Я вернусь

— Зачем же, мой рыцарь, вы надели всё белое? Светло-зелёный с редкими серыми прожилками взгляд смотрит на него с нескрываемой печалью, в уголках глаз собралась влага. Она пытается улыбнуться, но ничего не выходит — Диннея не умеет прятать свои чувства, как это мастерски делает Серсея, скрывая и боль, и досаду за фальшивой, почти что приторной улыбкой. Дина младше Серсеи и Джейме всего на год, но ей всегда казалось, что между ними целая пропасть, которая только растёт с тех самых пор, как она появилась на свет. Младшей леди Ланнистер не нравится, что её постоянно сравнивают со старшей сестрой; она и сама знает, что является лишь бледной тенью Серсеи. Девушка вглядывается в такие родные лиловые глаза, стараясь найти ответы на все свои вопросы. Только вот он молчит, а в глазах она видит смирённую решимось. Диннея знает, что им никогда не бывать вместе, и от этого только горше. И не только данные им клятвы сводят с ума, но и война, нависшая над ними в опасной близости. Раньше, когда она была маленькой девочкой, всё казалось таким простым. В сказках, рассказываемых леди-матерью прекрасная девушка встречала своего рыцаря, храброго и благородного, и была с ним счастлива. Она встретила, да только ей хочется взвыть волком на луну, а не заливисто смеяться от переполняющего сердце светлого чувства. — Моя леди, — Эртур крепко обнимает её и шепчет всякие глупости на ушко. Леди Ланнистер не знает, чего ей хочется больше — прижаться к любимому ещё сильнее, чтобы она могла слышать стук его сердца, или бежать, не позволив ему видеть горьких слёз. — Эртур, обещай, что вернёшься, — во взгляде он видел мольбу. — Обещай! — Диннея, я... вернусь, — тихо произнёс рыцарь. Вернусь пеплом на губах, ветром, несущим запах крови и смерти, слезами, пролитыми тобой в полночной тиши. Я вернусь, обязательно вернусь. Даже если душа покинет моё бренное тело, я буду жить в твоём сердце. Но он не решился сказать это вслух, продолжая крепко обнимать девушку. Он невольно задумался о том, что фрейлина принцессы Элии фактически стала заложницей короля. Лишь бы Эйрис Безумный с ней ничего не сделал. О Семеро, как же долго он ждал этой встречи. Сир Эртур вдыхал аромат её волос и с горечью думал о том, что, возможно, это их последняя встреча. Она пахла дождём и сиренью. Дина любит дождь и сирень, в её комнате всегда стоит ваза с душистыми цветами, а сама она любит подставлять лицо под холодные капли, падающие с серых свинцовых туч. Хотя бы что-то в этом замке осталось неизменным. — Ну же, Диннея, улыбнись! "Я не хочу, чтобы наша последняя встреча была пропитана горечью утраты!" — одна это мысль пульсирует где-то в висках. Леди Ланнистер через силу улыбается. Он с грустью осознаёт, что ей здесь приходится ещё хуже, чем ему на поле битвы. И даже Джейме Ланнистер не в силах защитить Диннею. Теперь семья — это последнее, о чём должен думать Молодой Лев, он дал клятву королю. Её волосы нельзя было сравнить с чистейшим золотом, её глаза даже отдалённо не напоминали изумруды, её пение не было таким же звонким и чистым, заставляющим замирать в оцепенении, как пение её сестры. Однако ему всегда казалось, что нет девушки совершеннее, чем леди Диннея Ланнистер. Даже сейчас, заплаканная и печальная, она вызывала у него священный трепет. Уже на поле битвы, когда Лёд пронзает его броню и сердце, когда дышать становится трудно из-за крови, наполнившей лёгкие, он начинает осознавать, что плохое предчувствие в тот самый миг прощания не зря его мучило. Перед глазами возникает светлый образ возлюбленной. Тихий зов Эртура Дейна кажется оглушающим криком для лорда Эддарда Старка. — Диннея...