В восемнадцатый день рождения Кимико, когда на маленький семейный ужин курьер принес в дом Яматы заказанный из дорогого ресторана заказ, девушка хотела сделать для матери сюрприз. Она хотела поведать ей сказочную новость! Рассказать о том, что таланты Кимико были замечены и её приглашают в Европу, где ей надлежало учиться в головном центре корпорации Амбрелла! Перспективы такого обучения и обещанное престижное место научного сотрудника в сфере вирусологии, обещали Кимико и ее матери славу и почет, помимо денег, которые ей пообещали платить по завершении обучения! Конечно, девушка боялась реакции матери, ведь ей ради этого было необходимо уехать из страны, как минимум, на пять лет... Разговор матери и дочери проходил с односторонним напряжением. Кимико волновалась, выдавливала из себя каждое слово, боясь что мать не сможет отпустить ее... Но радости Кимико не было предела, когда мать, с легкой, добродушной улыбкой на лице, сказала ей: — Я сделала для тебя все что могла... — обняв свою девочку, сказала Микуми, — Теперь весь мир и миллионы его дорог лежат перед тобой. Так иди же вперед, дочь моя и знай - я всегда буду рядом. И не позволю, чтобы с тобой что нибудь случилось. То были последние воспоминания Кимико, перед тем, как она увидела перед собой картину мертвой матери с перерезанным горлом. На руках девушки была кровь, в этой же крови была и вся ее одежда и кожа на ногах. На глазах уже не было слез. В черных зрачках Кимико, и ее разуме, что похолодел навеки, теперь была лишь жажда кровавой расправы над тем, кто отнял у ее матери сперва счастливую жизнь, затем ее возлюбленного, а в итоге и саму ее жизнь.