Factory reset - сброс настроек

      — Мерлин тебя дери, Лили! Где моя волшебная палочка! — утро дома в Годриковой Впадине почти всегда начиналось с громкого и резкого голоса Джеймса Поттера. Гарри старался не высовываться лишний раз, но сегодня ему особенно было жалко маму. Попасть под горячую руку аврора Поттера мальчику совсем не хотелось, к тому же вчера отец изрядно принял на грудь и сегодня явно пребывал не в лучшем состоянии. Несмотря на сваренное Лили зелье от похмелья, а его она могла состряпать с закрытыми глазами, настроение у главы семейства было прескверное.       Гарри спрятался за дверью и прислонил к стене небольшой квадратный кусочек дерева — зачарованная гляделка. С помощью такой штуки легко можно было подсмотреть, что происходит за соседней стеной. Спальня родителей не вызывала ощущения уюта. Напротив, с годами она лишь обрастала ворохом неприятных воспоминаний. Мельком Гарри кинул взгляд на резную рамку в которой красовалась чуть потускневшая колдография: улыбающийся Джеймс Поттер подбрасывал над собой двухлетнего сына, а рядом смеялась Лили. Тогда они еще были настоящей семьей, но снимок уже давно превратился в утопию. Мальчик чуть подвинул «гляделку» и посмотрел на маму.       Лили устало вздохнув, опустилась на колени, заглядывая под кровать:       — Акцио, — прошептала женщина. Через секунду волшебная палочка мужа мягко приземлилась на ее ладонь, — вот она.       Джеймс почти вырвал у супруги колдовской инструмент. Ни о какой благодарности речи не шло. Лицо его, слегка помятое с глубокими морщинами и темными кругами под глазами, источало только озлобленность и боль.       — Сегодня я…кхм, — Поттер поправил съехавшие на нос очки и чуть запнулся, глядя на жену. Лили криво усмехалась, сложив руки. Она будто ожидала его слов, чтобы затем обрушиться на мужа с упреками, но сдерживалась. — Задержусь. Заеду к Сириусу. Ложитесь без меня.       — Что ж, прекрасно. Передавай ему мой самый пламенный привет, — процедила миссис Поттер, поднимаясь с колен. Ее рыжие волосы, обычно собранные в тугой хвост на затылке, слегка растрепались, а верхняя губа недовольно подрагивала. Волшебница выглядела весьма устрашающе, но на мужа это не сильно производило впечатление.       — Не начинай, Лилс, — сухо проговорил Джеймс, — вы с Гарри собирались в Косой переулок. Останетесь у Петуньи. Мы уже сто лет не виделись с Сириусом.       — Вы на той неделе ходили на квиддич, — Лили начинала набирать обороты, и Джеймс поспешил ретироваться:       — Я сказал, что задержусь, значит задержусь. Переживешь, — он попытался поцеловать супругу в щеку на прощанье, но Лили только отмахнулась. Притворные жесты былого счастья ей не были интересны.       Старший Поттер выскочил из спальни. Лили услышала, как хлопнула входная дверь, а затем характерный хлопок аппарации. Она давно свыклась с тем, что на площадь Гриммо муж торопится после работы, куда с большей охотой, чем домой. Но отпускать его без боя означало проиграть по всем фронтам.       — Мам, — в дверях показалась сначала взъерошенная макушка, а затем из коридора вынырнул и сам Гарри, — папа ушел?       — Да, сынок.       — Ты опять плачешь? — Гарри забрался на родительскую кровать и распахнул руки для объятий. Лили украдкой смахнула соленые капли. Меньше всего ей хотелось, чтобы сын расстраивался из-за нее. Женщина прижала мальчика к груди, и потрепала по непослушным волосам. Гарри ненавидел себя за то, что напоминал матери папу, ведь все то и дело повторяли, как сильно они похожи.       — Пойдем, поедим, сегодня мне никуда не нужно, можем провести время вдвоем.       Завтракали они в тишине. Гарри торопливо запихивал в себя овсянку, запивая ее тыквенным соком. Мальчику хотелось поскорее выбраться из гнетущей атмосферы этого дома, он мечтал о том, чтобы сбежать куда угодно, да хоть бы и на Тисовую улицу к тете Петунье.       — Как насчет поездки в Косой переулок? — будто прочитав мысли сына, произнесла Лили, когда Гарри расправился с завтраком. Тарелки уже бренчали в раковине, покрываясь пеной. Мальчик не успел ответить, так как в дверь настойчиво постучали. Этот стук — два коротких удара и один чуть длиннее, Гарри хорошо знал. Он первым соскочил со стула и бросился открывать. Дверь дома никогда не запиралась, но защитная магия не позволяла гостям открыть ее самостоятельно.       — Дядя Северус! — на пороге расположился черноволосый мужчина. Одет он был в темный дорожный плащ, застегнутый на все пуговицы, под горлом ворот скрепляла блестящая фибула в виде ворона. На поясе, в аккуратном футляре висела волшебная палочка, а с другой стороны несколько мешочков с травами.       – Сев, — Лили заметно оживилась. Ее зеленые глаза засияли, а губ коснулась озорная улыбка, такой Гарри видел маму совсем нечасто, — не ждала тебя сегодня.       — Разумеется, твой муж ведь сжёг мое письмо, — фыркнул гость, проходя внутрь и запирая дверь. Он деловито повесил плащ на когтистую лапу-вешалку, оставшись в потертой черной жилетке и мантии сверху. Затем мужчина пожал Гарри руку, а когда мальчик отошел, то обнаружил на ладони небольшой камушек. — Это зачарованный агат, — пояснил Северус, оборачиваясь к Лили, — придает уверенности, так что носи с собой, пригодится на распределении.       — Это ведь просто агат, Сев? — прошептала ведьма, утыкаясь в плечо друга, и едва сдерживая смех.       — Возможно, — заключив подругу в объятья, Северус опустился на один из стульев, — надеюсь, это не место хозяина дома, — саркастически вопросил мужчина. Лили только покачала головой — Джеймс вообще редко ел за столом.       — Откуда ты знаешь, что Джеймс сжег письмо?       — Наложил кое-какое заклинание на пробу, не прогадал. Хорошо, что я обычно не использую почтовых сов.       Лили задумчиво закусила губу:       — Да, действительно хорошо.       Гарри немногое знал о школьных годах отца и матери до того, как они стали парой. Но о том, что Северус Снейп был лучшим другом Лили, он знал прекрасно. Когда двенадцать лет назад началась великая магическая война с Темным Лордом, в которой родители принимали участие, Северус спас их семью направив последователей Лорда по ложному следу. Сам он какое-то время даже был темным магом, но мать всегда говорила Гарри, что Северус искупил все свои грехи. Снейп работал преподавателем зельеварения в Хогвартсе, так же как и у Лили, у него был настоящий талант в этом деле. Именно она настояла на том, чтобы друг попросил у Дамблдора – директора Хогвартса, эту должность.       Так же как Лили и Северус дружили, Поттер старший и Снейп друг друга терпеть не могли. Но если во многом Лили шла мужу на уступки, то в этом вопросе она оставалась непреклонной: «Этот такой же мой дом, как и твой, Джеймс, и Сев в нем — желанный гость». С Гарри, который на свою удачу на отца походил лишь внешне, у Снейпа сложились очень теплые отношения. Сына своего неприятеля зельевар обожал, насколько позволял сложный характер.       — Снова поругались? — Северус заметил следы от слез на лице подруги и нахмурился. Порой Гарри казалось, что мать сделала неправильный выбор, что лучшим мужем для нее был бы именно Снейп. Но в магическом мире разводы происходили редко, и Лили даже в мыслях не допускала, как ему казалось, что может сбежать из Годриковой Впадины в Паучий тупик.       — Сев, не будем о Джеймсе, ладно? Завтракать будешь?       Северус покачал головой, и стало ясно, что сегодня он приехал не просто в гости — у него было какое-то дело.       Снейп выпрямился, извлекая из внутреннего кармана письмо. На желтоватом пергаменте аккуратно были выведены витиеватые буквы «Рональду Биллиусу Уизли. Лондон. Мейделвелл. Е 14, доставить лично в руки».       —Дамблдор поручил мне доставить письмо маглорожденному волшебнику.       