Пьяная нежность

      Когда Наруто выпьет, становится более раскрепощённым и развратным, но при этом затапливается смущением даже от обычного поцелуя. Саске спокойного, злого, повседневного, Наруто очень сильно любил, но пьяного хотелось чуть ли не съесть целиком. Занежить до умопомрачения, чтобы он превращался от ласк в неспособное что-либо сделать желе.       Становясь до дрожи трогательным и милым, Наруто обостряет в сердце Саске желание оберегать его и выполнять любые просьбы, что придут ему на ум.       Вот и сейчас Наруто захотел сделать минет, выдав всего лишь кроткое: — Позволь мне отсосать тебе, — и член Саске встаёт колом, пока Наруто медленно краснеет. Он может отказать обычному трезвому Наруто, но пьяному — никогда.       Весь красный и податливый, Узумаки сосёт медленно, отчасти вдумчиво. От нежности Наруто у Саске рвёт крышу. И выступающий позвонок выглядит как никогда притягивающе. Он словно показывает, что Узумаки, даже будучи сильнейшим шиноби, до боли хрупок.       Саске не может противиться желанию облизать эту хрупкую косточку. Он ласково проводит по мягким светлым волосам, останавливаясь своими холодными пальцами на шее. Наруто удивляется, и краска смущения тут же ползёт по ушам. Язык Учихи касается горячей кожи и проводит по косточке, оставляя мокрую дорожку из слюны. И, прикусив эту манившую хрупкость, Саске отстраняется.       Наруто всхлипывает, дрожь пробегает по телу и слёзы отчего-то выступают на глазах. Он боится, что его разорвёт от переполняющих чувств, и вцепляется ему в спину. Ногти впиваются всё сильнее и ранят тонкую кожу, а Учиха этого будто не замечает. Его внимание давно поглощено Наруто. Это смущённое развратное лицо, эти припухлые губы, покрытые смазкой и слюной, стекающие по подбородку, и эти глаза: синие, блестящие, похотливые. Самые любимые.       Наруто выпускает член изо рта. Он опирается о левое бедро Саске, откидывает голову, тяжело дышит и смотрит, читает в возлюбленном нетерпеливую нежность, что хочет перелиться в другой сосуд. «Он желает»… — мелькает мысль у Саске, что замечает просящий взгляд снизу, влажные приоткрытые губы и слёзы на глазах Наруто.       Прикасаясь ногой к промежности Узумаки, он чувствует горячую пульсирующую плоть. «Нет, он не желает... он жаждет»… — от понимания перехватывает дыхание.       Всхлип срывается со сжатых губ Наруто, и Саске подаёт ему руку. Облегчённый вздох, и короткое: — Саске...       Учиха помогает ему подняться и освободиться от мешающих штанов. Узумаки дрожит, пока возлюбленный оглаживает его тело и усаживает на себя.       Саске проводит между ягодиц. Там влажно. Значит готовился. Это хорошо и плохо, ведь помучить не получится. − Хочу... тебя... Саске, — тихий жаркий шёпот.       Вставив два пальца, он разминает уже подготовленные мышцы. Член истекает смазкой и трётся о живот, когда Узумаки то насаживается, то привстаёт с пальцев. — Хватит... любимый... — они настолько близко друг к другу, лбом ко лбу, и Наруто зажмуривается, задыхаясь под взглядом чужого додзюцу. Саске активировал свой алый глаз специально. Ведь, хочет запомнить… Запомнить его таким...       "Любимый" срывает последние тормоза, и Саске, не нежничая, укладывает Наруто на кровать, страстно целует и резко вставляет, слыша забитый стон: у него тоже есть предел.       Внутри так горячо, а Саске хочет посмотреть как будет погружаться в Наруто при каждом толчке. Он разрывает слабые объятия, замечая как Наруто теряется. Он смотрит сверху на распластанного Узумаки, сглатывает от его смущённой красоты. А после отодвигает левую ногу, открывая место их соединения, и плавно двигается навстречу. — Наруто...       Тот стонет, закатывая глаза, вцепляется в простынь над головой, потому как не знает, куда еще девать непослушные руки. Саске так далёк, и так близок. Он внутри горячий, пульсирующий. Хочется его там и оставить. Но Учиха беспощаден, вытаскивает почти полностью и вновь вставляет. И смотрит, смотрит на него, так страстно и любяще, что сердце начинает биться ещё быстрее. Толчки то ускоряются, то замедляются, но конец всё не наступает.       Остаётся только жалобно стонать, когда перед глазами удовольствие мерцает яркими вспышками. — Ну же... Саске... быстрее! — задыхаясь, торопит Наруто. — Да... сейчас... — Саске закидывает его левую ногу себе на плечо, культёй придерживая другую, и увеличивает темп, однако эта поза неудобна и тяжела. Трахать с оттяжкой не получится, только короткими толчками, точно по простате.       Наруто сходит с ума. Он плавится, дрожит... Ему так хорошо: — Нг!.. Ещё... П-пож… луйста... — раздаются стоны от него, распалённого, жаждущего конца.       Ему хочется... Хочется принять всё, что даст ему Саске, и отдать всего себя в ответ. Все эти чувства, эмоции, что захватывают обоих с головой. Как если бы, они сошлись в спарринге, погружаясь всё больше друг в друга, в их Души, в их сердца, только в ответ получая уже не синяки и ссадины, а... Любовь.       Последний толчок, громкий вздох, и Саске замирает, судорожно дыша, полностью заполняя своего любимого теплом.       Шаринган запоминает, как Наруто вздрагивает всем телом, и его член толчками освобождается от вязкой пахнущей спермы.       Учиха выходит, насколько возможно аккуратно отпускает возлюбленного на кровать и валится в сторону, пережидая свой оргазм. Они лежат рядом друг с другом, соприкасаются ногами и чувствуют себя совершенно счастливыми.       Узумаки медленно смаргивает, потолок плывёт, хочется спать. Учиха лениво наблюдает, как замедляется чужое неровное дыхание, и убаюканный алкоголем и оргазмом кое-кто засыпает.       У всего есть свои недостатки. Будучи пьяным Наруто приобретает цвет спелого помидора, однако его хватает всего на один раунд. В этот раз насладиться сполна таким Наруто не получилось, но испытанное удовольствие, разделённое на двоих, стоило того.       Даже несмотря на то, что Наруто мокрый и внутри, и снаружи, и именно ему, Саске, придётся его мыть, он счастлив до непроизвольной улыбки на губах. Ведь, видеть Узумаки таким дозволено только ему... и Кураме, но с этим придётся смириться.