like a stretched string

в помещении чувствовался сильный запах алкоголя, а табачный дым с каждым вдохом проникал все глубже в легкие. говорят, что пассивное курение даже опаснее, но как-то без разницы вообще. вечер пятницы, поэтому почти все столы были заняты. в основном сюда пришли работяги, которые просто хотели отдохнуть от будничной суеты, что всю неделю неприятно давила на виски, ну или же просто молодые люди, находящиеся здесь, чтобы просто послушать хорошую музыку. хван сюда бы ни за что в жизни и не пришёл, но на то была веская причина. приглушенный свет и басы олдскульного рока создавали необъяснимо приятную атмосферу. времени ещё оставалось достаточно для того, чтобы заказать какой-нибудь недорогой коктейльчик (только такой хван себе может позволить на студенческую стипендию), чисто для разогрева. несколько минут спустя хван уже стоял сбоку около сцены, опираясь об ограждение. первым вышел барабанщик, усевшись за ударные, взял в руки палочки и продемонстрировал публике барабанное соло, от чего в зале раздался бурный гул и восхищенные крики. следом за ним вышел бас гитарист, но тут уже послышались звонкие голоса девушек. это неудивительно, ведь он был весьма привлекателен и заставлял сердца многих дам биться в разы быстрее. теперь уже настало время хвана падать в обморок. на сцену к микрофонной стойке вышел солист в белой футболке с нирваной, в черных штанах с дырками на загорелых коленках, что подчеркивали красивый силуэт стройных ног, и с электрогитарой, перекинутой через плечо. это всё создавало дикий контраст с мягкими чертами лица, но хван считает, что это придавало солисту некий шарм, изюминку, и в то же время это безумно сильно делало хенджину больно, потому что быть таким нельзя. концерт шёл уже минут сорок, если не больше, и все это время взгляд хвана был прикован к одному солисту. то, как длинные пальцы умело ездили по грифу, перемещаясь с лада на лад, то, как этими же пальцами парень зарывался в пшеничные волосы, откидывая челку назад. хван думает, что эти пальцы ему скоро во снах будут сниться, а еще ему кажется, что до конца выступления он не выдержит. наверное странно было посреди отрывающейся толпы стоять, буквально не двигаясь. хоть хенджин и знал текст всех песен, но сил подпевать у него не осталось, так как все они ушли на то, чтобы не сорваться и не наброситься на солиста прямо во время концерта или же наоборот не сбежать прочь. конечной остановочкой становится медиатор, что был плотно зажат между алыми губами и хитрый взгляд, направленный в сторону хвана. солист определённо точно знал, что твориться в голове у хёнджина, он определённо точно понимал, какое место занимают его губы в мечтах хвана и он определённо точно хотел вывести его из себя. хенджин так не бегал никогда. оказавшись в туалете, хван оперся об раковину и посмотрел в зеркало. его вид говорил сам за себя: покрасневшие щеки, капельки пота, медленно скатывающиеся под ворот чёрной рубашки, расширенные значки. – сука, что же он со мной творит, – хенджин тихо выругался, но зашедший парень вполне смог расслышать. – и что же такого я делаю с тобой, а, хван? - джисон прижался всем телом к спине парня и буквально шептал ему на ухо. – почему ты, блять, такой. - хёнджин вздрогнул, когда горячее дыхание опалило его шею. – какой? давай же расскажи мне, джинни. - в голосе джисона была слышна ухмылка и это одновременно раздражало и возбуждало хвана. – такой чертовски сексуальный, когда находишься на сцене. такой горячий, что я хочу слизать каждую каплю пота с твоего тела. – ну так сделай же это, что тебя останавливает? в эту же секунду хенджин меняется с ханом местами, грубо прижимая того к раковине, и впивается в такие желанные губы. – ты однажды доиграешься, джи, и я трахну тебя прямо на сцене. – хёнджин чуть ли не рычал, и это заставило жар пройтись по телу хана. – ну знаешь, джинни, я даже как-то и не против. – я тебя услышал, хан.