Глаза Лили расширились, она едва сумела сохранить самообладание. Для людей, не имевших отношения к Северусу Снейпу, общение с ним могло закончиться весьма плачевно. Снейп не умел, да и не слишком старался сглаживать острые углы. Он говорил прямо и жестко, точно отрезал от себя каждое слово. Обычно за детьми, рожденными в семьях не волшебников, отправляли профессора МакГонаглл или профессора Флитвика. Правда, из-за роста и вида последнего, приходилось применять маскировочные чары. Гарри всегда было любопытно, каково это – узнать, что ты волшебник, что рядом с тобой всегда находился другой мир, частью которого ты можешь стать. Будучи обычным сыном в волшебной семье, Гарри уже не воспринимал магию, как нечто удивительное. Скорее можно было бы удивиться, как маглы живут без всех удобств, которыми располагают волшебники.       — Дамблдор отправил тебя? Не лучшее из его решений.       — Ну, спасибо.       — Прости, Сев, но ты и сам знаешь, что деликатность не твоя сильная сторона, выглядишь, взволнованно, может тебе принести успокаивающее зелье? — Лили суетливо дернулась в сторону своей лаборатории, под которую переоборудовали небольшую кухонную кладовку. Но мужчина жестом остановил ее.       — Во мне его столько, что хватит на весь Хогвартс. И все равно мне эта затея не по душе.       — Может нам сходить с вами? — Гарри уселся на стул напротив профессора и весело улыбнулся собственной идее, — мне кажется, так будет куда веселее. Ну и тем более, мы все равно собирались в Косой переулок.       Лили инстинктивно убрала прядь волос с лица сына и поправила ворот его рубашки.       —Собственно потому я и пришел, хотел предложить вам составить мне компанию, — бледность лица Северуса разбавила краснота румянца. Но в этом доме ему ни к чему было притворяться, по крайней мере, когда не было Джеймса.       — Правда, я обещал Драко встретиться с ним, — задумчиво протянул младший Поттер, поправляя очки. Плохое зрение — еще один подарок отца.       — Это сын Малфоев? Вы, что умудрились подружиться? — Снейп почти подпрыгнул на стуле. Гарри задумался. Он и впрямь никогда не упоминал о дружбе с Драко. И реакция мужчины была вполне ожидаемой, ведь всем было известно, что Люциус и Джеймс не выносят друг друга. Про себя мальчик отметил, что для хорошего парня, которым позиционировал себя отец, у него было чересчур много врагов. — Впрочем, хотя бы не Лонгботтом. Так и как давно вы вообще знакомы?       — Позапрошлым летом в «Дырявом котле» встретились. С тех пор вот. Его отец не знает, — торопливо добавил мальчик, глядя как меняется в лице зельевар.       — Разумеется, он был бы вне себя. Да и не думаю, что Драко обрадуется компании волшебника не магического происхождения.       — Он не слишком одобряет взгляды отца, так что ему почти все равно.       Снейп криво ухмыльнулся, переводя взгляд на Лили. Та лишь пожала плечами — она не препятствовала общению Гарри, с кем бы тот ни желал иметь дружбу. До пяти лет он неплохо общался с дочерью местного заводчика редких сортов роз. Позже родители девочки разошлись, и она уехала с матерью за границу.       — Почти… — он прищёлкнул языком, — любопытно.       На улице стояла приятная летняя погода. По окрестностям разлетался приторный цветочный запах вперемежку с ароматами свежей выпечки. Гарри не слишком-то любил аппарацию, хотя с мамой это всегда было ненамного, но приятнее чем с отцом. Джеймс хватал за руку резко, зажимая детскую ладошку в своей точно в тисках. Он никогда не произносил слов поддержки или успокоения, даже скорее раздражался, что придется тратить время пока Гарри не придет в себя. Лили же ободряющее гладила его большим пальцем поверх сжатого кулачка, пока произносила заклинание, всегда давала перевести дух и спрашивала о его ощущениях.       Они аппарировали на пустынную улочку, будто зажатую домами с обеих сторон. В этом районе Лондона Гарри никогда не бывал. Здесь почти не наблюдалось зелени, зато домики норовили налезть друг на друга, точно толкались как озорные мальчишки. Никакой приторной правильности и аккуратности, как на Тисовой улице. И никакой вычурности и тяжести, как на площади Гриммо. Гарри заключил, что здесь жили небогатые, но любопытные люди. И он не ошибся.